Хищник, ставший жертвой 30.08.2019 20:23К 80-й годовщине нападения гитлеровской Германии на Польшу
Традиционно 1 сентября 1939 г. в день нападения нацистской Германии Польша проводит памятные мероприятия. В нынешнем году Варшава решила отметить эту скорбную дату в кругу союзников по НАТО, ЕС и Восточному партнерству. При этом как-то никого не смущает, что за редким исключением все страны, входящие ныне в эти объединения, во время Второй мировой войны были причастны к гитлеровской коалиции, хотя и в разной степени — от союзников до коллаборационистов. Теперь они сплоченными рядами стоят на страже демократических «завоеваний».
Как стояли и в те времена, ради памяти о которых их представители, помнящие и не помнящие минувшую войну, прибыли в Польшу. Тогда под водительством Гитлера они готовились к походу на Восток, в данный же исторический момент с не меньшим русофобским рвением собрались под тяжелой дланью Дональда Трампа... Варшава говорит, что это именно те государства, «с которыми Польша сегодня работает на благо мира, основанного на соблюдении международного права и уважения суверенитета государств».
Для любого здравомыслящего человека, согласитесь, подобные утверждения звучат весьма сомнительно, если не кощунственно. Разве секрет, что за последние двадцать лет на счету НАТО семь войн, причем одна — против Югославии в центре Европы. Только США за период после Второй мировой развязали около 70 войн и вооруженных конфликтов. Видимо, в духе этой «миротворческой» логики впервые к участию в памятных мероприятиях приглашена и Германия. Правда, непонятно в каком качестве, скорее всего — тоже «миротворца» как и прочие гости варшавского «форума», но явно не как страна-агрессор, развязавшая Вторую мировую войну...
В духе той же логики Россия, наоборот, приглашение не получила, потому что, объяснила Варшава, Советский Союз вел себя как агрессор, нарушив международное право в 1939 г. (Это, видимо, когда без «позволения» Польши заключил с Германией Договор о ненападении.) В свою очередь, вице-премьер Яцек Сасин добавил, что отсутствие России обусловлено еще и вооруженным конфликтом на юго-востоке Украины. Ах, милые, добрые поляки! Они ведь всегда блюли интересы соседей больше, чем свои! Наверное, У. Черчилль ошибался, когда писал, что Польша «с жадностью гиены приняла участие в разграблении и уничтожении чехословацкого государства», не правда ли? Впрочем, аналогичным образом поступали и остальные «охранители» суверенитета и независимости других стран, прибывшие на памятное мероприятие.
В общем, компания собирается, где «все свои», «демократические»! Думаю, в столь одиозном обществе любой представитель России, если он не прожженный либерал, чувствовал бы себя весьма скверно.
Так что неприглашение в данном конкретном случае вполне можно расценить как признание вклада СССР/России в разгром германского фашизма и японского милитаризма. (Напомню, Япония не вступила в войну с Советским Союзом именно в результате заключенного между Москвой и Берлином пакта Молотова — Риббентропа, который восприняла как предательство Германией японских интересов!)
Но самое любопытное, что ровно 80 лет тому назад, 1 сентября 1939 г., благодаря многим из этой «милой» компании Гитлер и совершил нападение на Польшу. Думаю, именно потому, что тогда весь «корпоративный» Запад не только натравил и направил немецкий нацизм на поляков, но и поспособствовал уничтожению Польского государства в кратчайшие сроки, эта дата и была принята как день начала Второй мировой войны, проще говоря, для прикрытия. Полякам, кстати, это позволяет называть себя не только первой, но и самой большой жертвой жесточайшей войны в истории человечества.
Да, Польша — жертва германской агрессии, кто б спорил? Но не более жертва Гитлера, чем за год до этого его жертвой стала Чехословакия. Да, поляки понесли большие, чем чехи и словаки, потери во Второй мировой войне, но в отличие от поляков чехи не занимали чужих территорий. Поляки же в 1938 г. вместе с Гитлером растаскивали по частям Чехословакию. А накануне Мюнхенского сговора западных так называемых «демократий» с Гитлером отказались сотрудничать с нами в организации отпора возможной немецкой агрессии. До того, в середине 1930-х, Варшава активно сотрудничала с Берлином в надежде, что ей удастся договориться с Гитлером о совместном походе на СССР. Удалось бы — пошли. И здесь возникают вопросы. Вначале — о хронологии.
