Литературная новинка года: книга Андрея Геращенко «Белая Русь от древнейших времён до современности» 30.11.2020 14:48Литератор и общественный деятель Андрей Геращенко достаточно широко известен белорусам, интересующимся отечественной историей. Популярность его в определённой степени проистекает благодаря гражданской позиции. Он не приемлет модных в наше время тенденциозных толкований событий прошлого в разрезе общеевропейской истории Беларуси, но в отрыве от Руси, и с политическим подтекстом о вековечной борьбе наших предков с проклятыми москалями, якобы продолжающейся и поныне.
В популяризаторском ключе выдержана его новая книга «Белая Русь от древнейших времён до современности», она вышла достойным тиражом 3500 экз. летом текущего года в минском издательстве «Альтиора Форте». Начинается с длинной цитаты Максима Богдановича, датированной 1915 г.: «…Русских народов три. Все они одного корня, но долгое время жили порознь, и так произошли из них три разных русских народа; у каждого — свое название, своя речь, свои обычаи, свои песни, своя одежда. Один русский народ живет под Москвой и далее; называется он великорусский. Второй живет под Киевом и называется украинским. Мы — третий народ русского корня, зовемся белорусами, и страна наша называется Беларусь. Есть среди нас православные, есть и католики, но народ у нас один, потому что у всех одна речь, одни обычаи, одни песни, одна одежда, один образ жизни». Пожалуй, этот отрывок из Богдановича, тщательно забытый приверженцами русофобских веяний, предопределяет содержание книги.
Она не является учебником истории, не претендует на её полный охват. Тем не менее, есть досадные пробелы, которые в столь обширном собрании исторических очерков следовало бы устранить. Например, присоединение Полоцка, древнейшего города Древней Руси, вероятно – старше Киева и Новгорода Великого, к балтскому литовскому княжеству обойдено стороной, хотя это краеугольное событие. Западные русы, потомки кривичей и других восточнославянских племён, утратили самостоятельность, попав в зависимость сначала к рижским рыцарям, потом к балтам и другим народам – на многие века, вплоть до принятия Декларации о государственном суверенитете Республики Беларусь в 1991 г. Данный пробел вообще характерен для популярной литературы о древних временах, сидели себе предки белорусов во вполне самостоятельном Полоцке, и вдруг – бах, они уже литвины, а правят ими балты с труднопроизносимыми и абсолютно не славянскими именами.
В отличие от научного трактата, автор не приводит альтернативных взглядов на события прошлого. А ведь давние дела известны только по самым отрывочным сведениям, подробности утрачены безвозвратно. Для популяризаторов это не страшно, подобные книги пишутся именно так – в императивном ключе, не терпящем возражений. Но людям, в истории эрудированным, многие эпизоды кажутся, скажем мягко, проблематичными.
Андрей Геращенко в классическом виде воспроизводит легенду о Ледовом побоище, повествующую о разгроме «псов-рыцарей» на Чудском озере. Не говоря об отсутствии хотя бы минимальных археологических подтверждений на предполагаемом месте боя и массе нестыковок, бросается в глаза дата события, когда всадники в латах, весящие с конём многие сотни килограмм, попёрли на «лёд» Чудского озера. Вроде бы это случилось 5 апреля 1242 г. по Юлианскому календарю. Т.е. конец второй декады апреля по современному Григорианскому календарю, принятому позже. В средневековье было холоднее, да и Чудское озеро чуть севернее Беларуси. То есть, в переводе на современный климат наших широт, это примерно соответствует нынешней погоде на Минском море около 20 марта. Теперь попробуем представить, может ли на Минском море 20 марта стоять лёд, даже теоретически способный выдержать лошадь с всадником в латах? Я такого вообразить не могу. То есть, бой какой-то был. Наверное. Но не там, не тогда или не при тех обстоятельствах.
Следующий пробел, кажущийся мне существенным, касается Куликовской битвы. О её месте и дате тоже масса споров, но я хочу обратить внимание на другое. В двух европейских летописях содержатся сведения, что армия Ягайло, не поспевшая на помощь Мамаю, напала на возвращающееся войско Дмитрия Донского, изрядно потрёпанное в сражении, перебила добрую его часть и конфисковала трофеи. А через непродолжительное время хан Тохтамыш, проблематичный союзник Ягайло, без особых проблем захватывает Москву. Почему? Да потому что после вмешательства литовцев москвичи понесли такой, урон, что за пару лет не восстановились! Конечно, победа Ягайло в Куликовской битве выглядит не слишком почётной, отнюдь не примером ратной доблести. Но он добился результата, сохранив жизни сотен и тысяч предков современных белорусов, погибших бы, сражайся они она стороне Мамая.
