Кирилл Метелица: Предать забвению

Кирилл Метелица: Предать забвению 17.10.2016 12:37

Поражения в России, под Лейпцигом и при Ватерлоо поставили крест на Наполеоне как полководце, но миф его оказался непобедим. Роковая фигура гениального Empereur des Français до сих пор у многих вызывает восхищение и желание быть сопричастным к подвигам Бонапарта. Порой эта “наполеономания” захватывает не только отдельных людей, но и целые народы. Не миновала сия чаша и Беларусь, где постепенно входит в моду легенда о том, что Наполеон собирался восстановить Великое княжество Литовское в прежнем виде.

Как это часто бывает в белорусской историографии, корни подобных мифов искать в Польше. Еще перед началом своего вторжения в Россию французский император обратился к армии с воззванием о начале “второй польской войны”. Дабы заручиться поддержкой подданных бывшей Речи Посполитой, император давал им туманные обещания восстановить их погибшую державу. Нужно сказать, что умелая пропаганда Бонапарта сделала свое дело – летом 1812 года в составе “Великой армии” было около 100 тысяч этнических поляков, белорусов, украинцев и литовцев.

Несмотря на все свои обещания, Наполеон довольно скептически относился к идее восстановления Речи Посполитой. Уважая поляков как отважных воинов, он, тем не менее, всегда подчеркивал, что их государственное устройство вызывало у него недоумение и неприязнь: “что касается их законодательных собраний, их свободного вето, их сеймов, когда они заседали верхом на лошади, с саблей в руках, то этого я не хочу”. Примерно за год до начала Отечественной войны Наполеон заверял русского посла в Париже князя А.Б. Куракина, что в его планы не входит восстановление Речи Посполитой в границах 1772 года. Впрочем, своему ближайшему окружению Бонапарт признавался в желании разыграть польскую карту “как средство борьбы” против России.

В свою очередь шляхта старалась убедить императора в том, что на польских и белорусских землях его встретят как освободителя. Реальность же оказалась несколько иной. По мере продвижения Grande Armée по западным областям Российской империи Наполеон стал замечать, что “здешние поляки не похожи на варшавских”. Маркиза Коленкур вспоминал, что его государь был крайне удивлен тем, что проживавшие здесь “поляки” были “довольны русским правительством”. Впрочем, это не помешало Бонапарту уже через несколько дней после начала войны провозгласить Генеральную конфедерацию Королевства Польского. Новоявленные “конфедераты” моментально объявили: “Жители Литвы, Белой Руси, Украины, Подолии и Волыни — наши братья. Они поляки, как и мы”.

Параллельно в Вильно была создана так называемая Комиссия временного правительства Великого Княжества Литовского. Эту структуру, до сих пор принято называть “временным правительством ВКЛ”. “Комиссия” подразделялась на семь комитетов: продовольствия и магазинов, полиции, финансов, военный, судебный, внутренних дел, народного просвещения и религий. Первым “президентом” этого фантомного образования стал замечательный историк Юзеф Сираковский, который, впрочем, на этой должности себя никак не проявил и уступил вакантное место Станиславу Солтану. В свое время Солтан участвовал в восстании Костюшко (1794), после подавления которого был отправлен в ссылку в Казань, откуда его в 1796 году освободил Павел I. Впоследствии Солтан предпринимал безуспешные попытки поднять антироссийское восстание на белорусских землях. Этот волевой и деятельный человек подходил на роль “президента” как никто другой, однако за несколько месяцев своего “президентства” он так и не смог приступить к работе. Сегодня в исторической литературе часто можно встретить мнение, что работе Солтана помешала болезнь, однако существует и другая версия, согласно которой “президент” довольно быстро сообразил, что ему уготована роль пешки в руках Наполеона, поэтому, сославшись на недуг, истинный патриот ВКЛ старался по возможности минимизировать свое участие во всем этом спектакле. Нужно сказать, что подобные утверждения имеют право на жизнь, особенно если учесть в какой фарс в итоге превратилась история с созданием “Комиссии временного правительства Великого Княжества Литовского”.

Полномочия новоявленной “комиссии” распространялись на Виленскую, Гродненскую, Минскую губернии и Белостокскую область. НаВпрочем, власть “комиссаров” над этими территориями была формальной, поскольку все основные вопросы решала назначенная наполеоном оккупационная администрация во главе с голландцем Дирком ванн Гогендорпом. Любопытно, что Наполеон не включил в состав “государства-призрака” считавшиеся “великолитовскими” Витебскую, Могилевскую и Смоленскую губернии, которые воспринимал как предмет последующего торга на мирных переговорах с Россией.

