Виктор Приходько: Карьерный непаркетный дипломат

Виктор Приходько: Карьерный непаркетный дипломат 25.03.2016 15:55

Недавно исполнилось 220 лет Александру Сергеевичу Грибоедову. Юбилей, к сожалению, пошел почти незамеченным в России. Что же, давайте исправим оплошность, тем более, что выдающийся поэт и нам в Беларуси не совсем чужой. Достаточно сказать, что одна из улиц в Минске носит его имя. Случайно не назовут.

Родился будущий поэт, дипломат, пианист и композитор в Москве 15 января 1795 года в Москве. Впрочем, дата весьма условная, документов, подтверждающих это событие, нет (в документах следствия по восстанию декабристов годом рождения Александра Сергеевича указан 1790-й). Зато есть записи о крещении в 1792 году его сестры Марии, а в 1795 году брата Павла. Позже Павел исчезает, вместо него же появляется уже…Александр. Ясно одно: у семьи, похоже, были веские причины хранить тайну его рождения.

Вообще, биография Александра Сергеевича помимо всякого рода авантюр, приключений, трагических происшествий с самого начала полна загадок и недосказанностей. Исторический детектив, да и только. Например, его родители до свадьбы уже носили одну фамилию. То есть были родственниками, пусть и дальними. Вообще-то фамилия редкая. По одной из версий считается, что она идет от некоего Яна Гржибовского («Грибоедов» при этом - русифицированный вариант данного фамильного имени), в начале 17 столетия переселившегося из Польши (Великого княжества Литовского?) в Россию. Точно известно, что уже при царе Алексее Михайловиче разрядным дьяком и одним из пяти составителей Соборного уложения 1649 года числился Фёдор Акимович Грибоедов.

Отец Александра Сергеевича Грибоедова, отставной майор Сергей Иванович, был человеком мягким, большим любителем картежных игр, мот. Зато мать Анастасия  Федоровна – женщина волевая и даже упрямая. И еще: матушка Анастасии Федоровны, настояла для нее на первом подвернувшемся женихе (им случайно (?) оказался Сергей Иванович). Зачем нужно было так спешить? Некоторые исследователи считают, что многое становится на свои места, если верно предположение о том, что у Анастасии Федоровны уже был ребенок, записанный на ее имя. То есть, выйдя замуж за небогатого отставника с той же, что и у нее фамилией, она смогла легко «легализовать» нажитого от неизвестного кавалера сына. А Сергей Иванович закрыл на все глаза, чтобы поправить свое материальное положение, женившись на богатой, пусть и с приплодом невесте. Рождение вне брака (для тогдашнего дворянина осознание подобного факта  собственной биографии было делом весьма болезненным) таким образом, объясняет в характере Павла-Александра его вспыльчивость, болезненное самолюбие и гордыню.

А фактическое более раннее появление на свет Грибоедова-поэта объясняет и успешное поступление в университет в «11 лет», и  замечательные успехи мальчика-студента (на самом деле 16-летнего юноши). Как бы то ни было, в способностях ему не откажешь: в детстве свободно владел английским, французским, немецким и итальянским языками, хорошо понимал латынь и древнегреческий, позже он выучит грузинский, персидский, турецкий, арабский.

В 1803 году Александр поступил на словесное отделение Московского университета. В 1808 году получил звание кандидата наук. Затем были учеба на нравственно-политическом, а позже – еще и на физико-математическом отделении своей «альма-матер».

А в 1812 году в Россию вторглась Великая армия Наполеона. Как поется в песне: «Стоял июль, а может - март..., летели с юга птицы..., а в это время Бонапарт переходил границу». На самом деле стоял июнь, когда для русских началась Отечественная война. Патриотический подъем в стране был всеобщим.

Грибоедов тоже надевает военную форму: вступает добровольцем в звании корнета в Московский гусарский полк. Но принять участие в боевых действиях ему не довелось – сначала помешала болезнь, а после изгнания французов Александр Сергеевич служит в Брест-Литовске, куда прибыл в конце 1812 года.

Во время заграничного похода русской армии 1813-1814 годов город над Бугом играл роль тыловой базы обеспечения. Здесь формировались кавалерийские резервы для действующей армии, этим и занимался так называемый резервный корпус, которым командовал старый опытный рубака генерал Андрей Семенович Кологривов. Его адъютантом являлся Грибоедов. Брест за годы войны пришел в полный упадок. Но жизнь продолжалась, в том числе и светская. Молодой корнет с сослуживцами, среди которых были представители самых знатных фамилий, принимает в ней в свободное от службы время самое активное участие.