На днях «Лента.ру», не замеченная в особых симпатиях к России, с некоторым злорадством, как мне показалось, сообщила, что треть россиян не знает, когда началась Вторая мировая война, а добрая половина респондентов называет 1941 г. И некий эксперт, комментируя эти данные соцопроса ВЦИОМ, сокрушается, что в школах плохо учат истории. А я думаю, наоборот – неплохо учат, потому для России/Советского Союза Вторая мировая война началась 22 июня 1941 г., когда немцы напали на нашу Родину. И стала эта война для нас изначально Великой Отечественной или Третьей Отечественной войной. А принятая в западной историографии дата 1 сентября 1939 г. имеет отношение, прежде всего, к войне Польши и Германии, а по большому счету, к польско-немецким отношениям в целом. Точно так же, как Великая Отечественная — это исключительно наша войны. И не только с Германией, но и практически со всей Европой, той самой, «цивилизованной» и «демократической», которая соединилась в Евросоюз, подмяв позже под себя все восточноевропейские, так сказать, «братские» страны социализма (такие же «братские» для России, как и Украина с Грузией, рвущиеся в НАТО и ЕС!). Так что объявление днем начала Второй мировой войны 1 сентября 1939 г. — это сугубо западное изобретение, причем, в первую очередь, для того, чтобы отделить себя от этой грязной даты хотя бы формально, во-вторых, оставить возможности для разного рода фальсификаций, используя эту придуманную дату, связав ее например, с подписанием 23 августа 1939 г. пакта Молотова — Риббентропа. СССР, между прочим, начал воевать с фашистами еще за три года до польских событий в Испании. А в Азии с японскими милитаристами — и того раньше.
Но до 22 июня 1941 г. СССР во Второй мировой войне официально не участвовал. И мне совершенно не понятно, почему мы приняли хронологию войны в ее западной версии и безропотно ей следуем. Не здесь ли кроются и истоки всех нападок на нашу Победу?
Впрочем, это несколько иная тема, а возвращаясь к Польше, надо сказать, что только 3 сентября 1939 г. ее союзники Великобритания и Франция объявили войну Третьему рейху. После метрополии в войну с Германией вступили британские доминионы: 3 сентября — Австралия, Новая Зеландия, 6 сентября Южно-Африканский Союз, 10 сентября — Канада, а также Индия, в то время являвшаяся британской колонией. Германия оказалась в состоянии войны с коалицией стран Британской империи, Францией и Польшей. 5 сентября США и Япония объявили о своем нейтралитете в европейской войне: у них тогда были демократии «другой системы»! (США вступили во Вторую мировую войну 7 декабря 1941 г., после нападения Японии на Перл-Харбор.)
Но боевые действия проходили на территории Польши и вела их только Польша, которая от начала войны до своего полного разгрома сражалась с немцами в одиночку. Так начиналась гнусная и грязная политическая игра Запада, вошедшая в историю под названием «странная война». Гитлер не ошибся, заявив своим приближенным о политике Англии и Франции: «Хотя они и объявили нам войну… это не значит, что они будут воевать в действительности». Дальше формального объявления войны дело не пошло. Правительства Англии и Франции объявили войну Германии не для того, чтобы помочь Польше, не во имя борьбы с фашизмом. Они намеренно избегали каких-либо военных действий или шагов, которые могли бы помешать Гитлеру двигаться на Восток, против СССР. На германо-французском фронте не прозвучало ни одного выстрела. Поэтому расчеты гитлеровцев на изоляцию Польши, брошенной на произвол судьбы союзниками и собственными правителями, полностью оправдались.
