Лев Криштапович: Фашисты – это не солдаты, а палачи

Лев Криштапович: Фашисты – это не солдаты, а палачи 16.06.2021 13:44

К 80-летию начала Великой Отечественной войны

22 июня 1941 года на мирную нашу страну обрушился удар небывалой силы и мощи. Против СССР выступили не только Германия и ее сателлиты. Немецкая военная машина опиралась на экономические, демографические и военные ресурсы практически всей Европы. Кроме того, в распоряжении вермахта оказались вооружение и боевая техника более 200 разгромленных дивизий европейских стран. Никогда еще не создавалась подобная машина агрессии, и поэтому фашисты были уверены в своей победе.

Началась Великая Отечественная война. Важно отметить, что нашему народу пришлось противостоять не только невиданной военной агрессии гитлеровцев, но и их бесчеловечной идеологии. История еще не знала столь чудовищных человеконенавистнических планов по порабощению и уничтожению целых народов, наций, рас. Еще более жуткими стали методы выполнения этих планов. Варварские бомбардировки мирных городов, массовые расстрелы мирного населения, зверская блокада и обречение на вымирание сотен тысяч жителей Ленинграда, каторжные работы военнопленных и угнанного населения оккупированных стран в Германии, детские концлагеря для изъятия крови для немецких солдат, и, наконец, чудовищные «фабрики смерти» (Освенцим, Тростенец, Озаричи, Майданек, Дахау и др.) с использованием останков миллионов умерщвленных людей. Из директивы Гитлера: «Там, где стоит сегодня Москва, должно возникнуть море, которое навсегда скроет от цивилизованного мира столицу русского народа». Из приказа начальника Германского военно-морского штаба: «Фюрер решил стереть с лица земли Санкт-Петербург. В этой войне мы не заинтересованы в сохранении даже части населения этого большого города». Фашизм стал пределом нравственного падения западной цивилизации.

В этом плане показателен дневник немецкого ефрейтора-сапера Ганса Хайля, который окончил свою жизнь 12 февраля 1942 года на Брянском фронте. Его летние записи красочны. Их стоит запомнить. В июле 1941 года Ганс Хайль пишет: «Русские – настоящие скоты. Приказ – в плен никого не брать. Любое средство для уничтожения противника правильно. Иначе нельзя расправиться с этим сбродом». «Мы отрезали русским пленным подбородок, выкололи глаза, отрезали зады. Здесь существует один закон – беспощадное уничтожение. Все должно протекать без так называемой гуманности». «Мужчин и женщин, нужно всех расстреливать».

В октябре 1941 года он уже жалуется: «У меня больше нет никакого желания о чем-либо писать. Сидим десять дней в проклятой грязи. Жрать почти нечего».

Вот запись 28 января 1942 года: «Свинство и между прочим большое! Вся четвертая рота состоит из людей 43-44 лет. Мы должны идти вперед как резерв. Безумие!..».

И вот последняя запись – в феврале 1942 года: «Есть нечего. Почты нет. Снег. Днем нет покоя. А ночью тревога и снова тревога. Из нашей 4-й роты почти все убиты или ранены. С нами покончено, полностью покончено…» [1].

Такова омерзительная судьба Ганса Хайля – даже не солдата, а палача. Но такова же была судьба и всей палаческой фашистской армии.

Не отставали в своем палачестве против военнопленных и гражданского населения пособники гитлеровцев (бандеровцы, литовские, латышские, эстонские националисты и другие изверги рода человеческого). Все эти коллаборационисты были еще большими палачами, чем даже сами гитлеровцы. 

Используя вероломное нападение, немецко-фашистские войска захватили стратегическую инициативу и развернули стремительное наступление с массированным использованием танков и авиации. Красная Армия вынуждена была отступать, а ряд крупных ее группировок оказался в окружении. В начальный период войны наши войска потерпели тяжелые поражения. Но, несмотря на глубокое продвижение и захват обширных территорий, немцам не удалось разгромить советские войска и лишить их способности к сопротивлению. Вот почему от начала до конца лживы утверждения тех зарубежных и местных псевдоисториков, которые тщатся доказать, что первые месяцы войны были победным шествием гитлеровских армий, а действия советских войск – чуть ли не паническим бегством. В действительности уже в первые дни боев обнаружилась вся несостоятельность немецких планов и расчетов на молниеносный разгром Красной Армии, на непрочность советской социально-политической системы.

