Сергей Шиптенко: итоги минских встреч. После «минского перемирия»

Сергей Шиптенко: итоги минских встреч. После «минского перемирия» 11.09.2014 11:07

Предыстория перемирия

Государственный переворот на Украине, начавшийся в ноябре 2013 года и завершившийся в феврале 2014 года свержением президента Виктора Януковича, стал первым этапом вооруженной стадии гражданской войны. Строго говоря, социум постсоветской республики никогда не был единым и перманентно пребывал в состоянии раскола и гражданской войны, однако именно с киевского «евромайдана» начинает свой отсчёт вооруженная стадия конфликта. Первые трупы появились именно в Киеве до свержения Януковича, следствие до сих пор не предъявило заказчиков и исполнителей «трупов на майдане».

Под нажимом США и Евросоюза, 21 февраля 2014 года президент Украины Виктор Янукович подписал с прозападной оппозицией соглашение об урегулировании украинского кризиса. Гарантами выступили представители ЕС и США. Не успели высохнуть чернила под соглашением, как мятежники перешли в наступление и захватили столицу. Янукович был вынужден спасаться бегством. Вдогонку Януковичу «гаранты» слали заявления о непризнании его законным главой государства – т.е. фактически опровергли честность своих намерений, скреплённых подписями ночью 21 февраля.

После того, как к власти пришил идейные последователи Степана Бандеры, оставившие свой кровавый след также и в БССР, недолго думая, и Александр Лукашенко признал мятежников легитимными властями. После «грузинской войны» 2008 года вновь возникла ситуация, когда одна часть Союзного государства Белоруссии и России заняла позицию, прямо противоположную другой части этого же государства, что в очередной раз дало повод экспертам усомниться в наличии единой внешней политики Союзного государства. Наконец, Кремль также был вынужден согласиться с тем, что де-факто Украиной руководят «новые власти».

По всему юго-востоку постсоветской республики прокатилась волна митингов, участники которых выказывали неприятие госпереворота и заявляли о нелегитимности «киевской хунты». Этому способствовало назначение деятелей с криминальным прошлым на государственные посты, которые назначили олигархов главами областей. В марте, не дожидаясь усиления репрессий СБУ и «поездов дружбы» с необандеровцами, в Севастополе и на остальной части Крыма прошли референдумы, в ходе которых местное население заявило о независимости и выходе из состава постсоветской республики с курсом на воссоединение с Россией. Белоруссия, после неприлично долгой для номинального союзника паузы, признала вхождение Крыма и Севастополя в состав РФ де-факто, а другие постсоветские республики признали воссоединение де-юре.

После этого последовала очередная волна репрессий в отношении тех, кто отказал «киевской хунте» в легитимности. За решеткой оказались сотни общественных активистов, террор необандеровцев вынудил многих интеллектуалов покинуть постсоветскую республику. Так, например, украинский учёный Владислав Гулевич вместе с семьёй, спасаясь от террора, добрался до Сибири. Ростислав Ищенко бежал в Москву. Многие другие их коллеги – как, например, Сергей Лунёв, были вынуждены уйти в подполье. Показательными терактами, самым известным из которых стало сожжение живьём активистов «Куликова поля» 2 мая в Одессе, «новые власти» Украины добились спада протестных акций, но не в Луганской и Донецкой областях.

К слову, объективного расследования одесской трагедии с привлечением независимых международных экспертов до сих пор не проведено. В Минске на Площади Победы 9 мая, когда схлынул официоз и граждане в частном порядке возлагали цветы на гранитные тумбы городов-героев, самое большое количество цветов оказалось на гранитной тумбе города-героя Одессы – наверное, впервые за всю историю празднования Дня Победы в Белоруссии. Тем самым белорусы выказали своё отношение к событиям в соседней республике, хотя власти РБ приложили максимум усилий для того, чтобы украинская тематика отошла на второй или третий план, а гостелевидение РБ подчёркнуто использовало терминологию «новых властей» Украины при освещении украинского кризиса.

