Казахстан – Белоруссия: когда конкуренция – лучшая альтернатива «нефтяной игле» 19.04.2016 19:48Астана и Минск договорились разработать новую «Дорожную карту» развития двустороннего торгово-экономического сотрудничества на период 2017-2018 гг. Между странами есть много сфер, способных вывести отношения на новый уровень, но, чтобы не построить замок на песке, им следует учесть недавний опыт на сырьевом рынке.
Необходимость в новой «Дорожной карте» связана с тем, что срок действия предыдущего документа подошел к концу. В связи с этим стороны решили возобновить данный формат. Новый документ охватит предстоящие два года. Кончено, срок небольшой, но, с другой стороны, сегодня не приходится заглядывать в послезавтрашний день. Мир становиться менее предсказуемым, и строить планы на долгие годы весьма затруднительно.
Предыдущая «Дорожная карта» в общем и целом справилась с возложенной на нее миссией. Торговый оборот между странами с 500 млн. долларов вырос до 1 млрд в 2014 г. Правда, такой рост был связан не только с «Дорожной картой», но и с созданием Таможенного союза, ЕАЭС, а падение в 2015 г. до 570 млн. долларов – с турбулентностью на сырьевых рынках и сокращением спроса в Казахстане и Белоруссии.
Каким бы тернистым ни был путь, подготовка очередной «Дорожной карты» говорит о политической воле в руководстве двух стран, о желании вывести отношения на принципиально новый уровень. Как показывает опыт развития, это сильный ресурс, который выступает хорошим подспорьем объективным трендам в экономике. Правда, и тут не обходится без коллизий. В 2015 г. белорусский лидер Александр Лукашенко ввязался в заочный спор со своим казахстанским коллегой Нурсултаном Назарбаевым по поводу «нормального молока».
В Астане отказываются признавать сухое молоко естественным продуктом, с чем категорически не соглашался Лукашенко, который приводил в пример другие страны. Чем Беларусь хуже или лучше их? Ясно, что это был не спор Бобчинского и Добчинского по поводу того, кто первый сказал «э». Причина дебатов – рынок молочной продукции и благополучие населения. На долю агросектора приходится 6% ВВП РК (по данным союза фермеров – не более 5%) и 4,4% РБ. При этом в сельской местности в Казахстане живет 54% населения, а в Белоруссии – 26%. Потому молоко – это не только большая экономика, но еще и социальная сфера.
Президенты так и не достигли консенсуса, но, по крайней мере, в том году они уже не спорили. Как долго продержится затишье? Падение цен на нефть и снижение доходов в казну привело к оптимизации и сокращению расходов государства. Мера коснулась сельчан. Казахстанское правительство решило перейти на новую модель субсидирования. По словам главы Минсельхоза РК Асылжана Мамытбекова, действующая схема не деморализует и не усиливает производительность фермеров: «У нас не срабатывает закон рынка, который гласит: сильнейший должен выживать, слабейший должен отходить в сторону и давать дорогу сильнейшим».
Министр подчеркнул, что речь идет не о сокращении господдержки, а только о повышении эффективности. Тем более в данной сфере Казахстан отстает от партнеров по ЕАЭС. «Если у нас объем поддержки составляет 4-4,5%, то в России – около 8%, в Белоруссии – около 18%», – сетовал министр. В планах до 2020 г. – увеличить объем субсидий в 4,5 раза. Кроме того, правительство готово применять широкий ассортимент защиты товаропроизводителя. Как отметил А. Мамытбеков, «мы совсем не регулируем импорт и торговлю». А раз так, проблема с доступом импортной продукции на казахстанский рынок в обозримой перспективе может обостриться. И не исключено, что президенты РБ и РК снова вспомнят свой спор.
С другой стороны, не будем сгущать краски. Проблема в том, что Казахстан не может полностью обеспечить себя продуктами питания, хотя занимает 9-е место в мире по площади территории и имеет большой потенциал в сельском хозяйстве. До 40% продуктов питания республика импортирует из-за рубежа. Овощи и фрукты завозятся из Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана. И какие бы планы ни вынашивало правительство РК относительно субсидий, до тех пор пока потребности в продуктах питания не обеспечены, импорт будет иметь место. В том числе российской и белорусской продукции.
