Сергей Проваторов: на форумах соотечественников следует говорить о новых формах работы

Сергей Проваторов: на форумах соотечественников следует говорить о новых формах работы

События последних двух лет на Украине внесли значительные коррективы в жизнь сообщества российских соотечественников в этом государстве. Сейчас наиболее актуальным вопросом для них является поиск новых форм существования в текущей украинской реальности.

О сложившейся ситуации, вытекающих из неё проблемах и об условиях, необходимых для их преодоления, рассказал Сергей Германович Проваторов - координатор Всеукраинского координационного совета организаций российских соотечественников (ВКСОРС), председатель Правления союза общественных организаций «Русское содружество», член Всемирного координационного совета и участник IX Ассамблеи Русского мира и V Всемирного конгресса соотечественников.

‒ Прошло почти два года с начала событий на киевском майдане. Как за это время изменилась жизнь русского национально-культурного и русскоязычного сообществ на Украине?

‒ Изменилось многое и существенно. Закрепилось расслоение, которое раньше не так бросалось в глаза: русскоязычие части населения, выделенного из общерусского культурного контекста, само по себе перестало быть или казаться русскостью. На Украине категория «русскоязычный» уже не обязательно соотносится со смыслом «русский» и тем более не равнозначна понятию «пророссийский».

Катастрофически увеличилась масса сомневающихся и скептиков, для которых добрососедство с Российской Федерацией, единство в рамках Русской цивилизации, причастность к русскому народу уже не воспринимаются непререкаемой ценностью, за которую следует стоять горой.

Значительное число политически и общественно активных деятелей уехали. Кто-то сознательно переформатировался в критиков русскости и какой бы то ни было привязанности к России ‒ им так комфортнее, безопаснее, выгоднее. Множество людей и групп, ранее проявлявших определённый интерес к русскому, российскому, к налаживанию дружественных связей и взаимовыгодного сотрудничества с российским государством и его обществом, отошли в сторону. Произошло сепарирование убеждённого от сомневающегося, самоопределившегося от искусственно привлеченного или причисленного.

Обрушились проявлявшиеся в тех или иных открытых формах русское и пророссийское политические движения. И даже восточноевропейский политический панславизм утратил какую-либо остроту выражения. Вероятно, сказывается то, что для такого движения не осталось сколько-нибудь существенных ресурсных источников.

Значительное число наших соотечественников в мировоззренческом, культурном плане ушло во внутреннюю эмиграцию. На русском национально-культурном поле открыто возделывать почву остались лишь те, для кого эта страда всегда была органичным откликом на зов сердца. Отдельные лица и группы единомышленников продолжают посильно нести своё бремя, опираясь на международные нормативно-правовые акты и оставленные пока ещё лояльными к такой деятельности нормы украинского законодательства. Скорбный труд этих подвижников сегодня можно приравнять к мотыжному земледелию на иссушенной засухой каменистой почве, нависшей над обрывом, на самом краю пропасти.

‒ Какие у соотечественников на Украине перспективы? Останется ли вообще это общественное движение?

‒ Если под понятиями «соотечественник» и «движение» подразумевать то, что мы называли «Движением российских соотечественников на Украине», то ответ напрашивается, казалось бы, прямой и жёсткий: не просматривается никаких перспектив. Что не удалось (по множеству причин) развить при Кучме и Януковиче, вряд ли получится в нынешних условиях, ‒ считают многие. И следует признать, что для значительной части украинского общества выступление с транспарантом «российские соотечественники идут» приобретает характер, аналогичный воздействию красной тряпки на разъярённого быка.

Но проблема зачастую кроется в том, что и как мы преподносим, когда входим в контакт с иными людьми. В украинском законодательстве нет такого понятия, как «российский соотечественник», и вряд ли появится. Когда подписывались межгосударственные соглашения, российская сторона не настояла на внесении в них пунктов об уважении и защите Украиной прав российских соотечественников, проживающих на её территории. Поэтому апеллировать тут не к чему. А в нынешних условиях выстраивать связи с украинской общественностью и с государством Украина, применяя терминологию, изложенную в российском законодательстве, вряд ли будет способствовать достижению взаимопонимания.

