Лев Криштапович: Великое достояние народа

Лев Криштапович: Великое достояние народа 03.05.2020 17:38

Феномен Великой Отечественной войны, несмотря на свою временную отдаленность для нашего современника, тем не менее, нисколько не теряет своей социально-политической актуальности и исторической значимости. В чем заключается актуальность и значимость этого феномена? В том, что события Великой Отечественной войны – это не просто героическое прошлое наших народов в историческом календаре, а глубокое смысловое явление отечественной истории, укорененное в ментальных структурах белорусского и русского народов. 

Это Вечный огонь великой Победы, который пронизывает своими лучами всю нашу историю – прошлое, настоящее, будущее. Это лишь только на первый взгляд – военные события, а в своей глубинной сущности – аккумулированное выражение всей отечественной истории. Уберите Великую Отечественную войну из нашей истории – и нет уже самой истории.

Великое достояние народа

У каждого народа, – отмечал Президент Александр Лукашенко, – есть свои особенности, свои яркие черты, по которым его узнают в мире. Есть определенные ценности, достоинства и свершения, которые его делают тем, кто он есть. Скажите, какое самое великое достояние нашего народа, за которое просто в ноги ему надо поклониться? Это – победа над фашизмом. Мы вместе с русским народом и другими народами пострадали больше, чем кто-либо иной. Мы выстояли. Мы не только отстояли свою независимость, но мы спасли человечество от нацизма и коричневой чумы» [1, c. 35].

Поэтому всякие попытки всевозможных резонерствующих политиков-софистов представить Великую Отечественную войну как нечто давно прошедшее и не имеющую большого значения для сегодняшнего времени есть не что иное, как попытки подмены отечественной истории чуждыми историческими взглядами и концепциями, попытки лишить белорусов и русских исторической памяти. Что такое историческая память? 

Историческая память – это неотъемлемая ментальная характеристика, выражающая актуальность и значимость информации о прошлом в ее неразрывной связи с настоящим и будущим.

А теперь попробуем представить нашего современника, скажем, сорокалетнего «среднего» русского или белоруса, размышляющего об исторических событиях. Какие исторические ассоциации могут возникнуть в его сознании? Какой смысловой ряд он может выстроить? В качестве кого он может увидеть себя в отечественной истории? Это смысловые вопросы нашего бытия. Ведь речь идет о традициях, об исторической связи времен, а следовательно, и о будущем. И не будет открытием сказать, что наш «средний» соотечественник вспомнит деда-красноармейца или деда-партизана, воевавшего с фашистами. В его памяти промелькнет, как его принимали в пионеры, как он служил в армии, учился в вузе или устроился на работу, создал семью.

И в этой будничной жизни каждого из нас и заключается наша общерусскость, наш образ жизни. Именно образ жизни обыкновенного человека, который и творил нашу общерусскую историю. И в этом плане ментальной разницы между белорусом нашего времени и, к примеру, белорусом XVII века не существует. В глубинах нашего народного самосознания находится один и тот же тип белоруса – человека, кровно связанного со своей общерусской цивилизацией, со своими алтарями и очагами, со своей родной историей.

Вот почему Великая Отечественная война для нас явление не рыцарское, не шляхетское, а социальное, народное, ментальное. Посмотрите: сегодня никого не удивляет, что в члены молодежных организаций принимают у Вечного огня. Молодые пары, вступающие в брак, освящают свою будущую семейную жизнь опять-таки у Вечного огня. Вечный огонь – это не только память о прошлом, но и призыв к ныне живущим: помните о своих предках, оставайтесь верными своему общерусскому единству, любите свою родину. Вот и выходит, что Вечный огонь Великой Отечественной войны есть в то же время и Вечный огонь национально-освободительной борьбы белорусского народа против польско-шляхетского угнетения в XVII веке и на территории Западной Белоруссии в 1920-1939 годах. Так незримая духовная нить связывает, казалось бы, разрозненные исторические узелки в единую историческую судьбу белорусского народа.

Вероломное нападение

22 июня 1941 года, ровно в 4 часа, началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Используя вероломное нападение, немецко-фашистские войска захватили стратегическую инициативу и развернули стремительное наступление с массированным использованием танков и авиации. Красная Армия вынуждена была отступать, а ряд крупных ее группировок оказался в окружении. Вот почему от начала до конца лживы утверждения тех зарубежных и местных псевдоисториков, которые тщатся доказать, что первые месяцы войны были победным шествием гитлеровских армий, а действия советских войск чуть ли не паническим бегством. В действительности уже в первые дни боев обнаружилась вся несостоятельность фашистских планов и расчетов на молниеносный разгром Красной Армии, на непрочность советской социально-политической системы. Да, фашистское руководство Германии исходило из того, что СССР и его вооруженные силы будут быстро разгромлены. Гитлер внушал фельдмаршалу фон Рундштедту: «Вам нужно только пнуть дверь – и все гнилое строение рухнет» [2, c. 48]. Но он глубоко просчитался. Как отмечает английский историк А.Кларк, Гитлер, приняв решение о нападении на СССР и предвкушая быструю и легкую победу, «просмотрел один очень важный фактор в своей оценке потенциала русских. Теперь вермахт имел перед собой противника совершенно иного сорта, не похожего на мягонькие нации Запада» [2, c. 49].

