Кирилл Метелица: Белорусы на русско-японской войне

Кирилл Метелица: Белорусы на русско-японской войне 08.11.2015 15:03

Кирилл Метелица: Белорусы на русско-японской войне

Во времена Российской империи многочисленные народы, населявшие обширное государство Романовых, наравне с русскими проливали кровь за общее Отечество. Не были исключением и белорусы. Благодаря работе местных и российских историков мы знаем имена многих наших земляков, отметившихся ратными подвигами в годы нашествия Наполеона, русско-турецких и Первой мировой войн. В этом ряду особняком стоит русско-японская война, о которой нынешним жителям Беларуси практически ничего не известно. Между тем, многие уроженцы белорусской земли отважно сражались на краю своей большой родины.

Тот факт, что война на Дальнем Востоке сложилась неудачно, ни в коей мере не мешает нам почтить память наших славных земляков.
После того, как 9 февраля 1904 года царь Николай II объявил Высочайший манифест о вступлении России в войну с Японией, во всех православных, католических и лютеранских храмах прошли молебны о даровании победы Русской императорской армии. Со всех концов великой империи потянулись на Дальний Восток эшелоны с солдатами. В то время на территории нынешней Беларуси дислоцировались войска Виленского (2-й, 3-й, 4-й и 20-й армейские корпуса) и частично Варшавского(6-й и 10-й армейские корпуса) военных округов. Однако непосредственно на русско-японский фронт отправились лишь добровольцы и сводные батальоны из этих подразделений. Это было связано с нежеланием высшего военного командования ослаблять западные границы России, а также в силу бытовавшего тогда мнения, что боевые действия будут носить кратковременный характер (вспомним хотя бы рассуждения шефа российских жандармов Вячеслава Плеве о “маленькой победоносной войне”).

Уже 15 февраля 1904 года на Дальний Восток для усиления сибирских подразделений из Гродно отправился первый “белорусский” батальон, сформированный из чинов 2-го армейского корпуса. За ним последовали другие. На первых порах из западных военных округов на фронт отправляли в основном добровольцев, коих было немало. Желающих встать на защиту Отечества было столько, что приходилось выбирать их при помощи жребия. В советское время много писалось о том, что война с Японией была крайне непопулярна даже среди офицерства, но факты свидетельствуют об обратном. Так, офицеры дислоцировавшегося в Берёзе-Картузской 151-го пехотного полка на протяжении всей войны писали прошения о переводе их в действующую армию.

После того, как дела Русской императорской армии в Маньчжурии стали ухудшаться, было принято решение о мобилизации и отправке на фронт находившихся в составе Виленского военного округа 2-го и 4-го армейских корпусов. Впрочем, пополняли белорусы не только свои “домашние” части. За время войны в белорусских губерниях было мобилизовано около ста тысяч человек, но непосредственно в боевых действиях успели принять участие далеко не все. Те же из белорусов, кто волей судьбы оказался на полях сражений в Маньчжурии, продемонстрировали в ходе войны настоящие чудеса героизма и, как и вся русская армия, отличались стойкостью и высоким боевым духом.

Говоря о белорусских героях русско-японской войны, в первую очередь стоит отметить генерал-лейтенанта Романа Исидоровича Кондратенко, который вплоть до своей трагической гибели руководил доблестной обороной Порт-Артура. Именно он по выражению русского военного историка А.А. Керсновского был настоящей “душой крепости”. Несмотря на то, что сам Роман Исидорович не был белорусом, значительную часть своей жизни он провёл на белорусской земле. Благодарные потомки помнят об этом. В 2008 году в Полоцке, где юный воспитанник местного кадетского училища Рома Кондратенко когда-то надел свои первые погоны, в его честь был установлен гранитный бюст.

Что же касается прославившихся во время русско-японской войны выходцев непосредственно из белорусских земель, то тут необходимо отметить генерала Киприана Антоновича Кондратовича, проявившего себя в сражении под Ляояном. Командуя небольшим отрядом, он сумел отбить многочисленные атаки многократно превосходящих подчинённые ему войска сил противника. За свой подвиг военачальник был удостоен ордена св. Георгия 4-й степени. В одном ряду с Кондратовичем стоит и фигура Василия Иосифовича Гурко, сына прославленного фельдмаршала и героя русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Иосифа Гурко. За свои лихие кавалерийские рейды по тылам японской армии Василий Иосифович был награждён тремя боевыми орденами и золотым оружием. Ещё один белорусский генерал Павел Антонович Парчевский занимал во время войны с Японией должность интенданта тыла в управлении Маньчжурской армии, а уроженец Гродненской губернии полковник Платон Алексеевич Лечицкий покрыл себя славой в дни Ляоянского и Мукденского сражений. За свои многочисленные подвиги он был удостоен нескольких орденов и произведён в генерал-майоры. Проявил себя в ратных делах и выходец из дворян Витебской губернии генерал Евгений Александров Радкевич, получивший в награду за свои подвиги два ордена и золотое оружие.

