Иван Мартынов:Предтеча Гитлера

Иван Мартынов:Предтеча Гитлера 31.03.2016 12:41

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1812 ГОДА и ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА: СХОЖЕСТЬ КАМПАНИЙ И СУДЬБЫ ГЕРОЕВ

По утверждению психологов, в массовом общественном сознании исторические события сохраняются не более чем столетие. Дальше они, по их мнению, представляют интерес только узким специалистам и отдельным чудакам-энтузиастам.

С данным утверждением можно согласиться, когда исторический процесс развивается естественным путем, в противном случае забвение наступает в более короткие сроки, как это случилось с Отечественной войной 1812 года. Такая же участь уготовлена и Великой Отечественной войне. Не случайно эти обе войны имеют не только общее название – Отечественные. Сценарий обоих войн, цели агрессоров и методы их реализации по отношению к России совпадают. Наполеон – предтеча Гитлера, и им Россия рассматривалась в качестве крупного источника людской силы и экономических возможностей, которые он собирался использовать для последующих завоеваний. Наполеон строил планы мирового господства. «Через пять лет я буду господином мира, остается одна Россия, но я раздавлю её», - говорил он в 1811 году. Он предполагал раздробить Россию на небольшие, зависимые от Франции государства. Покорённая Россия должна была управляться французскими чиновниками, для этих целей непосредственно за наполеоновской армией на «ловлю счастья и чинов» ехали 25 000 чиновников и прочих подручных лиц. Они предназначались для замены русских властей.
Для нападения на Россию Наполеон сумел сколотить широкую антирусскую коалицию и вовлечь в неё почти все государства европейского контингента. С первых минут вторжения французская армия занялась разбоем, грабежами, убийством мирных жителей. Население облагалось большими податями, за не выполнение которых подвергалось унизительным экзекуциям. Осквернение народной веры, разграбление церквей усилило ненависть к врагам. Молва о невиданных грабежах, насилии и бесчинствах, совершаемых армией Наполеона, опережала врага и пронеслась по стране. И народ восстал. Грозная опасность возможности закабаления народов России и порабощения Родины вызвала развитие народной войны за национальную независимость. Сохранилось очень немного документов и сведений о всенародной борьбе. Совершенно невозможно даже приблизительно определить численность жителей, которые действовали как народные партизаны.

Основные события первоначального периода войны разворачивались на территории современной Беларуси, народ которой поднялся на борьбу с оккупантами. При приближении неприятельских войск крестьяне из многих сел уходили в леса, забирая своё имущество. Местные жители помогали русским войскам продуктами, подводами, были проводниками и разведчиками. Развернулась партизанская война.

Продвигаясь в глубь России, Наполеон был вынужден оставить в Беларуси большую армию – 100 тысяч солдат (почти 20 %) для борьбы с партизанами, охраны коммуникаций и сбора провианта и фуража. Его приводило в ярость, что впервые за свою разбойническую жизнь он завоёвывал только территорию, но не жителей. Усиление казней, выжигание деревень, различные устрашения приводили к обратному. Русские партизаны, ополченцы и солдаты, схватившись врукопашную с врагом, дрались, не сдаваясь в плен, даже если были ранены.

Занимались грабежом и разбоем все – от рядового до генерала. Приближенный Наполеона – маркиз де Шамбре, писал: «Все грабили, и корысть не один раз соединяла в одном месте шитый мундир генерала и скромную одежду солдата.»

Захватчики грабили и затем поджигали здания сознательно и преднамеренно. Если дом не загорался сразу, то в него стреляли из пушек зажигательной смесью.

Позорно убегая из России, французы оставляли после себя пустыню. Многие города лежали в руинах. Наполеон лично приказал маршалу Мортье заминировать и полностью уничтожить все сооружения Кремля и храм Василия Блаженного. Патриоты-москвичи и ливни сорвали иезуитский план.

Наполеоновские войска специально поджигали дома, в которых лежали раненые русские воины. Сами французские историки вынуждены признать этот вопиющий факт истребление раненых русских воинов, и что французами было сожжено 15 тысяч солдат и офицеров. Даже такой прислужник Наполеона, как его постоянный спутник граф Сегюр, и тот в своих воспоминаниях написал: «Что скажет о нас Европа? Мы становимся армией преступников, которых осудит провидение и весь цивилизованный мир.»

Европа не только промолчала, но, боясь усиления влияния России на европейские дела, готова была на заключение с Наполеоном мира на границах Рейна и готова была оставить Наполеона на троне. Лишь твердая позиция России помогла довести войну до победного конца. Русский царь заявил, что оставлять Наполеона на троне небезопасно для будущего Европы, что воюют не с Францией и французским народом, а противоборствуют желанию Наполеона господствовать в России.

Каково же отношение к Наполеону в самой Франции? В первые послевоенные годы его считали исчадием ада, который принес Франции огромные бедствие, по его прихоти погибло лучшее мужское население (аналогичное пока ещё отношение в Германии к Гитлеру). Прошло время, сошло с политической арены поколение очевидцев преступной деятельности Наполеона, и он становится национальным героем, в его честь сооружено много памятников, издана огромная масса литературы о его «героических» победах. А позорный исход похода на Россию, положивший конец его бредовым мечтаниям стать мировым правителем, французские и западные историки объясняют всевозможными «объективными» причинами, в том числе и холодами. Хотя известно, что его бегство из России началось в октябре месяце (по новому стилю). Более того, что нас должно возмущать - у нас пытаются украсть поле русской славы – Бородинское. В перечень битв, в которых Наполеон одержал победу, включена и Бородинская.

