Сергей Шиптенко: Модернизация высшей школы в Белоруссии

Сергей Шиптенко: Модернизация высшей школы в Белоруссии 09.04.2015 15:40

Болонский процесс, усиленно разрекламированный на постсоветском пространстве, сегодня пролоббирован западными агентами влияния и в Белоруссии. Считается, что реформирование белорусской системы образования осуществляется по образцу Евросоюза. Республику ожидает коммерциализация и приватизация образования, количественное сокращение числа вузов, практическая ориентация образования на рынок труда, дегуманизация и дефундаментализация, узкая специализация образования, снижение качества массового высшего образования. Уже заявлено, что вузов в Белоруссии слишком много и их надо укрупняя сокращать с 54 до 20. Об этом проинформировало 26 февраля государственное информагентство БелТА, опубликовав заявление проректора по научно-методической работе Республиканского института высшей школы Игоря Титовича. Такие планы, по словам проректора, согласуются с Концепцией оптимизации структуры высшей школы до конца 2015 года.

После сокращения численности вузов проявятся и качественные изменения: в прошлом останется гуманистический пафос и мировоззренческие основания высшего образования, фундаментальность и глубина теоретических знаний, начитанность и широта кругозора. Об этой оборотной стороне Болонского процесса уже говорилось, однако применительно к белорусским условиям на некоторые аспекты стоит обратить более пристальное внимание, учитывая, что гуманитарное пространство Союзного государства Белоруссии и России должно быть сформировано.

Сторонники Болонского процесса в Белоруссии подвергают уничижающей критике советскую высшую школу, не находя в ней ни единого достоинства, критикуют белорусское высшее образование девяностых за идеологизированность, излишнюю теоретичность, устаревшие формы и методы обучения, оторванность от нужд современной постиндустриальной экономики. Отчасти это так, но лишь отчасти.

Предполагается, что Болонская система поможет созданию в Белоруссии конкурентноспособного рынка образовательных услуг. Однако «рынок» и «услуги» подразумевают оплату этих услуг потенциальными потребителями – т.е. студентами и их родителями, что ведет к коммерциализации высшего образования. В нормативных документах Болонского процесса данное обстоятельство не упоминается, т.к. считается само собой разумеющимся. Сами сторонники Болонского процесса признаются, что государству придется ограничить свою роль «воспитателя» и законодателя образовательных форматов. Они убеждают в преимуществах частных образовательных структур, обладающих самостоятельностью и во многих вопросах независимостью от государства.

Но приватизация образовательной сферы имеет и свою изнанку. Частные структуры должны искать спонсорскую поддержку и часто попадают в серьезную зависимость от нацеленности спонсоров на получение максимальной прибыли. Это заставляет университеты «забыть» об автономии, вводить специальности и составлять такие «эффективные» учебные программы, которые имеют спрос на образовательном рынке услуг.

Пример подобной «диалектической борьбы» между автономией и демократией университета, академическими свободами, с одной стороны, и интересами руководства и спонсоров, с другой – ситуация, сложившаяся в Европейском гуманитарном университете (ЕГУ, Вильнюс). ЕГУ был создан в Минске в 1992 году преподавателями, которые ранее работали на философско-экономическом факультете БГУ, но в результате конфликта с администрацией факультета, ушли из Белгосуниверситета и под руководством А.А.Михайлова создали частный некоммерческий гуманитарный вуз. Идейным фундаментом ЕГУ первоначально стал философский факультет, который позиционировал себя в противовес наследнику советской высшей школы (Белгосуниверситет) и делал ставку на изучение истории философии, современной западной философии, преподавание авторских спецкурсов.

В середине 90-х гг. вуз столкнулся с кризисом набора студентов и в ЕГУ открываются факультеты экономики и права. Обучение платное, студенческий контингент – в основном дети «среднего класса» и прозападно настроенной интеллигенции. Уже к концу 90-х ЕГУ постепенно утрачивает лоск элитарного учебного заведения и все более начинает напоминать европейскую бизнес-школу средней руки. В 2004 году ЕГУ прекращает свою работу в Белоруссии, успешно списав все свои сложности и просчеты на авторитарный белорусский режим, и отправляется в «изгнание», с 2005 года продолжая свою деятельность в Литве.

Вильнюсе у вуза есть спонсоры и финансирование, он отвечает всем необходимым формальным требованиям современного европейского университета. Почему же тогда мечта основателей-энтузиастов полностью провалилась и в ЕГУ нет больше наборов на философские и даже политические учебные программы? Философия из ЕГУ тихо исчезла на фоне ухода преподавателей и растущего недовольства студентов фрагментарностью обучения и отсутствием фундаментального подхода к образованию. Ситуацию не смогли спасти ни так называемая автономия университета, ни демократические институты внутри самого ЕГУ, ни пикеты преподавателей, ни судебные процессы. Решающее слово все равно осталось за спонсорами, которые заставляют университет, совершенно игнорируя демократические ценности, внедрять учебные программы и специальности, востребованные на современном рынке труда.

