Николай Сергеев. Новые гримасы польщизны. Часть 2

Николай Сергеев. Новые гримасы польщизны. Часть 2 08.07.2024 13:03

Часть 1

Возникает закономерный вопрос: чем обусловлены эти несуразные нападки? Нельзя исключать, что следующими обстоятельствами. 12 июня  председатель Президиума Национальной академии наук Белоруссии Владимир Гусаков заявил, что «сегодня мы вводим в оборот такое обобщающее для всей нашей гуманитаристики понятие, как "белорусский мир", заранее утверждая, что оно включает в себя целую систему общенациональных ценностей – от древней истории и культуры до современного мироустройства, включая традиционное мировоззрение нашего народа». Чтобы сделать какие-то выводы относительно содержания понятия «белорусский мир» и как оно соотносится с цивилизацией Русского мира (лежит в его русле или же ему противоречит), можно будет только после внимательного ознакомления с публикациями В.Г. Гусакова на эту тему. Сейчас же можно только предположить, что обличители западнорусской идеи узрели некую воображаемую ими опасность для «белорусского мира» со стороны западнорусизма.

Вообще складывается впечатление, что общественные силы, именующие себя левопатриотическим, живут в мире закостеневших идей и образов. «А ведь еще в 1920 году В.И. Ленин в своей работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» отмечал: «Наша теория не догма, а руководство к действию», – говорили Маркс и Энгельс». Методом же марксизма-ленинизма, как известно, является диалектика, которая предполагает в том числе отказ от проявившихся ошибок и заблуждений. Но у белорусских левых, похоже, всё по-иному.
 

Нынешние «левые», похоже, плохо знают работы своих вождей

Не так давно общественное объединение «Движение «Союз» выступило с патриотическим начинанием переименовать в г. Минске улицу Калиновского в улицу 17 сентября и направило руководству Республики Беларусь и города Минска соответствующую петицию  с подписями граждан, которые справедливо полагают, что в столице республики не должно быть улицы, названной именем одного из главарей польского мятежа 1863 года, организатора польско-шляхетских террористических банд («кинжальщики»,«жандармы-вешатели»), сеявших смерть на Белой Руси. Необходимо подчеркнуть, что подручные Калиновского совершали точно такие же преступления, как и исламистские боевики, совершившие теракты вечером 23 июня 2024 года в Махачкале и Дербенте: убийства полицейских, православных священником и обычных людей несогласных с мятежниками.

Вот один из многочисленных примеров зверств, творимых польскими мятежниками, направленных на устрашение противников мятежа и несогласных с ними.

Из донесения штаб-офицера корпуса жандармов в Белостоке от 19 января 1863 г. (Государственный архив Российской Федерации): «Тела трёх убитых нижних чинов вышесказанной роты после отступления мятежников найдены изуродованными, у двух из них отрезаны носы и вырезаны губы, а также вырезаны языки, которые заложены были за их портупеи, у третьего же, барабанщика, отрезаны детородные части и положены в карман шаровар».

Таким образом, польское восстание 1863 года на территории Белоруссии началось с показательного уродования мёртвых тел русских солдат. И если кто-то полагает, что польские мятежники по жестокости в чём-то отличались от нынешних исламистов, то он глубоко заблуждается.

В советской историографии было в ходу взятое у Александра Герцена (обретался в Лондоне, вёл безбедную жизнь, издавал оппозиционную газету «Колоколъ», заключил сделку с банкиром Джеймсом Ротшильдом: деньги в обмен на подрывную деятельность в России) утверждение, что шляхетское «восстание стало перчаткой, брошенной польским народом “дикому самовластью” российского самодержавия». Однако дело было не в перчатке и тем более не в угнетении, которому якобы подвергались поляки. Картина была совершенно иная.
 

