Павел Дремов — последний оплот Русской Весны 2014 года

Павел Дремов — последний оплот Русской Весны 2014 года, — рассказ спецкора «РВ» об атамане, его гибели и последнем дне жизни 

Спецкор «Русской весны» в ЛНР Анна Долгарева описала свои впечатления от знакомства с человеком, ставшим легендой ополчения Новороссии, убитым сегодня командиром казачьего полка ЛНР им. Платова атаманом Павлом Дремовым.

Тяжело про Дремова писать, тяжело. Я знала его лично.

Странное было знакомство. Я ехала с товарищем из Первомайска. Он вез меня в Стаханов и превысил скорость. Его остановили казаки Дремова. В спор вмешалась я. Выяснилось, что я журналист «Русской весны». Тогда меня доставили непосредственно до Луганска, куда я и направлялась, а через несколько дней свели с Павлом Леонидовичем и позволили взять у него интервью. Наверное, чтобы я не обижалась за то, что нас задержали (вполне заслуженно, надо сказать).

Сразу говорю: я буду писать предвзято, Дремов мне очень нравился. Я полчаса рыдала, когда узнала о его смерти. Он казался последним оплотом Русской Весны в ЛНР — той Русской Весны 2014 года, той, где был Мозговой и другие полевые командиры. Дремов оказался более умным и тонким политиком. Его войско вошло в состав Народной милиции Луганской народной республики. Сам Дремов наладил отношения с властями ЛНР. Ничто не предвещало, вот вообще ничто не предвещало…

Знакомство с атаманом

…Я помню: в августе я вхожу в его кабинет — ершистая, застенчивая девчонка.

— Здравствуйте, — добродушно улыбается седоватый человек за столом. — Честное слово, я не кусаюсь. Ну что вы так дрожите?

— Я журналист «Русской весны», — выпаливаю я. — Хочу взять у вас интервью.

— Интервью… — раздумчиво тянет Павел Леонидович. — О чем же?

— О героизме, — отвечаю, набравшись храбрости. — Расскажите мне о ваших казаках.

— Героизм… — улыбается Дремов. — Знаете, вот у нас по Минским соглашениям технику отводят. И наши казаки стоят с автоматами против тяжелых орудий противника. Это и есть героизм. А что вам еще рассказать?

Мы беседуем почти полчаса. Передо мной — спокойный, откровенный мужчина, который искренне делится наболевшим. Мужчина, который уже полтора года воюет за Новороссию, у которого под началом не одна сотня человек.

В конце, набравшись наглости, заявляю:

— А меня вот ваши казаки не везде пускают. Говорят, что нужна ваша личная аккредитация. Можете выписать?

Дремов выглядит растерянным.

— Вообще-то я никому не выписывал аккредитаций. Но… для вас… Влад! — зовет он замполита. — Сообрази какую-нибудь бумажку с печатью для прессы. Это «Русская весна», видишь. А я распишусь.

…Мы потом до хрипа, до разбитой посуды спорим с другим моим другом. Он — из ГБР «Бэтмен».

— Почему Дремов не взял к себе наших лучших ребят, а худших — взял? — кричит мой друг.

— Наверное, потому что не мент и не гэбэшник, не изучил их досье, — отвечаю я…

Я остаюсь при своем. Дремов — лучший из командиров ЛНР.

Потом с ним встречаюсь еще и еще.

Впечатление?

Резкий. Жесткий. Добрый. Человечный. Беспокоится о своих бойцах — как квочка о цыплятах. Вот только именно его бойцы заступают на передовую в самых опасных местах, и они же гибнут первыми. Летом ополчение ЛНР случайно заняло железнодорожный узел Марьевка — «дремовцы» были в первых рядах. Именно у них — двое погибших при этой операции.

Справедливый. Страшно справедливый — и здесь слово «страшно» оправдано. Расхищение гуманитарки, лживость, воровство — это все вызывало у него натуральное бешенство. В такие минуты добрый немолодой атаман с мудрыми глазами становился жутким.

