Кирилл Метелеца: Путь палача

Кирилл Метелеца: Путь палача 21.05.2015 16:05

Пожалуй, нет в пантеоне белорусских националистов более странной и одиозной личности, чем глава оккупационной немецкой администрации на территории БССР – Вильгельм Кубе. За семь десятилетий, прошедших со времени окончания Второй Мировой войны, биография этого убеждённого нациста обросла огромным количеством всевозможных легенд и небылиц, превратив Кубе в полумифическую фигуру. Если  для одних он – палач и убийца, то для других – человек, способствовавший развитию белорусской культуры. В год семидесятилетия великой Победы стоит попытаться расставить все точки над “і”.
Родился Вильгельм Кубе 13 ноября 1887 года  в маленьком силезском городке Глогау (ныне польский Глогув). Произошло это событие прямо в казарме 58-го пехотного полка, в котором отец новорожденного служил сержантом. Позже Кубе-старший покинет армию и, устроившись на должность налогового инспектора, будет вынужден содержать на своё скромное жалование жену и пятерых детей. Что касается матери нашего “героя”, то никаких точных сведений о ней у историков не имеется, поскольку большинство документов, касавшихся родословной будущего высокопоставленного нациста, либо пропали, либо были уничтожены. Дело в том, что во времена,  когда Кубе стремительно взбирался вверх по партийной лестнице, среди его товарищей циркулировали упорные слухи о том, что мать Вильгельма очень плохо говорит по-немецки и является то ли чешкой, то ли вообще еврейкой. Несмотря на то, что сам чиновник категорически отвергал подобные обвинения, подозрения в “расовой неполноценности” отравляли его жизнь до самой последней минуты.
В гимназии Кубе показал себя как примерный и способный ученик и, окончив её в 1908 году, поступил в престижный Берлинский университет, где получал стипендию из фонда имени Моисея Мендельсона. Впрочем, это не помешало Вильгельму стать антисемитом и даже создать свою маленькую антисемитскую организацию – Немецкий народный союз студентов. В 1912 году Кубе, неожиданно для близких, бросает учёбу и начинает подрабатывать репетитором. В это же время Кубе всерьёз увлёкся журналистикой и стал оттачивать своё перо на страницах различных националистических изданий. Вскоре он обзавёлся полезными связями в экстремистских и консервативных партиях. 
Первая мировая война вызвала у молодого человек прилив энтузиазма. Он писал бойкие патриотические статьи, в которых призывал немцев сражаться со странами Антанты до последней капли крови. Впрочем, сам Кубе на фронт не особенно и рвался. Призвали его только в июле 1917 года, да и то через три месяца освободили от дальнейшего несения службы. Позднее Кубе утверждал, что стать верным солдатом кайзера ему помешало слабое здоровье. Тем не менее, есть сведения, что от ужасов войны Вильгельма избавили влиятельные друзья из Немецкой консервативной партии. Таким образом, Кубе никогда военным человеком не был и, соответственно, не имел никакого воинского звания. Когда в начале 30-х годов он появился на одном из нацистских митингов в офицерском мундире, полиция едва не привлекла его к уголовной ответственности за незаконное ношение военной формы.
Тот водоворот несчастий, что закрутил Германию после Первой мировой войны, достаточно хорошо описан в исторической литературе. Тяжёлые репарации, потеря колоний и национальное унижение стали благодатной почвой для зёрен немецкого реваншизма. В 20-е годы Кубе развивает бурную политическую деятельность. Он вступает в мелкие экстремистские партии-однодневки, пишет пламенные воззвания и становится завсегдатаем националистических митингов. Более того, в 1924 году он получает депутатский мандат и начинает симпатизировать набирающим силу нацистам. Для него это время душевных метаний и поисков, которые в 1927 году окончательно приводят его в НСДАП. Уже в следующем году он становится гауляйтером земли Остмарк. На этом поприще ему сопутствует успех. Во многом благодаря его бешеной энергии и незаурядному ораторскому мастерству, численность партии на вверенной ему территории резко увеличивается всего за несколько лет. На этой должности он и застал чёрный для всей Европы день 30 января 1933 года, когда Гитлер был назначен Рейхсканцлером. Нацисты взяли власть в свои руки, и карьера Кубе пошла по восходящей. Впрочем, ненадолго.Уже в 1936 году тучи над высокопоставленным чиновником (депутатом Рейхстага, обер-президентом Бранденбурга и Позен – Западной Пруссии, гауляйтером Курмарка и оберфюрером СС) стали сгущаться. Виной тому стала борьба за власть, развернувшаяся между партийными бонзами. Ни для кого не секрет, что новые хозяева Германии взяли на вооружение иезуитскую формулу «finis sanctificat media» (цель оправдывает средства). Особой щепетильностью не славились ни сам фюрер, ни его приближённые. Не был тут исключением и Кубе. Будучи в ссоре с председателем Высшего партийного суда Вальтером Бухом,  он отправил самому Буху, а заодно и всем гауляйтерам анонимное письмо, в котором утверждал, будто бы жена главного судьи НСДАП  еврейка. Что самое любопытное, произошло это как раз в то время, когда поползли слухи о еврейском происхождении самого Кубе. Гестапо быстро выяснило, кто был автором анонимки, и разразился нешуточный скандал. Возможно, дело бы и замяли, если б не один пикантный момент – жена Буха являлась одновременно и тёщей Мартина Бормана. Вдобавок ко всему посыпались обвинения в коррупции, и Кубе был с позором выгнан со всех должностей. Тут ему припомнили всё – и казнокрадство, и бессудные расправы, и дружбу с “левым” национал-социалистом Грегором Штрассером. За связь с последним Кубе едва не поплатился жизнью во время “ночи длинных ножей”. Впрочем, учтя его заслуги перед партией, Гитлер назначил ему пенсию и оставил звание гауляйтера (в отставке) с правом ношения партийной униформы. 
Следующие 5 лет Кубе всячески старался напомнить о себе руководству Рейха – слал поздравления Гитлеру, составлял утопические проекты по благоустройству Германии и т.д. В 1940 году отставной гауляйтер в возрасте 53-х лет подаёт заявление о зачислении его добровольцем в войска СС. Опальному чиновнику отказали, сославшись на его возраст. Совсем отчаявшись, он соглашается быть охранником в концлагере Дахау. Неожиданно его судьбой заинтересовался Гитлер, которому понадобились опытные администраторы на Восточном фронте. В результате 17 июля 1941 года Вильгельм Кубе был назначен генеральным комиссаром генерального округа Белоруссия в рейхскомиссариате Остланд. В начале сентября Кубе прибывает в Минск, где начинается самый зловещий период его биографии.