Стоит отметить, что все то время, пока германские войска были заняты на Востоке войной против Польши, союзные англо-французские войска никаких боевых действий на суше и в воздухе не предпринимали. А быстрое поражение Польши сделало временной период, во время которого можно было заставить Германию воевать на два фронта, очень коротким. В итоге переброшенные во Францию с сентября 1939 по февраль 1940 года Британские экспедиционные силы в составе 10 дивизий просто бездействовали.
В американской печати тот период получил название «Странная война». Немецкий военачальник А. Йодль позже утверждал: «Если мы еще в 1939 году не потерпели поражение, то только потому, что около 110 французских и британских дивизий, стоявших во время нашей войны с Польшей на Западе против 25 немецких дивизий, абсолютно бездействовали».
Более того, французское командование запретило обстреливать немецкие позиции, и солдаты Франции играли в футбол на линии соприкосновения с немцами. Английское военное руководство, в свою очередь, отдало приказ о запрещении бомбардировок немецких военных объектов. Абсолютно бездействовал и громадный британский флот, имевший возможность без всяких усилий не допустить обстрела польских позиций немецкими кораблями в Балтийском море. Зато союзные самолеты сбрасывали над Германией… листовки. Всего с 3 по 27 сентября только английские ВВС «обрушили» на головы немецких обывателей 18 млн листовок (бумаги на всю войну хватило!). В то же время ни одна бомба не упала на промышленный Рурский район. Когда министру авиации Великобритании Кингсли Вуду предложили сбросить зажигательные бомбы на лесные массивы Германии, он ответил: «Что вы, это невозможно. Вы понимаете, что это частная собственность?»
Может быть, Англия и Франция не имели сил для борьбы с Гитлером, как это любят повторять защитники «странной войны»? У французов и англичан было почти в четыре раза больше солдат, в пять раз больше орудий. Союзники имели 3286 танков и около 1500 самолетов, а второсортные, плохо вооруженные германские дивизии состояли на западе из солдат-резервистов далеко не первой молодости, с запасами снаряжения и боеприпасов на три-четыре дня боев, а танков и самолетов не имели вообще. После войны на допросах и в своих мемуарах немецкие генералы признавали, что если бы англо-французские войска перешли в то время в наступление, они без особого труда продвинулись бы далеко вглубь территории Германии, оккупировали Рурскую область и тем самым закончили войну уже через месяц после ее начала!
Один месяц и шесть дней понадобились и германским вооруженным силам, чтобы захватить Польшу. 28 сентября немцы заняли Варшаву. В этот же день в Москве был подписан Договор о дружбе и границе между СССР и Германией, установивший линию разграничения между немецкими и советскими войсками на территории бывшей Польши примерно по «линии Керзона». 6 октября капитулировали последние подразделения польской армии. Вермахт потерял 13-20 тыс. человек убитыми и пропавшими без вести, около 30 тыс. ранеными. Польская армия - 66 тыс. убитыми, 120-200 тыс. ранеными, около 700 тыс. пленными. В докладе председателя СНК СССР и народного комиссара иностранных дел В.М. Молотова о внешней политике правительства (31.10.1939 г.) по этому поводу было сказано: «…ничего не осталось от уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей. "Традиционная политика" беспринципного лавирования и игры между Германией и СССР оказалась несостоятельной и полностью обанкротилась».
В советской военной доктрине Польша рассматривалась как очень серьезный враг. Да, именно враг. Так что нынешний польский режим, обуреваемый реваншистскими идеями и попирающий память о наших солдатах, павших при освобождении Польши, нам в контексте даты 1 сентября 1939 г., действительно, я бы сказал, никто…
Специально для ВanksToday.net ситуацию комментировал международный эксперт, публицист Евгений Бень: «Между тем после захвата фюрером власти в Германии Польша вовсе не была государством с антигитлеровской позицией. Напротив, 26 января 1934 года именно она первой среди европейских государств подписала договор о ненападении с Гитлером. Варшава готовилась вместе с германским фашизмом к агрессии против СССР. И все ее укрепления строились на границе с Советским Союзом, на границе же Польши с Германией не было ничего, кроме тыловых складов. Кстати, это очень помогло немцам в разгроме польских армий осенью 1939 года».