Советские воины с непоколебимой стойкостью и самоотверженностью сражались с превосходящими силами врага, до последней возможности защищали родные города и села. Невиданным в истории человечества беззаветным мужеством и героизмом наших войск под Минском, Борисовом, Полоцком, Оршей, Витебском, Могилевом, Гомелем, Смоленском и на многих других участках фронта план «молниеносной» войны начал разваливаться.

Следует подчеркнуть, что провал гитлеровского «блицкрига» заключался именно в морально-психологическом и идейном превосходстве советских людей над фашистской идеологией агрессора. В этом состоит разительное отличие в поведении западноевропейцев на немецкое вторжение в их страны от поведения советского общества на вероломное нападение фашистов на нашу землю. В частности, когда в мае 1940 года немцы вторглись во Францию и быстро преодолели так называемую неприступную линию Мажино, то все французское общество впало в прострацию и морально капитулировало перед фашистами. Английский корреспондент Александр Верт, находившийся с 3 июля 1941 года в СССР сравнил реакцию французского общества на немецкое вторжение во Францию в мае 1940 года с настроениями советских людей в конце июня – августе 1941 года. О Франции он написал так: «Вся Франция была совершенно ошеломлена и ее быстро охватили пораженческие настроения. Миф о неприступности линии Мажино, которым все эти годы убаюкивали французский народ, вдруг рассыпался в прах» [3, c. 41]. В отношении СССР А. Верт дает совершенно иную оценку: «Страну охватил ужас, но к нему примешивалось чувство национальной непокорности и опасение, что это будет долгая, упорная и отчаянная борьба… И все же, казалось, лишь очень немногие думали о возможности полного военного поражения и завоевания страны немцами» [3, c. 67-68].

Чувство национальной непокорности было главным в поведении советских людей к немецким захватчикам. Попавший в плен к немцам генерал М.Н. Потапов на допросе, состоявшемся 28 сентября 1941 года, на вопрос о том, готов ли русский народ в глубине души вести войну и в том случае, если обнаружит, что армия отступила до Урала, ответил: «Да, он будет оставаться в состоянии моральной обороны» [4, c. 23-24]. Немецкие солдаты, прошедшие победным маршем по многим странам Европы, в письмах родным признавали, что советские воины сражаются так, как ни один их противник не сражался.

Великая, Отечественная, Священная

Советские люди в массе своей интуитивно чувствовали, что начавшаяся война с немецкими захватчиками – это не просто традиционная война с агрессорами, а вселенская битва за человека, за Историю. Быть или не быть истории человечества, гуманизму, или все погрузится в хаос антиистории, окажется во власти тьмы и насилия? Вот как стоял перед нашим народом вопрос в этой невиданной еще битве добра против зла, свободы против рабства, жизни против смерти. Во многом из этого интуитивного чувства проистекала непоколебимая решимость дать достойный отпор захватчикам и, невзирая ни на какие жертвы, трудности и лишения, разгромить и уничтожить фашистов. В этом великом нравственном чувстве и выражался морально-психологический настрой наших людей в их борьбе с фашизмом. Что, разумеется, не могли не понимать и сами захватчики.

Характерный пример. Во время исполнения Седьмой симфонии Д.Шостаковича 9 августа 1942 года в осажденном Ленинграде в филармонии, несмотря на угрозу бомбежек и артобстрелов, были зажжены все люстры, симфония транслировалась не только по радио, но и по громкоговорителям городской сети, чтобы ее слышали как жители блокадного города, так и осаждавшие Ленинград немецкие войска. По признанию одного из солдат вермахта, участвовавшего в блокаде Ленинграда и слышавшего исполнение симфонии в своем окопе, именно тогда он и его сослуживцы поняли, что проиграли войну, поскольку наглядно ощутили силу народа, способную преодолеть голод, страх и даже смерть.

Важно отметить, что вероломное нападение гитлеровцев на нашу родину привело к резкой смене акцентов в мировом общественном мнении. Многие из тех, кто имел до этого репутацию противника СССР, теперь демонстрировали горячие симпатии советскому народу и Красной Армии. «От имевших мировую известность писателей поступили приветствия: «С таким народом, как русский, возможен не только союз, но и дружба» (Герберт Уэллс); «Я на все сто процентов солидаризируюсь с Советским Союзом в его военном сопротивлении фашистской агрессии» (Эрнест Хемингуэй); «В союзе с обоими великими англо-саксонскими народами советский народ навсегда обезвредит нацистов» (Лион Фейхтвангер); «Ничто не имеет большего значения для либеральной и демократической Америки, чем успех России против Гитлера» (Теодор Драйзер)» [4, с.24]. Даже ярый антисоветчик премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в своем выступлении 22 июня 1941 года сделал великое историческое признание: «Дело каждого русского, сражающегося за свой очаг и дом, – это дело свободных людей и свободных народов во всех уголках земного шара» [5, c. 333].