На новой должности Кубе столкнулся с неожиданной проблемой – разделением власти между гражданской администрацией, полицией и военным командованием. Опытный интриган сразу понял, что пока он не обладает единоличной властью, его руки связаны. Кубе принялся бомбардировать Берлин телеграммами, в которых просил назначить его единственным представителем немецкой власти на территории Белоруссии, чтобы ни вермахт, ни СД не могли предпринимать никаких решений без его прямых указаний. В столице Рейха от комиссара отмахнулись, как от назойливой мухи. Впоследствии это даст возможность некоторым историкам утверждать, что все зверства на белорусской земле совершали неподконтрольные Кубе формирования.

Тем временем немецкие войска потерпели поражение в знаменитой битве под Москвой. Вермахт понёс такие тяжёлые потери, что основным вопросом для руководства Третьего Рейха стало обеспечение армии живой силой. Началась повальная мобилизация, оторвавшая от станков сотни тысяч рабочих рук. Чтобы залатать эти дыры, Гитлер принял решение о вывозе трудоспособного населения с оккупированных территорий. История остарбайтеров – одна из самых мрачных страниц гитлеровской оккупации. Десятки тысячи детей, оторванных от своих родителей, тысячи разрушенных семей, рабский труд на военных заводах и в шахтах... Ко всему этому Вильгельм Кубе имеет самое прямое отношение, поскольку именно он руководил насильственной  депортацией людей с территории Белоруссии. На людей устраивались самые настоящие облавы. Взять хотя бы операцию “Волшебная флейта” в апреле 1943 года,  когда нацистские каратели хватали на улицах Минска всех подряд. 
Что касается “окончательного решения еврейского вопроса” и участия в нём Кубе, то нынешние его “адвокаты” называют своего подзащитного чуть ли не юдофилом, приводя в качестве доказательства отчёт оберштурмфюрера СС Буркхардта. В этом документе, составленном в январе 1942 года,  описывается положение евреев в Минском гетто, куда свозили несчастных со всей Европы. Позволим себе небольшую цитату из этого отчёта: “немецкие евреи в Минске пользуются особым покровительством генерального комиссара господина гаулейтера Кубе”. Цену этому “покровительству” мы можем узнать со слов самого Кубе. Вернее, из его доклада рейхскомиссару Остланда Генриху Лозе: “За последние 10 недель в Белоруссии ликвидировано около 55 тыс. евреев”. Далее в подробностях: “В городе Минске 28 и 29 июля было ликвидировано 10 тыс. евреев, из них 6,5 тыс. русских евреев, преимущественно стариков, женщин и детей.