Кроме сельского хозяйства, хорошие перспективы для сотрудничества между странами имеется в топливно-энергетической сфере. В 2015 г. Белоруссия поставила в Казахстан 110 тыс. тонн нефтепродуктов, до этого, в 2014 г., – 144 тыс. тонн. Хотя добычей нефти занимается и сама Астана, ее внутренний рынок несбалансирован. Перманентно в стране сталкиваются с дефицитом бензина марки Аи-92. Осенью 2013 г. он вообще пропал на АЗС страны.
Ежегодно Казахстан потребляет 2,8 млн. тонн горючего Аи-92, при этом три нефтеперерабатывающих завода (НПЗ) республики производят 1,9 млн. тонн. Недостающий объем завозится из России. Но эта схема не идеальная. В 2013 г. Астана решила попросить излишки топлива у Баку. Но Азербайджан, как и Казахстан, сталкивается с хроническим дефицитом бензина, а потому помочь ничем не мог.
Зато два белорусских НПЗ, поставляющие 70% продукции за рубеж, могут помочь Казахстану решить топливную проблему. Однако тут следует учитывать не технические особенности, а специфику экономики партнеров по ЕАЭС. В Казахстане цены на бензин регулирует государство, в силу чего они оказались самыми низкими в странах Восточной Европы. Согласится ли работать на таких условиях Минск? Очевидно, что нет.
В начале текущего года Беларусь приостановила поставки бензина России. Как заявил вице-премьер Владимир Семашко, «для нас поставлять сегодня бензин в Россию – работать глубоко в убыток». Причиной для вердикта стали низкие цены на бензин ввиду падения стоимости нефти. Казахстанский рынок выглядит еще менее привлекательным для белорусских партнеров. По крайней мере до тех пор, пока Астана не отправит в свободное плаванье цены на топливо.
Куда больше перспектив для сотрудничества в промышленной сфере. Сейчас в Казахстане идет реализация программы «Нурлы Жол», суть ее сводится к диверсификации экономики. И скорее всего, Астана будет зазывать партнера принять участие в ее реализации, в том числе в формате «Дорожной карты». Белоруссия привлекательна тем, что доля промышленности в ВВП достигает у нее 33%. В Астане не без оснований рассчитывают на то, что Минск станет «промышленным донором» для экономики Казахстана, включится в процесс ее диверсификации, организует совместное производство готовой продукции для местного рынка. Поскольку интеграция упрощает не только перемещение капитала, но и трансферт технологий. К слову, Минск выражает готовность организовать выпуск в Казахстане продукции, которая сейчас экспортируется в республику.
Кстати, «индустриальный крен» наблюдается в отношениях между странами. Может, объем экспорта сокращается, а происходит это по разным причинам, но доля казахстанской готовой продукции хоть незначительно, но растет. Конечно, потенциал отечественной экономики, где доля сырьевых компаний очень высокая, не позволяет организовать массовое производство и экспорт товаров, тем не менее процесс имеет место.
Хоть Минск и Астана удалены друг от друга, их сближает отсутствие выхода к морю. Две страны проявляют интерес к транспортной инфраструктуре друг друга. Казахстан расположен между Европой и Азией, желает усилить свой транзитный потенциал. Два крупных рынка соединит строящийся автобан Западная Европа – Западный Китай. В свою очередь, Беларусь, по словам А. Лукашенко, рассматривает Казахстан как «опорную площадку для укрепления экономического присутствия в регионе Центральной Азии». Кстати, 16 апреля в Турции Н. Назарбаев в ходе встречи со своим белорусским коллегой предложил ему активно использовать транспортную структуру Казахстана для торговли с Китаем.
