Николай Сергеев: Хороводы вокруг Гитлера, окончание

Николай Сергеев: Хороводы вокруг Гитлера, окончание 27.04.2020 14:33

Начало. Часть1.
Продолжение. Часть 2.
Продолжение. Часть 3.

Уже весной 1939 года советскому руководству был полностью понятен замысел «западных демократий», стремящихся во чтобы то ни стало столкнуть в военном противоборстве гитлеровскую Германию и Советский Союз. Вот что сказал по этому поводу 3 марта 1939 года в своем выступлении на ленинградской партийной конференции первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП (б) А.А. Жданов:

«Англии очень хотелось бы, чтобы Гитлер развязал войну с Советским Союзом, поэтому она старается столкнуть Германию и СССР, чтобы остаться в стороне, рассчитывая чужими руками жар загребать, дождаться положения, когда враги ослабнут, и забрать».
 
А 10 марта 1939 года состоялся XVIII съезд ВКП(б), на котором были сформулированы задачи советской внешней политики в условиях начала новой мировой войны и стремления Англии, Франции и США направить германо-японскую агрессию против СССР. В документах съезда отмечалось, что Советский Союз должен «проводить и впредь политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами; соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками». 

 
Руководитель ленинградских коммунистов А.А. Жданов и руководитель советской
страны И.В. Сталин. Они насквозь видели ложь и лицемерие «западных демократий»

Из речи Сталина на съезде ясно вытекало, что «поджигателями» войны являлись страны, проводившие политику т.н. невмешательства: Великобритания, Франция и США.

В августе 1939 года стало очевидно, что англо-франко-советские переговоры не просто зашли в тупик, а их бесплодное продолжение резко повышало вероятность военного столкновения с Германией. А ведь в это время в Монголии на реке Халхин-Гол шли ожесточенные бои между советскими и японскими войсками, и перед Советским Союзом вставала реальная возможность войны на два фронта. А если к этому добавить враждебный нейтралитет Лондона, Парижа и Вашингтона, то наша страна могла оказаться в критическом положении.

В этих сложнейших внешнеполитических условиях советское руководство делает поистине судьбоносный дипломатический шаг.

23 августа 1939 года между СССР и Германией был заключен Договор о ненападении, который в корне изменил расстановку сил в мире. Во-первых, был внесен раскол между гитлеровской Германией и милитаристской Японией, которые в соответствии с Антикоментерновским пактом (заключен 25 ноября 1936 г.) должны были совместно воевать против СССР. В Японии заключение Германией с Советским Союзом Договора о ненападении было однозначно расценено как предательство, между Токио и Берлином возникли недоверие и подозрительность. В результате Японская империя в корне изменила направление своих агрессивных устремлений с российского Дальнего Востока на британские, американские и голландские колонии в Юго-Восточной Азии. 

Причем степень недоверия между Токио и Берлином была столь высока, что Япония, имея на дальневосточной советской границе огромную Квантунскую армию, в критические моменты советско-германской войны (битва за Москву, Сталинградская битва), несмотря на сильнейшее политическое давление со стороны рейха, не стала нападать на Советский Союз. А мощная военная машина императорской Японии ударила по американо-британским войскам в тихоокеанском регионе. Наша же страна избежала войны на два фронта.
 

7 декабря 1941 г. в разгар битвы за Москву милитаристская Япония «назло Гитлеру» напала не на советский Дальний Восток, а на Перл-Харбор, военно-морскую базу США на Гавайских островах

Во-вторых, советско-германский договор о ненападении полностью сломал шулерскую политическую игру «западных демократий», нацеленную на взаимное уничтожение Германии и Советского Союза и «загребание жара чужими руками». «Западным демократиям» пришлось не только испить горькую чашу тяжелых поражений и военных бедствий, но и стать союзниками Советского Союза.

Таким образом, Договор о ненападении между Германией и СССР фактически создал военно-политические предпосылки для будущей победы нашей страны и антигитлеровской коалиции в Великой Отечественной и Второй мировой войнах.

1 сентября 1939 года гитлеровская Германия начала военное вторжение в Польшу, что не было, как отмечалось ранее, какой-то неожиданностью для Варшавы. Еще 29 августа Польша начала мобилизацию, которая официально была объявлена 31 августа. Всего был отмобилизован один миллион человек.