Сражались белорусы и на море. В ночь на 13 апреля 1904 года в Порт-Артур из разведки возвращался миноносец “Страшный”. В темноте судно случайно примкнуло к отряду японских военных кораблей. Когда на рассвете японцы увидели опознавательные знаки русского миноносца, они тут же атаковали его. Несмотря на отчаянное сопротивление команды, “Страшный” был расстрелян практически в упор и затонул. Среди погибших были командор Иван Евцихович из Мстиславля и уроженец Могилёвской губернии матрос Платон Приставкин, ставшие первыми белорусами, погибшими на море в русско-японскую войну. Из всего экипажа “Страшного” спаслись лишь 5 человек. Одним из счастливчиков оказался комендор Порт-Артура борисовчанин Григорий Захарович Ходосевич. Во время кровопролитного боя он сумел достать из сейфа и спрятать между спасательными жилетами секретный пакет от командующего Тихоокеанской эскадрой вице-адмирала Степана Осиповича Макарова. Оказавшись в холодной воде, тяжело раненый Ходосевич при виде приближающейся к нему японской шлюпки стал рвать ценный пакет и есть его содержимое вместе с водорослями. Увидев, что русский спешно уничтожает какие-то бумаги, самураи поспешили поднять его на борт. Однако на допросах Ходосевич хранил гробовое молчание и был в итоге отправлен в лагерь для военнопленных, где оставался до самого конца войны. По возвращении на родину наш земляк получил орден св. Георгия 4-й степени.

В день гибели “Страшного” к месту его потопления из Порт-Артура выплыл эскадренный броненосец “Петропавловск”, на борту которого находился вице-адмирал Макаров. Флагман 1-й Тихоокеанской эскадры вступил в бой с японским флотом, но подорвался на мине и, разломившись на две части, отправился на дно. Вместе с командующим в тот день погибли великий русский художник Василий Васильевич Веращагин, 27 офицеров и 652 матроса. Среди погибших был старший врач Андрей Николаевич Волкович. Этот минчанин, находившийся в чине надворного советника, был талантливым медиком, удостоившимся за свою безукоризненную гражданскую службу нескольких орденов, в том числе и иностранных. В ту войну многие белорусские врачи добровольно отправились на фронт в составе военно-полевых госпиталей и частных санитарных отрядов.

Были белорусы и среди тех, кто сложил свои головы в печально известном Цусимском сражении. Согласно подсчётам ряда белорусских исследователей эта битва стала последней для приблизительно 300 белорусов. На одном только эскадренном броненосце “Александр III” погибли 89 наших земляков. Вообще если учесть, что всего во время Цусимского сражения были убиты 5045 офицеров и матросов из эскадры адмирала Зиновия Петровича Рожественского, то выходит, что доля белорусов среди погибших героев составляет примерно 6%. Это не так уж и мало для “сухопутного” края.

Несмотря на то, что Цусимский пролив стал братской могилой для всех этих людей, на родине о них не забывали. Как правило, родственники погибших белорусских моряков ставили условные надгробия на приходских кладбищах. Часть из них уцелела до наших дней. Местным энтузиастам удалось разыскать несколько таких символических могил. Например, в расположенной в Гродненской области деревне Лаша можно найти могилу погибшего в Цусимском сражении Антона Лойко, а в латвийском Даугавпилсе (Двинске), находившемся когда-то в составе Витебской губернии, сохранилась могила мичмана Бориса Шишко, погибшего на броненосце “Петропавловск”.

Существуют в Беларуси и “общие” памятники в честь местных героев русско-японской войны. Один из них стоит в Бресте у Свято-Николаевской братской церкви. С этим монументом связана одна интересная история. Сам храм был построен во второй половине XIX века. Однако в 1895 году он сгорел во время пожара. Вскоре было принято решение о его восстановлении, но необходимых для этого средств категорически не хватало и проект пришлось временно “заморозить”. Тогда на помощь пришли уроженцы Брестчины, которых судьба забросила на Тихоокеанский флот. Ветераны русско-японской войны пожертвовали свои личные сбережения на строительство храма. Когда об этом случае узнал Николай II, он распорядился выделить из казны всю недостающую сумму. Открытая в 1906 году церковь представляла собой пятикупольный храм, символизировавший собой корабль. В этом нет ничего удивительного, если учесть, что святитель Николай является покровителем русского военно-морского флота. В 2005 году, когда праздновался столетний юбилей окончания русско-японской войны, рядом с церковью был установлен памятник местным морякам, погибшим в Цусимском сражении. Самым же грандиозным на территории Беларуси монументом в честь героев русско-японской войны является Покровский собор в Гродно, возведённый по проекту архитектора Михаила Михайловича Прозорова в память о погибших в Маньчжурии офицерах и нижних чинах 26-й артиллерийской бригады.

Увы, на данный момент нам не слишком много известно о судьбах тех наших соотечественников, кто прошёл через русско-японскую войну. Несмотря на то, что в нынешней Беларуси тема не пользуется особой популярностью, находятся люди, которые по крупицам собирают информацию о белорусах, сражавшихся в Маньчжурии и водах Тихого океана. Подобных энтузиастов в Синеокой пока можно пересчитать по пальцам, но стоит признать, что они проделывают огромную работу по возвращению имён наших героев. В конце концов, в самом начале XX века наши прапрадеды, попрощавшись с жёнами и детьми, отправлялись на Дальний Восток, дабы защитить страну от большой опасности, и, ей-богу, они заслуживают того, чтобы мы воздали должное их патриотизму и чувству долга перед Отечеством.