Олег Прудников. РОССИЯ И ЕВРОПА: зачем Русскому миру нужны свои политические структуры

Олег Прудников. РОССИЯ И ЕВРОПА: зачем Русскому миру нужны свои политические структуры 19.11.2015 08:08

Олег Прудников. РОССИЯ И ЕВРОПА: зачем Русскому миру нужны свои политические структуры

«Европейские дела», если и не пошли на лад, то, во всяком случае, сдвинулись с болезненной точки. В риторике официального московского руководства начали появляться долгожданные «высокие ноты», сопровождающие давно оправданную, хотя и несколько запаздывающую реакцию на поведение западных «партнёров». Парламентарии Федерального Собрания выразили уверенность в скором принятии решения об изменении режима выплат членских взносов в бюджет Совета Европы.

Лёд, наконец-то, «тронулся», и депутаты вместе с влиятельными политиками активно обсуждают проблему взаимоотношений с этой организацией общеевропейского уровня. В четверг, 12 ноября, прошли думские слушания по теме «20 лет в Совете Европы: уроки и перспективы». Открытая трибуна законодателей и представителей правительства России не напрасно привлекла внимание специалистов. Острота проблемы и широкий спектр выражаемых по данному поводу мнений стали доказательством огромной важности затронутых столичными слушаниями вопросов.    

Принятие вынужденных мер в ответ на прошлогоднее лишение наших депутатов права голоса в заседаниях Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ), а также отмена юридического действия в границах РФ скандальных постановлений Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), направленных против экономических интересов Российского государства, разумеется, приобрели большое значение. Всё же, время привело нас к необходимости принятия не просто ситуативных, половинчатых и потому зачастую малоэффективных решений. Сегодня и Россия, и многоликий Русский мир нуждаются в комплексной, программной стратегии, которая могла бы позволить принципиально, твёрдо и достойно, реагировать на вызовы, без устали предпринимаемые западноевропейскими конкурентами. И в этом свете нынешние рассуждения большинства известных ответственных лиц относительно политической позиции Совета Европы видятся нам уже не столько мудрыми и взвешенными, сколько недостаточно последовательными и неоправданно «миролюбивыми». К месту ли будут бесполезное выжидание, беззаботный, неоправданный оптимизм или беззащитное стеснение, когда «оппонент» угрожает расправой? Впрочем, спокойно обсудим по порядку поднятые народными избранниками вопросы, а затем попытаемся сделать выводы.     

Совет Европы, в отличие от Европейского совета – органа Евросоюза, непосредственно от самого Евросоюза или от организации НАТО в Европе, долгие годы был солидной международной ассоциацией. Он учреждался ради возможности беспрепятственного сотрудничества в области стандартов права, соблюдения законности, культурного взаимодействия, прав человека и демократического развития. Россия стала его членом в 1995 году, но кроме обычного участия быстро оказалась в числе пяти крупнейших доноров, которые материально обеспечивают работу Комитета министров Совета, Парламентской ассамблеи, суда по правам человека, Конгресса местных и региональных властей и Секретариата. Таким образом, именно Россия, Франция, Германия, Италия и Великобритания фактически спонсируют бюджет Совета Европы, оплачивая ведущие расходы его подразделений.
 
На протяжении последнего пятилетия финансовая доля каждой из названных стран ежегодно составляет около 12-ти процентов от общей бюджетной суммы, что по отдельности превышает 30 млн. евро. Остальные 42 государства пользуются правами членов существующей европейской ассоциации за счёт средств «первой пятёрки» и выплачивают доли, как правило, в пределах 0. 2500-х процента. Среди них, правда, старательно выделяется Бельгия, отдавая чуть более 2-х процентов, и Австрия с такими взносами, какие в сумме не дорастают даже до бельгийской лепты. Украина, например, по сравнению с другими участниками, должна бюджету Совета менее полутора процентов. 