Про гусар и их внеслужебные проказы сложено немало анекдотов, впрочем, как показывает практика, они давали к тому довольно поводов. Чего стоят, например, брестские «шалости» Александра Сергеевича. Однажды его забыли пригласить на бал, так в отместку за то он въехал в танцевальный зал, расположенный на втором этаже, верхом на лошади. В другой раз Грибоедов зайдя в костел, обнаружил возле органа ноты и стал по ним играть духовную музыку, да так здорово, что прихожане просто-таки застыли в благоговении... И вдруг органист неожиданно начал лихо исполнять «Камаринскую». Теперь слушатели были буквально шокированы.

Впрочем, молодой гусар не только повесничал: там же в Бресте состоялись и его первые пробы пера будущего великого литератора. От того периода жизни Грибоедова нам достались комедия «Молодые супруги» (авторизированный перевод с французского), а также оригинальная проза -  эссе «Письмо из Брест-Литовска к издателю» и очерк «О кавалерийских резервах». Два последних произведения, содержащие сведения о географии и топонимике Белой Руси и Прибужья, в частности, и сегодня будут небезынтересны любознательному белорусскому читателю.

Три года тянул лямку гусар Грибоедов в Брест-Литовске. В 1815 году, поднабравшись жизненного опыта и просто всевозможных впечатлений, он отправляется в Санкт-Петербург. Вскоре оставляет военную стезю, продолжает литературные опыты, знакомится с Пушкиным, устраивается служить в Коллегию иностранных дел (МИД по сегодняшней терминологии). Но между делом и «гусарить» продолжает.

В 1817 году случилась наделавшая много шуму в имперской столице знаменитая «четверная дуэль» Завадовского-Шереметева и Грибоедова-Якубовича. Из-за чего стрелялись? Естественно,  «шерше ля фам». Дело было так: некто Василий Шереметьев, кавалергард поссорился со своей любовницей, 18-летней балериной восходящей звездой Авдотьей Истоминой (позже воспетой Пушкиным в "Евгении Онегине"), пользовавшейся бешеной популярностью у молодых людей из "хороших" фамилий (конкурсов красоты тогда не проводили, красавиц-моделей не назначали - их заменяли балерины, амурные страсти вокруг них прямо-таки кипели). Одним словом, юная особа, замученная ревностью своего кавалера, съехала от него грустить на квартиру к подруге. Развеять ее кручину и взялся Грибоедов, увезший Авдотью Ильиничну "на чай" на квартиру к своему другу камер-юнкеру графу Александру Завадовскому, сыну одного из екатерининских фаворитов. "Чаепитие" затянулось на двое суток. Шереметев, естественно, не мог стерпеть такого. Его друг заядлый бретер, боевой офицер и будущий декабрист Александр Якубович предложил выяснить отношения с обидчиком на дуэли. Но обидчик-то кто? С первого взгляда - Грибоедов, но квартира, на которой "пили чай" принадлежала Завадовскому. Решили, что Шереметьев будет драться с ним, а Грибоедова вызовет к барьеру Якубович, чтобы никому не было обидно и повадно. Сначала за пистолеты взялась первая пара, и граф Завадовский смертельно ранил в живот своего соперника. Дуэли в ту пору уже, мягко говоря, не приветствовались. Поднялся скандал, велось дознание. Последовали наказания. Трагический исход отсрочил второй поединок, он состоялась лишь год спустя в Тифлисе, когда буря немного улеглась. Исходом его стало ранение Грибоедова в левую руку и изувеченный мизинец, что впредь здорово мешало ему при игре на клавишных инструментах.

В 1818 году Александр Сергеевич, отказавшись от места служащего русской миссии в США (тогда это было не самое лучшее место), отправляется на дипломатическую службу в Персию. На Кавказе и в Закавказье бушуют почти не прекращающиеся войны: воюют все против всех. Грибоедов, секретарствует по дипчасти при военном командовании, учит местные языки, хлопочет за пленных русских солдат, пишет путевые дневники и там же начинает работать над прославившей его позже комедией "Горе от ума" (по большому счету автор этой блестяще рифмованной пьесы, буквально разобранной на цитаты, остался в истории литературы как писатель одной книги). После будет возвращение в Россию, затем новая командировка на Кавказ, непосредственное участие в военной экспедиции в горы, затем последует арест и полугодичное следствие по делу декабристов (результат близкого знакомства со многими участниками восстания на Сенатской площади).