Последние дни жизни Павла Дремова

Узнаю о том, что он женится.

Вздохнула бы, не будь у меня любимого мужчины, хоть и погибшего. А так — искренне радуюсь за атамана.

12 декабря он женится. В Стаханове, где и располагался его штаб. Незадолго до этого я узнаю о его визите в Питер, мой родной Питер, и снова радуюсь за него. Думала, в Питере он и женится, но нет — решил отметить торжество в Стаханове.

На два часа дня в Стаханове запланирован банкет в ресторане «Ника» возле Дворца культуры.

В час дня ему звонят и срочно вызывают в Первомайск. От Первомайска до Стаханова — примерно 15 км езды по прямой трассе. Дремов говорит жене: «Дорогая, я сейчас вернусь». И стремительно, даже без охраны, выезжает в Первомайск. Он спешит. У него вот-вот начнется свадебный банкет, его там ждут.

(Забегая вперед: ждут даже спустя полчаса после смерти, будучи полностью уверенными, что Павел Леонидович задерживается).

Он проезжает блокпост «Ирмино», между Стахановым и Первомайском. Выходит — красивый, в костюме, при параде. Здоровается с казаками. Они поздравляют его со свадьбой, он поздравляет их с Днем Конституции.

Садится обратно в машину.

Проходит две минуты, за которые машина Дремова успевает переехать мост через речку Луганку и проехать еще метров триста до ближайшей заправки.

Раздается взрыв возле автозаправки. Громкий, шумный взрыв, который на секунду оглушает даже казаков почти в километре от него.

Я в этот день оказываюсь рядом по чистой случайности. Я еду с Алексеем «Добрым» из ОМБР «Призрак», чтобы пообщаться с бойцами бригады — краем уха я слышала их интереснейшие истории, а теперь хочу записать. Мы проезжаем Стаханов, и раздается звонок. Оперативная информация: Павел Дремов погиб в Первомайске.

Скажу честно.

Я — баба.

Моя первая реакция — слезы.

Мы едем в Первомайск. Спасибо Доброму из «Призрака», который выделил нам бойца в охрану: тот замечает двух людей в камуфляже в зеленке на подъезде к месту. Но выясняется, что это наши уже выставили охрану.

Уже потом мы прибываем на блокпост и выясняем подробности. Уже потом торчим до темноты, в которой невозможно ничего снять, в надежде, что нас пропустят на место следственных действий. Темное грузное тело на дороге я вижу с расстояния ста метров.

Казаки в оцеплении хмурятся и курят. Мне проще. Я девочка, мне можно плакать. Они мужчины, не могут себе позволить.

На месте происшествия от машины не осталось ничего. Ошметки металла, разметанные детали. Следствие не говорит ничего. Лично мое предположение (мы же помним, я просто девочка): снаряд был заложен в автомобиль. Единственная альтернатива, которую я могу предположить: он был расстрелян из «Шмеля», а от «Шмеля» остается характерный след, которого я не обнаружила (правда, было уже темно). К тому же, водитель выжил — вероятно, был выброшен в окно. Правда, не дожил до больницы. В случае «Шмеля» выжил бы вряд ли. В случае миномета вряд ли машину разорвало бы на такие мелкие осколки.

Версии убийства

Версии?

Лично моя версия — где-то на достаточном верху есть стукач. Этот стукач позвонил ему и вызвал в Первомайск под убедительным предлогом. И он же навел на Дремова украинскую ДРГ — кстати, сообщалось накануне, что таковая зашла на территорию Луганской народной республики.

Почему я не верю в версию «Дремова убрали свои»? Да потому что он «своим» не мешал. Ни Плотницкому, ни Министерству государственной безопасности. Замирился с ними Павел Леонидыч, вовремя понял, что война против Украины важнее личных разборок.

Вот так.

Он был, светлоглазый казачий атаман.

И он есть.

Он стал легендой.

Источник

Ответить / Цитировать

Ответить / Цитировать