Тем не менее, главной «статистической особенностью» общеевропейской политики теперь является иное обстоятельство. С точки зрения здравого смысла происходящее кажется невероятным, но Россия, обладающая полноправным членством в Совете Европы и несущая «почётное бремя» финансовой ответственности за его жизнедеятельность, одновременно стала единственной страной, которая подвергается дисциплинарным ограничениям руководящих структур! Переродившись в зависимый филиал атлантического блока, Совет избрал предсказуемую линию НАТО и выполняет неприкрытый политический заказ. Практически он перестал быть по-настоящему правозащитной организацией. На фоне резких нападок на Россию, его чиновники блокируют любые обращения, исходящие от Москвы. Игнорируются просьбы о юридической оценке февральского государственного переворота в Киеве, не срабатывают «правовые и судебные инструменты» по пресечению национальной сегрегации в Прибалтике, ничего не происходит с расследованием преступлений против человечества на территории Одессы или Донбасса. Зато в статус VIP-клиентов и завсегдатаев Европейского суда с их моментально принимаемыми исками к Российской Федерации благосклонно возвели украинских и грузинских функционеров.   

Перед началом вышеназванных парламентских слушаний об уроках и перспективах отношений с Советом Европы, 10 ноября, председатель комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков подчеркнул: «…Русофобские настроения из набора пропагандистских штампов и эмоциональных выпадов превратились в системную идеологическую основу политики ряда стран западного альянса». Похоже, подобной «политикой» заболели все страны-участники СЕ. В итоге своего выступления на слушаниях 12 ноября в здании на Охотном Ряду Пушков, не скрывая, на сей раз, личных эмоций, предложил рассматривать вариант выхода из наиболее многочисленной и когда-то весьма уважаемой международной организации Старого Света из-за «постоянных обструкций» и «дискриминационных санкций». Популярный депутат зачем-то поспешил взять слова о прекращении членства в Совете обратно, и собрание сосредоточило внимание на пользе вполне заслуженного материального наказания ПАСЕ взамен за прекращение работы российской делегации по вине агрессивно настроенного Страсбурга. Однако поднятый в сердцах вопрос о расторжении организационных связей с Советом Европы – вовсе не праздная и не безответственная мысль. При обсуждении этого вопроса в депутатской среде пока ещё превалирует мнение, явно противоречащее объективной реальности и характерное для ложного миротворчества.     

С одной стороны, непреложный факт враждебности Совета Европы интересам Русского мира и российской политики в целом совершенно очевиден. Оспаривать это способны лишь вечно противные самостоятельным достижениям нашей отечественной культуры либеральные западники. Соглашаясь со сложившимся положением, Сергей Нарышкин честно высказался на заседании о подоплёке идейных претензий «европейских правозащитников» к последнему оплоту политической независимости на Востоке Европы. Он признал, что на Западе задают тон силы, неадекватно оценивающие действительность, а «среди бюрократов и политиков, которые работают в структуре Совета Европы, есть, к сожалению, и лица, которых прямо можно назвать… пещерными русофобами». По утверждению спикера нижней палаты, штаб-квартира СЕ превратилась в «прихожую» ЕС, и «это подрывает ценности и принципы, которые были заложены в фундамент Совета Европы, того самого, к которому два десятилетия назад присоединялась Россия». Верные слова перед Открытой думской трибуной подобрал Александр Курмаз, заместитель директора департамента общеевропейского сотрудничества МИДа. Согласно его откровенному выражению, по-прежнему наблюдается неискоренимое, экстремистское стремление «ограничить российское политическое, экономическое и человеческое присутствие в Европе». Понимание сути проблемы, что называется, налицо. 