Да, нацистское руководство Германии исходило из того, что СССР и его вооруженные силы будут быстро разгромлены. Гитлер внушал фельдмаршалу фон Рундштедту: «Вам нужно только пнуть дверь – и все гнилое строение рухнет». Но он глубоко просчитался. Как отмечает английский историк А.Кларк, Гитлер, приняв решение о нападении на СССР и предвкушая быструю и легкую победу, «просмотрел один очень важный фактор в своей оценке потенциала русских. Теперь вермахт имел перед собой противника совершенно иного сорта, не похожего на мягонькие нации Запада».

Советские воины с непоколебимой стойкостью и самоотверженностью сражались с превосходящими силами врага, до последней возможности защищали родные города и села. Невиданным в истории человечества беззаветным мужеством и героизмом наших воинов останутся: оборона Брестской крепости, упорные бои наших войск под Минском, Борисовом, Полоцком, Оршей, Витебском, Могилевом, Гомелем, Смоленском и на многих других участках фронта. План «молниеносной» войны начал разваливаться. 4 августа 1941 года Гитлер на совещании заявил, что «если бы он перед войной был достаточно информирован о силе Красной Армии, то принять решение о нападении на СССР ему было бы значительно труднее».

Следует подчеркнуть, что провал гитлеровского «блицкрига» заключался именно в морально-психологическом и идейном превосходстве советских людей над бесчеловечной идеологией агрессора. В этом проявляется разительное отличие в поведении европейского общества на немецкое вторжение в их страны от поведения советского общества на вероломное нападение фашистов на нашу землю. В частности, когда в мае 1940 года немцы вторглись во Францию и быстро преодолели так называемую неприступную линию Мажино, то все французское общество впало в прострацию и морально капитулировало перед немцами.  Английский корреспондент Александр Верт, находившийся с 3 июля 1941 года в СССР, сравнил реакцию французского общества на немецкое вторжение во Францию в мае 1940 года с настроениями советских людей в конце июня – августе 1941 года. О Франции он написал так: «Вся Франция была совершенно ошеломлена и ее быстро охватили пораженческие настроения. Миф о неприступности линии Мажино, которым все эти годы убаюкивали французский народ, вдруг рассыпался в прах». 
 
Совсем иная картина наблюдалась при нападении Германии на СССР. Чувство национальной непокорности было главным в поведении советских людей к немецким захватчикам. Попавший в плен к немцам генерал М.Н.Потапов на допросе, состоявшемся 28 сентября 1941 года, на вопрос о том, готов ли русский народ в глубине души вести войну и в том случае, если обнаружит, что армия отступила до Урала, ответил: «Да, он будет оставаться в состоянии моральной обороны». 

Немецкие солдаты, прошедшие победным маршем по многим странам Европы, в письмах родным признавали, что советские воины сражаются так, как ни один их противник не сражался. «У меня такое предчувствие, что я не вернусь к вам, и мы никогда уже не увидимся», – писал родным лейтенант Освальд Беллинг в августе 1941 года. Тогда же, в августе, ефрейтор Конрад Думлер в письме своим близким отмечал: «Четыре года я в армии, два года на войне. Но мне начинает казаться, что настоящая война началась только сейчас. Все, что было до сих пор, – это учебные маневры, не больше. Русские – отчаянные смельчаки, они дерутся, как дьяволы. В роте уже почти никого не осталось из старых товарищей. Кругом новички, но и они не задерживаются. Каждый день составляются длинные списки убитых и раненых». 

Советские люди в массе своей интуитивно чувствовали, что Великая Отечественная война – это не просто обыкновенная война с агрессорами, а вселенская битва за человека, за Историю. Быть или не быть истории человечества, гуманизму, или все погрузится в хаос антиистории, окажется во власти тьмы и насилия? Вот как стоял перед нашим народом вопрос в этой Священной войне добра против зла, жизни против смерти. Во многом из этого интуитивного чувства проистекала непоколебимая решимость дать достойный отпор захватчикам и, невзирая ни на какие жертвы, трудности и лишения, разгромить и уничтожить фашистов. В этом великом нравственном чувстве и выражался морально-психологический настрой наших людей в их борьбе с фашизмом. Что, разумеется, не могли не понимать и сами захватчики. Характерный пример. Во время исполнения Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича 9 августа 1942 года в осажденном Ленинграде в филармонии, несмотря на угрозу бомбежек и артобстрелов, были зажжены все люстры, исполнение транслировалось не только по радио, но и по громкоговорителям городской сети, чтобы симфонию слышали как жители блокадного города, так и осаждавшие Ленинград немецкие войска. По признанию одного из солдат вермахта, участвовавшего в блокаде Ленинграда и слышавшего исполнение симфонии в своем окопе, именно тогда он и его сослуживцы поняли, что проиграли войну, поскольку наглядно ощутили силу народа, способную преодолеть голод, страх и даже смерть.

