Когда же «я к тебе вернусь, моя неласковая Русь»?

Когда же «я к тебе вернусь, моя неласковая Русь»? 07.12.2021 19:27

Размышления о новой публикации руководителя Россотрудничества Евгения Примакова. Руководитель Россотрудничества Евгений Примаков (на фото) опубликовал в своем телеграм-канале материал, который перепечатали многие российские СМИ, и на то есть немалые основания. Примаков поднял небезразличную и даже болезненную для россиян тему: он рассуждает о миграционной политике нашего государства. Но, главным образом, — о судьбах тех соотечественников, кто после развала Советского Союза в одночасье был отрезан от России границами новых иностранных государств. По мнению Е. Примакова, законодательство нужно усовершенствовать таким образом, чтобы максимально облегчить репатриацию соотечественников, проще говоря, возвращение их на историческую Родину.

Русский — это звучит как вызов

Признаться, не часто видишь столь откровенное выступление чиновника высокого ранга, тем более о проблемах, с которыми государство справляется не вполне. Это подкупает, поскольку звучит как приглашение обществу к разговору. Смею также предположить, что достаточно много сегодняшних российских граждан побывало в статусе «соотечественник» за рубежом» (для России) и — нежелательный русский в чужой (теперь!) стране проживания, еще вчера братской и социалистической, то есть общей. Мне, например, пришлось вкусить все «прелести» такого положения. Один только штрих из далекого прошлого: в тот период моя жизнь в любой момент могла оказаться под угрозой (и оказывалась!) из-за того, что осмелился говорить на «вражеском» русском языке… Так было в Прибалтике, на Украине, в Грузии…

Россия, правда, приняла меня и в течение месяца предоставила гражданство. Но весь «фокус» заключался в том, что официально я уже был гражданином РФ, так как за несколько лет до возвращения в Москву, где до того жил, имел московскую прописку, получил российский загранпаспорт в стране пребывания. Точнее, в одном из Генконсульств РФ, которые потом почти все были «братьями» закрыты. Таким образом, мне оставалось только оформить внутренний российский паспорт. Процедура прошла почти без проволочек, другие же, знаю, тратили на обретение гражданства России месяцы и даже годы.

Евгений Примаков сегодня пишет:

«Нам нужно очень серьёзно поговорить о нашей диаспоре за рубежом. Как сказал Президент Владимир Путин, русские — самый разделённый народ в мире. Считали по-разному, получилось, что за границами России живут от 20 до 40 даже миллионов русскоязычных. Это очень хорошая иллюстрация того, насколько плохо нам известно о русских и русскоязычных в мире: даже посчитать их проблема».

А мне вспоминаются собственные мытарства бесправного русского человека в бывшей «братской» стране и в этой связи очень популярная песня: «Моя неласковая Русь» (группа «Рондо» и солист Александр Иванов). И щемящие душу слова: «Сегодня я за много лет//Стряхну с души похмельный бред//Сегодня я к тебе вернусь,//Моя неласковая Русь». Что изменилось с тех пор?

Волей-неволей задаюсь также вопросом: а как встретят те полмиллиона соотечественников, которых правительство планирует вернуть на Родину до 2030 г.? За десять лет, как говаривал Ходжа Насреддин, то ли шах, то ли ишак отправятся в мир иной, а нам каждый русский (русскоговорящий) нужен в стране сейчас, немедленно. Запад до такой степени окрысился сегодня на Россию, что как и 80 лет тому назад, как и сто, и двести опять актуальным становится призыв «Родина-мать зовет!». У нас нет времени на раскачку, процесс репатриации необходимо решительно ускорить.

Кстати, в том самом правительственном постановлении о пятистах тысячах репатриантов подчеркивается, что для достижения этой цели за границу будут выезжать группы сотрудников МИД и МВД и убеждать людей вернуться на историческую Родину. Не представляю, как они будут там организовывать свою агитационно-пропагандистскую деятельность, даже большевикам это не удавалось. Мне это кажется пустой затеей, легальной тратой государственных денег на зряшные дела. При этом, однако, нужно подчеркнуть, что тем, кто согласится возвратиться, переезд оплатят из федерального бюджета. Но статус участника программы переселения можно оформить и в стране своей гражданской принадлежности (заявления принимают дипломатические учреждения РФ). Далее важно отметить, что всего в течение пяти месяцев со дня прибытия в Россию переселенцы именно по госпрограмме могут стать полноправными российскими гражданами. Это, заметим, в идеале...

