Юрий Павловец: Почему Белоруссия заняла выжидательную позицию в российско-турецком конфликте

Юрий Павловец: Почему Белоруссия заняла выжидательную позицию в российско-турецком конфликте 07.12.2015 08:21

Юрий Павловец: Почему Белоруссия заняла выжидательную позицию в российско-турецком конфликте

Эскалация напряженности на международной арене, связанная с российско-турецким конфликтом, естественным образом не могла не затронуть и Белоруссию, которая официально позиционирует себя в качестве главного военно-политического партнера России. Казалось бы, именно Минск должен был первым после инцидента с Су-24 у турецкой границы выразить свою солидарность с Москвой. Однако, как показало время, белорусская сторона решила пойти по иному пути и встала на уже неоднократно опробованную ей позицию «невмешательства». Белорусский МИД устами своего пресс-секретаря Д. Мирончика высказал лишь «глубокое сожаление и крайнюю обеспокоенность» произошедшим, особенно «когда участниками таких инцидентов становятся братская для нас Россия и дружественная Турция».

Похожая нейтральная позиция белорусского внешнеполитического ведомства была и в период грузино-осетинского конфликта 2008 года, и во время присоединения Крыма к РФ, и во время начала военных действий на Донбассе. По всей видимости, и в нынешней ситуации руководство республики решило не рисковать, так как до сих пор не ясно, чем закончится нынешний конфликт, и как потом на международной арене могут воспринять любые жесткие заявления белорусов. Даже приезд в Минск президента И. Алиева вряд ли можно рассматривать в качестве демонстрации белорусской позиции. Это скорее совместная с Баку попытка заранее закрепить за двумя странами некую посредническую миссию в возможных переговорах между Москвой и Анкарой. Да и ссориться сегодня с Россией белорусские власти абсолютно не горят желанием. Тем более из-за Турции.

Дело в том, что нынешний российско-турецкий конфликт затрагивает белорусские интересы лишь косвенно. Турция хоть и не является главным экономическим партнером Белоруссии, но ее потеря все же может нарушить ряд инвестиционных планов белорусского руководства. Сегодня турецкие производители входят в семерку крупнейших импортеров товаров в республику, а сама страна занимает 12 место среди торговых партнеров Белоруссии. Дополнительно к этому в стране работают несколько крупных турецких проектов, которые так или иначе приносят деньги в белорусскую казну. Например, турецкая телекоммуникационная компания «Turkcell», предоставляющая услуги мобильной связи под брендом life:), сеть казино «Princess», принадлажещая «Princess International Group» С. Озкана, а также один из крупнейших туроператоров в СНГ «TEZ TOUR», совладельцем которого является турок Л. Айдын.

Конечно, в нынешних условиях экономического спада и поисков новых рынков сбыта Белоруссия не может игнорировать Турцию как своего экономического партнера. Минску нужны инвестиции и надежные торговые партнеры по всему миру. Именно поэтому белорусские чиновники уже не раз бывали в Турции, встречаясь с местными чиновниками на разном уровне. Например, совсем недавно в Стамбуле состоялся инвестиционный форум, где белорусский премьер-министр А. Кобяков встретился с президентом Турции Р. Эрдоганом и министром экономики страны Н. Зейбекчи. Глава белорусского правительства обсуждал возможность увеличения взаимного товарооборота двух стран до одного миллиарда долларов в 2016-м году и даже обозначил для этого основные приоритеты: Турция может вложить инвестиции в строительную сферу, а белорусская сторона предложит турецким партнерам различные товары и услуги.