Не будем здесь касаться хода боевых действий. Это тема требует отдельного рассмотрения. Отметим только, что германо-польская война продлилась в общей сложности до начала октября. Боевые действия носили ожесточенный характер, польские солдаты и офицеры героически сражались с бронированными колоннами вермахта. При этом вскрылась полная бездарность польского генералитета и особенно высшего командования во главе с маршалом Польши Рыдз-Смиглы, который 7 сентября вместе с польским правительством бежал из Варшавы. В начале беглецы направились в Брест, а затем в ночь на 17 сентября пересекли румынскую границу, бросив страну на произвол судьбы. После этого какое-либо централизованное управление обороной страны прекратилось, и польское государство фактически прекратило свое существование. Хотя довольно крупное очаговое сопротивление продолжалось до 6 октября. Что касается Варшавы, то оборона брошенной правительством столицы продолжалась с 8 по 28 сентября, город был взят немецкими войсками в ходе генерального штурма, продолжавшегося десять дней.

 
Оборона Варшавы (сентябрь 1939 г.). Когда «полководец» маршал Рыдз-Смиглы и правительство Речи Посполитой  улепётывали в Румынию, эти поляки защищали свою столицу

А что же западные союзники? 3 сентября Париж и Лондон официально объявили войну Германии, но французские и британские штабы к планированию наступательных действий на Западном фронте даже не приступали. Хотя еще и тогда можно было   остановить агрессивные устремления нацистской Германии. Как заявил впоследствии на Нюрнбергском трибунале немецкий генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель: «Если бы франко-британцы предприняли наступление, мы смогли бы противопоставить им совершенно призрачную оборону». 

Между тем в сентябре 1939 года на франко-германском фронте сложилась с военной точки довольно странная обстановка. Германские солдаты  возводили укрепления, а французские – безразлично взирали на это, при этом им  было запрещено иметь заряженное боевыми снарядами и патронами оружие. На линии Мажино (система французских укреплений) появился  плакат: «Пожалуйста, не стреляйте, мы не стреляем». Тут же последовал  немецкий ответ: «Если вы не будете стрелять, мы тоже стрелять не будем». 

На многих участках границы французские и германские солдаты и офицеры обменивались визитами, продовольствием и спиртным. Такая вот странная война. Но странная только на первый взгляд. Бросив Польшу на растерзание Гитлеру, «западные демократии» рассчитывали, что, несмотря на советско-германский договор о ненападении, военная машина рейха, покончив с Речью Посполитой, нанесет удар по Советскому Союзу. Но  это было глубокое заблуждение. Гитлер не собирался «загребать жар» для Лондона, Парижа и Вашингтона.  

27 сентября, когда немецкие войска завершали операцию в Польше, Гитлер на совещании высшего командного состава вермахта заявил, что не в интересах Германии безучастно наблюдать, как Лондон и Париж будут наращивать военную мощь, а потому «нужно нанести удар в западном направлении и чем быстрее, тем лучше». 

На следующем совещании 29 сентября фюрер сообщил своим генералам о намерении разбить Францию еще до наступления зимы. 

9 октября 1939 года Верховное главнокомандование вермахта издало директиву № 6 – план наступления на Францию, Голландию, Бельгию и Люксембург.  Но первоначально назначенное на 12 ноября наступление переносилось 29 раз на более поздние сроки из-за  неблагоприятных погодных условий, но главным образом в целях введения в заблуждения  противника и обеспечения внезапности первых ударов. 

Расположенные  у западной границы Германии англо-французские войска бездействовали с сентября 1939 года до мая 1940-го. Правительства Англии и Франции, на глазах которых вермахт разгромил их союзника Польшу, не сделали никаких выводов и продолжали прежнюю линию. Лондон и Париж надеялись склонить Берлин к заключению мира, который позволил бы Германии без опасения за свой тыл на западе продолжить войну «за жизненное пространство»  на востоке. 

Но у германского руководства были  иные планы. Гитлеру нужен был не нейтральный тыл на западе, а работающая на рейх развитая французская военная промышленность.

Утром 10 мая 1940 года немецкая авиация нанесла удары по 72 аэродромам Бельгии, Голландии и Франции. В тылу бельгийских и голландских войск были выброшены воздушные десанты. Боевые действия вермахта развивались по планам, разработанным в Берлине.

15 мая капитулировало правительство Голландии. 18 мая немецкие войска вступили в Брюссель и Антверпен. 28 мая капитулировала Бельгия. До этого начавшееся 21 мая наступление немецких групп армий «А» и «Б» поставило в критическое положение отрезанные во Фландрии англо-французские войска. 

 
Немецкие войска на улицах Парижа

14 июня немецкие войска без боя взяли Париж, а 22 июня 1940 года на станции Ретонд в Компьенском лесу было заключено германо-французское перемирие, вступившее в силу 25 июня. Причем церемония подписания демонстративно проходила в том самом салон-вагоне, где 11 ноября 1918 года был заключен договор, продиктованный странами Антантами потерпевшей поражение в Первой мировой войне Германии.
 