В Минске не без оснований рассчитывают на то, что Астана станет крупным инвестором. Беларусь очень часто оказывается в центре критики европейских соседей, в связи с чем её доступ к рынку заемных средств ЕС ограничен. В свою очередь, Казахстан в эпоху высоких цен на нефть скопил финансовые резервы, часть из них может пойти на финансирование совместных проектов. Так в 2013 г. стороны договорились о выделении средств на строительство предприятия по производству ПЭТ-бутылок в размере около 700 млн. долларов. Более того, по словам А. Лукашенко, в Минске рассчитывают на то, «что казахстанский капитал будет участвовать в процессах приватизации в нашей стране».
У Казахстана и Беларуси есть много сфер, которые позволяют им наращивать как связи, так и торговый оборот. Тем более что на последнем аспекте любит акцентировать внимание Астана, ставя перед партнерами очередную планку в многомиллиардном долларовом выражении. Говоря о планах на будущее, стоит взглянуть на недавний опыт. Хотя в 2014 г. две страны наторговали на сумму 966,8 млн. долларов, в 2015 г. их показатель упал до 576 млн. долларов.
Скачки и амплитудные перепады были связаны с кризисом на глобальном сырьевом рынке, с падением цен на нефть и металлы, сокращением спроса со стороны населения наших стран. Только ли шторм в мировой экономике стал причиной сокращения объемов торговли между Казахстаном и Белоруссией? Прямая связь есть. С другой стороны, причину колебаний следует искать не только в неблагоприятной конъюнктуре рынка, но и в зарубежных партнерах. Дело в том, что Казахстан больше торгует не с государствами постсоветского пространства, а с дальним зарубежьем. Лидерами выступает Евросоюз – 30 млрд. долларов и Китай – 40 млрд., Россия – на третьем месте.
Но Европа – и Китай не в меньшей степени – нуждается в казахстанской нефти, а не в готовой продукции. Кстати, крупные инвестиции из стран ЕС также приходятся на нефтегазовый сектор Казахстана. Во-первых, подобные партнеры не стимулируют развитие производственной сферы, а во-вторых, усиливают зависимость страны от нефти и нестабильного сырьевого рынка. По данным Standard & Poor’s, около 60% экспорта Казахстана и еще порядка 50% доходов в бюджет приходятся на энергоресурсы.
В данном случае наращивание связей с такими странами, как Белоруссия, потенциально усиливает экономическую безопасность Казахстана, снижает его зависимость от нефти и нестабильности на сырьевых рынках. Проблема будет приобретать актуальный характер для Астаны в ближайшие годы и даже десятилетия. Ведь если Саудовская Аравия готовится к «постнефтяной эпохе», то про Казахстан и говорить не приходится.
Другой вывод, который напрашивается на фоне падения цен на нефть, сводится к тому, что Астана сильно увлеклась философией глобализации. Ориентированная на внешний мир экономика хороша, когда на зарубежные рынки поставляется не сырье, а готовая продукция. Прекрасный пример нам показывают страны Азии.
Но даже в этом случае есть изъяны. В 2009 г., в разгар глобального кризиса, китайские власти решили сделать акцент на внутренний спрос как фактор развития экономики. Правильно ли это? Ответ на вопрос дает Индия: сегодня она единственная в БРИКС страна, чья экономика динамично развивается. Дело в том, что экспорт составляет 17% в ВВП Индии (у КНР более 30%), благодаря чему она не ощущает «идеального шторма». Проблема не только в динамичном росте ВВП, но и в том, что драйвером здесь выступает не внешний, а внутренний потребитель. А он нуждается не только в свете и тепле, но и в продуктах личного пользования. Это очень широкий ассортимент товаров.
Казахстану трудно будет диверсифицировать свою экономику, если драйвером роста ВВП и состояния экономики выступает Евросоюз или Китай, а не свой отечественный потребитель. Но чем Белоруссия лучше ЕС? Страна является членом Таможенного союза, ЕАЭС, поэтому казахстанская продукция на местном рынке приравнивается к белорусской, и важно, что выбирают не чиновники или правительство, а потребители.
Конечно, конкуренции трудно будет избежать, равно как и сокращения экспорта, но это лучшая альтернатива «нефтяной игле». Тем более, как показывают последние события, сырьевой рынок не гарантирует ни стабильного роста экономики, ни роста благосостояния населения, ни увеличения объемов торговли.
Комментарии
Комментариев пока нет