Таким образом, мировое общественное мнение устами своих виднейших представителей однозначно заявляло, что советский народ ведет Великую войну с фашизмом за свободу не только своей родины, но и всего человечества.

Но это была не только Великая война нашего народа против иноземных захватчиков – это одновременно была и Отечественная война. В заявлении Советского правительства, которое днем 22 июня 1941 года зачитывал по радио В.М.Молотов, отмечалось, что «в свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил Отечественной войной и Наполеон потерпел поражение… то же будет и с зазнавшимся Гитлером, объявившим новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь народ вновь поведут победоносную Отечественную войну за Родину, за честь, за свободу» [4, c. 23]. Понятие «Отечественная война» прочно вошло в сознание людей и весь народ пришел к пониманию, что началась новая Отечественная война.

Это понимали и наиболее дальновидные интеллектуалы на Западе. Английский историк Б. Пэрс в беседе с А. Вертом сказал: «Я уже вижу, что это будет огромная отечественная война, более крупная и успешная, чем война 1812 года» [3, c. 67]. Вдумайтесь в эти слова Б. Пэрса: огромная отечественная война, т.е. Великая Отечественная война уже закрепилась в сознании западных интеллектуалов.

Как это ни покажется парадоксальным, но Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков объединила даже людей с противоположными политическими и идеологическими взглядами. Многие белоэмигранты, до этого ненавидевшие советскую систему, теперь стали поддерживать СССР в борьбе с гитлеровской Германией. «Эти люди понимали, что Отечество, которое они по-прежнему продолжали любить, хотя и находились в изгнании, оказалось в смертельной опасности и спасти его в тех условиях реально могла только Красная Армия» [4, c. 27]. Достаточно указать, что дом генерала Деникина в Париже был штаб-квартирой советской военной разведки, о чем даже помыслить не могли геббельсовские пропагандисты. Выдающийся русский композитор С.В. Рахманинов до изнеможения давал концерты по всем Соединенным Штатам и пересылал деньги Сталину на помощь красноармейцам.

Говоря о Великой Отечественной войне, надо сказать и то, что это была и Священная война советского народа против фашистов. Священная война – значит спасительная, несшая спасение всему человечеству. В этом плане роль СССР можно уподобить деятельности Христа по спасению человечества от происков дьявола. Сотериологический характер Великой Отечественной войны выражается в том, что советский народ – это народ-праведник, когда в общенародном порыве защиты Родины и Человечества объединились атеисты и верующие. Уже 22 июня 1941 года глава Русской православной церкви митрополит Московский и Коломенский Сергий выступил с обращением к православным христианам, в котором говорилось: «В последние годы мы, жители России, утешали себя надеждой, что военный пожар, охвативший едва не весь мир, не коснется нашей страны. Но фашизм, признающий законом только голую силу и привыкший глумиться над высокими требованиями чести и морали, оказался и на этот раз верным себе. Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю… Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины. Господь нам дарует победу [6, c. 84-85].

Митрополит Сергий говорит о священных границах нашей страны, т.е. границах, которые отделяют и предохраняют добрых, человеколюбивых советских людей от фашистской нечисти. Выдающийся немецкий писатель Томас Манн так охарактеризовал фашистский новый порядок: «Это не государство и не социальный порядок, это дьявольское злодейство. Война против него – это священная война человечества против самого дьявола» [7, c. 268]. И в этой священной войне всех людей доброй воли против врагов рода человеческого и их победе над фашизмом роль Советского Союза была определяющей.

Лев Криштапович, доктор философских наук

Литература
1.Лукашенко А. Г. Исторический выбор Беларуси. – Минск, 2003. 
2.Кларк А. План «Барбаросса»: Крушение Третьего рейха. 1941-1945.  Пер. с англ. – М., 2004.   
3.Верт А. Россия в войне. 1941-1945. Авториз. пер. с англ. – М., 2001.  
4.Земсков В. Н. Народ и война: Страницы истории советского народа накануне и в годы Великой Отечественной войны. 1938-1945. – М., 2014. 
5.Churchill W. The Second World War. – London, 1951. – Vol. 3.
6.1941 год. Страна в огне: документы и материалы. – М., 2011.
7.Лессер Й. Третий рейх: символы злодейства. История нацизма в Германии. 1933-1945. – М., 2010.