Напомним также, что в 1937–1938 гг. Польша была главным военным союзником Германии, она принимала участие в разделе Чехословакии, оттяпав себе Тешинскую область (после войны ее пришлось отдать обратно). А генштабисты обеих армий разрабатывали совместный план нападения на СССР.
«Расчленение России лежит в основе польской политики на востоке... Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна оставаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться», — это выдержка из донесения польского главного штаба от 1938 г.
Перед СССР был выбор между полным невмешательством, попытками поддержать Польшу либо принятием участия в ее очередном разделе. Невмешательство, очевидно, было самым невыгодным вариантом, но отдать всю Польшу Германии означало бы чрезмерно приблизить к советским промышленным центрам и чрезмерно усилить враждебно настроенный к коммунистам и русским Третий рейх, который мог бы далее напасть на СССР в коалиции с другими европейскими странами. Да и не мог СССР просто так отдать нацистам жителей Западной Украины и Белоруссии! Что же тогда мешало Советскому Союзу поддержать Польшу в войне с Германией?
Польша не желала поддержки СССР. Более того, менее чем за год до польской кампании она сама была не прочь оказаться на стороне Германии в будущей войне с СССР. Из письма посла Польши в Германии Ю. Липского министру иностранных дел Польши Ю. Беку от 1 октября 1938 г.: «В случае польско-советского конфликта правительство Германии займёт по отношению к Польше позицию более чем доброжелательную. При этом он дал ясно понять, что правительство Германии оказало бы помощь<.…>Совершенно невероятно, чтобы рейх мог не помочь Польше в ее борьбе с Советами».
Польша отказалась принимать помощь СССР даже в августе 1939 г., когда военное столкновение между Третьим рейхом и Польшей стало практически неизбежным. 19 августа маршал польской армии Эдвард Ридз-Смиглы гордо заявил: «Независимо от последствий, ни одного дюйма польской территории никогда не будет разрешено занять русским войскам».
Заметим, что на тот момент пакт Молотова — Риббентропа еще не был подписан, и Германия с СССР были противниками. Но вариант помощи со стороны Советского Союза Польшей даже не рассматривался, настолько велика была (и осталась!) ее ненависть к России, которая всегда стояла на пути ее имперских амбиций. Но вся беда в том (польская беда), что реализовать свои амбиции она намеревалась только за счет России и в ущерб России. Так что нет ничего удивительного в том, что Польша стала первым государством, которое зажгло Гитлеру «зеленый свет» на его большой дороге международного разбоя. Были все возможности «сбить» Гитлера «на взлете». И к тому шло, например, когда в октябре 1933 г. Берлин объявил о выходе Германии из Лиги Наций и конференции по разоружению. Нацистской Германии грозила как минимум международная изоляция. Но Польша протянула Гитлеру руку «братской дружбы», и вместо того, чтобы стать изгоем на внешней арене — благодаря Польше Гитлер стал героем!
Если Франция отреагировала на выходку Гитлера предложением СССР заключить пакт о взаимопомощи (кроме того, Париж предложил Советскому Союзу вступить в Лигу Наций), начать обсуждение проекта «восточного пакта», то Польша именно в этот момент опубликовала коммюнике Гитлера — Липского (15 ноября 1933 г), в котором стороны заверили друг друга, что в отношениях между ними тишь да гладь, да божья благодать! Варшава отказалась от советского предложения подписать Балтийскую декларацию — о гарантиях суверенитета и независимости странам Балтии. Но, повторим, подписала с Гитлером — на фоне выхода Германии из Лиги Наций и конференции по разоружению — польско-германский пакт о ненападении (в виде декларации о неагрессии) от 26 января 1934-го. В нем отсутствовала стандартная для такого рода документов того периода клаузула (особое условие) о прекращении действия документа в том случае, если один из участников договора выступит в роли агрессора. Таким образом, польско-германский пакт от 26 января 1934-го создал прецедент для билатеральных договоров, что стало одним из основных инструментов, с помощью которых Гитлер будет реализовывать свои захватнические планы. «Разделяй и властвуй!» — этот тот самый принцип, который сполна использует Гитлер, захватывая европейские страны поодиночке. В тот момент Польша решила, что союз с Гитлером отвечает ее внешнеполитическим целям и задачам.