В конце мая было объявлено о победе олигарха Петра Порошенко на «президентских выборах», проведённых с нарушением конституционных процедур. К этому времени «новые власти» уже не контролировали ситуацию в Донецкой и Луганской и областях, где население сделало должные выводы из «Одесской Хатыни». Население данных областей фактически не участвовало в президентской кампании, объявленной мятежниками, но активно поддержало референдумы, в ходе которых высказалось за независимость от постсоветской республики, фактически перешедшей под контроль необандеровцев. Снова возник вопрос о конституционности данных референдумов и легитимности органов власти ДНР и ЛНР, однако после февральского госпереворота подобная критика выглядела смешно, словно хрестоматийный вопль вора «Держи вора!».

Киевские мятежники стали именовать отказавших им в легитимности «террористами» и «сепаратистами», объявили «антитероористическую операцию» (АТО) и бросили на подавление самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик армию и Внутренние войска МВД (переименованные в Национальную гвардию). Стоит напомнить, что накануне февральского госпереворота Запад настойчиво предупреждал президента Януковича о недопустимости использования даже спецназа МВД. Начался второй этап вооруженной стадии гражданской войны.

Перемирие

В ходе активной фазы боевых действий с применением авиации, танков, ракет и гаубичной артиллерии, запрещённых международными конвенциями боеприпасов и т.д. «новым властям» Украины не удалось силой сломить сопротивление народного ополчения ДНР и ЛНР. Партизаны были вынуждены сдать картелям Славянск и ряд других населённых пунктов, чтобы перегруппироваться и в конце августа начать контрнаступление, омрачившее киевский парад 24 августа и поездку Порошенко на минский саммит 26 августа.

Контрнаступление шло настолько успешно, что в западной прессе появились статьи с озабоченностью способностью остатков украинской армии и спонсируемых олигархами карательных батальонов оправиться от поражений в «котлах» и удержать наступление на Киев. В сложившейся обстановке актуализировалось предложение Москвы сесть за стол переговоров и объявить перемирие.

Свои услуги в этом процессе давно предлагал официальный Минск: сначала эта информация «вбрасывалась» через приближённых к Администрации президента деятелей, а затем и сам Александр Лукашенко в ряде публичных выступлений заявил о готовности стать посредником. Однако «новые власти» Украины вполне могли напрямую общаться и с Москвой, и с Брюсселем, и с Вашингтоном. Тогда была предложена «минская площадка» для переговоров представителей сторон конфликта.

Началом освоения площадки стало заседание контактной группы «Россия-ОБСЕ-Украина» по урегулированию украинского кризиса, состоявшееся 31 июля под Минском. Подбор участников переговоров выглядел несколько странным, что дало экспертам повод говорить об имитации переговоров при общении сторон по другим каналам. Так, например, «новые власти» Украины представлял пенсионер Леонид Кучма, официально не занимающий никаких государственных постов, а одна из сторон конфликта, судя по официальным сообщениям, в переговорах не участвовала. Итог этой встречи никак не отразился на достижении заявленной цели.

После этого, 26 августа в Минске состоялся саммит с участием представителей Евразийского союза, Еврокомиссии и Петра Порошенко. Мероприятие прошло в новой резиденции президента Белоруссии, госСМИ Белоруссии использовали невероятные гиперболы для описания происходящего и его значения для мировой истории. Однако результаты встречи оказались более чем скромными, даже проект итогового документа стороны не подписали. Активные боевые действия во время «минского саммита» не прекращались, не было достигнуто даже перемирия.

В ходе саммита Порошенко предложил поддержать его мифический "мирный план", на практике выразившийся в варварских разрушениях населённых пунктов и потерях среди мирного населения. Президент России напомнил Порошенко о последствиях ассоциации Украины с Евросоюзом и заявил об отмене преференций в торговле с постсоветской республикой. Россия рекомендовала Евросоюзу повлиять на зависимые от Запада «новые власти» Украины, срывающие решение проблемы обеспечения поставок российского газа в ЕС. После основной части саммита Порошенко получил возможность переговорить с Путиным наедине, заявив перед отлётом в Киев о том, что участники саммита якобы поддержали его «мирный план», однако сами участники не подтвердили правдивость такого утверждения.

Вскоре после этого, 1 сентября в Минске состоялось заседание «контактной группы по Украине» в четырёхстороннем формате – помимо украинского пенсионера, посла РФ на Украине Михаила Зурабова и представителей ОБСЕ, во встрече приняли участие представители ДНР и ЛНР, заявившие ультимативное требование признания своей субъектности. Формальным итогом встречи стал обмен документами, на основании которых можно было бы достичь хотя бы перемирия.

