Трагедия «большого террора» на Могилевщине 19.11.2018 12:26В Могилевском областном драматическом театре на малой сцене с успехом прошел спектакль по повести Василия Быкова «Желтый песочек». Поставила спектакль молодой режиссер Камиля Хусаинова.
… 1930-ые годы, разгар политических репрессий в Советском Союзе в 1937-1938 годах, назовут годами «Большого террора». Это была трагедия народа, она коснулась своим смертельным крылом миллионов жителей той необъятной страны, в которую входила и Белоруссия, сеяла страх, ужас перед репрессивной машиной уничтожения собственного народа.
На спектакль надо идти и смотреть, чтобы понять ту эпоху, причины страшной трагедии народа, не допускать повторения подобного…
В тысячах белорусских семьях, в том числе и на Могилевщине, живет память о безвинно сгинувших дедах и прадедах. На их могилах нет ни звезд, ни крестов, сотни расстрельных полигонов хранились и хранятся до сих пор в тайне, земля утаптывалась солдатскими сапогами, забрасывалась веками, зарастала бурьяном и деревьями.
Мое сердце дрогнуло, когда я прочел повесть Василия Быкова «Желтый песочек». Героев повести везут на расстрел из тюрьмы НКВД в сосновый лес. Это член партии – большевик из рабочих, крестьянин, поэт, уголовник, бывший белогвардеец, чекист. Надо читать повесть и смотреть спектакль, что бы узнать о судьбе смертников, спасутся ли они, или будут сопротивляться, или тягостно, покоряясь злой судьбе, пойдут под пули палачей.
…Много раз за последние два года содрогалось мое сердце, когда от жителей деревни Вильчицы Могилевского района я узнал о существовании расстрельного полигона радом с деревней, записывал их воспоминания. И это был не художественный вымысел, а горькая, конкретная правда о трагедии тех лет.
– Я хорошо помню 1938 год, был подростком, – поделился своими горестными воспоминаниями Павел Сергеевич Ермаков, 1929 года рождения, житель деревни Вильчицы.
– Где-то в апреле 1938 года местные мужчины заметили, что из Могилева ночью автомобили – «воронки», проехав мост через речку, заворачивают налево, на лесную дорогу, на деревню Запрудье. Мужчины проследили и рассказывали следующее: «Метрах в двухстах-трехстах от шоссе, у лесной дороги были вырыты могилы и туда по ночам сотрудники НКВД возили и расстреливали «врагов народа». Говорили, что их судили и расстреливали какие-то «двойки» и «тройки».
Летом 1938 года я с друзьями бегал на это место, там я видел свежую землю на полянке, могила была большой, примерно десять на двадцать метров, никаких холмиков не было.
Сейчас эти места заросли лесом, кустами.
…Рассказывали, что из деревни Недашево приходили в лес на место расстрелов жены и родственники «врагов народа», они пытались найти трупы родственников…
Все жители деревни Вильчицы, особенно взрослое население, знало о расстрелах в лесу, на лесной дороге в сторону деревни Запрудье, - завершил свой рассказ Павел Сергеевич.
– Мне было восемь лет весной 1938 года. Рано утром в «Чистый четверг» перед Пасхой мать повела нас в баню. Мы увидели, что по шоссе Могилев-Гомель ехало много автомобилей, почти без света. Отец и мать сказали, что везут расстреливать «врагов народа». Расстреливали недалеко от шоссейной дороги за 300-400 метров, там была яма-впадина, – вспоминает Анастасия Анатольевна Шкредова.
Около реки Вильчанки, рядом с мостом, жили в семье дорожного рабочего в 1938 году Павел Архипович Шкредов. Из леса доносились по ночам звуки выстрелов, и молодой мужчина, рискуя жизнью, стал прямым свидетелем. Он забрался на высокую ель. О том, что он увидел, боялся говорить и только после смерти Сталина рассказал своим землякам о страшной трагедии:
– Приговоренных привозили по ночам к яме-могиле в спецавтомобилях, называемых в народе «черными воронками». Выставлялось боевое оцепление из солдат. Исполнители (палачи), двое, прибывали к месту казни на отдельном автомобиле. Из «воронка» выводили по одному человеку, ставили на колени на край ямы-могилы и один в форме НКВД стрелял в затылок жертвы из пистолета. Человек падал в яму, а второй палач в форме НКВД стрелял в упавшего в яму, добивал его. Тела присыпали землей.
В одном «черном воронке» привозили до десяти человек для расстрела.
– При этом, как показало время, многие дела были сфальсифицированы, не доказана вина осужденных, формальное следствие сопровождалось издевательствами и пытками, физическими и моральными, их принуждали признаться в преступлениях, которых они не совершали. Обычным явлением были доносы и поклепы, общество находилось в состоянии деградации, агрессивности, помутнения…
Так, например, согласно книги «Память. Шкловский район», 760 жителей Шклова и Шкловского района были бездоказательно осуждены, подвергнуты политическим репрессиям...
Из них 179 человек в 1937-1938 годах были расстреляны, места захоронений не указаны...
940 человек, граждан Могилевского района были репрессированы, а потом реабилитированы, согласно архивным данным КГБ в книге «Память. Могилевский район» (стр. 110-169).
Из них 155 граждан Могилевского района были расстреляны, в основном в 1937-1938 годах. Место расстрела - город Могилев. Места захоронений в книге не указаны.
Подлежат сомнению и изучению данные о репрессированных в книге «Память. Могилев». Согласно данным книги в Могилеве было в тридцатые годы репрессировано только 570 человек. Из них только 8 жителей Могилева были расстреляны, места захоронений не указаны.
Напомню, что в Могилевском районе в эти годы было расстреляно 155 граждан, в Шкловском районе - 179 человек... Все были реабилитированы.
Составители книги «Память. Могилев» забыли о православных священнослужителях и монашествующих, об архиепископе Могилевском Павлине (Крошечкине), уничтоженных большевиками в 1917-1939 годах.
Необоснованная на доказательствах, жестокая деятельность судебных органов, а еще в большей степени внесудебных «двоек», «троек», особых совещаний, коллегий ГПУ, НКВД, НКГБ и других, вселили в сознание народа надолго подозрительность, страх, недоверие…, которые и сейчас живы в памяти многих жителей нашей области. И только время, научное изучение, увековечивание памяти жертв политических репрессий необходимы для того, чтобы подобное больше никогда и нигде не повторилось. На это обращал внимание и Президент Республики Беларусь А.Г.Лукашенко, освещая проблему Куропат.
С 1919 по 1953 годы только в Могилевской области было расстреляно примерно 43 000 человек, места их захоронений неизвестны и заросли бурьяном. К сожалению, в Могилевской области научное изучение этого периода практически не проводится, нет памятников и памятных мест, посвященных жертвам политических репрессий…
30 октября в России отмечают как день памяти политических репрессий в СССР. 3 ноября был расстрелян владыка Павлин, архиепископ Могилевский и Мстиславский, 16 августа 2000 года состоялось прославление священномученика Павлина.
Расстрельный полигон у деревни Вильчицы и Поклонный Крест, установленный там в сентябре 2018 года - это своего рода могилевские Куропаты, что под Минском. Это наша могилевская гора Голгофа, куда везли и везли на смерть невиновных людей из рабочих, крестьян и интеллигенции. Поклонимся трагическим тем годам…
Владимир ЯРОЩЕНКО,
подполковник милиции в отставке, краевед,
Дума МГО РОО «Русское общество»
Комментарии
Комментариев пока нет