Остальными являлись те, кто по приказу фюрера были вывезены в Минск в ноябре прошлого года, главным образом, из Вены, Брно, Бремена и Берлина... В городе Минске остались в живых 2,6 тыс. евреев из Германии...”.  В конце Кубе резюмирует: “Польский еврей, как и русский еврей, является врагом немецкой нации, опасным политическим элементом. Его политическая опасность далеко превосходит его ценность как квалифицированного работника”. Стоит ли тут что-либо комментировать?
Впрочем, были среди нацистов и люди с совестью. Среди них – минский народный комиссар Вильгельм Янецке, который чуть не обомлел, когда увидел, что творится в лагере смерти Малый Тростенец. Узнав, что вскоре из Германии привезут 50 тысяч евреев, он,  в обход своего прямого начальника Кубе, отправил письмо напрямую Альфреду Розенбергу. Янецке просил у рейхсминистра отменить это решение, мотивируя свою просьбу тем, что такое количество людей в Минске попросту не накормить. В итоге проблему очень своеобразно решил “юдофил” Кубе, отправивший составы с евреями в объезд Минска – прямо к местам уничтожения. Знают ли об этом те, кто до сих пор считает, что Кубе ничего не мог поделать с произволом СС и СД? Реальность же такова, что на руках этого человека находится кровь десятков тысяч людей.
Да, у Кубе действительно был конфликт с этими организациями, но это вовсе не означает, что он близко к сердцу воспринимал горе местного населения. Просто на определённом этапе он понял, что уничтожать “недочеловеков” не выгодно с чисто экономической точки зрения. Гораздо полезнее будет использовать их как рабочую силу. Именно поэтому он начал заигрывать с белорусскими националистами. Генеральный комиссар был рационалистом и попытался выжать максимум из коллаборационистов, которые ради эфемерных идей готовы были участвовать даже в карательных операциях против своих же соотечественников. 
В заслугу Кубе часто ставят то, что при нём активно развивались белорусские язык и культура. По его приказу все школы на подмандатной ему территории переводились на белорусский язык, а в классах обязательно должен был висеть портрет Гитлера. В оккупированной Белоруссии и впрямь начали издавать газеты и журналы на белорусском языке, работали театры и художественные кружки. Культурная жизнь действительно была довольно насыщенной, но нужно помнить, за подобное “культурное просвещение” страна лишилась каждого четвёртого жителя. Обо всём этом с восторгом рассказывают нынешние националисты. Интересно, как у них в головах сопоставляются портреты Гитлера и желание поскорее интегрироваться в Европу? Ту самую Европу, которая отдала жизни лучших своих сыновей в борьбе с нацистами?  В той же Дании, где оккупационный режим был одним из самых мягких, никому и в голову не придёт петь дифирамбы гитлеровскому палачу. 
Среди коллаборационистов были люди разного калибра – от подонков, шкурников и предателей до честных людей, которых подвела их наивность. Пройдёт время, и кто-то из них искренне раскается в содеянном. Нам, наверное, трудно представить ту степень отчаяния, которая подтолкнула их на подобный шаг. Понять их, наверное, можно, но вот простить – вряд ли. Каждый разрушенный город, каждая сожжённая деревня служат потомкам напоминанием о предательстве. Всё это очень нескоро выветрится из генетической памяти белорусов. 
Обстоятельства смерти Вильгельма Кубе известны всем. Ночью 22 сентября 1943 года он был убит в результате спецоперации, проведённой белорусскими партизанами. Останавливаться подробно на этом событии не имеет смысла, поскольку о нём написано множество книг и снято несколько фильмов. В наше время некоторые “национально-ориентированные” историки пытаются представить этот подвиг как подлое убийство радетеля за национальное возрождение. Мол, в Кремле боялись той популярности, которую Кубе обрёл среди белорусов. Очень жаль, что те, кто покоится под скромными обелисками по всей Белоруссии, не смогут высказать нам своего мнения об этой “популярности”.