Сергей Шиптенко: Венгрия: путь от империи к периферийному лимитрофу

Сергей Шиптенко: Венгрия: путь от империи к периферийному лимитрофу 22.07.2015 15:58

В 1867 году Австрийская империя, которая являлась одним из ключевых элементов европейского политического порядка, была переименована в Австро-Венгерскую империю. Так не самое влиятельное в Новое время европейское королевство Венгрия приобрело статус великой державы мирового масштаба, сохранявшийся вплоть до Первой мировой войны. Распад Австро-Венгрии имел катастрофические последствия для Восточной Европы, которые и по сей день продолжают оказывать влияние на политическую ситуацию в регионе.

В первую очередь, эти последствия ощутила сама Венгрия, которая получила статус независимого государства в 1918 году и сразу же превратилась в типичное лимитрофное образование, демонстрировавшее беспомощность в масштабных противоречиях европейской политики 20-30-х годов. Апофеозом венгерской бездарной внешней политики этого периода стал союз с гитлеровской Германией и полученные в результате этого сомнительные дивиденды в виде части территорий Чехословакии и Румынии. Расплатой стала гибель полумиллиона венгров во Второй мировой войне и экономическая разруха.

После войны Венгрия вновь получила шанс на возрождение благодаря Советской России. Аграрная страна, в которой почти не было промышленности и господствовали иностранные монополии, превратилась в индустриальную благодаря поддержке СССР. К середине 1970-х удельный вес промышленности в национальном доходе вырос до 47%, а сельского хозяйства сократился до 16%. Высокого уровня развития достигли химическая, металлургическая и машиностроительная отрасли промышленности. Венгерские автобусы «Икарус» пользовались большой популярностью в СССР и поставлялись во многие другие страны – даже на Кубу и в Индонезию, а венгерская фармацевтическая промышленность славилась своей качественной продукцией. При участии советских специалистов была построена единственная атомная электростанция в городе Пакш. 

Развитие промышленности Венгерской Народной Республики в социалистический период обеспечивалось стабильным спросом в странах СЭВ и кооперацией с ними, в чём немалая заслуга СССР. Москва старалась снабдить венгерских потребителей газом по трубопроводу «Дружба», поставить другое сырьё, оборудование и технологии, согласовать специализацию в рамках кооперации стран «народной демократии», не допуская конфликтов интересов и даже выбрать сверх нужд плодоовощную продукцию венгерских крестьян в ущерб интересам советских колхозников. В то же время импорт из Венгрии позволял не только укомплектовать автобусные парки, но и разнообразить ассортимент на прилавках советских магазинов – плодоовощными консервами «Глобус», токайскими винами, обувью. 
Советская Россия проявляла такое внимание не только к Венгрии – ко всем странам-союзницам, рассчитывая на солидарность. Тогда, во II половине XX века, ни в Венгрии, ни в Чехословакии, ни в других странах «народной демократии» на цене «гуляшевого социализма» акцента не делалось. Второе послевоенное поколение уже искренне считало, что всё благополучие – результат исключительно национального таланта и трудолюбия, а все трудности и проблемы – результат неправильного руководства правящей партии и диктата Москвы. Эти мифы создавались и тиражировались геополитическим врагом СССР при помощи политической эмиграции, а также диссидентов внутри страны, среди которых значительную часть составляли не прошедшие денацификацию нацисты. Знаковым событием послевоенной Венгрии стал фашистский мятеж 1956 года, о котором подробнее – в статье, опубликованной в 2006 г. в журнале "Новая экономика", № 9-10. 

Ряд рыночных реформ, проведенных в период с 1968 по 1989 годы, позволил Венгрии в 1990 году сравнительно безболезненно пережить распад мировой системы социализма. Несмотря на это, либерализация экономики и смена политической системы стали лишь началом нескончаемого «переходного периода», который продолжается уже четверть века во всем восточноевропейском регионе. Некогда за такой же период (1950-1975) Венгерская народная республика превратилась в одну из самых развитых стран социалистического блока. 

Нынешняя Венгрия, из официального названия которой не случайно исчезло слово «народная», представляет собой одну из бедных стран Евросоюза с хроническими экономическими, социальными и политическими проблемами. Вступление в ЕС в 2004 году, от которого Венгрия ожидала решения застарелых экономических проблем, не только не остановило негативные тенденции, но и привело к их усугублению. 