Самой результативной из серии «минских встреч» оказалось заседание четырёхсторонней «контактной группы» 5 сентября. В Минск прибыли приняли экс-президент Украины Леонид Кучма, председатель правительства Донецкой народной республики Александр Захарченко и его заместитель Андрей Пургин, председатель правительства Луганской народной республики Игорь Плотницкий, посол России на Украине Михаил Зурабов, а также группа представителей ОБСЕ во главе со спецпредставителем Хайди Тальявини. По итогам переговоров Тальявини сообщила журналистам: «Мы подписали протокол, который состоит из 12 пунктов. Самый главный из этих пунктов — это немедленное прекращение огня, которое должно начаться сегодня в 18 часов». Плотницкий и Захарченко подтвердили слова спецпредставителя ОБСЕ, отметив, что прекращение огня — вынужденная мера. Одним из главных итогов мероприятия стало очередное подтверждение ДНР и ЛНР своей субъектности и чёткое обозначение лидерами данных республик своего неприятия идеи возвращения в состав Украины.

Накануне минской встречи 5 сентября, 3 сентября президент РФ по итогам рабочего визита в Монголию озвучил «мирный план» по урегулированию украинского кризиса — т.н. «семь пунктов Путина»: «1. Прекратить активные наступательные операции вооружённых сил, вооружённых формирований, ополчения юго-востока Украины на донецком и луганском направлениях; Отвести вооружённые подразделения силовых структур Украины на расстояние, исключающее возможность обстрела населённых пунктов артиллерией и всеми видами систем залпового огня; 3. Предусмотреть осуществление полноценного и объективного международного контроля за соблюдением условий прекращения огня и мониторингом обстановки в создаваемой таким образом зоне безопасности; 4. Исключить применение боевой авиации против мирных граждан и населённых пунктов в зоне конфликта; 5. Организовать обмен насильственно удерживаемых лиц по формуле «всех на всех» без каких-либо предварительных условий; 6. Открыть гуманитарные коридоры для передвижения беженцев и доставки гуманитарных грузов в города и другие населённые пункты Донбасса – Донецкую и Луганскую области; 7. Обеспечить возможность направления в пострадавшие населённые пункты Донбасса ремонтных бригад для восстановления разрушенных объектов социальной и жизнеобеспечивающей инфраструктуры, оказания помощи им в подготовке к зиме».

Судя по протоколу минской встречи, они нашли отражение в принятых решениях по 12 пунктам. Однако далее история с лаврами «минского перемирия» стала развиваться по принципу «у победы много отцов, лишь поражение сирота». Комментируя минские договорённости 5 сентября, вечером того же дня уполномоченная Порошенко по вопросам «урегулирования ситуации на востоке Украины» Ирина Геращенко заявила, что соглашение из 12 пунктов основано на «мирном плане Порошенко», о котором общественность давно слышала, но по факту видела лишь артобстрелы и авиаудары.

На самом деле никакого «мирного плана» у Порошенко вплоть до 5 сентября не было. О нём заявлялось в ходе весенней президентской кампании – кроре всего, для соблюдения приличий, а позже этот «мирный план» и вовсе стал элементом политической мифологии. Лишь на саммите НАТО в Великобритании 5 сентября, где в это время находился украинский олигарх, был обнародован очередной (вероятно, первый из реальных) «мирный план Порошенко».

По традиции поймать сома больше, чем путинская щука, в «мирном плане Порошенко» оказалось вдвое больше пунктов, чем у президента РФ. В частности, второй (?)«мирный план Порошенко» предусматривает гарантии безопасности участникам переговоров по урегулированию кризиса, освобождение от уголовной ответственности сложивших оружие и не совершивших тяжких преступлений ополченцев ДНР и ЛНР, освобождение заложников, создание 10-километровой буферной зоны на украинско-российской границе, отвод якобы вторгшихся из РФ незаконных вооруженных, разоружение народного ополчения Новороссии и создание в структуре МВД Украины подразделений для осуществления совместного патрулирования, возобновление работы в ДНР и ЛНР украинских госорганов и СМИ. Документ предусматривает также «децентрализацию власти» в Новороссии при сохранении за президентом Украины права назначать губернаторов, а также возможность населению бывших Луганской и Донецкой областей использовать русский язык (при том, что Конституция Украины не предусматривает для русского языка статуса государственного). Осталось непонятным, что мешало Порошенко обнародовать эти пункты ранее и сдержать свои обещания по срокам окончания АТО.