Александр Герцен – иноагент времён Российской империи

Немецкий историк, профессор Ольденбургского университета имени Карла фон Осецкого Рольф Мальте в книге «Польские земли под властью Петербурга: от Венского конгресса до Первой мировой» дал ясную и справедливую оценку причин польского восстания 1863 года. Восстание произошло не потому, что русская императорская власть ущемляла поляков. Напротив, сразу после восшествия на престол Александра II в Царстве Польском стала проводиться чрезвычайно мягкая политика. Были амнистированы участники польского восстания 1830–1831 годов, постоянно расширялась свобода слова и польское присутствие в административном аппарате. К началу 1863 года на высших должностях Царства Польского было всего восемь чиновников непольского происхождения, административный аппарат состоял на 99 процентов из поляков.

Вместе с тем курс на «умягчение» привел не к успокоению польского общества, а к росту антирусских настроений. С 1861 года антироссийские акции непрерывно множились. Близорукая политика «умягчения» создала самые благоприятные условия для подготовки мятежа. На территории Царства Польского была сформирована подпольная армия численностью в 20 тысяч человек со своей системой связи, тайными складами оружия, рядовым и командный составом.

Летом 1862 года на территории Царства Польского началась террористическая война против представителей Российского государства. Ранее ничего подобного в Российской державе не было.

Первым терактом стало покушение 3 июня 1862 года в Варшаве на наместника Царства Польского Александра Лидерса. Генерал, участвовавший в Отечественной войне 1812 года и Крымской войне, был ранен в шею предательским выстрелом со спины.

На смену Лидерсу из Санкт-Петербурга прибыл великий князь Константин Николаевич, собиравшийся умиротворить Царство Польское своим максимальным либерализмом на грани попустительства. Но ни понимания, ни тем более благодарности со стороны польской аристократии и шляхты великий князь не дождался. Более того, 21 июня на выходившего из театра наместника Царства Польского великого князя Константина Николаевича было совершено покушение. В него стрелял некто Людовик Ярошинский. Великий князь получил ранение.
 

Наместник Царства Польского великий князь Константин Николаевич напрасно надеялся на благородство польской шляхты

Осенью 1862 года польская аристократия и верхи польского дворянства подали наместнику так называемый «Адрес», который по сути представлял собой ультиматум с требованием восстановления Речи Посполитой в границах 1772 года. Вопрос ставился не просто об отделении от Российской империи Царства Польского, т.е. собственно польских земель, а о восстановлении польского владычества над Белоруссией, Малороссией и Литвой.

После разгрома Наполеона в 1815 году под председательством австрийского дипломата графа Клеменса фон Меттерниха состоялся Венский конгресс, представлявший собой общеевропейскую конференцию, определившую посленаполеоновское политическое переустройство Европы.

Часть созданного Наполеоном и воевавшего против России герцогства Варшавского вошла в состав Российской империи под названием Царство Польское, а российский император Александр I становился и польским царём. Западные польские земли с городом Познанью и польское Поморье были включены в состав Пруссии. Было также создано новое образование — Вольный город Краков. Интересно, что на Венском конгрессе был определён и нейтральный статус Швейцарии.

Показательно, что положение поляков в Царстве Польском и Польской Пруссии разительно отличались. Если Царство Польское в составе Российской империи пользовалось широкой автономией – имело Сейм (двухпалатный парламент), полицию, денежную единицу (злотый), официальными языками были польский и русский, то на польских землях в составе Прусского королевства положение было иное – были введены прусская правовая система и немецкая школа; польский язык был упразднён, официальным языком стал немецкий.
 

10 польских злотых времён императора Николая I

В Российской империи притеснения поляков по национальному или религиозному признаку не было вообще, и поэтому для российской императорской власти и русского общества развязанная польской шляхтой террористическая война была полной неожиданностью.

По мнению австрийского историка, профессора Венского университета Андреаса Каппелера, имевший место в то время снисходительный либерализм официального Петербурга к польскому вопросу был прямым следствием особенностей Российской империи, которая «не была национальным государством русских, а представляла собой самодержавно-династическую сословную многонациональную империю». Польская аристократия вошла в состав российской правящей элиты и занимала в ней далеко не последнее место. Так, в конце 1850-х годов польское дворянство (шляхетство) составляло более половины всего потомственного российского дворянства. Поляки занимали видное место не только в администрации на территориях бывшей Речи Посполитой, но и в высшей управленческой элите. Их доля среди чиновников центрального аппарата Российской империи достигала 6 процентов.