В ходе приватизации 90-х большинство предприятий были переданы в руки иностранного капитала, в чем-то повторяя незавидную ситуацию первой половины ХХ века. Крупнейшими инвесторами являются Германия (38%), США (20%), Франция (12%) и Австрия (5%). Почти все венгерские торговые марки, о которых помнит последнее поколение советских людей, или уничтожены, или находятся в собственности крупных западных компаний, или небольших венгерских фирм. В стране насчитывается около 30 тысяч иностранных предприятий, имеющих налоговые льготы. Многие из них открываются лишь на короткий срок, чтобы получить прибыль и вывезти капитал. Сложившаяся ситуация привела к прогрессирующей деиндустриализации, постоянному увеличению в производстве доли низкоквалифицированного труда и безработице. Так, например, автобусный завод «Икарус», производивший во времена социализма до 14 000 автобусов в год, прекратил работу в 2003 году и был вновь открыт в 2010 лишь как небольшое частное предприятие с мизерным объемом производства под заказ. Такое положение дел с приватизированными предприятиями – норма для стран бывшего СЭВ и постсоветских республик (рижский электротехнический завод VEF, минский мотовелозавод и мн. др.). Адепты либертаризма, следуя ницшеанскому «падающего – толкни», считают правильным добить оказавшиеся в кризисе промышленные предприятия и «раздербанить» их активы между новыми «эффективными собственниками» из числа представителей спекулятивного сектора услуг, именуя такой подход «структурными реформами». 

Для страны с населением около 10 миллионов человек Венгрия имеет достаточно высокий ВВП (в 2014 г. ВВП Венгрии номинальном выражении по данным CIA World Factbook составил $129,7 млрд). При этом с 2004 по 2013 со стороны ЕС действовали ограничительные процедуры чрезмерного дефицита из-за постоянно растущего государственного долга, который составляет 78,2%. Эти процедуры предполагают, в том числе, значительное сокращение социальных расходов, оказывая негативное влияние на уровень жизни большей части населения. Хроническая зависимость от внешних заимствований является характерной проблемой восточноевропейских стран. Общая сумма кредитов от МВФ, ЕС и Всемирного банка составила только в 2008 году $25,1 млрд. Несмотря на стремление уйти от кредитной зависимости и попыткой закрыть представительство МВФ в Венгрии в 2013 году, внешний долг продолжает расти. 

Во внешней торговле на развитые западные страны приходится около 80% венгерского экспорта и 75% импорта. На страны ЦВЕ – лишь около 10% экспорта и 15% импорта. Важнейшими внешнеторговыми партнерами Венгрии являются Германия, Австрия, Италия, Франция и США. Из России импортируются газ и топливо для АЭС. Поставки традиционных товаров на российский рынок осложнены ответными санкциями России к странам, применившим политические и экономические санкции к России. 

Преобладание западного направления в венгерской внешней торговле способно создать впечатление стремительного экономического развития. В действительности Венгрия не стала развитой промышленной страной с новыми технологиями, а превратилась в сборочный цех для развитых стран в ущерб собственному производству. Структура ВВП по секторам наглядно демонстрирует деградацию реального сектора: сельское хозяйство 3,4%, промышленность 31,1%, сфера услуг 65,5%. 

За четверть века развития в рамках евроинтеграции Венгрия не только растеряла былой промышленный потенциал, но и утратила некогда развитое сельское хозяйство – отрасль, которая даже в самые худшие времена была основой экономики Восточной Европы. В 80-е годы высококачественная венгерская сельскохозяйственная продукция поставлялась на рынки многих социалистических стран. После вступления в ЕС уровень сельскохозяйственного производства упал в 10 раз. Растущий объем сферы услуг в структуре ВВП скрывает, как и в других странах региона, не только экономические, но и социальные проблемы – такие, как распространение низкоквалификацированного труда, снижение уровня образования, люмпенизация населения и безработица. Официальный уровень безработицы составляет 10%, среди молодежи 30%. Согласно опросам, около половины молодежи планируют эмигрировать. Скрытая безработица гораздо выше. В 1989 году количество рабочих мест составляло 4,8 миллиона, тогда как на сегодняшний день, несмотря на значительные правительственные расходы по созданию рабочих мест, сократилось до цифры 3,7 миллиона. В результате 45% населения в возрасте от 18 до 62 лет не работают. 

Около 3 миллионов венгров живёт за чертой бедности. В эту группу, помимо инвалидов, бездомных и цыган, входят 48% безработных, пенсионеры и 41% семей с детьми. Еще 1,7 млн человек находятся предельно близко к уровню бедности. Количество бездомных составляет от 30 до 50 тыс человек. Каждую зиму от холода умирает около 250 человек, среди которых не только бездомные, но и те, кто не в состоянии оплатить отопление своих домов. Ниже уровня бедности (по стандартам ЕС) живут 20% детей (440 тыс). Беднейшими венгерскими регионами являются Восток, Северо-Восток и Южно-Задунайский край, больше всего пострадавшие от деиндустриализации. Особенно тяжелой ситуация является в сельской местности, где царят нищета и безработица. Но и в городах более высокий уровень жизни во многом зависит от значительного количества иностранных туристов (около 9 млн в год), при этом львиную долю туристов притягивает к себе Будапешт. 
Социально-экономические проблемы способствуют обострению этнических противоречий. В Венгрии проживают 700 тыс цыган, большинство из которых не работает и живет за чертой бедности. Программы интеграции цыган в социальную систему, существовавшие в социалистический период, были остановлены в начале 1990-х. Это привело к маргинализации цыган и их криминализации. 