Минские договорённости 5 сентября встретили резкую критику у киевской «партии войны». В частности, Юлия Тимошенко заявила, что таковые договорённости следует заключать «только с позиции национальной силы». У неудовлетворённых разделом властного пирога и возможностью извлекать сверхприбыль от финансовых потоков (в чём преуспела Тимошенко до приговора суда по коррупционной статье) попросту нет иного варианта бороться за место на политическом олимпе, кроме как доказывая, что всё, что делает нынешний режим, плохо, и якобы поэтому Тимошенко и ей подобные являются достойной альтернативой. При этом неважно, что народ Украины хочет мира, а армейцам и нацгвардейцам нечем воевать – продолжение кровавой авантюры всё равно будет списано на неумение Порошенко и коварство Путина.

Вдогонку «новые власти» Украины, приняв к исполнению протокол от 5 сентября, скреплённый подписями руководителей ДНР и ЛНР, заявили о непризнании легитимности тех, с кем по их поручению вёл переговоры пенсионер Кучма. В частности, 9 сентября на брифинге в Киеве выступивший от имени МИД Украины Евгений Перебийнис заявил: «Протокол, который был подписан в ходе консультаций Трехсторонней контактной группы в Минске 5 сентября с.г., базируется на положениях «мирного плана» президента Украины (таковым считается Петр Порошенко, - прим авт.) и учитывает ключевые приоритеты Украины на пути урегулирования кризиса в регионах Донецкой и Луганской областей». Перебийнис подчеркнул: «В протоколе не упоминаются так называемые «ДНР» и «ЛНР». Захарченко и Плотницкий подписали протокол без указания их позиций, поэтому факт подписания этого протокола никоим образом не означает легитимизацию этих незаконных группировок».

На самом деле и Захарченко, и Плотницкий указали на свои позиции сразу же после подписания протокола, о чём сообщили собравшимся в холле минского «Президент-отеля» журналистам в присутствии спецпредставителя ОБСЕ по вопросам урегулирования украинского кризиса Хайди Тальявини. Глава Луганской народной республики Игорь Плотницкий заявил журналистам, что «не означает, что прекращение огня является каким-то изменением нашего курса на отсоединение, каким-то образом он закончен — нет, эта мера — вынужденная, для того, чтобы в едином народе прекратилась литься кровь».

Так или иначе, но до очередного заседания четырёхсторонней контактной группы, которую в Киеве по-прежнему именуют «трёхсторонней», в первой декаде сентября явлено сразу три «мирных плана» - Владимира Путина, «контактной группы» и Петра Порошенко. Но самым важным итогом этих встреч , как отмечают эксперты, стало перемирие. Худо-бедно, но оно исполняется: прекратились массированные артобстрелы жилых домов, в городах Новороссии восстанавливается водоснабжение и электроснабжение, появилась возможность подвезти медикаменты и т.д.

Возможность осмотреться в состоянии перемирия позволила обратить более пристальный взгляд не только на легитимацию де-факто и де-юре ДНР и ЛНР. Оказалось, что на Украине идёт братоубийственная война – гражданская война, инициированная извне. Разумеется, до сих пор есть те, кто ни при каких условиях не пойдёт на конструктивный диалог. Например – те, кто 3 мая заявлял о «российских паспортах» сожжённых в одесском Доме профсоюзов, и до сих пор глумится над соотечественниками («одесские шашлычки», «колорады» и т.д.). С такими разговаривать должны милиционеры и доктора. Однако постепенно, особенно – в среде непосредственных участников боевых действий и их родственников, растёт понимание тупика эскалации гражданской войны.

«Новые власти» Украины отрицают наличие гражданской войны и угрожают расправой тем, кто придерживается такой точки зрения. Такое нелепое поведение имеет все признаки политической афазии, учитывая, что даже такие горячие сторонники «евромайдана», как певица Руслана Лыжичко и командиры карательных батальонов на пресс-конференциях заявляют обратное.  