Если бы Наполеон и впрямь был тем военным гением, как его пытаются изображать западные историографы, то он уже после Смоленского сражения, а тем паче Бородинского, должен был почувствовать, что впереди его армию ждет погибель. После осады Смоленска он с тревогой наблюдал, как в результате длительных изнурительных маршей по проселочным дорогам в июльскую жару постепенно тает его армия. Личный состав его лучших дивизий, его опора и надежда, уменьшался за счёт заболевших, дезертиров, раненых и погибших при заготовке продовольствия и стычек с русским арьергардом, партизанами.

И что это за гений, который привел в страну неприятеля, подорвал физические силы нации и тем самым обрёк собственный народ на длительное страдание.

И что это за гений со своими талантливыми маршалами, которые, обладая превосходящими силами, не смогли навязать русским ни одного сражения, не смогли уничтожить ни одного русского полка, дивизии. 
И что это за гений, который нуждается в мнимых победах. С каких бы позиций не рассматривать Бородинское сражение, Наполеон там потерпел сокрушительное поражение по всем статьям.

Во-первых, убедившись в ощутимом превосходстве русской артиллерии, в мужественном поведении русских, которые смерть встречали спокойно, но не отступали, Наполеон с нетерпением ожидает темноты, чтобы ради спасения остатка войск и материальной части артиллерии отступить на исходные позиции. Это отступление армии, являвшейся наступательной стороной, с поля боя является веским аргументом того, что генеральное сражение Наполеон проиграл.

Во-вторых, как в численном, так и в относительных показателях французские потери превосходят русские. Армия Наполеона потеряла около 60 тысяч убитыми и ранеными (44% численного состава, в том числе 58,3% кавалерии, Наполеон фактически остался без кавалерии). У французов потери генералитета составили 47 человек.

Русская армии потеряла убитыми и ранеными около 40 тысяч солдат и офицеров (38% состава армии), в том числе 23 генерала.

В-третьих, Наполеон не помышлял о новом генеральном сражении и опасался наступления русских. И он не ошибся в своих предположениях. Летучие русские отряды всю ночь нападали на французов.

В-четвертых, после сражения русские обладали большими резервами, как в количественном, так и в качественном отношении.

Да и сам Наполеон про Бородинское сражение впоследствии говорил: «Из пятидесяти сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано наиболее доблести и одержан наименьший успех.»

Вместе с тем русские оставили Бородинское поле. У Кутузова было достаточно сил, чтобы разбить главные силы Наполеона, но из-за бездарного поведения царя и его приближенных не было своевременно сформировано в достаточном количестве народное ополчение, что не позволяло полностью очистить страну от неприятельских войск. Губернатор Москвы Растопчин не выполнил ни одной просьбы Кутузова о присылке имеющегося вооружения и снаряжения. Как оказалось в последствии, Растопчин первым трусливо сбежал из Москвы, не принял мер по вывозке вооружения в тыл. Всё оно досталось врагу, а им можно было оснастить 80 – 100 тысяч ополченцев. В создавшейся ситуации Кутузов принял, вопреки воле царя, единственно правильное решение – отступить, сдать Москву и накапливать резервы.

Чтобы не выделять выдающуюся роль Кутузова и других генералов, в царской России отношение к Наполеону было более чем благосклонным. Укоренялось мнение, что только царь Александр I организатор победы над Наполеоном. По указанной причине очень малочисленна литература и произведения искусств, в которых бы освящалась Отечественная война 1812 года. Более того, Александр I в 1816 году поручил написание первой официальной истории войны 1812 года военному историку и теоретику швейцарцу А.А.Жомини, который служил в «великой армии» Наполеона, но в августе 1813 года был милостиво принят на русскую службу. Но он не справился с работой. А после восстания декабристов к этой теме старались не касаться, ибо же более трети декабристов были героями войны. Этим и объясняется скудность мемуаристики. Писать правду стало небезопасно, а врать безбожно тогда не позволяла честь,

Самое удивительное, что и после революции положение не изменилось к лучшему. В это трудно поверить, но единственное крупное музыкальное произведение, посвящённое Отечественной войне 1812 года – Торжественная увертюра «1812», написанная Чайковским в 1880 году, была подвергнута кастрации. Чайковский музыкальными средствами воспел подвиг русского народа, для этого использовал мелодии гимнов Франции и России – Марсельезу и Боже, царя храни. Царский гимн был заменен на хор «Славься» из оперы Михаила Глинки Иван Сусанин. (Такого содержания это произведение имеется в фонотеке автора.) Но и этого показалось мало - не рекомендовалось праздничное поминовение войны 1812 го¬да. В 1927 г. Главный репертуарный комитет запретил пуб¬личное исполнение увертюры Чайковского «1812 год». По¬беда России над Наполеоном, Отечественная война России была представлена как война «реакционного на¬рода» против «республики, наследницы Великой французской революции». Свернуть всю эту кампанию удалось только по¬сле того, как была разгромлена, «оппозиция» в ВКП(б). Резкий поворот был совершен в мае 1934 г. Вернулись и ранее запрещенная ёлка, и увертюра «1812 год».

Данная кампания не канула в Лета и возобновилась с ещё большим размахом усилиями «шестидесятников» в ко¬роткий момент хрущевской «оттепели». Известный кинорежиссёр, выступая 26 февраля 1963 г. перед деятелями науки и искусства, заявил: «Хотелось бы разобраться в некоторых традициях, которые сложились у нас. Есть очень хорошие тради¬ции, а есть и совсем нехорошие. Вот у нас традиция: исполнять два раза в году увертюру Чайковского «1812 год». Товарищи, насколько я понимаю, эта увертюра несет в себе ясно выра¬женную политическую идею — идею торжества православия и самодержавия над революцией. Ведь это дурная увертюра, написанная Чайковским по заказу. Я не специалист по истории музыки, но убежден, что увертюра написана по конъюнктур¬ным соображениям, с явным намерением польстить церкви и монархии. Зачем Советской власти под колокольный звон уни¬жать «Марсельезу», великолепный гимн французской револю¬ции? Зачем утверждать торжество царского черносотенного гимна? А ведь исполнение увертюры вошло в традицию».