Но, как говорится, нет худа без добра. Возвращающимся из-за границы нашим соотечественникам предлагают не особо богатый выбор регионов для проживания. В основном – это весьма отдаленные от Москвы и даже от европейской части России районы, только при таком выборе можно получить более-менее приличную денежную компенсацию, связанную с переездом и устройством на новом месте. Но и эти суммы, честно говоря, мизерные в сравнении с понесенными затратами. Кто хоть однажды в своей жизни переезжал даже в другой дом, тот знает, каких больших расходов требует это хлопотное дело. А что говорить о переезде в другую страну? Да еще с семьей!

Но за новыми границами судьбы русских волнуют только в одном смысле. Bот Евгений Примаков пишет с болью: «А есть миллионы и миллионы тех, что не по своей воле сделался „соотечественниками“, даже не переезжая никуда, — на них обрушились новые границы, когда распалась единая страна, и они оказались за границами России в новых республиках. О том, как складывается их жизнь там: да очень по-разному, но всюду там стоит вопрос об их ассимиляции. Причём часто говорится об „интеграции“, но интеграция как результат политического решения чаще всего означает именно ассимиляцию. Многие сотни тысяч и миллионы предпочли репатриироваться в Россию. Во многих странах их к этому подталкивают — не стану называть эти страны, по тому, кто будет возмущён больше, сами угадаете».

Да тут и угадывать нечего. Вся, что называется, антирусская топонимика лежит на поверхности еще с конца 1980-х. Процесс возвращения населения СССР в свои «национальные квартиры» начался задолго до распада Союза, утверждает главный научный сотрудник Института социально-политических исследований (ИСПИ) РАН Леонид Рыбаковский. По его словам, постепенное «мягкое» выдавливание из национальных республик СССР «нетитульных» граждан наблюдалось еще в 1970-е. Началось это в Закавказье, где уже тогда, пока неявно, нагревался застарелый Карабахский конфликт между Арменией и Азербайджаном. Люди бежали из этих опасных мест. В растущем потоке мигрантов все больше преобладали русские, переезжавшие в Россию. «Примерно с 1975 года в РСФСР отмечается положительное сальдо миграции из республик Закавказья — Армении, Азербайджана, а затем и из Грузии. Следом этнические русские поехали из Казахстана и Средней Азии. Это было связано с ростом бытового — пока что! — национализма. После распада СССР эти, тогда еще только наметившиеся, миграционные процессы значительно усилились», — говорит профессор Рыбаковский.

Это усиление миграционных процессов, по его мнению, было спровоцировано ростом националистических настроений в республиках, и теперь уже не только на бытовом, но и на государственном уровне. Выйдя из «единой семьи», национальные правительства и парламенты стремились самоутвердиться, очищая свои вновь обретенные государства от «посторонних». И все «братство народов» было ими уничтожено.

Распад СССР застал в национальных республиках за пределами Российской Федерации более 28 млн россиян (в том числе, 25,3 млн этнических русских), что было вполне предсказуемо. В разные годы, следуя призывам партии и правительства, десятки, сотни тысяч со всей страны ехали строить Магнитку, поднимать целину, прокладывать Байкало-Амурскую железнодорожную магистраль. Шла и обычная внутригосударственная миграция, характерная для любой страны. К моменту распада СССР и возникновения на его месте 15 новых государств Союз представлял собой изрядно перемешанное в национально-этническом плане пространство.

Здесь, пожалуй, самый яркий пример Казахстан. Согласно данным последней Всесоюзной переписи населения 1989 г., там проживали представители более чем 120 разных национальностей. Причем доля казахов составляла менее 40%. После распада СССР русские стали массово покидать эту молодую независимую республику, и с каждым десятилетием их доля постоянно снижается. Согласно данным статистики на февраль 2021 г., в Казахстане проживало 18,8 млн. человек, из них казахи составляли 69% населения, русские – 18,4% населения или 3,5 млн. человек. Следует отметить, что до 1980 г. численность русских в Казахстане превышала численность казахов и лишь к 1989 г. их соотношение стала примерно одинаково.