После перемирия

Обстановка после объявленного 5 сентября прекращения огня остаётся нестабильной. В любой момент могут начаться ожесточенные военные действия, уничтожение домов мирных жителей вместе жителями и их имуществом. Симптоматично: по итогам состоявшейся 10 сентября в Москве встречи замглавы МИД РФ Алексея Мешкова с послами Франции и Германии, российское внешнеполитическое ведомство проинформировало: "С российской стороны была подчеркнута высокая значимость политического диалога сторон в формате Контактной группы" а также неприемлемость любых действий, способных его подорвать".

Сегодня мало кто вспоминает о женевском соглашении 17 апреля, предусматривающем конституционную реформу на Украине. Глава МИД РФ Сергей Лавров периодически напоминает о данном соглашении и, видимо, неспроста, т.к. именно конституционная реформа способна стать достойной альтернативой гражданской войне. Впрочем, до этого были ещё соглашения от 21 февраля, подписанные президентом Виктором Януковичем и мятежниками, а также «западными гарантами». Сегодня напоминать представителям ЕС о февральских соглашениях считается столь же уместным, как о верёвке в доме повешенного. Впрочем, это делать надо, ибо, в противном случае, у западных беспредельщиков не возникнет даже осознания ответственности за разрушенную ими систему мирообеспечения.

После уничтожения СССР и Югославии о Ялтинско-потсдамской системе, Хельсинкских соглашениях и т.п. условностях сегодня рассуждают лишь на вузовских семинарах. На самом деле эти фиговые листки с лёгкостью отбрасываются единственной сверхдержавой и её сателлитами, когда надо напасть на суверенное государство, ограбить его и убить его лидеров. Фактически, мир вернулся к довестфальским временам, примерно в эпоху крестового похода на Константинополь, только с иным пропагандистским сопровождением тех же деяний, составляющих неизменную природу Запада.

Убить и ограбить - на этих традиционных ценностях» строилась вся внешняя политика Запада, устремлённая на восток Европы, в Америку, Азию и Африку. В противоположность Западной цивилизации, как отметил 6 сентября глава РПЦ патриарх Кирилл, на иных ценностях устроена Русская цивилизация, «Русский мир». Осознание этой очевидности непохожести, даже сам термин «Русская цивилизация» приводит в бешенство русофобов – они бы и Арнольда Тойнби записали в «агенты Путина» или, по крайней мере, в число жертв «сурковской пропанганды».

На этом фоне возникает закономерный вопрос о перспективах украинского политического кризиса. По всей видимости, он ещё нескоро закончится, т.к. позиции заинтересованных в этом не очень сильны. Эскалация гражданской войны может закончиться распадом Украины до окончания АТО.

Три сценария для Новороссии:

1.Независимость ДНР и ЛНР, объединённых в Новороссию («малую Новороссию»). Она может быть оформлена по южноосетинскому или крымскому образцу. Последний вариант предполагает вхождение в состав России двумя субъектами федерации. Реализация данного сценария снова актуализирует идею федерализации Украины, которая активно обсуждалась до и вскоре после февральского госпереворота. На этот раз будет поставлен вопрос о «большой Новороссии», включающей в себя российскую Малороссию в границах до первого раздела Речи Посполитой в 1772 году, или, по крайней мере, территорию Донецко-Криворожской Советской Республики (1918-1919) со столь ненавидимыми каждым истинным западником «потёмкинскими деревнями». Важно отметить, что до сих пор ДНР и ЛНР не имеют эффективного бюрократического аппарата – даже налоговой системы, даже купонов или иного денежного эрзаца на переходный период. Лишь недавно председатель Верховного совета ДНР Борис Литвинов заявил журналистам: "Мы ведем работу по созданию собственной валюты".