Кинорежиссёр увязал увертюру Чайковского с «советским антисе¬митизмом», а сегодня некоторые иностранные историки увя¬зывает эту увертюру и саму победу России в Отечественной войне 1812 г. с тезисом о «русском фашизме». Один из них прямо утверждает о де¬марше кинорежиссёра: «Здесь мы наблюдаем примечатель¬ную реакцию художника-интернационалиста на свершившую¬ся при Сталине фашизацию коммунизма».

Такого мнения придерживались не одиночки, а многочисленные влиятельные группы людей. Под их влиянием даже в популярных монографиях, посвященных освящению творчества П.И.Чайковского, разбираются все написанные им произведения, кроме Торжественной увертюры. А ведь это особенное произведение, вся музыка Чайковского меланхолична, Торжественная увертюра особенное, жизнеутверждающее патриотическое произведение. Необычна история его создания и первого исполнения.

Кампания 90-х годов велась (и продолжается) с гораздо более мощными средствами, чем первая, но по своей струк¬туре и методам схожа с ней. Задача разрушения исторической памяти народа соответствует устойчивым философским уста¬новкам западников, согласно которым, по словам историка, «время должно быть не хранителем вековой мудрости, не ес¬тественным залогом непрерывности традиции, а разрушите¬лем старого и создателем нового мира».

Оказалась схожей и судьба главных организаторов разгрома неприятеля в двух Отечественных войнах. О таких героях Отечественной войны 1812 года имеют поверхностное, зачастую искаженное, представление даже военные высокого ранга, а что уже говорить о рядовых читателях. Поэтому обратимся в начале к более близким событиям.

В тени славного любимого народом полководца Г.К.Жукова оказался ряд выдающихся полководцев, в первую очередь Константин Константинович Рокоссовский. У Жукова и Рокоссовского разные манеры осуществления военных операций, разный стиль мышления. Их нельзя ранжировать – кто первый, а кто второй. Они оба первые. Не вина Рокоссовского, что его забыли в Курской битве. А ведь это сражение началось с наступление немцев на Поныри, оборону которого успешно держали войска Центрального фронта под командованием Рокоссовского. И началось это сражение неделей раньше других событий. В Понырях был создан первый музей Курской битвы, о котором не упоминают. Почему Курскую битву сузили только до событий на Прохоровском поле?

Мог быть более весомым вклад Рокоссовского и в освобождении Киева, и во взятии Берлина, но его войскам было приказано действовать по другим направлениям.

Можно во всем обвинять Сталина, а можно данные обстоятельства считать прозорливостью вождя в отношении русского поляка Рокоссовского. Он не хотел вокруг имени Рокоссовского создавать проблему ещё одной Катыни.

Ельцин списал Польше советские долги (более 8 миллиардов долларов), но вместо благодарности Россия получила как всегда… Получила то, о чём с горечью в сердцах говорил Черчиль: «Нам никогда не добиться того, чтобы поляки сказали, что они удовлетворены. Ничто не удовлетворит поляков»).

Сталин их обоих – и Жукова, и Рокоссовского – считал маршалами Победы, и им поручил возглавить парад Победы, как его не побуждали подхалимы покрасоваться самому, подобно Александру I.

Как к данным событиям относился сам Рокоссовский? Его отношение к Сталину характеризует не менее мужественный поступок.

Когда Хрущёв с подельниками «насиловал» генералитет, чтобы те письменно поддержали его инсинуации в известном докладе, только два человека категорически отказались ставить свои подписи – маршал Рокоссовский и генерал армии Голованов (командующий дальней авиацией, он организовал бомбардировку Берлина в первые дни войны). С обоими была жестокая расправа, последствия которой сказываются и поныне.
Ещё одна причина забвения Отечественной войны 1812 года, мне представляется, кроется в следующем. Советские горе-идеологи, чтобы возвысить себя и свою деятельность на патриотическом фронте, отсекли всю прежнюю историю страны, утверждали, что массовый советский патриотизм появился на голом месте. О героическом прошлом вспомнили только во время войны. Вновь зазвучали имена Суворова, Кутузова, Ушакова. Но какой бы значимый подвиг во время Великой Отечественной войны не назвать, отыщется его аналог в Отечественной войне 1812 года. Приведем некоторые из них.

Были и тогда свои снайперы Смолячковы (При осаде Смоленска меткий стрелок егерь каждым своим выстрелом убивал француза, выделенная рота солдат не смогла справиться с егерем, тогда в борьбу включилась батарея, но и она долгое время была бессильна. Когда же французы заняли эту местность, то нашли одинокого солдата убитого прямым попаданием ядра. Имя егеря неизвестно, подвиг бессмертен.), были свои герои Клочковы (Генерал Дохтуров приказал своим солдатам: «За нами Москва, умирать всем, но ни шагу назад.»), свои генералы Чуйковы (Начальник артиллерии русской армии генерал Кутайсов перед Бородинским сражением отдал приказ: «Подтвердить от моего имени во всех ротах, чтоб они с позиций не снимались, пока неприятель не сядет верхом на пушки…, пусть возьмут вас с орудиями, но последний картечный выстрел выпустить в упор, и батарея, которая таким образом будет взята, нанесет неприятелю вред, вполне искупающий потерю орудий»), были и свои Матросовы, и свои Сусанины...