Тревожные тенденции проявления русофобии наблюдаются в Киргизии, Казахстане и ряде других стран, Россотрудничество готово решать эту проблему, отмечала в августе этого года пресс-секретарь агентства Надана Фридрихсон. В Казахстане, как оказалось, долгое время существуют и активно действуют радикальные националисты. Эти «правильные люди» заставляют русских извиняться за свою «русскость», причем на видеокамеру. Нападения такого рода, по данным СМИ, носят регулярный характер, и, что очень печально, о реакции со стороны наших властей на это пока не слышно. Впрочем, нам не известны все тонкости российской дипломатии…

Правда, с утверждением о радикальном национализме не согласна киргизская сторона. В частности, глава МИД Киргизии Руслан Казакбаев призвал «не представлять отдельные случаи бытового национализма как систематическое нарушение прав и интересов этнических русских». По его мнению, «вообще неприемлемы резкие заявления некоторых российских политиков». Отметим, что в советский период доля русских в Киргизии составляло 22% от численности населения республики или 1 млн чел.

Массовая эмиграция в 1990-е годы, а также низкая рождаемость привели к тому, что численность русских в республике сократилась в 3 раза и на 2020 г. составила 344 тыс. человек или 5,3 % от населения республики. Как вы полагаете, от хорошей ли жизни бегут из Киргизии русские?

При том что в стране русский язык имеет статус официального.

«Вот соотечественники, они живут в республике Где-то-там-стан, должны ли мы стимулировать их возвращение домой?» — задается риторическим вопросом Евгений Примаков. Конечно, должны, и не только стимулировать их возвращение, но и обеспечивать его. Взять, скажем, один из «Где-то-там-станов» (стан по-персидски «страна») — Таджикистан. Именно он стоит в СНГ на первом месте по числу эмигрировавших русских. При СССР в этой беднейшей республике проживали 390 тыс. русских, осталось 30 тыс. Во многом люди уезжали из-за начавшейся там гражданской войны, притеснений коренного населения и массовых убийств русского населения. Линию о притеснении русских в Туркмении сегодня можно продолжать. Отсутствие перспектив оставляет только один выход — миграция в Россию, но этот процесс совсем не прост. Взять хотя бы такой штрих: продав квартиру в Ашхабаде за бесценок, русский не сможет найти доступное жилье и место в России, очевидно, процедура помощи соотечественникам пробуксовывает.

Трудная дорога домой

В то же время, по  мнению Евгения Примакова, любой русский, любой русскоязычный, любой, кто принадлежит к народам, органически живущим в России, имеющим в РФ свои территории, должен иметь автоматическое, неотъемлемое и мгновенно реализуемое право на репатриацию на историческую родину. «Существует государственная программа по переселению соотечественников. И есть общенациональное согласие в том, что соотечественники должны иметь возможность переселиться в Россию. У нас есть примеры гораздо более активной политики по репатриации, которую надо бы себе самим в пример ставить: тот же Израиль. Разумеется, госпрограмма по переселению наверняка будет дорабатываться. Наверняка постепенно справимся с бюрократией, когда семьи собирают бумаги месяцами и ждут ответа годами — для того, чтобы вернуться на Родину. И с завистью и непониманием смотрят на то, как быстро въезжают в Россию трудовые мигранты, потом быстро получая росгражданство. Я о принципе», — подчеркивает Примаков.

Он прав. «Столетие», кстати, не раз писало об этой проблеме. Да и другие российские издания тоже, но, увы, почти ничего не меняется, и, странным образом, наши соотечественники оказываются на вторых ролях, а на первых – чужие и чуждые мне и моей стране люди.

В России, например, сегодня 7 млн мигрантов. В ФМС говорят, что это немного. Но именно столько составляет население Московской области, большого российского региона. А в некоторых населенных пунктах количество мигрантов уже равно числу местных жителей.

Явно с учетом общественных настроений мэр Москвы Сергей Собянин в середине ноября заявил, что на столичных стройках должно работать меньше мигрантов и больше россиян. По словам градоначальника, сегодня в строительной сфере Москвы и так трудится «достаточно много» приезжих. Тем не менее в Москве ждут мигрантов. Сегодня российским компаниям, по их заверениям, не хватает примерно миллиона рабочих рук, чтобы без проблем проводить застройку всего, что еще не застроено. Чтобы восполнить дефицит, московский миграционный центр недавно открыл представительство в Узбекистане, где подбирает персонал.

