Сергей Шиптенко: Белорусский соцгумблок как производитель неликвида

Сергей Шиптенко: Белорусский соцгумблок как производитель неликвида 01.05.2015 12:23

Социально-гуманитарное образование прямо влияет на качественные характеристики человеческого капитала. Большая часть постсоветских образований резко сократила инвестиции в систему высшего образования, что вскоре сказалось на качестве жизни. Отсюда происходит значительная часть проблем, которые предстоит решить в процессе реинтеграции нашей Родины, в частности – при реализации проектов Союзного государства и Евразийского союза. 

Создание единого гуманитарного пространства предполагает не только чёткое представление о цели объединительного процесса, знание реального положения дел в интегрируемых системах, но и понимание путей решения имеющихся проблем. В случае более тесной интеграции с Киргизией проще и дешевле построить систему заново, в случае с Белоруссией – решиться на радикальную трансформацию. И в первом, и во втором случаях будет сопротивление, без решимости преодоления которого нет смысла приступать к задуманному.

Вузы постсоветских республик имеют ряд одинаковых проблем. Теоретически сам факт наличия высшего учебного заведения предполагает заботу о сохранении и приумножении человеческого капитала, о создании условий развития, возможностей построения экономики знаний.

В Белоруссии декларируется инновационный путь развития, однако нерешенность проблем системы образования превращает эту декларацию в заведомо нереализуемый прожект. Если выпускники вузов не работают по профилю своих дипломов, а таковых в Белоруссии слишком много, то такое положение дел говорит о ненормальности реализуемой властями политики.

Сыстема высшего образования в Белоруссии сохранила пороки советской системы и за «незалежницкий» период приобрела новые. С советских времен среди бюрократов и профессоров белорусского разлива сохраняется практика перекладывания всей работы на «негров» (аспирантов и преподавателей), включая написание научных трудов. Откровенно коррупционные схемы без особого труда можно выявить и в государственных, и в частных вузах. Общераспространённой практикой является выполнение научно-исследовательских работ, отчёты о выполнении которых являются формальными подпорками в процессе имитации научно-исследовательской деятельности.

Как правило, в белорусских вузах (как государственных, так и частных) НИР выполняются на «общественных началах» преподавателями и доцентами. Затем результаты их коллективного творчества либо кладутся в архив, либо кладутся в основу другого НИР другой группы лиц, но уже получающих оплату за выполнение компиляции. Во втором случае, как правило, присутствуют лишь фамилии ректора, проректоров, реже – деканов и завкафедрами, а лапидарную работу выполняют методистки или доверенные лица из не пересекающихся с кафедрами структур (например, вузовского НИИ). В первом случае исполнители довольствуются тем, что их не наказывают за неисполнение НИР или подачу своих «наработок» с нарушением сроков, во втором случае гонорарный фонд узкого круга подельников может исчисляться десятками и сотнями тысяч долларов.

Распространённым способом преодоления саботажа со стороны профессорско-преподавательского состава вузов, норовящего отчитаться публикациями в сети Интернет и рефератами заочников, является извлечение из архива НИР советской эпохи. Тест набирается методистками, затем особо приближённый доцент получает задание обновить цифры и заменить прославление партии и правительства на личный вклад «главы государства президента» и т.п. Лозунги «Слава КПСС» и «Делу Ленина жить в веках» заменяются на «За сильную и процветающую Беларусь», «Вместе за сильную и процветающую Беларусь» и «За сильную и процветающую Беларусь - вместе». Разумеется, при таком подходе можно наладить международное сотрудничество представляется делом весьма непростым, поэтому белорусско-российские НИР – явление столь же редкое, как снег в апреле.

Руководителей Академии наук Белоруссии (НАН), Высшей аттестационной комиссии (ВАК) и даже вузов назначает лично Александр Лукашенко. Такая практика нисколько не смущает Минобраз, заявляющий о намерении включить постсоветскую республику в Болонский процесс, где ключевым требованием к вузам является наличие академических свобод. О том, что большинство белорусских вузов, переименованных на заре «самостийности» из институтов в университеты не являются таковыми, чиновники рассуждать не любят. Даже попавший в опалу и ушедший в оппозицию бывший ректор БГУ Александр Козулин не любит вспоминать о создании «факультета народной медицины» и прочих экзерсисах в бытность его главой ведущего вуза республики.