Практически сразу “комиссары” приступили к выпуску прокламаций подобного содержания: “Граждане, поляки! Наконец пробил час нашего счастья! Попечением величайшего из монархов и мужеством его непобедимой армии мы возвращены Отечеству. Временное правительство извещает об этом радостном сердцу всех поляков событии в надежде, что все достойные поляки будут содействовать всем предначертаниям Правительства, направленным к счастью Отечества и к оправданию надежд Великого Наполеона, великодушного нашего Избавителя”. Неудивительно, наиболее пропольски настроенная часть белорусской шляхта попыталась объеденится с поляками путём образования конфедераций в Менске и Вильно, однако подобная самодеятельность вызвала мгновенную реакцию Наполеона, который 19 июля 1812 года запретил подобные конфедерации.

Пока мечтатели в Вильно строили планы по обустройству несуществующей нигде, кроме их воображения, державы, Наполеон, армия которого нуждалась в продовольствии, фураже, местах для постоя и новых рекрутах, выкачивал из белорусских земель необходимые материальные и людские ресурсы. По сути, основной задачей “комиссии” было обеспечение наполеоновских солдат и офицеров всем необходимым. Так, в августе 1812 года Наполеон подписал указ, согласно которому жители белорусских губерний обязывались поставить для французской армии 528 тысяч тонн зерна, 100 тысяч тонн овса и 53 тысячи коров. Справедливости ради стоит сказать, что первоначально довольно значительная часть местной шляхты добровольно жертвовала на нужды “восстановления ВКЛ” деньги, продовольствие и одежду, однако по мере того, как аппетиты оккупантов стали расти, ситуация коренным образом изменилась. Так, от чиновников “комиссии” Минской губернии Наполеон потребовал собрать не только налоги, но и долги местных жителей перед русской администрацией. Подобные ситуации возникали повсеместно и зачастую приводили к кровавым стычкам. Все это лишь усиливало недоверие между местным населением и французами.

Если высшие слои общества некоторое время присматривались к “Комиссии” и оккупантам, то крестьяне вышли из повиновения практически сразу. Уже 6 июля 1812 года виленская администрация жаловалась “комиссарам”, что крестьяне отказываются работать, убегают в леса и промышляют грабежом. “Комиссия” настолько потеряла контроль над ситуацией, что вскоре по всему краю прокатились крестьянские восстания, которые зачастую были направлены не столько против французов, сколько против “освободившейся” шляхты. Вот как это описывал современник тех событий А. Х. Бенкендорф: “Дворяне этих губерний Белоруссии, которые всегда были поддонками польского дворянства, дорого заплатили за желание освободиться от русского владычества. Их крестьяне сочли себя свободными от ужасного и бедственного рабства, под гнётом которого они находились благодаря скупости и разврату дворян; они взбунтовались почти во всех деревнях, переломали мебель в домах своих господ, уничтожили фабрики и все заведения и находили в разрушении жилищ своих мелких тиранов столько же варварского наслаждения, сколько последние употребили искусства, чтобы довести их до нищеты”.

Вдобавок ко всему Бонапарт потребовал от “Комиссии” создания 100-тысячной армии. Совершенно очевидно, что подобные требования были изначально невыполнимы. С большим трудом удалось собрать примерно 20 тысяч человек, значительная часть из которых вскоре разбежалась и не приняла участия в боевых действиях. Впрочем, некоторые из этих формирований (вроде 17-го и 19-го полка уланов) сражались рядом с Наполеоном еще несколько лет.

Окончательный крест на всех планах “комиссаров” поставила постигшая Наполеона в России военная катастрофа. Жизнь возрожденного Великого княжества Литовского оказалась короткой: в ноябре 1812 года французы оставили Вильно, откуда вместе с ними эвакуировались и члены Комиссии временного правительства ВКЛ. Тем не менее, российский император Александр I оказался милостив ко всем гражданам бывшей Речи Посполитой, которые повернули оружие против России. В изданном 12 декабря 1812 года манифесте царь объявил “всемилостивейшее прощение” жителям “от Польши присоединенных областей” и повелел “предать всё прошедшее вечному забвению и глубокому молчанию”.