Несколько колет глаз аббревиатура ВКЛиР вместо привычной ВКЛ, то есть «Великое княжество Литовское и Русское». Почему-то она не исчезает в описании событий после присоединения Жемайтии в 1422 г. Хотя государство называлось уже «Великое княжество Литовское, Русское и Жамойтское и иных земель».
Хорошо написано о Франциске Скорине. Ранее меня изумлял присвоенный ему титул белорусского превопечатника, несмотра на известный факт, что Скорина издавал книги по-русски и за пределами современной Беларуси, а белорусы и Беларусь тогда ещё не выделились во что-то отдельное. Но вот только Скорина определяется автором как русский первопечатник с принадлежностью к русской части ВКЛ, всё становится на свои места.
Предчувствуя возражения, сразу скажу, Библия Скорины – ни разу не белорусская. Он сам написал: «Бивлия Руска». Может, ему видней? Не будем поправлять нашего выдающегося земляка спустя пять столетий, лучше вспомним Фиоля, создавшего «Осьмигласник» – первую книгу на русском языке для наших предков, главное – намного раньше Скорины, который, увы, всего лишь «второпечатник». Почему-то вообще нет ни слова о возникновении книгопечатания на современной территории РБ, оно берёт начало в середине XVI века и возникло на Берестейщине.
Прекрасно расписано крепостное право на русской части ВКЛ позднего средневековья, в противовес распространённому мифу, будто бы пришли российские оккупанты при разделе Речи Посполитой и поработили ранее свободных белорусов.
А вот с употреблением этнонима «Белая Русь» не всё хорошо. Описывая восстания и русско-польские войны середины XVII века Андрей Геращенко допускает неточности. Например, в 1648 году, «начавшись на Малой Руси, война перекинулась и на Белую Русь» (стр. 158). Это не так, точнее – не совсем так.
Самоназвание – ВКЛ, Литва, литвины. Позже войдёт в употребление слово «тутэйшыя». Белая Русь – это наименование со стороны, причём обозначаемая им территория дрейфовала по карте Восточной Европы. В документах Русского царства времён Алексея Михайловича Белой Русью именуется вся русская часть ВКЛ. Сохранился царский список «белорусцев», к коим подобает относиться в корне почутче, его украшает имя «белоруса» Богдана Хмельницкого. Деление на «Малую Русь», т.е. украинское левобережье, отошедшее Москве, и «Белую Русь», сохранившуюся в составе литовско-польского союза, сформировалось позже, по итогам этих войн.
Обозначив несколько ключевых дат в разделе Речи Посполитой, автор сразу переходит к наполеоновскому нашествию. А зря. В конце XVIII века в Беларуси произошло несколько интересных событий, не секретных, но из серии «мало кто знает». И пользуясь эти малым знанием у широких масс, точнее – его отсутствием, некоторые горе-историки с пафосом утверждают: Русская императорская армия оккупировала… Беларусь! Не Польшу, не Литву, именно – Беларусь. Тут стоило бы напомнить, что когда имперские войска вошли в Минск, они при всём желании и упорстве не смогли бы обнаружить там ни Беларусь, ни даже ВКЛ. На закате своего существования Речь Посполитая дождалась, наконец, формального закрепления положения, существовавшего много десятилетий: единое унитарное польское государство, единый язык – польский, единый народ – польский, единая религия – католичество. А белорусы? Не, не слышали. Все – поляки. ВКЛ ушло в историю, отработав отпущенный судьбой срок.
И ещё я бы упомянул Тадеуша Костюшко, одного из исторических личностей, чей вклад в историю Беларуси невозможно переоценить. Осенью 1794 г. Костюшко блестяще провалил оборонительную битву против русских войск при Мацеёвице и тем самым бесповоротно предопределил провал восстания с неизбежной в результате этого провала деполонизацией восточных славян. О Костюшко есть один штришок применительно к Польскому восстанию 1863-64 гг., когда генерал уже был мёртв. Лучше бы о нём подробнее, сократив часть книги, посвящённую военным действиям за пределами границ современной Беларуси.