В исторической памяти народа мы вновь наступаем на одни и те же грабли. По телевидению прозвучала информация, что в Калининградской области осквернена могила Барклая-де-Толли. Вандалы разрушили памятник, искали сокровища, унесли ограду. Данное сообщение прошло как рядовой факт, в России и не такое происходит. Никто не возмутился, не прокомментировал, что не просто осквернена могила, а осквернена честь России, слава России, совершено надругательство над могилой спасителя России.

Чтобы стало понятной заслуга Барклая-де-Толли в Отечественной войне 1812 года, о котором Пушкин говорил: «Стоическое лицо Барклая есть одно из замечательнейших в нашей истории», изложим её ход немного подробнее.

* *
*

Стремительно бежит время и с каждым днем все меньше и меньше остается в живых непосредственных участников Великой Отечественной войны. И хотя справедливо утверждение поэта - большое видится на расстоянии, - но с увеличением дистанции времени изменяется мозаика картины, исчезают существенные детали. И есть опасения, что многих неизвестных нам еще героев может постигнуть судьба Барклая-де-Толли, разработавшего стратегию и тактику разгрома сильнейшей французской армии в Отечественную войну 1812 года, спасшего русскую армию от уничтожения, а вместе с ней и Россию от позорного поражения, но в Пантеоне воинской русской славы заслуженное им место не занял. Противоречивость отечественных исторических источников, тенденциозность иностранных исследователей исказили роль и место Барклая-де-Толли в Отечественной войне 1812 года. Справедливо ли?
* *
*
640-тысячная армада отборных, хорошо вооруженных, обученных и мобильных французских солдат без объявления войны перешла границу России, которая, как всегда, оказалось неподготовленной к давно назревавшей войне. И хотя, несмотря на яростное противодействие многочисленных западноевропейских военных теоретиков, находившихся при дворе Александра І (атмосферу двора хорошо передает картина, когда на вопрос Александра І, чем его наградить, генерал А.П.Ермолов, про которого говорили, что «язык его был враг его», в шутливой форме, намекая на привилегии, расточаемые иностранцам, заметил: «Произведите меня в немцы, государь!»), усилиями военного министра Барклая-де-Толли за два года своего правления многое было сделано, самое главное – в два раза увеличена численность русской армии, но все равно общая численность русского войска составляла 590973 человека, части которого находились и в Крыму, и в Молдавии, и на Кавказе. Непосредственно французам противостояло 230 тысяч русских: Первая Западная армия, находившаяся около Гродно, которой командовал военный министр Барклай-де-Толли, и Вторая Западная армия, во главе которой состоял П.И.Багратион, расквартированная в Бресте.

Наполеон решил применить апробированную не раз им суворовскую тактику и предполагал легко поодиночке расправиться с каждой армией и навязать затем России позорный мир, в результате чего она могла исчезнуть как государство, вначале начал преследовать армию Барклая-де-Толли.

Находившийся в расположении войск Александр І не назначил главнокомандующего и отбыл в Петербург организовывать народное ополчение. В этих трудных условиях двусмысленности своего положения Барклай-де-Толли начал осуществлять выдвинутый им и изложенном царю в служебной записке ещё в 1807 году план: заманить Наполеона в глубь страны, ослабить его силы, а затем объединенными усилиями двух армий дать решительное сражение.

Барклай-де-Толли, как мудрый стратег, еще задолго до 1812 года говорил о необходимости партизанских действий против Наполеона. И первым большим партизанским отрядом руководил генерал Ф.Ф.Винцингероде, который многое сделал для разгрома наполеоновских войск. Но в историческом плане слава приписана порывистому поэту-партизану Денису Давыдову, которого поддерживал Кутузов.
Почему такое стало возможным?

Опальный и оскорбленный Барклай молчал, а суховатый Винцингероде не владел пером и даром сочинительства, в отличие от Дениса Давыдова, о котором говорили: «Он возвышал до бесконечности мнимый подвиг свой». Давыдов знал об этих разговорах и весьма простодушно отвечал: «Благо есть что про себя сказать, почему не говорить.»

Да и сам колоритный Денис Давыдов со своими субъективными сочинениями больше привлекал внимание литераторов (изображен в романе Л.Н.Толстого «Война и мир»), чем замкнутый Винцингероде, или строго документальное и объективное историческое свидетельство кабинетного ученого и штабного теоретика вроде Карла Клаузевица или Генриха Вениаминовича Жомини (Всевлод Сахаров. «Русское масонство в портретах», М. 2004, с. 319)

Искусно отступая перед несоизмеримо превосходящими силами противника, не давая последнему нигде возможности достигнуть решительного успеха, Барклай-де-Толли предполагал соединиться с армией Багратиона вначале в Минске, а когда осуществить задуманное не удалось - в Витебске. Видя невозможность навязать свою волю Барклаю-де-Толли, Наполеон решил направление главного удара направить на армию Багратиона, которая не успевала отступать, и фактически ей был отрезан путь отступления вначале на Минск, а затем и на Витебск. Критическое положение сложилось под Могилевом, который французский передовой отряд под командованием маршала Даву занял раньше, чем туда подошла армия Багратиона. Только мужество и отвага семейства генерала Н.Н.Раевского спасло армию Багратиона от уничтожения.

Багратион принял решения силами корпуса Раевского выбить превосходящие силы противника из Могилева, чтобы, используя находящуюся там постоянную переправу через Днепр, двигаться на Оршу для соединения с Первой армией. В случае неудачи предполагалось организовать переправу ниже по течению Днепра. Убедившись в нереальности своих планов, что в Могилеве Даву вовлекает его в очередную подстроенную ловушку, поставил перед корпусом Раевского новую задачу: имитировать атаку основными силами русских. Перед полками Раевского стояла ещё одна задача. Перехитрив противника, надо было также выиграть столько времени, сколько требовалось, чтобы переправить всю 2-ю армию, поэтому надо было продлить сражение, затягивая его подольше. Надо было силой заставить врага только обороняться, не помышляя о наступлении.