Польша стала главным европейским адвокатом агрессоров и захватчиков в Лиге Наций. С трибуны этой организации ее представители оправдывали аннексию Абиссинии фашистской Италией, защищали хищнические действия Японии в Китае, поддерживали нацистскую Германию во всех ее деяниях — будь то ремилитаризация Рейнской зоны или, скажем, аншлюс Австрии.
Включение, кстати, Австрии в состав Третьего рейха увеличило германскую территорию на 17%, а людские (мобилизационные) ресурсы Гитлера на 10% (на 6,7 млн. чел.), усилило немецкий промышленный потенциал. Значительно укрепилось стратегическое положение Германии, словно клещами теперь охватывавшей Чехословакию, кроме того, была установлена итало-германская граница, что, естественно, усиливало их союз. Добавим, Германия получила общую границу с Венгрией, а это еще больше загоняло Будапешт в орбиту Берлина. Наконец, немцы заполучили и границу с Югославией, а значит, они теперь могли оказывать влияние на политику последней.
И именно Польша оказала в этот момент важную услугу Германии — отвлекла внимание Европы своими действиями на польско-литовской границе. Германия и Польша разыграли эту партию в две руки: Гитлер 11–12 марта 1938-го включал Австрию в состав рейха, а Польша устроила разборки с «польской Австрией» — Литвой. Только благодаря вмешательству СССР да негативной реакции Франции и Англии Варшаве не удался собственный аншлюс. Хотя она и заставила Литву восстановить с ней дипломатические отношения, расторгнутые после захвата Вильно и Виленской области, а также признать последние частью польского государства.
Далее настала очередь Чехословакии. И опять европейские агрессоры, один покрупнее, другой помельче — Германия и Польша — действуют сообща. Мюнхенский сговор — не в последнюю очередь, «заслуга» Польши, не только отказавшей в военной помощи своему союзнику Франции в защите другого французского союзника (Чехословакии), но и помешавшей оказанию такой помощи со стороны СССР. Более того, Польша сама поучаствовала в агрессии.
Но весь послевоенный период не без помощи и поддержки «братского» Советского Союза этот хищник изображал из себя невинную овечку, якобы павшую первой жертвой Второй мировой!..
Победа Германии над Польшей значительно упрочила политические и стратегические позиции Третьего рейха и ослабила позиции Великобритании и Франции. Гитлеровская Германия получила дополнительные сырьевые и промышленные ресурсы для продолжения войны против англо-французской коалиции. Приказ Гитлера о незамедлительной подготовке наступления на западе поступил 27 сентября 1939 г. на совещании главнокомандующих видами вооруженных сил и их начальников штабов. Разгром англо-французской коалиции гитлеровцы рассматривали как важнейшую предпосылку войны против Советского Союза.
Кстати, за год до этих событий, полагая, что Гитлер всерьез планирует военную операцию в Чехословакии, немецкие генералы, не посвященные в хитрые замыслы европейских политиков, решили отстранить Гитлера от власти любым способом. Заговорщики планировали свержение фюрера 14 сентября 1938 г. О своих планах они зачем-то (?!) решили известить руководство Великобритании. Заговорщикам ответил Черчилль. В письме фон Клейсту британский политик сообщил, что ни в коем случае нельзя свергать Гитлера, надо дать ему начать войну, и не стоит беспокоиться о грядущих месяцах, нужно думать о том, что произойдет через три - четыре года. Черчилль написал в том же письме, что в момент пересечения чехословацкой границы произойдёт то самое «возобновление» Первой мировой войны. Таким образом, Черчилль уже тогда признавал, что нападение на Чехословакию — это и есть мировая война. (И причем тут 1 сентября 1939 г. и Польша?)