Интересно то, что за 9 последних месяцев товарооборот двух стран составил 487,8 млн. долларов США, увеличившись на 15,7% к аналогичному периоду прошлого года. Правда, около 377 млн. долларов США приходятся на импорт, делая торговое сальдо для белорусов отрицательным. Однако это ничуть не смущает белорусских чиновников, так как в их глазах турки представляются неплохой возможностью заработать. Это можно связать с тем, что сегодня довольно большое количество турецких овощей и фруктов идут через Белоруссию транзитом в Россию, используя порой довольно сомнительные схемы. По словам заместителя руководителя Россельхознадзора Ю. Швабаускене, из 417 поддельных фитосанитарных сертификатов, на которые белорусы выдавали реэкспортные сертификаты в 2015 году, 178 приходится именно на Турцию. Учитывая то, что с нового года Россия планирует ввести в отношении турок продуктовое эмбарго, Белоруссия вполне может стать основным каналом турецкой продукции на российский рынок, что не может не интересовать местные власти.

Таким образом, можно констатировать, что Турция сегодня продолжает интересовать Минск в качестве одного из своих экономических партнеров, отказываться от сотрудничества с которым пока никто не собирается. Тем более, если учитывать рост напряженности между Анкарой и Москвой. Сегодня в Минске уже потирают руки в ожидании турецких компаний, которые придут в Белоруссию с целью продвигать сою продукцию на российский рынок, а также надеются, что туристическая сфера республики получит значительную прибыль от россиян, которые не смогут отказаться от отдыха на турецких курортах. Все это, действительно, важно, но все же не имеет решающего значения для понимания того, почему власти республики отказались возложить вину за сбитый в сирийском небе российский бомбардировщик.

Необходимо понимать, что провозглашенная много лет назад «многовекторность» белорусской внешней политики продолжает существовать и сегодня, несмотря на различные потрясения на международной арене. Именно поэтому Минск абсолютно не заинтересован становиться на чью-либо сторону. Тем более сейчас, когда любой непродуманный шаг может повредить тому, к чему белорусы шли довольно давно – улучшение отношений с Западом и фактический статус международного посредника. От того, насколько осторожно будет действовать руководство республики, сегодня зависит очень многое.

Одним из примеров того, почему белорусы считают, что им пока не стоит напрямую поддерживать Россию и обличать турков в их пособничеству ИГИЛ (что вполне вероятно), является стремление Минска заручиться финансовой помощью со стороны западных валютно-финансовых структур. В данном случае речь идет, в первую очередь, о возможном кредите со стороны МВФ. На первый взгляд, может показаться странным, что Белоруссия опасается получить отказ из-за своей внешнеполитической позиции. Однако, учитывая, что в МВФ главную скрипку играют США, которые недвусмысленно заявили о своем видении российско-турецкого противостояния, вряд ли решение по вопросу о белорусском кредите не будет политизировано. И, похоже, в руководстве республики это прекрасно понимают. Например, на совещании 1 декабря у президента РБ о программе расширенного финансирования с МВФ говорилось практически как о свершившемся факте, а премьер страны даже нарисовал структуру программы: «Нам выгодно привлечь кредит под 2,28% в сумме 3 млрд. долларов сроком на 10 лет». При этом основные требования Международного валютного фонда (сокращение финансирования госпрограмм, реформирование сектора госпредприятий, ликвидация перекрестного субсидирования, повышение тарифов на транспорт и жилищно-коммунальные услуги и т.п.), которые, по сути, выполнены в республике в весьма ограниченных объемах, фактически отошли на второй план. Это означает, что руководство страны сегодня рассчитывает на то, что МВФ и США отметят у себя нейтральную позицию Белоруссии по российско-турецкому конфликту и пойдут ей на встречу.

Конечно, деньги республике сегодня нужны как никогда и, похоже, взять их в ближайшее время будет неоткуда – Евразийский банк все еще находится в раздумьях, заставляя Минск пойти на реформы, а у России в настоящее время накопилось изрядное количество собственных проблем, решение которых стоит на первом месте. Это и заставляет белорусов действовать крайне осторожно, надеясь не нарушить сложившееся сегодня хрупкое равновесие. Но при этом, необходимо отметить, что в Белоруссии по-прежнему никто не собирается из-за денег нарушать многолетние связи с Россией. И для нивелирования своей невнятной позиции Минск прекрасно использует различные интеграционные объединения, в первую очередь ОДКБ и ЕАЭС. А там, как известно, сегодня ситуация также крайне непростая.

