«Мы готовы, господин Лукашенко. Готовы ли вы?» 16.02.2019 14:15После сочинских переговоров 15 февраля лидеры Белоруссии и России ответили на вопросы журналистов, и Александр Лукашенко сказал: «Я выскажу своё мнение, думаю, мой коллега и мой друг согласится с этим: мы готовы настолько идти далеко в единении, объединении наших усилий, государств и народов, насколько вы готовы. Слушайте, мы завтра можем объединиться вдвоём, у нас проблем нет. Но готовы ли вы, россияне и белорусы, на это? Вопрос. Поэтому это надо адресовать вопрос к себе. Насколько вы готовы, настолько мы будем выполнять вашу волю».
Сергей Шиптенко, г. Минск, Белоруссия:
Воля наших народов давно выражена на референдумах, состоявшихся как в советский, так и в постсоветские периоды. Именно как выразитель народных чаяний воссоединения в едином государстве Александр Лукашенко был избран президентом Белоруссии в далёком 1994 году. Весь постсоветский период, вплоть до нашего времени, социологи постоянно фиксировали большие симпатии народов Белоруссии и России друг к другу, подтверждали желание объединяться и развивать сотрудничество в различных сферах.
Мы давно готовы к полному единению в едином государстве. На пути восстановления единства нашей временно разделённой Родины целенаправленно создаются искусственные препятствия, и создаются они отнюдь не народами. Разумеется, есть противники нашего единения — и внутренние, и зарубежные. Их точка зрения имеет право на существование, однако решительно непонятно, почему русофобское меньшинство или западный дядя должны определять стратегию нашей внутренней политики.
Нет вопроса готовности к единению между россиянами и белорусами — есть вопрос реализации воли наших народов, стремящихся к единению и болезненно переживающих разъединение. Экономическое объединение даст мощный импульс развитию нашей единой экономики, повысит благосостояние и социальную защищённость наших граждан. Упразднятся многие нынешние проблемы — в том числе и те, которые обсуждаются в Сочи с прошлого года.
Объединение научных потенциалов Белоруссии и России даст синергетический эффект и будет способствовать развитию экономики и культуры. Только в едином гуманитарном пространстве могли взрасти и состояться такие личности, как Евфимий Карский, Сергей Войцеховский, Андрей Громыко, Владимир Мулявин, Пётр Климук и многие другие. Объединение оборонных потенциалов в единый ВПК и создание единой армии снимет множество проблем, связанных с обеспечением нашей национальной безопасности.
Необходимо вынести на общенародное обсуждение и, если угодно, референдум различные варианты дальнейшего единения — от полноценной конфедерации до Белорусского федерального округа и Белоруссии как субъекта Российской Федерации. Пусть народы явят свою волю, и пусть она реализуется. Целесообразно как можно скорее получить ответ на этот принципиально важный вопрос именно от народов, а не чиновников или подставных «лидеров мнений».
Коль скоро нашим мнением поинтересовались, и если это не конъюнктурная фигура речи, то лично я и мои единомышленники готовы прямо сейчас ответить: да, мы готовы к скорейшему и максимальному объединению наших народов в составе единого государства. Готовы ли вы?
Татьяна Шабаева, г. Казань, Россия:
Если уж заговорили о желании «россиян и белорусов» жить в одном государстве, то следует сказать: желание это не только назрело, но даже и перезрело. Положа руку на сердце: в начале 90-х мы вовсе не были готовы разбегаться, в 90-е мы были одним народом, и мы в очень значительной части остаёмся им сейчас.
Но чем больше проходит времени — тем более чужими мы становимся друг другу. Это происходит не потому, что мы плохие — и даже не потому, что мы меняемся. Меняемся мы примерно одинаково, в одну сторону, а сходство наше очень сильно, истребить его трудно. Приезжая в Белоруссию, я не ощущаю никакой принципиальной разницы. Надписи на белорусском? Я живу в Татарии, и для меня уличные надписи на каком-то языке помимо русского — повседневная реальность. Больше того: в Татарии на татарском действительно иногда говорят. В Белоруссии — почти все, почти повсеместно говорят на русском, а сам белорусский ну очень похож на русский (а татарский — ни капельки не похож). И в этом — узком языковом — смысле я в Белоруссии больше дома, чем у себя дома.
Но мы увлеклись благостными моментами. Как бы ни были мы похожи — чем больше проходит времени, тем больше мы об этом сходстве забываем.
Во-первых, потому, что от нас хотят, чтобы мы это забыли: разрозненными легче управлять, мы разные «объекты управления», и о единстве нам не помогают, а иногда прямо мешают помнить.
Во-вторых, мы забываем потому, что между двумя народами, схожими до степени неразличения, но по иронии судьбы живущими в разных государствах, не мог не возникнуть дух соревновательности и превосходства (что больше характерно для белорусов) или покровительства и снисходительной симпатии (что более характерно для русских-великороссов). Ни то, ни другое — не здорово, не полезно.
В-третьих, людям вообще свойственно оправдывать сложившееся положение вещей. И если уж мы живём в разных государствах, то, думают люди, надо же как-то самим себе объяснить, почему это так происходит. Наверное, так должно быть? Наверное, мы действительно разные, поэтому? Нет, не должно. Нет, не поэтому.
Наконец, в-четвёртых. Время губительно для человеческой памяти. И время приносит новых людей. Молодых людей, которых никто не учил помнить о русском единстве. Потому что старшим казалось: учить незачем. Интуитивно вроде и так понятно, а специально — ведь незачем же? Потому что помнить о единстве, живя в разных государствах, было слишком больно, забыть — не так больно. И вот они выросли — молодые люди, которые на полном серьёзе считают, например, поездки на дачу, хождения в баню и невысокую готовность улыбаться незнакомцам — специфическими чертами «белорусского менталитета». Белорусского, не общерусского! И я не высосала это только что из пальца, а практически процитировала книжку «Это Беларусь, детка!», которую купила в городе Гродно.
Я боюсь, что чем дальше — тем их будет больше. Это не принесёт счастья России, но это не принесёт счастья и Белоруссии, и даже к специфическо-белорусской культуре ничего не прибавит. Те же авторы книжки про Беларусь — живут за границей, и повседневный их язык — английский.
Вопрос об объединении назрел настолько, что это уже не вопрос желания — это вопрос выживания. Нашего общего. Мы есть друг у друга. Пока есть. И если мы это потеряем, то ничего похожего, ничего даже близко столь драгоценного взамен не приобретём.