Для защиты Могилева корпус Даву занял выгодные позиции у деревни Солтановка (в 12 километрах от Могилева). 11 июля (по старому стилю) разгорелись упорные бои. В решающий момент, когда войска устали и план русских мог раскрыться, командующий русским корпусом Раевский вместе с двумя своими сыновьями повел в атаку солдат. Старший сын 17-летний Александр нес знамя, младший 11-летний Николай шел рядом с отцом. Подвиг Раевского вдохновил солдат и офицеров, у них появилось второе дыхание, они с новым упорством рванулись в бой, отбросили атаковавшие их превосходящие силы противника с большой для них потерей: французы потеряли 5 тысяч человек, русские в два раза меньше. Приданная Раевскому конница Платова, перемещаясь непрерывно с фланга на фланг, подняла такую пыль (стояло засушливое лето), из-за которой французы не могли оценить силы русских и приняли атаку Раевского за бой с основными силами русских, укрылись в городе и побоялись преследовать русские войска. Теперь же вопреки многим документальным свидетельствам подвиг генерала Раевского со своими сыновьями объявляется «красивой легендой». Копья ломаются вокруг вопроса – принимали ли участие в боевых действиях с оружием в руках сыновья Раевского. Их не смущает, что один факт присутствия детей в районе боевых действий являлся мощным мобилизующим факторах для русских солдат.

9-часовое сражение позволило основным силам Багратиона наладить переправу. Когда французы разобрались – армия Багратиона успешно переправилась на другой берег Днепра и благополучно соединилась под Смоленском с армией Барклая-де-Толли.

Отступление русских войск, уклонение от сражения с французами вызвало недовольство в царском окружении, в дворянских и армейских кругах. Рвавшийся в бой Багратион (а вместе с ним и солдаты), прямо обвинил Барклая-де-Толли, что он ведет неприятеля в Москву. Барклаю-де-Толли припомнили иностранное происхождение, обвиняли в измене, в покровительстве иностранцам и во многом другом. При появлении Багратиона солдаты кричали: «Бог-рати-он! Бог-рати-он!».

(Солдат можно понять. Я уже писал об этом раньше, что для человека русской культуры в какой бы стране он не жил испокон веков судьба Родины была и осталась на первом месте. «Была бы только Родина» – не просто слова из песни, смысл жизни народа государства Российского. И русский человек готов терпеть любые лишения, процветала ба только Родина. Невозможно понять общественное поведение людей и многие исторические события прошлого и настоящего без рассмотрения их через призму укрепления государственности. Этим и объясняется кажущийся непонятным для западных политологов сейчас феномен Путина, а раньше Сталина.

Сомневающимся советую навестить Брестскую крепость и там им напомнит, написанное на стене собственной кровью, письмо простого бойца: «Я умираю, но не сдаюсь! Прощай Родина!» У бойца были отец и мать, возможно, жена и дети, но последними его думами были не заботы о них, не о спасении собственной жизни, а раздумья о Родине. И так было с седых времен на земле Русской. Петр І накануне Полтавской битвы обратился к воинам со словами: «Воины! Вот пришел час, который решит судьбу Отечества. Итак, не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное… А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога. Только бы жила Россия».

Потеря целостности России каждым русским по культуре воспринимается как личная трагедия. Этого не понять тем россиянам, которые имеют не только двойное гражданство, но и двойную мораль, для которых Россия не стала Отечеством.)

Барклай-де-Толли в 1809 году за отличия в войне против шведов получил звание полного генерала, что вызвало недовольство генералитета армии, среди которых был и знаменитый атаман Платов. На долю атамана и его полков выпала честь первыми вступить в боевые столкновения с противником и одержать блистательные победы при Кореличах, Мире, Романове и под Смоленском. Платов не ограничился кулуарной критикой и при встрече с Барклаем-де-Толли публично сделал ему резкое заявление: «Видите, на мне одна шинель, я не надену русский мундир, он для меня позорен.» Эта демонстрация чувств наверняка стала не последней причиной при отстранении атамана от престижного командования арьергардом русской армии. Можно только предполагать, что терзало душу, какие мысли одолевали потомка старинного шотландского рода Барклая-де-Толли, который не сломался, не отступился от намеченного плана, единственно правильного в создавшейся ситуации. (Как вспоминал декабрист А.Н.Муравьев, все, от первых генералов – Ермолова, Раевского, Дохтурова, Коновницына, Платова, Тучковых – и до последнего ратника, … продолжали его ненавидеть, потому что они, жалея о России, уступаемой неприятелю без сопротивления, все без исключения хотели дать Наполеону отпор и перейти в войну наступательную, Барклай же продолжал делать распоряжения к отступлению, что раздражало всю армию. Удивляет твердость главнокомандующего, всеми ненавидимого и всеми подозреваемого в измене, и в такое время, когда судьба России зависела от него. Муравьев А.Н. «Автобиографические записки» . Сб. «Декабристы». Новые материалы. М., 1955г., с. 188) Даже брат царя Константин, находившийся в армии, был не менее резок, заявляя: «Не русская кровь течет в том, кто нами командует, а мы должны слушать его.»

Противостояние с Багратионом зашло слишком далеко, они ссорились публично, обвиняя один другого в промахах. Не следует забывать, что патриот Багратион был по гражданскому званию выше, он был князем. Барклаю-де-Толлю это звание было присвоено после войны. Багратион перестал подчиняться Барклаю-де-Толлю, что и заметил Кутузов.

Прояви Барклай-де-Толли тогда слабость, поддайся мнению большинства, как многие командиры в начальный период Великой Отечественной войны (прекрасно знал командующий войсками Юго-Западного фронта П.А.Кирпонос о невозможности продолжать оборону Киева, но побоялся взять ответственность на себя, и, в конечном счете, Киев пришлось сдать, погубить напрасно десятки тысяч солдат, сам командующий был смертельно ранен в бою), оставлять пришлось бы не только Москву.