В последние годы в венгерском обществе наблюдается постоянный рост неприязни по отношению к цыганам, который уже нашел выражение в идеологии правых политических партий. Происходят и реальные столкновения: в 2008-2009 годах более 10 цыган были убиты на почве этнической ненависти. Нынешнее положение цыган является общерегиональной проблемой, возникшей в результате сознательного курса ЕС, игнорирующего или даже провоцирующего социальные противоречия в Восточной Европе – достаточно посмотреть на катастрофические результаты этнической политики в бывшей Югославии. Ныне Брюссель выделяет большие деньги тем НГО, которые выражают желание «заниматься цыганами», однако из-за дефицита специалистов, банального «распила» грантовых средств по ранее отработанным схемам и отсутствия ясного представления о стратегии решения данного комплекса проблем об эффективности говорить не приходится. 

Помимо цыган в Венгрии проживают другие меньшинства – немцы, евреи, хорваты, словаки, румыны, сербы, карпатские русины. Этнические проблемы, создающие внутреннюю напряженность, отразились и на внешней политике. В Румынии, где проживает 6,5% этнических венгров, популярна идея возрождения венгерской автономии, которая существовала в Трансильвании в 50-60-е годы. В самой Венгрии третья по величине националистическая партия «За лучшую Венгрию» выдвинула идею бороться за создание венгерской автономии в Румынии вплоть до применения оружия. В результате уже не один год между Венгрией и Румынией сохраняются напряженные отношения. 

Недавний «мукачевский инцидент» обнажил проблему венгерского этнического меньшинства на Украине. В украинской Закарпатской области, как выяснилось, давно прошел процесс негласного приобретения венгерского гражданства и разделения коммерческих интересов среди местных кланов. Так, например, фигурировавшие в связи с «мукачевским инцидентом» братья Балоги – яркие представители самого мощного венгерского клана, лояльные к киевским властям (вне зависимости от того, кто у власти в Киеве) настолько, что даже фамилию изменили на манер титульной нации. Так поступили многие из тех, кто не уехал в Венгрию. Второй фигурант этой криминальной эпопеи – Михаил Ланьо, также принадлежит к венгерскому этническому меньшинству. Однако никто не знает, сколько венгров в этом регионе окажется в ситуации, когда декларирование своего «мадьярства» станет выгодным. 

Официальный Будапешт пристально следит за развитием событий в Закарпатской области постсоветской республики, будучи полным решимости вмешаться в ситуацию и защитить этнических венгров, а также историко-культурное наследие региона, тесно связанное с Венгрией - например, родовое гнездо князей Ракоци, правивших Трансильванией, поддерживавших венгерский сепаратизм в противостоянии с Габсбургами. Не исключено, что со временем именно в Венгрии осядут беглый украинский олигарх Дмитрий Фирташ (владеющий несколькими венгерскими компаниями) и Валерий Гелетей, занимавший после февральского госпереворота («майдана») кресло министра обороны Украины, прославившийся нелепыми заявлениями на тему применения Россией в р-не луганского аэропорта ядерных боеприпасов к миномёту, обещанием провести парад в российском Севастополе и др. 

В целом, внешнеполитический курс Венгрии после 1990 года испытывал негативное влияние ЕС и США, использовавших восточноевропейские страны как политические инструменты для достижения собственных целей. Вступление в НАТО в 1999 году неожиданно обернулось для Венгрии участием в косовском конфликте и бомбардировках Югославии. 

Ориентация на экономическое и политическое сотрудничество с Западом привело к пренебрежению отношениями с Россией и другими странами бывшего социалистического блока. Односторонняя прозападная политика, проводившаяся в Венгрии четверть века, является источником не только политических, но и экономических проблем. Культурному обособлению постсоциалистической страны традиционно способствует языковой фактор и не самое активное участие в глобализационных проектах. 

Сегодня многолетнее искусственное отдаление от России в самой Венгрии многими воспринимается как противоречащее её национальным интересам. Не случайно премьер-министр Венгрии Виктор Орбан в 2011 году выдвинул идею «стратегического альянса» с Россией. В январе 2014 года был запущен первый за многие годы крупный российско-венгерский проект по строительству двух новых блоков атомной электростанции в городе Пакш, возведенной когда-то Советской Россией. Это событие свидетельствует о том, что в самой Венгрии всё больше осознают иллюзорность надежд на чисто западный путь развития, который за четверть века отбросил восточноевропейский регион в прошлое. Очевидно, что именно восстановление сотрудничества с Россией является последней возможностью остановить скатывание Венгрии в состояние европейского гетто, выживающего за счет подачек от западного капитала. Впрочем, «стратегический альянс» с Россией всё еще остается лишь политическим лозунгом венгерских политиков.