2.Конфедерация или федерация в составе Украины. Для этого уже сейчас, на основе минских договорённостей от 5 сентября, киевская хунта готова предложить непризнанным де-юре ДНР и ЛНР ограниченную автономию. Уступки касаются права использования русского языка и большей степени самоуправления, чем это было до начала гражданской войны, референдумов в Донецкой и Луганской областях с последующим объявлением их независимости. Если бы мятежники не были в состоянии умопомрачительной эйфории и рассуждали здраво в феврале-апреле, то дело бы не дошло до АТО. Однако история не знает сослагательного наклонения. Можно сказать, что заявленный Порошенко 5 сентября на саммите НАТО в Великобритании «второй мирный план», по большому счёту, не предполагает федеративного или, тем более, конфедеративного устройства, хотя именно этот сценарий был бы реальной основой для переговорного процесса. Порошенко, возможно, и рад был бы предложить Новороссии членство в Украинской Федерации, однако изменить Конституцию ему не даст «партия войны», представленная другой частью прозападной оппозиции, которой досталось меньше при делёжке мятежниками февральского пирога. Выступая 10 сентября на расширенном заседании Кабмина, Порошено заявил: "Ни о какой федерализации, ни о каком отчуждении в протоколе речь не идет и идти не может". Возможно, к конфедерации как переходному этапу стороны придут после очередной фазы военных действий, прерванных «минским перемирием».

3.Уничтожение государственного суверенитета ДНР и ЛНР в рамках «единой соборной Украины» после возобновления военных действий, прерванных «минским перемирием». Уже сейчас стороны конфликта проводят перегруппировку сил, концентрацию ударных бронетанковых групп, укрепление позиций подготовку тылового снабжения. Выступая 10 сентября на расширенном заседании Кабмина, Порошено заявил: "Мы уже сейчас осуществляем перегруппировку частей наших Вооруженных сил, Национальной гвардии, пограничников ". До этого, на саммите НАТО Порошенко получил предложения помощи со стороны нескольких стран альянса (организация как таковая от прямой поддержки воздержалась). Речь идёт о помощи в подготовке кадров (военные инструкторы и советники), небольших объёмах оружия, снаряжения и денег.

Со стороны стран альянса в поддержке киевской хунты нет никакой благотворительности. Во-первых, украинские партнёры помогут своим благодетелям избавиться от военного утиля – значительная его часть будет канализирована в т.н. АТО. Ещё до саммита НАТО «новые власти» Украины помогли бывшим товарищам по ОВД пристроить танки и ещё кое-что по мелочи. Стоит вспомнить, как НАТО «разгружало склады» в Югославии и Ираке, а ведь утилизация боеприпасов на исходе срока годности и морально устаревшего военного имущества – это весьма недешевое удовольствие. Во-вторых, появляется повод увеличить военные бюджеты, запросить материальную помощь у партнёров по альянсу, а тем, в свою очередь, обеспечить заказами свой ВПК. В итоге все довольны, новые обязательства оплатят налогоплательщики (не только украинские).

У «новых властей» Украины нет средств на ликвидацию ими же учинённой разрухи. Возможно, резервов хватит на восстановление расстрелянного украинской артиллерией краеведческого музея в Донецке, но не более того. На вопрос о том, кто будет восстанавливать разрушенное в ходе «АТО», ещё в самом начале этой кровавой авантюры заявлялось, что восстановить всё следует за российский счёт, т.к. Украина воюет с Россией. У России тем более нет резона вкладываться в последствия погрома, учинённого киевской хунтой. Социальная катастрофа на Донбассе вновь актуализирует идею независимости и выхода из состава Украины. Независимая Новороссия может рассчитывать на помощь РФ в восстановлении своего народнохозяйственного комплекса, но не Луганская и Донецкая области Украины, устремившейся в предбанники предбанников ЕС и НАТО.

Судя по тенденциям в экономической и социально-политической жизни Украины, киевская хунта любыми способами будет стараться выслужиться перед своими западными хозяевами. Не для того устраивался «евромайдан» и свергался вполне покладистый Виктор Янукович, чтобы после «минского перемирия» наступил относительно прочный мир. О мире в среднесрочной перспективе можно забыть: потерявшие своих детей никогда не простят убийц, которых, скорее всего, амнистируют, а может быть, даже и наградят (прижизненно). После трагедии 2 мая в Одессе, варварских обстрелов населённых пунктов Новороссии и мн.др. понадобится примиренческим временной период жизни как минимум одного поколения. Гражданские войны – самые жестокие, раны от них заживают намного дольше.

Специально для портала "Вместе с Россией"