Когда, собственно, коренные жители наших земель получили право называться белорусами? Наверно – важный момент, в книге его нет. Мнений много, я считаю – к середине XIX века, когда были обращены из униатства в православие. Пропустив эту веху, Андрей Евгеньевич перескакивает к страницам восстания 1963-64 гг., совершенно справедливо показывая его антибелорусскую, а отнюдь не освободительную сущность. «Муравьёв-вешатель», эдакий Гитлер XIX века в представлении национально-озабоченных отечественных историков, в действительности из нашего времени выглядит чуть ли не либералом на фоне геноцида белорусского крестьянства, устроенного повстанцами типа Калиновского.
Кстати, о нём. Геращенко пишет о Кастусе Калиновском как об одном из руководителей восстания, повешенном в 1864 г., путая двух Калиновских. Кастусь Калиновский, в ранней версии – Касцюк, это чрезвычайно светлая личность, борец за свободу белорусов, патриот, гуманист, пассионарий и т.д., у него есть всего лишь один-единственный недостаток, сей ангел без крыльев никогда не существовал в реальности. Кастусь Калиновский – это литературный персонаж исторических фантазий Вацлава Ластовского. А персонаж повесить невозможно.
Весьма отдалённый прототип данного литгероя, польский шляхтич Винцент Калиновский (вторым именем «Константин» он не пользовался) является его противоположностью. Психопат, параноик, патологический садист, кровавый маньяк. Он уничтожил, по самым приблизительным прикидкам, гораздо больше народу, чем Муравьёв. «Стшельцы» и прочие «жолнежи» пана Винцента одевали верёвочный галстук десяткам селян в каждой деревне, где не наблюдалась всеобщая радость по поводу прихода польского бандформирования. Я уж не буду приводить подборку наиболее одиозных призывов этого тяжело больного на голову человека типа «топор повстанца не должен останавливаться над колыбелью младенцев». Белорусская история знает множество великих людей, приходивших на нашу землю из Польши, но выродки тоже встречались, Винцент Калиновский в первых строчках. Не стоило об этом молчать. Ещё раз душегуб всплыл в тексте книги ближе к концу, упомянутый по другому поводу, из-за мелкого совпадения с биографией Сергея Притыцкого.
Полностью разделяю мнение автора о сущности БНР. Это псевдогосударство существовало только на бумаге? Учитывая лизоблюдство БНРовцев перед германскими оккупантами, я бы добавил – на туалетной. Использованной. Аналогичными фекальными эпитетами можно охарактеризовать последышей БНР, верно служивших следующему поколению германских оккупантов, нацистскому.
С большим количеством статистической информации Андрей Геращенко накидал картину послевоенного развития БССР, обретения независимости и вхождения в состав Союзного Государства. Текст явно составлен до двух тяжелейших испытаний, постигших нас в 2020 г., эпидемии COVID-19 и острого политического конфликта на фоне президентских выборов. Но литература тем и отличается от публицистики, фокусируя внимание на пережитом и осмысленном, а не самом свежем, только с телеграфной ленты; литература не может и не должна конкурировать с публицистикой, обслуживающей СМИ.
Как отдельное несомненное достоинство, очень редкое для книг этого жанра, надо отметить высокую насыщенность книги картами Беларуси с весьма подробными комментариями к каждой. Территориальные изменения показаны настолько чётко и наглядно, что визуальная информация здорово дополняет текст.
Не на 100% солидаризуясь с воззрениями Андрея Евгеньевича в отношении отдельных исторических событий, я, тем не менее, получил реальное удовольствие от прочтения книги, раз десять гуглил для проверки в Сети отдельных обстоятельств, узнал кое-что новое, освежил в памяти сведения о древней истории Родины. Более того, расхождения в исторических взглядах с автором далеко не всегда означают, что он не прав. Повод подумать, покрутить проблему в сознании, проанализировать с разных сторон – занятие полезное.
В общем, рекомендую «Белую Русь» к прочтению для всех. Особенно для не разделяющих лояльное отношение Геращенко к нашему восточному соседу. Повторяю: несогласие читателя с авторской позицией ещё не означает неправоту автора.
Анатолий Матвиенко, oo-spb.by
Комментарии
Комментариев пока нет