Под давлением общественного мнения (Пренебречь им царь не мог, ещё свежи были в памяти общественности и армейских кругов его позорная уступчивость Наполеону, унижающая достоинство страны.. По заключенному с Францией Тильзитскому миру Александр І взял на себя опасные обязательства. Но больше всего ему не могли простить разбазаривание земель русских. Он уступил Ионические острова Франции, а Йевер Голландскому королевству, которым правил младший брат Наполеона Людовик. В настоящее время аналогичная кампания развернулась вокруг Курильских островов), которое усилилось после оставления Смоленска, Александр І вынужден был назначить главнокомандующим опального М.И.Кутузова (в 1811 году он одержал блестящую военную и дипломатическую победу над опасным для России союзником Франции - Турцией и тем самым нанёс чувствительный удар по Наполеону, обезопасил юные границы России), который прибыл в войска 18 августа (по старому стилю). Кутузов продолжил отступления русских армий еще дальше намеченного Барклаем-де-Толли пункта, вопреки ожиданию солдат, которые говорили: «Приехал Кутузов бить французов!».

Вступив в командование, Кутузов обратил внимание на усталость отрядов прикрытия, которые от самого Смоленска в одном и том же составе вели непрерывные бои с преследующим противником. По приказу Кутузова 2-ая армия своими полками заменила утомленные и понесшие потери части 1-ой армии.

В Бородинском сражении Барклай-де-Толли командовал правым крылом и центром русской армии, проявил личную отвагу, стойкость и искусность в обороне, в управлении войсками, появлялся в самых опасных местах, искал смерть. Позднее в письме царю писал: «26 августа не сбылось мое пламеннейшее желание: провидение пощадило жизнь, которая меня тяготит». Одетый в вышитый золотом генеральский мундир при всех орденах и звездах, он руководил войсками с таким искусством и энергией, что вернул себе доверие всей армии.

В историческом заседании в Филях, как сообщают многочисленные источники, Барклай-де-Толли не поддержал Кутузова в решении оставить Москву. В действительности все происходило с точность до наоборот. Позицию под Москвой, выбранную начальником Генерального штаба Л.Л.Беннигсеном, Барклай-де-Толли доказал негодной (русские войска попадали бы в ловушку) и высказался за оставление Москвы. Указанное предложение и принял М.И.Кутузов. (Тяжело раненный в Бородинском сражении грузинский князь русского подданства П.И.Багратион сообщение об оставлении Москвы воспринял как личную трагедию и сорвал с себя все бинты. От развившейся гангрены спасти Багратиона врачи были бессильны.)

Здоровье Барклая-де-Толли ухудшилось (сказались моральные и нервные напряжения) и в сентябре месяце вынужден был выйти в отставку, но через полгода вновь был призван на воинскую службу и под его руководством русская армия победоносно завершила заграничный поход, одержав ряд убедительных побед.

В 1818 году на 57 –ом году жизни скончался Михаил Богданович Барклай-де-Толли в пути следования в Германию на курортное лечение.

Значение Барклая-де-Толли в русской истории первым в России показал А.С.Пушкин, глубоко проникнув в его внутренний мир и драму, в стихотворении «Полководец» (по мнению В.Г.Белинского одно из величайших созданий А.С.Пушкина по фактологической точности до мелочей и правдивого изображения терзаний души героя ), отрывок из которого, относящийся к теме нашей статьи, приведем:

О вождь несчастливый! Суров был жребий твой:
Все в жертву ты принес земле тебе чужой.
Непроницаемый для взгляда черни дикой,
В молчанье шел один ты с мыслию великой,
И, в имени твоем звук чуждый невзлюбя,
Своими криками преследуя тебя,
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Ругался над твоей священной сединою,
И тот, чей острый ум тебя и постигал,
В угоду им тебя лукаво порицал…
И долго, укреплен могущим убежденьем, 
Ты был неколебим пред общим заблужденьем; 
И на полпути был должен наконец
Безмолвно уступить и лавровый венец,
И власть, и замысел, обдуманный глубоко,-
И в полковых рядах сокрыться одиноко, 
Там, устарелый вождь, как ратник молодой, 
Свинца веселый свист заслышавший впервой,
Бросался ты в огонь, ища желанной смерти, --
Вотще!--
………………………………………………….
Пушкин не опубликовал имеющиеся в рукописи строки, не без оснований. Стихотворение вызвало протест родственников М.И.Кутузова, и поэту пришлось объясняться на страницах «Современника».

Поэт хорошо знал историю Отечественной войны 1812 года не по учебникам, а встречаясь с непосредственными её участниками. В 1820 году он в течение трех месяцев совершал путешествие с семейством генерала Раевского, с которым был более, чем дружен, специально заехал к генералу Ермолову, совершив крюк в 200 километров. И хотя в дневниковых записях отметил, что о политике и экономике не обмолвились ни словом. В это трудно поверить, так как Ермолов не изменил своим привычкам, опальный, он не «укоротил» свой острый язык.

Пушкин встречался со ссыльными декабристами на Кавказе. Поэт часто посещал в Зимнем дворце «Военную галерею» героев Отечественной войны, созданную английским художником Джорджем Доу, и самое пристальное его внимание привлекал портрет Барклая-де-Толли. Каждый раз горечь раздумий овладевало поэтом:

…Но в сей толпе суровой
Один меня влечет всех больше, с думой новой
Всегда остановлюсь пред ним и не свожу
С него моих очей. Чем долее гляжу,
Тем более томим я грустию тяжелой.