Европейской верхушке, британскому и американскому капиталу было необходимо, чтобы Гитлер, поглотив финансы Австрии и чехословацкую промышленность, не удовлетворился достигнутым, а двинулся на Восток, на Советский Союз. Предполагалось, что война Германии с СССР обескровит воюющие стороны, уничтожит военные потенциалы двух стран. А уж затем Западу не составит труда воспользоваться ресурсами ослабевших противников.
Существовал и совсем невероятный сценарий. Оказывается, в конце тридцатых годов существовал план нападения Польши на Германию. С февраля 1939 г. генштаб Речи Посполитой начал разработку плана операции с незамысловатым названием «Запад». Летом того же года он стал реализовываться. К 1 сентября на западной границе страны было сосредоточено более 25 пехотных дивизий, еще около 20 находились на ближних подступах. У Германии тогда имелось 75 — 80 дивизий. «Поляки считали себя сверхдержавой. Плюс они надеялись на помощь главного союзника — Францию. Вместе они, бесспорно, побили бы немцев», — утверждал историк Рой Медведев. Именно подталкивание Запада и привело к неадекватным действиям Варшавы, которая всячески провоцировала Гитлера и искренне верила, что он будет разбит быстро и легко. Почему? Потому что в спину Германии ударят Англия и Франция.
Но они предали Польшу в сентябре 1939 г., потому что им был нужен не разгром Гитлера, а его война с СССР. Уже тогда Польше позволяли играть роль сильного хищника, но исподволь готовили его к закланию в качестве жертвы для Гитлера, потому что сильной должна была быть Германия…
Тем не менее нацизм не сыграл бы столь значительную роль в истории ХХ века, если бы не лондонские и нью-йоркские банкиры. Вначале финансовые элиты взяли под контроль немецкий финансовый сектор, а затем и политические силы в Европе. Начиная с 1923 г., влиятельные круги Англии и США стали активно «заступаться» за Германию. Это «заступничество» переросло в прямую поддержку радикальных националистов и возрождение германского милитаризма. Даже расовых Нюрнбергских законов демократическая Европа «не заметила». В 1936 г. в Германии прошли Олимпийские игры — ни одна страна не отказалась в них участвовать. Французская делегация, выйдя на стадион, изобразила нацистское приветствие, публика ответила ревом восторга. В 1937 г. Франция пригласила Германию принять участие во Всемирной выставке. Несмотря на то, что уже функционировали Бухенвальд и Равенсбрюк, нацистских вождей приняли в Париже весьма радушно, никто не устраивал им обструкций, не выражал отвращения. (Не напоминает отношение ЕС к бандеризации всей Украины, такое же заступничество и попустительство?) Более того, в канун Второй мировой войны корпорации и банки США инвестировали 800 млн долл. в промышленность и финансовую систему фашистской Германии. А англичане передали Гитлеру все чешское золото после того, как была растерзана Чехословакию, — 130 млн рейсхсмарок золотом прямо из британский банков, где хранился чехословацкий государственный золотой запас.
Во время Нюрнбергского процесса, в беседе с тюремным психиатром Ялмар Шахт будет смеяться: «Если вы, американцы, хотите предъявить обвинение промышленникам, которые помогали вооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе».
Французам и англичанам морочили головы — Германия вооружается против СССР. Но в ближайшем окружении фюрер озвучивал другие планы: сокрушить Запад, а потом повернуть все силы на Восток. Заокеанских олигархов именно это вполне устраивало! Руками немцев сокрушить старый европейский, мировой порядок и — столкнуть с русскими. И тогда-то откроются пути к установлению господства США. В конечном итоге, этот хищнический план был реализован, для чего, собственно, и Германию принесли в жертву американскому Молоху. А Польша вообще на долгих шесть лет исчезла с карты мира. К жизни ее возродил СССР. Но ныне об этой истории в Варшаве стараются не вспоминать, хотя, судя по всему, и не забывают…
Валерий Панов, Столетие
Комментарии
Комментариев пока нет