В 1826 года снова Кавказ и дипломатическая служба в "горячих точках". Грибоедов участвует в заключении Туркманчайского мирного договора, по которому к России отходили Эриваньское и Нахичеванское ханства, кроме того, русская казна должна была пополниться двадцатью миллионами рублей серебра контрибуции.

В этот период и в личной жизни Александра Сергеевича произошли важные перемены: в 1828 году он женился на княжне Нине Чавчавадзе. Обстоятельства этого брака также таят интригу. Достаточно сказать, что жениху на момент свадьбы было 33 "официальных" года, а невесте не исполнилось и 15-ти. Молодые явно спешили под венец, да так, что не дождались благословения отца юной красавицы и одобрения начальства ее избранника, что по тем временам вещи почти немыслимые. Все это наводит на мысль о том, что Нина уже ждала ребенка, и отступать влюбленным просто было некуда. Дальнейшее хорошо известно: Грибоедов отправился с дипломатическим поручением (в том числе и для решения вопроса о контрибуции) в Тегеран, где и погиб в 1829 году при штурме здания русской миссии фанатично настроенной толпой. Погиб в бою, отстреливаясь до последней минуты вместе с казаками охраны от нападавших. Опознали его как раз таки по увечью, полученному при дуэли с Якубовичем. 

Его молодая жена была так шокирована трагическим известием, что потеряла не успевшего родиться ребенка. Нина Грибоедова-Чавчавадзе больше не вышла замуж, хотя женихи к ней сватались богатые и знатные (так что граф Резанов и его верная Кончита из "Юноны и Авось" были далеко не первыми). Умерла супруга Грибоедова в возрасте 45 лет от холеры. Мужа Нина Александровна похоронила в Тифлисе возле церкви Святого Давида, где позже погребли и ее. Их могилы явились первыми в образовавшемся здесь пантеоне Мтацминда, где захоронены многие известные грузины. В частности, здесь лежат поэты Важа Пшавела и Николоз Бараташвили, актер Серго Закариадзе, математик Илья Векуа, мать Сталина Екатерина Геладзе, экс-президент Грузии Звиаид Гамсахурдиа. А вот похороненным было там же деятелям компартии Михе Цхакая, Филиппу Махарадзе и Силибистро Тодрия пришлось "переехать" на кладбища попроще. Кто сказал, что покойники вне политики?

Авдотья Истомина после памятной дуэли быстро утешилась и вышла замуж за драматического актера. Умерла в 49 лет по иронии судьбы тоже от холеры. Граф Завадовский уехал по делам дипломатического ведомства в Лондон, где и скончался холостяком в возрасте 62 лет. Александр Якубович отчаянно храбро воевал на Кавказе, первым бросался в шашки, словно искал смерти. Но умереть в бою ему не довелось: дослужился до майора, был осужден по делу о заговоре декабристов, угодил в Сибирь на каторгу, тяжело заболел и отдал Богу душу. Ему было 53.

А контрибуцию Николай Первый все-таки получил, пусть и не все 20 миллионов рублей серебром. И трагическая гибель Грибоедова тому, несомненно, поспособствовала. Российский император, которому армия едва не помешала взойти на трон, впоследствии не жалел на нее денег. В частности в Бресте при нем была построена ставшая знаменитой в годы Второй мировой войны крепость (она расположена как раз на том месте, которое описал Грибоедов в "Письме из Брест-Литовска..."). А в Минске в 1840 году было возведено в классическом стиле величественное здание военного госпиталя (сейчас в нем располагается Следственный комитет Республики Беларусь), проект которого утвердил лично царь. Почти наверняка, на его сооружение пошли и средства, которые взыскивал в свою последнюю командировку Грибоедов.

Ну, а еще в наследство от Александра Сергеевича нам, конечно же, осталось блестящее "Горе от ума", которое периодически ставят в минских театрах. И надо сказать, на спектаклях всегда бывает полный аншлаг.