Прошли столетия, но по-прежнему остается без ответа актуальный вопрос, поставленный Пушкиным: «Неужели должны мы быть неблагодарны к заслугам Барклая-де-Толли, потому что Кутузов велик?» В 2002 году исполнилось 190 лет с начало Отечественной войны 1812 года. Этому событию было посвящено множество статей, выставок, всевозможных экспедиций. Но, как и прежде, лавры победителя отдаются М.И.Кутузову. Приведу характерный пример. В Русском историческом Музее в Москве данному событию была посвящена выставка «Александр І и Наполеон». В отчетах с этой выставки имя Барклая-де-Толли даже и не упоминается.

Вслед за восстановлением храма Христа Спасителя в Москве, возведенного ранее на народные пожертвования в память о величайшем подвиге народа в победе над нашествием «двунадесяти языков», не последовала акция по осуществлению надежды А.С.Пушкина, что грядущие поколения имя Барклая-де-Толли будут произносить с «восторгом и умилением».

В своем забвении Барклай-де-Толли не одинок.

Пламя Третьей мировой войны основательно бушует у нашего порога. Новый Гитлер ломится в нашу дверь, а мы даже те немногие оставшиеся по наследству запоры сами и подпиливаем. Никогда в истории нашего Отечества не было такого длительного периода, когда героизм и патриотизм подвергались такому опошлению. Патриотическое воспитание у нас большей частью бумажное. Жертв фашизма – малолетних узников - уже нет, какие умные немецкие генералы, оказывается, палач Кубе друг белорусского народа, бандеровцы хорошие. Очередь за восхвалением Гитлера. К сожалению, в этой постыдной кампании активное участие принимают белорусские историки, работающие с молодежью.

Если бы человечество, в первую очередь Россия, давало соответствующую оценку деятельности Наполеона, которую он заслужил, то, возможно, и не появился бы Гитлер и не было бы Второй мировой войны. Наполеон бандит и поступки и речи его бандитские. Вот как он напутствовал своих солдат перед Бородинским сражением: «Воины! Вот сражение, которого мы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам всё нужное. Удобные квартиры и скорое возвращение в Отечество.»

Контрастом выглядит обращение Кутузова к своим солдатам: «Вам придется защищать землю родную, послужить верой и правдой до последней капли крови.»

Кто же будет спасать человечества от преступных планов нового Гитлера? Уже нет того русского народа. Его духовные и физические силы подорваны. Нет на горизонте Суворова и Кутузова, Жукова и Рокоссовского, чаще мелькают Смердяковы.

Мировое сообщество живет с петлёй на шее, но нет Юлиуса Фучика, который бы будил человечество своими предсмертным призывом: «Люди! Будьте бдительны!»

Кажется, и празднование двухсотлетней годовщины Отечественной войны и Бородинского сражения пройдет в прежней тональности. Отечественные французы-шакалы на глазах чиновников зубами вцепились в Бородинское поле, загоняя в угол администрацию Бородинского музея заповедника.

Господи! Вразуми и спаси Россию гаранта безопасности и существования Беларуси.
* *
*
Казалось бы, можно поставить и точку, но многочисленные, на первый взгляд разрозненные, события способствуют, если не оправданию, то уменьшению масштабов преступной деятельности Гитлера. Новый всплеск указанных обстоятельства побуждают продолжить разговор.

14 октября 2011 года в Праге представители девятнадцати общественных организаций из 13 стран Восточной и Центральной Европы подписали в присутствии премьер-министра Чехии и вице-председателя Европарламента так называемую платформу "Европейской памяти и совести".

Процесс, получивший развитие после принятия Пражской декларации 2008 года, декларирует равную ответственность коммунистического и нацистского режима за преступления, совершенные в ХХ веке (прежде всего развязывание Второй мировой войны), призывает к признанию Европейского дня памяти жертв тоталитарных режимов 23 августа.

Уравнение двух тоталитарных режимов - коммунистического и фашистского - не более чем попытка ряда стран Восточной Европы обелить преступные режимы, сотрудничавшие с Гитлером, переложить ответственность за геноцид исключительно на немцев, представить "борцами с коммунистическим режимом" тех, чьими руками совершались массовые убийства тысяч и миллионов мирных людей.

Не составляет труда увидеть, что среди тех, кто призывает к "осуждению коммунизма", - праворадикальные политические силы, общественные движения, псевдонаучные исследовательские центры и музеи, провозгласившие себя духовными и политическими наследниками коллаборационистов, легионеров СС, лесных братьев, бандеровцев и прочих пособников гитлеровцев.

Не случайно, что стремление поставить знак равенства между советским и фашистским режимом происходит на фоне стремительной нацификации и радикализации общественного сознания в странах бывшего Советского Союза и коммунистического блока.

Печально, что белорусские и российские ветераны уже давно согласились с мнением немецкой стороны в одинаковой миссии советского и немецкого солдата. Более того, несколько лет тому назад они 8 мая в Берлине поддержали предложенный немецкой стороной тост: «За вашу и нашу Победу!». Выпили и не поперхнулись.
Не могу понять и принять позицию ветеранов России, которые за обещание бесплатного жилья и предоставление других льгот с легкостью согласились с переименованием милиции в полицию. И этим шагом позволили на героическую милицию навесить преступную деятельность полицаев. Как известно, самую «грязную» работу по зверскому уничтожению советских граждан выполняли, в основном, полицаи под руководством фашистов. Хорошо и милицейское руководство, которое за повышенные оклады согласилось носить личину полицейских. Куда же деваться нам, малолетним узникам? Мой организм, как и других узников, одинаково реагирует, когда видит или слышит слова «фашист», «полицай», «бандит» - его бросает в дрожь. Оскорблена не только светлая память о павших, но осуществлено грубое вторжение в генетическую память народа. Не являются случайными оговорки в речах высшего руководства, когда им следует произносить полиция, а вырывается милиция. Защита и сохранение памяти о Великой Отечественной войне является обязанностью всех членов общества. Она составная, главная часть той самой национальной идеи, о которой так много говорят как в России, так и в Беларуси. Историческая память о Великой Отечественной войне – один из величайших скрепов, соединяющих людей в нацию, являющийся объединяющим началом народов.