Научными в Белоруссии считаются лишь те журналы, которые включены в перечень ВАК. Всего «ваковских» изданий, судя по опубликованному перечню, насчитывается 217 (например, журналы «Хлебопек», «Трение и износ», «Полымя», «Нефтяник Полесья», «Идеологические аспекты военной безопасности»). В перечень входит также 67 сборников научных трудов, публикации в которых также считаются «ваковскими». По большей части перечень ВАК представлен изданиями с полугодичной и квартальной периодичностью, что отражается на актуальности публикаций. Некоторые издания нуждаются в экспертизе адекватности авторов.

Белорусские научные журналы давно славятся очередями на публикацию продолжительностью от полугода, и, вследствие этого – благоприятными условиями для коррупционных поборов с аспирантов и преподавателей за размещение публикаций, заполнены написанными «неграми» статьями, выходящими за подписью ректоров, проректоров, деканов и другой номенклатуры из различных отраслей. Тематика, с небольшими вариациями, остается той же, что и в 70-80-е годы: панегирики «белорусской государственности» и «мудрому руководству»; воспевание несуществующих достижений; провинциальные события белорусской истории, раздуваемые до мирового значения; лженаука или научные рассуждения на темы, давно не представляющие научной ценности; наконец, не имеющая никакого отношения к науке журналистика уровня районной газеты с примитивными штампами и клише. Весь этот хлам, обеспечивающий авторам научные степени и ученые звания, издаётся под вывеской научных изданий и на немалые бюджетные средства.

Впрочем, существование подобной макулатуры имеет и положительную сторону, так как является объективным показателем уровня развития социально-гуманитарных наук в Белоруссии, обвинительными документами, которые невозможно скрыть. Но коррупцией охвачены, конечно, не только журналы. В предмет торговли превращены все научные и образовательные ресурсы - должности, премии, научные степени и ученые звания, дипломы.

Сами белорусские вузы представляют собой успешные коммерческие предприятия с огромными прибылями. Со студентов взимается плата за обучение, превышающая стоимость качественного образования в Германии, Франции, Чехии. Качество образования удовлетворяет студентов из постсоветских республик Средней Азии, где «европейский диплом» белорусского образца иногда даёт шанс более успешного трудоустройства на местном рынке труда, где определяющими факторами успеха является вовсе не наличие диплома о высшем образовании (как и в Белоруссии).

Китайские студенты изучают в белорусских вузах русский язык, что не особо скрывают как они сами, так и проводящие занятия преподаватели. Значительная часть курсов их вовсе не интересует и не имеет не только теоретической, но и практической значимости. Нельзя ведь, находясь в здравом уме, считать, что байки про «белорусскую державу Великое княжество Литовское», которые им преподносятся в рамках лекций по «Основам идеологии белорусского государства» и др., будут востребованы на хлопковых полях Туркмении, в приморских СЭЗ Китая или при отгрузке пальмового масла из Нигерии.

Непрозрачная бухгалтерия открывает широкие возможности, в том числе легальные, для дележа прибылей вузовской номенклатурой. Социально-гуманитарные специальности являются особо дорогим товаром, так как, в отличие от технических и естественнонаучных, позволяют получать диплом без особых усилий и знаний. Этот товар предлагается под вывесками «менеджмента», «управления», «гуманитаризации» и другими абсурдными названиями, которые призваны подчеркнуть «практический» характер диплома, но в действительности приближают высшее социально-гуманитарное образование к уровню ПТУ. О качестве подобного образования можно не говорить: учебные программы на уровне середины прошлого века, искаженные некомпетентностью и откровенной халтурой составителей, сочетаются с отсутствием профессиональных преподавателей и непомерным объемом аудиторной нагрузки, превращающим учебный процесс в конвейер.

Многих студентов такая ситуация, позволяющая получить хоть какие-то «корочки» вполне устраивает и дает призрачную надежду «устроиться» или «выбиться в люди». В конце концов, для них живым примером является несколько поколений самозванцев, занимающих высокие должности как в образовании, так и в государственном аппарате. Правда, белорусские дипломы уже не только не котируются за границей, но и вызывают полное равнодушие местных работодателей, все чаще размещающих объявления о вакансиях с презрительной пометкой «образование не имеет значения». Действительно, этой фразой можно подвести неутешительные итоги по историческим меркам недолгого и бесславного существования белорусского социально-гуманитарного образования, которое уже больше не имеет никакого значения.

Начало. Продолжение.