Отметим, что среди центральноазиатских стран Узбекистан является самой многочисленной республикой. Там на 2020 г. проживало 30,5 млн. человек, более 1 млн из них еще в 2000 г. были русские. Однако их численность из-за низкой рождаемости и высокой эмиграции за 20 лет сократилось на 200 тыс. человек и, по неофициальным данным, составила около 2,5% населения республики. (Здесь попутно хотелось бы сказать и об Армении. В советские времена здесь проживали свыше 50 тыс. русских. Разваливающаяся экономика, отсутствие условий для сохранения крепкой русской диаспоры сыграли сою роль в эмигрантских процессах — республику покинули 35 тыс. русских.)

Евгений Примаков также полагает, что к процессу стимулирования возвращения из «Где-то-там-станов» наших соотечественников в России должны быть вполне определенные подходы.

«Первый подход: нет, им и там должно хорошо житься, их права там должны быть удовлетворены, а с республикой Где-то-там-стан должна вестись работа, чтобы права русских и русскоязычных там не ущемлялись (язык, образование, бизнес, культура и так далее). Захотят переехать в Россию — вот есть программа, не очень поворотливая и гуманная, но уж какая есть, „допилим“ если что. Тогда у нас в республике Где-то-там-стан будут дружественные нам люди, которые будут крепить мир и сотрудничество. И если власти этой усредненной республики разумны и дальновидны, то они такую политику могут только приветствовать».

Да только где их, дальновидных, взять-то? И здесь полезно обратить внимание еще на один тезис Евгения Примакова. Он говорит: «Второй подход: облегчим всем репатриацию. Пусть все возвращаются домой в Россию и живут тут. Где-то-там-стан, который до этого как раз ассимиляцией и увлекался, очень такому подходу обычно становится недоволен, потому что таким манером неожиданно для себя лишается большого числа врачей, учителей и инженеров, которые раньше эту усредненную республику „угнетали“».

И, добавим, как следствие — развал экономики страны и социальной сферы, что наблюдается практически во всех бывших союзных республиках. И люди отправляются в поисках лучшей доли, прежде всего — в Россию.

Иностранных мигрантов в России в текущем году стало в три раза больше, чем годом ранее. Об этом в начале декабря на видеомосте Москва — Бишкек — Минск — Ереван — Нур-Султан «Ситуация с трудовыми мигрантами из стран ЕАЭС» в МИА «Россия сегодня» рассказала директор Департамента трудовой миграции и социальной защиты Евразийской экономической комиссии Алтынай Омурбекова. «Сегодня поток трудовой миграции вырос. Он уже в три раза превзошел цифры, которые мы видели в 2020 году, и даже по сравнению с допандемийным периодом он в два раза выше», — заявила Омурбекова. По ее словам, сегодня в России находится более 385 тыс. граждан Киргизии, которые уже зарегистрированы и встали на миграционный учет. В 2020 году их было 119 тыс., а в допандемийный 2019-й — 202 тыс.

Далее она явно не без обиды добавила, что Киргизия официально назвала введенную в этом году Россией проверку иностранных мигрантов на наркотики, ВИЧ и другие опасные заболевания «барьером» на пути миграции, поэтому заявление заммэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Андрея Бочкарева о желании отказаться от иностранной рабочей силы является его личной позицией. Логика более чем странная: вместо того, чтобы заняться трудоустройством сограждан в своей стране, эта чиновная дама, по сути, требует от России снять все ограничения на пути устройства ее земляков на работу в чужой стране, причем со всеми вытекающими отсюда социальными последствиями, ответственность за реализацию которых тоже должна взять на себя тоже Россия.

Омурбекова, таким образом, пытается переложить обязанности своего государства на нас, но обижаться на нее вряд ли стоит. Она и прочие «наши братья» еще в СССР привыкли к тому, что Россия им постоянно что-то должна.

Надо признать, что мы тоже даем поводы к тому, чтобы наши «милые соседи» думали так и не иначе. Россия, например, по-прежнему поставляет газ и электроэнергию в соседние страны по заниженным ценам, не получая взамен даже предсказуемой политической лояльности. Украину именно таким образом за два десятка лет «проспонсировали» на 250 млрд долл., отмечал когда-то президент РФ Дмитрий Медведев. Чем закончилась такая, с позволения сказать, благотворительность, нынче хорошо известно: что называется, вырастили себе «крокодильчика», который теперь вкупе с западными покровителями так и норовит проглотить всю Россию. Подавится, естественно, но пример Украины, похоже, ничему не научил российские власти. Более того, мы массово запускаем в свою страну не очень дружески настроенных по отношению к России граждан.