Поэтому неудивительно, что официальный Петербург относил совершённые террористические вылазки против высокопоставленных сановников Царства Польского к разряду «досадных недоразумений» и не замечал угрозы крупномасштабного вооружённого мятежа.

Восстание началось в ночь на 11 января 1863 года с нападения на русские гарнизоны сразу в 17 населенных пунктах Царства Польского, в результате погибли один офицер и двадцать восемь солдат.

Мятеж проходил под лозунгом «восстановления Польши в границах 1772 года», о чем было официально объявлено в декрете от 10 июня 1863 г. правительства мятежников – Жонда народового.

Изначально мятежники стремились к расширению числа участников восстания в Царстве Польском, Литве, белорусских и малороссийских губерниях, где распространяли среди местного населения большое количество листовок подстрекательского характера, обещая крестьянам землю и всевозможные свободы. При этом тексты печатались латинским шрифтом, хотя и с использованием гродненской разновидности белорусского наречия. Всех же адресатов своих прокламаций мятежники именовали «гражданами польской отчизны».

Общественная база мятежа ограничивалась шляхтой, католическим духовенством и частично городским средним классом. Что касается крестьян, то среди них шляхта поддержки не нашла. Западнорусские/белорусские и литовские крестьяне ненавидели польских панов. Что касается крестьян-поляков, то в массе своей они не поддерживали мятежную шляхту, ведь для неё крестьяне были «хлопами», т.е. людьми второго сорта, а аграрная реформа, проводимая правительством Александра II, была, при всех её недостатках, направлена на превращение крестьян в крепких собственников.

Между польскими панами и западнорусскими крестьянами существовал непреодолимый раскол. Крестьяне, не дожидаясь действий властей, самостоятельно стали противодействовать мятежникам, в том числе и с оружием в руках.
 

Западнорусские/белорусские крестьяне люто ненавидели польских панов

Крестьяне Витебской губернии разгромили несколько отрядов польских мятежников и около 20 шляхетских имений, крестьяне Минской губернии самостоятельно выбили поляков из села Новосёлки Игуменского уезда. В деревне Соловьёвка Радомышльского уезда Киевской губернии польский отряд был полностью перебит крестьянами, действовавшими исключительно топорами и кольями. Крестьяне-старообрядцы Динабургского уезда Витебской губернии не дали мятежникам отбить русский транспорт с оружием и захватили в плен их предводителя – графа Леона Плятера.

Вот какую оценку сложившейся обстановке в записке на имя императора Александра II давал тайный советник, обер-прокурор Общего собрания Варшавских департаментов Правительствующего сената Н.И. Павлищев (был женат на сестре А.С. Пушкина Ольге Сергеевне). В частности, он сообщал, что крестьяне ловили эмиссаров мятежников, громили имения польских помещиков. Он отмечал: «Выработались два восстания, одно против законного порядка, а другое за порядок против мятежа – дело небывалое».

Не получив поддержки от крестьянства (а это в то время подавляющее большинство населения) мятежники перешли к тактике массового террора. В сельской местности с февраля 1863 года начала орудовать т.н. «польская национальная жандармерия» («жандармы-вешатели»), совершавшая карательные рейды против крестьян, не желавших участвовать в мятеже. По далеко не полным данным Н.И. Павлищева, только на территории Царства Польского к лету 1863 года «жандармами-вешателями» было убито более 500 гражданских лиц, главным образом крестьян. Для сравнения: за это же время были казнены за совершённые преступления всего 12 мятежников.

Кроме «жандармов-вешателей», наводивших ужас на жителей сельской местности, в городах теракты против представителей власти и поддерживавших ее мирных жителей совершали «кинжальщики». Важно отметить, что террор мятежников не был ответом на репрессии имперских властей, а был вызван стремлением запугать население и заставить его поддерживать мятеж.

Наместник Царства Польского великий князь Константин Николаевич находился в растерянности и в конце марта 1863 года на террор ответил не борьбой с ним, а амнистией. Мятежники восприняли ее как признак слабости и усилили террор.

Продолжение следует