Как это ни покажется парадоксальным, но Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков объединила даже людей с противоположными политическими взглядами. Достаточно указать, что дом генерала Деникина в Париже был штаб-квартирой советской военной разведки, о чем даже помыслить не могли геббельсовские пропагандисты, но реализовали советские люди. Выдающийся русский композитор Сергей Васильевич Рахманинов до изнеможения давал концерты по всем Соединенным Штатам и пересылал деньги Сталину на помощь красноармейцам.

Важно отметить, что 22 июня 1941 года привело к резкой смене акцентов в мировом общественном мнении. Многие из тех, кто имел до этого репутацию противника СССР, теперь демонстрировали горячие симпатии советскому народу и Красной Армии. «С таким народом, как русский, возможен не только союз, но и дружба» (Герберт Уэллс); «Я на все сто процентов солидаризируюсь с Советским Союзом в его военном сопротивлении фашистской агрессии» (Эрнест Хемингуэй); «В союзе с обоими великими англо-саксонскими народами советский народ навсегда обезвредит нацистов» (Лион Фейхтвангер); «Ничто не имеет большего значения для либеральной и демократической Америки, чем успех России против Гитлера» (Теодор Драйзер)». Даже ярый антисоветчик, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в своем выступлении 22 июня 1941 года сделал великое историческое признание: «Дело каждого русского, сражающегося за свой очаг и дом – это дело свободных людей и свободных народов во всех уголках земного шара».

Сила советских людей состояла в том, что у них не было национальной и расовой ненависти к другим народам, в том числе и к немецкому народу. Наши люди были воспитаны в духе равноправия всех народов и рас, в духе уважения к правам других народов. Советские люди разных национальностей реально ощущали себя живущими в настоящем государстве дружбы народов. Именно дружба народов и явилась главной силой победы над фашистским вероломством.

Вот почему сегодня важно не допустить попыток принизить роль СССР в разгроме фашизма, фальсифицировать свободолюбивую историю русского, белорусского, украинского и других народов СССР, спасших мир от фашизма. Это тем более актуально, что сегодня так называемые евроинтеграторы при поддержке США и Евросоюза пытаются реабилитировать фашистских преступников и их пособников в Латвии, Литве, Эстонии, Украине, Молдавии, Румынии, возродить идеологию неонацизма, основанную на отвратительном национализме и русофобии, всячески раздуть пожар ксенофобии и межцивилизационной вражды.

Нынешние идейные и политические последыши гитлеровских коллаборационистов, находящиеся у власти на Украине, Литве, Латвии, Эстонии, Польше инициировали в Европарламенте 19 сентября 2019 года принятие резолюции об уравнении нацизма (фашизма) и коммунизма под лицемерным названием «О важности европейской исторической памяти для будущего Европы», пытаясь тем самым обелить преступления коллаборационистов против человечества в годы Великой Отечественной войны и оправдать ксенофобскую, русофобскую политику идеологических наследников коллаборационизма в настоящее время. Логика здесь фарисейская. Дескать, бандеровцы, аковцы, прибалтийские эсэсовцы были не гитлеровскими прислужниками, а борцами с коммунизмом и воевали c Советским Союзом за независимость своих стран, а поэтому их нельзя причислять к преступникам против человечества. Напротив, их следует рассматривать как борцов за создание демократической Европы. Такова фарисейская логика реабилитации чудовищных преступлений коллаборационизма в годы Великой Отечественной войны и оправдание русофобии и возрождения неонацизма нынешними правителями в Литве, Латвии, Эстонии, Украине, Польше и других восточноевропейских странах. Борис Шпигель так оценивал фарисейскую резолюцию Европарламента: «Уравнение двух тоталитарных режимов – коммунистического и нацистского – не более чем попытка ряда стран Восточной Европы обелить преступные режимы, сотрудничавшие с Гитлером, переложить ответственность за геноцид исключительно на немцев, представить «борцами с коммунистическим режимом» тех, чьими руками совершались массовые убийства тысяч и миллионов людей».