В результате  разгрома Франции в войне с Германией вся ее промышленность  стала работать на рейх и была одним из его крупнейших поставщиков. Германия изъяла золотой запас Французской республики, вывозила из Франции значительное количество алюминия, магния, глинозема, кобальтовой руды, бокситов, графита, железной руды, фосфатов, специальных и растительных масел, продовольствия. По немецким данным, до января 1944 года французские предприятия промышленности поставили Германии около четырех тысяч самолетов, 10 тысяч авиационных двигателей, 52 тысячи грузовиков. Кроме того, в вермахт поступила значительная часть французской военной техники, которая использовалась немецким командованием преимущественно на Восточном фронте. 

В нашей стране хорошо известны героические действия французских летчиков эскадрильи, а затем полка «Нормандия – Неман», воевавших в годы Великой Отечественной в рядах Красной Армии. 

Однако гораздо больше французов во время Второй мировой  войны воевали против Советского Союза на стороне гитлеровской Германии. Об этом не принято было говорить во времена СССР по соображениям международной политики. Но французский добровольческий легион был единственной негерманской воинской частью, принимавшей участие в операции «Тайфун» на московском направлении в 1941 году, т.е. во время самых тяжелых  боев битвы за  Москву, когда решалась судьба нашей страны. После разгрома немецко-фашистских войск под Москвой французский легион использовался гитлеровским командованием в карательных операциях против партизан в Белоруссии. В 1944 году он был влит во французскую бригаду СС «Шарлемань», преобразованную в феврале 1945-го в 33-ю дивизию СС. 

 
Агитационный плакат французской дивизии (бригады) СС «Шарлемань»

В марте  1945 года   эта дивизия французских эссесовцев  была разгромлена Красной Армией в Померании, и ее остатки отведены в тыл. В последующем батальон этой дивизии  принял участие в обороне столицы рейха - Берлина и вместе с частями 11-й  панцергренадерской дивизии СС «Нордланд»  защищал логово Гитлера -  рейхстаг. 

Всего на стороне нацистской Германии воевало довольно значительное количество французов. Об этом можно судить хотя бы по тому, что в качестве военнопленных после войны в лагерях НКВД находилось 23 136 выходцев из Франции. 

Конечно, далеко не все французы приняли гитлеровский режим. Во Франции развернулось движение Сопротивления, основу которого составляли французские коммунисты. Вначале оно было относительно небольшим, но доставляло гитлеровцам и их приспешникам немало хлопот. Уже в 1940 году началось формирование движения «Свободная Франция» во главе с генералом Шарлем де Голлем, находившимся в то время в Лондоне. Оно было призвано вести борьбу против фашистской Германии на стороне Великобритании, и к нему постепенно начали присоединяться как военные, так и гражданские. 

 
Французские партизаны-антифашисты «Маки»

В конце 1940 года в «Свободной Франции» состояло семь тысяч человек, но их количество  быстро нарастало. 26 сентября 1941 года правительство СССР в официальном письме на имя генерала де Голля признало его руководителем «всех свободных французов» и заявило, что готово оказать помощь в общей борьбе с Германией и ее пособниками. 

Осенью 1942 года в горных лесистых местах южной Франции начали действовать антифашистские партизанские отряды, получившие название «Маки», ядро которых составляли коммунисты и представители других левых сил, получившие  опыт вооруженной борьбы с фашистами во время гражданской войны в Испании 1936-1939 годов. «Маки» также признали де Голля руководителем Сопротивления. 

Особый размах французское Сопротивление приобрело после перелома, произошедшим на советско-германском  в 1943 году. С этого времени значительно возросла вооруженная борьба против гитлеровцев и их французских пособников. По всей Франции коммунисты начали готовить вооруженное восстание. 

Французское Сопротивление оказывало существенную помощь англо-американским войскам, высадившемся 6 июня 1944 года в Нормандии в ходе операции «Оверлорд». 14 августа в Париже началось вооруженное восстание, ключевую роль в котором играли коммунисты. 15 августа восставшие захватили префектуру, другие государственные учреждения. 25 августа  Париж  с помощью англо-американских войск был окончательно освобожден, а 30 августа де Голль объявил о создании Временного правительства. 

 
Руководитель французского Сопротивления генерал Шарль де Голль (в центре) в освобожденном Париже

Антифашистская борьба французских коммунистов (в партизанской и подпольной борьбе погибло более 75 тысяч членов компартии) и других левых сил, антигитлеровская деятельность «Свободной Франции» генерала де Голля спасли честь Франции и позволили, благодаря настоянию И.В. Сталина, считать ее страной-участницей антигитлеровской коалиции.

Исторические же факты однозначно свидетельствуют, что прямую ответственность за развязывание самой кровавой войны в истории человечества несет не только бесноватый фюрер, но и те политические круги в Лондоне, Вашингтоне и Париже, которые вскармливали и толкали на восток нацистского зверя.