По данным аналитической службы международной аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza, в 2020 г. российское гражданство получили 656,3 тыс. иностранцев. Это максимум с 2000 г. Большинство получателей российского гражданства в пандемическом году составили выходцы из Украины (62,4% или 409,5 тыс. чел.), среди новых россиян также много уроженцев Таджикистана (9,7%, или 63,4 тыс. чел.) и Казахстана (6,6%, или 43,4 тыс. чел.). Вообще выдача российских паспортов практически непрерывно растет все последние годы.

И весьма показательное для России сравнение: с 2007 г., то есть за 14 лет, переехали в Россию в рамках программы переселения соотечественников из-за рубежа около 960 тыс. человек, отмечала в октябре начальник Главного управления по вопросам миграции МВД России Валентина Казакова.

По ее словам, в первые годы реализации программы (2007-2009 гг.) в Россию прибывали около 9 тыс. человек в год. В 2018 г. в Россию прибыло 107,7 тыс. соотечественников, в 2019-м — 108,5 тыс. человек, а за 8 месяцев 2020 г. - около 40,5 тыс. человек. «В этом году снижение показателей связано с введением ограничительных мер по противодействию распространению коронавирусной инфекции (COVID-19)», — сказала представитель МВД. В то же время, как сообщал телеканал «Мир 24», российское гражданство с начала нынешнего года получили уже больше 500 тыс. чел. До конца года этот показатель увеличится. В перспективе, учитывая позицию российских политиков, поток мигрантов может возрасти в десятки раз. А наши соотечественники, что, остаются за бортом?

Не совсем так. В конце апреля премьер РФ Михаил Мишустин поддержал предложение по широкой репатриации соотечественников. Такое приглашение в России звучало уже не раз, в том числе и от президента Владимира Путина. Чем вызвана нынешняя инициатива? Председатель комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Леонид Калашников объяснял это «геополитической катастрофой и демографией, показывающей уменьшение нашего населения». Он предлагает брать в этом плане пример с Израиля и Германии. В частности, увеличить квоты в российских вузах для студентов из стран СНГ с 25 000 до 65 000. «Крутое» предложение, что и говорить, но в это же время, заметим, новая волна бытовой русофобии поднимается в странах Средней Азии. Там выросли уже поколения людей, которые вообще не обременены воспоминаниями о совместном проживании с русскими в этой же стране, которая благодаря именно русским и стала независимой. Там теперь русских опять бьют, оскорбляют и считают, что им «пора домой».

Евгений Примаков озвучивает такой же тезис, но наполняет его совершенно иным смыслом. «И тут нет единого универсального рецепта. Потому что безусловное и быстрореализуемое право вернуться домой должно быть у всех. Но и право жить спокойно там, где пожелаешь, тоже должно быть у всех. Но мне кажется, что первое право — выше. И никак не отрицает поддержку и защиту нашей диаспоры за рубежом. Нам очень не хватает даже не очередной „госпрограммы“, а идеи (национальной ли — не знаю, но близко к тому) — пора домой», — считает руководитель Россотрудничества. Далее, он предлагает принципы, которыми, с его точки зрения, Россия должна руководствоваться при взаимодействии с соотечественниками. «Короче, мне кажется, #порадомой», — так заключает Примаков свою публикацию.

Согласен с ним на все сто процентов. Но почему русские и русскоязычные не очень-то и спешат воспользоваться этим приглашением? Ответ могут подсказать нам социальные сети, где участники разного рода дискуссий о возвращении в Россию, в свою очередь, часто спрашивают и себя, и участников диалогов: «А мы там нужны?» — в России то есть. И при этом ситуация в нашей стране сегодня такова, что стало возможным не сочувствовать издалека, не любить за тысячи километров, а просто вернуться на Родину. Не политика и государство определяют, где тебе жить, а твоя свобода, любовь, желание что-то делать здесь, а не «там».

Публикация Евгения Примакова и нацеливает всех, кто готов вернуться, прежде всего, на то, чтобы воспользоваться этой свободой. Вопреки всем препонам. При этом глава Россотрудничества ясно, четко, понятно определяет концепцию основных направлений миграционной политики государства. Но у нас очень мало времени.

Нас опять пытаются поставить на колени. И чем больше нас будет, тем легче мы отобьемся от любых поползновений. Потому, думаю, польза от этой публикации будет — несомненно. Впрочем, уже сейчас она заставит задуматься многих и в России, и за ее пределами: для одних она звучит как предложение, для других — как предупреждение.

Валерий Панов, stoletie.ru