Именно такую политику реабилитации коллаборационизма в годы Великой Отечественной войны и молчаливое оправдание русофобии и возрождения фашизма в Прибалтике, Польше, Чехии, Украине проводят Евросоюз и США сегодня на международной арене. Общеизвестно, что после Второй мировой войны США приютили у себя тысячи нацистов и коллаборационистов, некоторые из которых были политическими лидерами, сотрудничавшими с фашистским режимом. Об этом написал обозреватель CNN Лев Голинкин.

«Мы не просто дали им убежище - в некоторых случаях мы приветствовали и защищали их, скрывали от правосудия. Уже давно пора это признать», - указал обозреватель в материале, выдержки из которого приводит ИноTV.

Журналист обратил внимание, что официальная риторика американских властей отличается от реального положения дел. В частности, недавно из США депортировали бывшего охранника нацистского концлагеря Фридриха Карла Бергера, что преподнесли как «триумф правосудия». Исполняющий обязанности генерального прокурора Монти Уилкинсон, комментируя тот случай, заявил, что США «не является прибежищем для тех, кто участвовал в преступлениях нацистов».
Однако, по словам Голинкина, сегодня депортировать редких обнаруженных преступников мало - необходимо «положить конец приятной, но ложной идее», что в США не терпят нацистов. Так, обозреватель CNN привел в пример биографии многих сторонников Адольфа Гитлера, которые в итоге оказались в США, где получили возможность воплощать в жизнь «американскую мечту».

Так, убежище в США получил украинский коллаборационист Ярослав Стецько, который во время Второй мировой войны входил в Организацию украинских националистов (ОУН), члены которой убивали тысячи евреев по всей республике. Переехав в США, Стецько возглавил местную ячейку организации, был вхож в высшие эшелоны власти в Вашингтоне и пользовался репутацией «антикоммунистического борца за свободу», обратил внимание обозреватель CNN.

Автор материала вспомнил и о Казисе Шкирпе, который во время войны возглавлял Литовский фронт активистов, сыгравший главную роль в расправе над местными евреями, а затем бежал в США и работал в Библиотеке конгресса. Юозас Амбразявичюс-Бразайтис, подписавший приказы о создании первого концлагеря в Литве, тоже нашел пристанище в США. Как и венгерский поэт Альберт Васс, известный своими антисемитскими взглядами и сражавшийся на стороне нацистов. Как и бывший министр иностранных дел пронацистского режима в Словакии Фердинанд Дюрчанский, который организовал депортацию 68 тысяч евреев.

Отсюда вывод. Патриотическое воспитание в современных условиях неотделимо от закрепления правды истории в общественном сознании, в правдивом освещении Великой Отечественной войны в средствах массовой информации, литературе, кино. Речь идет не только о написании объективных учебников по истории Великой Отечественной войны, но именно о достоверной информационной политике в наших странах.

Если в самом общем виде охарактеризовать систему патриотического воспитания, то ее определяющим признаком должна быть историческая связь времен. Патриотическое воспитание должно основываться на уважении к своей истории, к великому подвигу наших отцов и дедов. 

Уважение к памяти советского народа – народа-освободителя, народа-праведника касается всех наших граждан: и молодых, и зрелого возраста, и стариков. Наивно думать, что фальсификация истории Великой Отечественной войны, реабилитация фашистских прислужников (власовцев, бандеровцев, прибалтийских эсэсовцев, польских аковцев) затрагивает умы только молодежи и не оказывают негативного влияния на сознание остальных граждан. Социологические исследования показывают, что нет принципиального различия в иерархии жизненных ценностей между молодежью и остальной частью постсоветского общества. Следовательно, патриотическое воспитание – это не только патриотическая молодежная политика, а общегосударственная задача, направленная на восстановление исторической правды и подлинного национального самосознания народов постсоветских стран. 

Народная память о Великой Отечественной войне – это наш главный памятник. Чтобы не разрушить патриотический код нации, необходимо беречь его как зеницу ока.

Лев Криштапович, доктор философских наук

Источники

1.Красная звезда. 5 апреля 1942 года. № 80.