Далее. Руководству России хорошо известно, что Америка – экономический банкрот. И чтобы отсрочить хоть на время (процесс данный уже необратим) обвал доллара, Америке нужна постоянная война. Для этой цели своего обывателя, у которого мыслительным органом является живот, запугивают, что на его благополучие покушался вначале Ирак со своим оружием массового уничтожения, которого так и не нашли, затем Ливия, руководство которого страшнее «диктатора» Сталина. На очереди Сирия и Иран, а затем… Пусть читатель сам сделает выводы.

Ещё одно обстоятельство следует иметь в виду. Америку раздражает, что ельцинская Россия, когда она была на правах колонии Америки, канула в прошлое. В России начинает просыпаться державный дух: реальной плотью обрастает Таможенный союз, набирает силу Евразийский союз, в котором Россия играет ключевую роль.

Возрождающаяся Россия – кость в горле Америки. А здесь ещё вопреки диктату Америки Президентом стал Путин. Поэтому будет нарастать кампания по дискредитации российского руководства, которое будут представлять наследницей сталинского режима. Будут педалировать кагебистское прошлое Путина. Сталина будут представлять опаснее Гитлера. Международный союз малолетних узников уже ощутил это на себе. Мы этот диктат с обещанием пряников, если поддержим Пражскую декларацию, выдерживаем, но силы наши на исходе. Наш крик – «Прощай Родина! Умираем, но не продаёмся!» - не был услышан. Слишком много глухих физически и духовно.

В изучении и освящении истории Великой Отечественной войны, когда основное внимание уделяется победной её части, мы так преуспели, что даже прогрессивные иностранные исследователи не представляют масштабов трагедии советского народа, особенно белорусского. Характерным примером может служить выступление профессора, доктора философии, бывшего директора мемориального музея «Яд ва-Шем (Израиль) Иехуды Бауэра в Бундестаге 27 января 1998 года («Судьба», № 5, 2011). Обратим внимание на два основных посыла его выступления.

«В наших школах по-прежнему ведется преподавание истории взлета и падения Наполеона. Мы рассказываем детям о сражении под Аустерлицем, о блестящей победе императора. Вспоминаем ли мы при этом о нескольких тысячах погибших солдат? Задумываемся ли о том, что стало с их семьями, с ранеными по обе стороны фронта, с крестьянами, чьи дома были разграблены и сожжены, жёны обесчещены, поля вытоптаны? Мы по-прежнему сообщаем на уроках о полководцах, политиках и философах, которые «делают историю». Мы избегаем касаться темных сторон жизни – массовых убийств, страданий, надругательств над человеческим достоинством, которые во все времена вопиют к небесам. Мы не желаем слушать стенаний Клио.

…Руководствуясь определением геноцида, установленным Организацией Объединённых Наций, мы должны признать, что происшедшее и с поляками, и с цыганами нельзя назвать иначе, как геноцидом. Поляки как народ должны были исчезнуть с лица земли; осуществлялись планомерные массовые убийства поляков, причем первоочерёдному безусловному уничтожению подлежала польская интеллигенция; школы и университеты были закрыты; каждый десятый священнослужитель был расстрелян; все крупные предприятия были конфискованы; дети и подростки депортировались в Германию с целью их последующего «онемечивания».

Но даже русские историки имеют искаженное представление о событиях на территории Беларуси, особенно о первом периоде войны. Приведу характерный пример. Патриотически мыслящий историк Сергей Семанов утверждает: «Увы, 27 июля 1941 года Красная армия под ударами немецко-фашистских войск уже сдала Белоруссию и Прибалтику, отходила к Киеву» (Наш современник, № 7, с.226). В действительности, в это время Красная Армия вместе с ополченцами героически отражала фашистское наступление в юго-восточной части Беларуси. Фашисты Могилев захватили 28 июля, Гомель – 19 августа, Добруш – 22 августа.

В Польше погибли 220 человек из тысячи, а белорусов каждый третий. Но Беларусь находилась под немецкой оккупацией в два раза меньше времени. Следовательно, каждый день белорусов гибло в три раза больше, чем поляков. Каждый второй православный священник был расстрелян или сожжён вместе со своей паствой, а на Полесье эти показатели ещё выше. Только против белорусского народа фашисты использовали бактериологическое оружие. Беларусь самая пострадавшая страна от немецкой агрессии. Её территория – сплошная Хатынь. Об этом надо говорить на каждом шагу. Каким интересам служит политика, когда в республике малолетние узники, каждый из которых прошёл через свою Хатынь, лишены фактически разных льгот? Я ещё раз подчёркиваю, что вся суть не в экономических затруднениях. Малолетние узники – последняя шеренга живых свидетелей войны. За нами пустота. Кому передать трагедию нации?

В данной ситуации проявляемое чиновниками и депутатами равнодушие к малолетним узникам поливает бальзам на души не только марширующих фашистов Прибалтики и Львовщины…

Возомнить себя сверхчеловеком, такие нелюди появляются и в Беларуси. Организаторы взрыва в минском метро своим актом убили и ранили много людей и поразили в сердце каждого узника фашистской неволи. Ведь 11 апреля Международный день освобождения узников фашистских концлагерей.

Иван Мартынов,
Член центрального совета Международного союза малолетних узников, курирует вопросы патриотического воспитания в странах СНГ.
Статья написана в 2011 году.