С аналогичной ситуацией «вымывания» искусственно лишенного прежнего престижа гуманитарного образования, сокращением наборов и закрытием не пользующихся спросом специальностей белорусская высшая школа непосредственно столкнется в самом ближайшем будущем. Однако приватизация и коммерциализация не единственное следствие модернизации белорусского образования. Еще одним направлением модернизации стало принятие системы общепонятных, сравнимых квалификаций (степеней) и внедрение двухступенчатой системы (бакалавриат – магистратура).
Пока в Белоруссии квалификация «бакалавр» не прижилась: четырехлетнее обучение считается незаконченным. Наряду со ступенями бакалавра (4 года) и магистра (6 лет) существует и некая промежуточная ступень «специалист» (5 лет). Это уже изобретение самих белорусских чиновников, которые, наверное, не понимают, что квалификация «специалист» автоматически превращает бакалавра в не-специалиста, а точнее в недо-специалиста.

В белорусском Кодексе об образовании есть положения, вызывающие ряд вопросов и недоумений по поводу второй ступени высшего образования – магистратуры. В ст. 202 Кодекса обнаруживается, что в республике существуют две (!) магистратуры, которые обе обеспечивают углубленную подготовку специалиста. Однако затем выясняется, что одна магистратура формирует «знания, умения и навыки научно-педагогической и научно-исследовательской работы», выступая как бы предварительной ступенью аспирантуры, а вторая является практико-ориентированной и связана «с углубленной подготовкой специалиста». Как при принципиально разных образовательных программах выпускники магистратуры в рамках одной специальности могут получать одинаковую квалификацию и одинаковые права на дальнейшую научно-исследовательскую и профессиональную деятельность? Могут ли выпускники второй магистратуры продолжать обучение в аспирантуре и будут ли востребованы на рынке труда выпускники первой магистратуры?

Востребованность магистерской степени – еще одна проблема, с которой столкнулась белорусская высшая школа. Изначально предполагалось, что магистерская степень даст ее владельцу некие преимущества при приеме на работу или возможность занимать определенные должности. Например, кандидатские и докторские ученые степени предполагают определенный уровень зарплаты, доплаты за ученые степени и ученые звания, возможности карьерного роста. Магистратура в республике существует уже более 10 лет, однако до сих пор в действующем законодательстве не предусмотрено никаких льгот, доплат или иных преференций для магистров. Вузы не знают, что делать со своими собственными магистрами: некоторые продолжают учебу в аспирантуре, но многие, даже работая в системе образования, «повисают в воздухе», поскольку степень магистра для белорусской системы образования ничего не значит. Среди самих преподавателей и студентов ученая степень магистра совершенно не котируется.

Невостребованность магистров приводит к недобору в магистратуру, как следствие, сокращению не только бюджетных, но и внебюджетных (платных) мест, и даже закрытию некоторых магистерских специальностей, а также к практике добровольно-принудительного поступления в магистратуру лаборантов и методистов, чтобы сохранить специальности, не пользующиеся популярностью. Отношение к публикациям в научных изданиях к авторам-магистрам двоякое, как правило – снисходительное.

Не проявляют интереса к магистрам и работодатели. На белорусских кадровых порталах нет деления на магистров и бакалавров, вакансии подразумевают лишь наличие или отсутствие высшего образования. Номинально система двухуровневого обучения принята и развивается, но найти работу таким специалистам будет проблематично. 
Подведем итоги. Многолетние баталии по поводу нового Кодекса об образовании, несколько открытых писем белорусских гуманитариев против сокращения блока гуманитарных дисциплин, которые благополучно замолчали чиновники от образования, а в результате – поспешное и непродуманное принятие важнейшего правового документа в сфере образования.

Что же ожидает белорусское высшее образование?
1). Устоявшаяся практика платного обучения в вузах, в том числе и государственных. С каждым годом бюджетные места будут сокращаться, все больше студентов будут учиться платно. С учетом перехода на систему так называемых кредитов, студент будет выбирать по возможности фрагментарные и легкие курсы. Это приведет к оттоку из сферы образования наиболее интересных и талантливых преподавателей. Бюрократическая нагрузка (планы, отчеты) на преподавателя будет увеличиваться, а вот зарплаты, скорее всего, расти не будут.

2). Остатки классического образования (теоретическая нагруженность, систематичность, фундаментальность, сильный гуманитарный блок) в высшей школе Белоруссии практически полностью разрушены. Фундаментальные знания заменены непонятным «компетентностным подходом» и «компетенциями», прагматическая ценность которых в зависимости от потребностей рынка может быстро меняться. Это заставит выпускников с дипломами невостребованных специальностей опять платить деньги и получать новое образование. На выманивание денег из потенциального потребителя рассчитано и так называемое «образование через всю жизнь» (еще одно направление Болонского процесса): курсы переподготовки, повышение квалификации, второе высшее образование уже практически полностью перешли на коммерческую основу.

3). Трехуровневая система бакалавриат-магистратура-докторантура приведет как к деградации массового доступного высшего образования, так и понижению качества подготовки кадров высшей квалификации: кандидатов и докторов наук. Если кандидатская диссертация не всегда является новым и оригинальным вкладом в науку, то диссертация на соискание ученой степени доктора наук должна претендовать на научное открытие. Вряд ли введение европейской степени доктора (PhD) автоматически поднимет уровень наших кандидатских диссертаций до уровня докторских. Скорее, наоборот - снизит планку докторских диссертаций в лучшем случае до уровня кандидатских.

В перспективе республику ожидает полное исчезновение интеллектуальной элиты и появление серой массы не умеющих думать узких специалистов, способных выполнять очень ограниченный набор производственных функций. Именно им предстоит «наращивать экспорт образовательных услуг», предоставляя студентам из постсоветских республик Средней Азии возможность стать обладателями «европейского диплома».