С другой стороны, какими бы способами или блестящими фразами деятели Государственной Думы и правительства не преуспели в констатации опасности, исходящей из кулуаров Страсбурга, некая едва заметная, но ощутимая программная установка о сохранении членства в Совете Европы непреодолимо мешает им смелее смотреть в завтрашний день. Почти у всех ангажированных властью политиков и комментаторов инициатива сразу же иссякает при попытке ответить на знаменитый конкретный вопрос «Что делать?». Уважаемый А. Пушков, несмотря на разоблачения западной русофобской политики, с которой «нельзя быть терпимыми», подытожил – вопрос о выходе из Совета Европы не стоит. Призывавший коллег однозначно не платить по страсбургскому счёту непримиримый В. Жириновский заметил напоследок: «Не надо ни откуда выходить». Тот же С. Нарышкин предостерёг от «самоизоляции» и призвал к выстраиванию «новых маршрутов сотрудничества и взаимодействия с Советом Европы». Председатель международного комитета Совета Федерации К. Косачёв без обиняков продекларировал: «Дальнейшее членство в Совете Европы отвечает нашим национальным интересам и для меня не подлежит сомнению, включая статус основного плательщика в бюджет организации». Находятся и советники Кремля с категорическим либеральным посылом. Уход от унизительной общеевропейской унии, подчинённой англосаксонскому лидерству, оказывается, будет для России не судьбоносным положительным решением, а «шагом в пропасть», не больше и не меньше! 

Чего остаётся ждать от «взаимодействия» с Советом Европы? Чудесной перемены гнева вождей североатлантической демократии на внезапную милость или, скорее, очередных осуждающих резолюций, тотального соперничества, беззастенчивых угроз и санкций? К слову, на октябрьских дебатах ПАСЕ, как и положено, российское военное участие в Сирии подвергнуто запланированному осуждению. Да и может ли быть иначе? Не надо забывать, что вдобавок к перечисленным «прелестям» от непокорного члена ассоциации распорядители незамедлительно требуют около 33-х млн. евро. Вот так непоследовательность и нелогичность политического действия влечёт к безотрадным результатам…  

Выход из сложившейся и в значительной степени «патовой» для России ситуации представляется естественным и логичным. Московский политолог, руководитель Центра политической информации Алексей Мухин абсолютно правильно заявил, что после разрыва России с Советом Европы гораздо сильнее пострадает авторитет Запада. При этом возможности доносить до западных европейцев нашу определённую позицию никак не уменьшатся. Международных политических площадок типа БРИКС и ШОС всё равно хватает. Вопреки пугающим прогнозам неолибералов и «иностранных агентов», предлагаемый разрыв не приведёт к каким-либо негативным последствиям в сфере защиты прав человека, тем более, для правовой и судебной системы. По убеждению заместителя российского министра юстиции Георгия Матюшкина, такой тезис выглядит бесспорным. 

Пора прекратить игру по навязанным правилам и приступить к строительству собственных европейских конструкций с привычными очертаниями традиционного геополитического пространства. Наш дом это Восточная Европа. Здесь нужно закладывать камни политических структур и возводить форпост Евразийского союза. Тут обязательно появится недоступное чужому влиянию современное ядро, заново соединяющее народы Русского мира. И лучше не плакать по обломкам безвозвратно ушедшего, искусственного Варшавского договора. Впереди достойная цель – установление здоровых политических отношений братских, родственных стран. Им суждено сложиться на базе неминуемого сближения России с Приднестровьем и новороссийскими регионами Донецка и Луганска. Такой союз восточноевропейских государств будет способен скрепить добровольными связями исконные русские земли с Абхазией, Южной Осетией и бескрайними просторами Казахстана, которые издревле служили крепкими мостами между Азией и Европой. 

Мы намеренно не упоминаем «в придачу» о перипетиях несколько заброшенного российско-белорусского государственного строительства, а говорим о теории жёсткой программной концепции внешнеполитического курса. Когда Россия председательствовала в Комитете министров Совета Европы на протяжении весенне-осеннего периода 2006 года, её дипломатическим девизом были слова «К единой Европе – без разделительных линий!», но за истекшие сроки утекло много воды. «Жёсткая» программа не имеет ничего общего с изоляционизмом. Просто гипотетическая идея программы непременно должна учитывать неизбежное разделение зон геополитических интересов в Европе и успешное развитие недурно освоенного в России процесса экономического «импортозамещения», чтобы придать ему политическую составляющую. Конечно же, в том случае, если это понадобится. Но, глядя на исторически обусловленную тенденцию к восстановлению богатырского роста нашей миролюбивой цивилизации, думается, это, всё-таки, понадобится: Русскому миру нужны свои политические структуры.