Так, на своем экстренном заседании постоянного Совета ОДКБ участники, заслушав позицию России отметили, «что данный инцидент расценивается как грубейшее нарушение норм международного права с самыми тяжелыми последствиями, прямое нарушение Меморандума о предотвращении инцидентов и обеспечения безопасности полетов в Сирийской Арабской Республике, заключенного с США и распространяющегося на все страны коалиции, включая Турцию». Данное заявление прозвучало обезличено, что позволило членам организации сохранить собственную точку зрения на произошедшее.

Например, Казахстан изначально выразил «серьезную озабоченность» по поводу ухудшения российско-турецких отношений и принес соболезнования в связи с гибелью российских военнослужащих. Правда, позже Н. Назарбаев лично призвал Москву и Анкару создать совместную комиссию по расследованию причин инцидента, «быстро ее закончить, определить виновных, наказать, признать ошибки и восстановить отношения», сделав при этом реверанс в сторону России: «Фактом является то, что российский бомбардировщик не нападал на Турцию, не шел на Турцию». Однако прямого осуждения произошедшего и в этом случае не последовало.

Выжидательную позицию выбрали и в Киргизии, которая сегодня крайне нуждается в поддержке Кремля, после своего вступления в ЕАЭС. Но при этом страна связана крепкими узами с Турцией в формате сообщества тюркоязычных государств, а президент страны А. Атамбаев известен своими близкими отношениями с высшим руководством Турции. Все это означает невозможность прямой поддержки Москвы. Именно поэтому Бишкек также высказался крайне осторожно, предпочтя предложить свои услуги по деэскалации конфликта.

Не менее осторожную позицию заняли и в Ереване, где заявили, что «когда внимание международного сообщества сконцентрировано на борьбе с международным терроризмом, подобные действия подрывают эти усилия». Хотя позиция армян должна была быть куда жестче, если учитывать их отношения с поддерживаемым Турцией Азербайджаном. Чего только стоит турецкая позиция по проблеме Нагорного Карабаха, где Анкара фактически всегда стояла на стороне Баку. При этом нельзя забывать о том, что именно Россия одна из немногих, кто официально признает геноцид армян турками в начале XX века, а после атаки турецких ВВС на Су-24 и вовсе предложила ввести уголовную ответственность за непризнание факта этого геноцида. Вполне вероятно, что в Ереване отказались от прямых нападок на Турцию, чтобы лишний раз не провоцировать ни Анкару, ни Баку, хотя и включились в комплекс военных мероприятий, предпринятых недавно Россией: в повышенную готовность приведены расположенные на базах в Армении российские системы С-300.

Все вышеперечисленное свидетельствует о том, что сегодня по вопросу российско-турецкого конфликта четкой позиции нет не только у Белоруссии. Каждая из постсоветских республик пытается найти для себя оптимальный вариант продолжения сотрудничества, как с Москвой, так и с Анкарой, чтобы в случае нормализации отношений не оказаться у разбитого корыта. По всей видимости, это прекрасно понимают и в российском руководстве, где так же не стремятся к эскалации напряженности, что обязательно произошло бы, если бы партнеры России дружно встали на ее сторону. Поэтому Москва не предпринимает пока никакого открытого давления ни на Минск, ни на Бишкек, ни на Ереван (давить на Астану и вовсе бесполезно).

Сложившаяся ситуация по-прежнему благоприятствует белорусам, которые рассчитывают получить от нее как можно больше выгод при минимальных затратах. Прикрываясь схожей со своей позициями Армении, Казахстана и Киргизии, в Минске не перестают подчеркивать свою относительно независимою от Москвы позицию не только по нынешнему российско-турецкому конфликту, но и по иным региональным проблемам. Это, по мнению белорусского руководства, должно помочь сохранить положительное отношение к республике со стороны Евросоюза и предоставить дополнительные возможности в нормализации отношений с Западом. При этом белорусы не собираются портить свои отношения с Россией, объявляя, что продолжают идти по выбранному много лет пути.