Кровавые сцены расстрелов, проводившихся в Куропатах, в публикациях З. Позняка изобилуют большим количеством подробностей, якобы рассказанных очевидцами. Примеры дикости и зверств сотрудников НКВД, сопоставимые с фашистскими, присутствуют в каждом абзаце его публикаций. Особенно впечатляют строки о том, как у жертв разлетались кровь и мозги под действием пороховых газов: «У большасьці чарапоў у лобнай частцы, збоку ці наверсе відаць вялікія, дыямэтрам да 5–6 см і нават больш, ірваныя адтуліны. Гэта выхады куляў.
Сьведчаньне таго, што ствол нагана прыстаўлялі шчыльна да патыліцы. Пры стрэле парахавыя газы пад ціскам ішлі ўсьлед за куляй у чэрап і праз выхадны кулявы пралом распырсквалі вакол кроў і мазгі… Што шмат было навокал крыві на лісьці і траве». Не буду долго останавливаться на комментарии того, как пороховые газы «праз выхадны кулявы пралом распырсквалі вакол кроў і мазгі». Хочу только заметить, что при попадании пули от пистолета ТТ в голову человека, будь то с расстояния метра или пяти, мозги будут разлетаться одинаково, и пороховые газы к этому не имеют никакого отношения. Вероятно, З. Позняку захотелось придать научный оттенок материалу исследования, и он блеснул… полным отсутствием знаний в этой области.
Но в выше приведённом фрагменте кровавой вакханалии важна сама суть – почерк убийства. О чём говорят «вялікія, дыямэтрам да 5–6 см і нават больш, ірваныя адтуліны»? Для непосвящённых хочу пояснить, что подобное возможно при расстреле из мощных пистолетов типа револьвера калибра 7,62 мм или ТТ, возможно, винтовок или пулемётов. Только в одном случае удалось найти в черепе пулю!
«Раскоп № 1
10 куляў, некаторыя дэфармаваныя, 1 – усярэдзіне чэрапа».
В отличие от гильз, все эти пули были непосредственной причиной смерти людей. Поэтому непонятно, почему автор отчёта столь халатно отнёсся к их идентификации и изучению. По сути – просто проигнорировал вещдоки. Нет указания ни на калибр пуль, ни на принадлежность к образцу пистолета. Самой ценной находкой здесь является единственная пуля, найденная в самом черепе. Она выделяется среди всех остальных. Эта пуля была выпущена из маломощного пистолета! Позняк держал в руках возможность с её помощью доказать причастность НКВД к расстрелу, но, вероятно, пуля оказалась не того калибра. Предположу, что именно поэтому и отсутствуют данные о её экспертизе.
Теперь мы подходим к главному вопросу – почерку расстрела людей органами НКВД. В отличие от З. Позняка не будем фантазировать и строить кровавые версии. Обратимся к официальному нормативному документу Министерства обороны СССР. Это «Наставление по стрелковому делу. Револьвер обр. 1895 г. и пистолет обр. 1933 г.» (Издание исправленное. Военное издательство Министерства обороны Союза ССР. Москва, 1955.):
«Для тренировочных целей в 30-е годы выпускался наган калибра 5,6 мм, под обычный малокалиберный патрон. Малокалиберный наган имел точно такую же конструкцию, что и револьвер калибра 7,62 мм. В оперативной практике малокалиберный наган использовался для поражения противника в руку, ногу, плечо при необходимости взять его живым. Использовался он и для расстрелов – малокалиберные патроны дешевле боевых».
В 1927–1928 годах объём их производства на Тульском оружейном заводе составлял 0,55 % от общего выпуска револьверов системы Нагана. Только в 1930 году ТОЗ выпустил немногим более 2 000 5,6-мм револьверов, известных как системы Нагана–Смирнского. Их изготавливали вплоть до 1939-го. Всего было выпущено примерно 3 500 этих револьверов.
Малокалиберная пуля этого пистолета при выстреле в голову гарантированно убивала человека. Но её кинетической энергии было недостаточно, чтобы разнести жертве череп.
Человек умирал с маленькой дыркой в голове, при этом пуля оставалась внутри черепа. Как правило, расстрелы производили не в открытой местности, а в местах содержания заключённых. Так что малокалиберный пистолет исключал возможность, чтобы «праз выхадны кулявы пралом распырсквалі вакол кроў і мазгі». Тихий звук выстрела скрывал от заключённых факт расстрела, а после него не нужно было отмывать стены от крови и менять песок в камере.
Не располагая никакой информацией об особенностях расстрела органами НКВД, З. Позняк просто посчитал, что это делалось точно так же, как при немцах во время оккупации. К разочарованию сторонников кровавых оргий НКВД и забрызганных стен мозгами жертв расстрела, их извращённые ожидания не оправдались. Произведя раскопки множества захоронений, З. Позняк так и не нашёл ни одного черепа жертвы, расстрелянной почерком НКВД. К тому же, все найденные улики только подтверждают обратное: расстрелы производили оккупанты и их прислужники в годы Великой Отечественной войны!