При этом важно отметить, что русские ‒ это вовсе не значит «антиукраинские». Чаще мы встречаемся с явлением обратного характера. И уж тем более ‒ если организация называется русской, это не значит, что она создана, чтобы вести антигосударственную работу.

Другое дело ‒ национально-культурное движение представителей коренных народов и национальных сообществ, называемых по-европейски меньшинствами. Здесь есть и возможности, но в то же время и ограниченное количество вариантов: или действовать, или быть ассимилируемыми.

Как функционировать в условиях, когда обстановка характеризуется гипертрофированными русофобскими настроениями? Как человеку, потерявшему подвижность ног, чтобы жить, придётся сжиться с необходимостью использовать костыли или коляску, так и нам предстоит использовать различные «инвалидные приспособления». То есть осваивать инструменты, ранее не применявшиеся или плохо использовавшиеся, чтобы приспособить себя к среде, ставшей агрессивной по отношению к нашим нуждам и возможностям их реализации.

Один из способов – начать мыслить, организоваться, действовать на основе того, что нас может объединить: единый праязык и родственные родные языки, родственные культуры и традиции наших предков, вера, земля и общие интересы человечества, заинтересованность большинства с любой стороны в социальной и экономической стабильности, в здоровых формах жизни; с большим рвением искать общее, а не различия, задействовать факторы примиряющие, а не зовущие к оружию. Ведь для живущих здесь речь идёт о сосуществовании на одной территории, без разделения бетонным забором и противотанковыми рвами.

‒ Чем должно заниматься общественное движение в том новом формате, о котором вы говорите?

‒ В дорогах, которыми мы сможем пройти, нет ничего нового, чего не было бы раньше. Иллюзии, навеваемые некоторыми политиками и технологами, что, якобы, что-то можно придумать «этакое» и это «спасёт мир», ‒ тоже зачастую лишь способ заморочить сознание людей, увести их от главного.

Первое, чем мы можем и должны заниматься, ‒ исконный русский язык. Некоторые ученые даже называют его системным языком человеческого мозга. Никто не сможет запретить думать на родном языке. Никто не может запретить нам внутри нашего сообщества говорить, обмениваться мнениями и знаниями на родном языке. Попытки такие были и будут, но запретить ‒ это пока ещё не в их силах.

Наша ответственность за сохранение языка возросла в разы. Соотечественникам открывается призвание стать, образно говоря, жречеством, священством русского языка, выше которого в культуре, доставшейся в наследство от предков, нет ничего. А равным ему и от него неотделимым есть только огромная, бесконечно богатая страна ‒ сама по себе целый мир, где человек должен быть полноправным хозяином, а не рабом, наёмником, нищим или бомжом.

Воспринять знания, собирая по крупицам то, что сохранилось, изучать, развивать их, беречь, копить и распространять ‒ вот то, что мы можем делать с достаточным уровнем мотивации и правовой обеспеченности. Будет ли ситуация требовать от нас жертв на этом поприще? Да, будет. Повод ли это, чтобы отстраниться? Нет, не повод.

Русский язык ‒ самое масштабное и достойное, на что мы сегодня можем обратить и взоры, и устремления, и свои крохотные ресурсы.

Но язык, конечно же, ‒ далеко не единственное направление для приложения наших забот. В их ряду и честное изучение былого, и национальные традиции, и традиционная культура, поиск ответов в духовной сфере, и забота об общей среде обитания, и права человека, и будущее человечества, и многое другое. И даже какие-то экономические решения, которые позволили бы создавать предпринимательские программы, способные помочь соотечественникам не только выжить, но и жить, выполняя их миссию.

‒ Долгие годы вы издавали и редактировали ведущее печатное издание для соотечественников на Украине ‒ газету «Русская правда». Можете рассказать о том, какая сейчас информация нужна соотечественникам? И изменился ли запрос на информацию в связи с событиями на Украине?

‒ В ответ на вопросы о недостатке информации чаще всего ждут ответа в духе «нужно больше писать о культуре» или «нужна информация правового характера», «выдайте что-нибудь забойное!» и т. п. Все это так, но, увы, лишь часть правильного ответа. На самом деле важна системность в формировании информационного потока. Одновременно ‒ людей готовить, чтобы они становились грамотными принимающими, ретранслирующими и употребляющими информацию.

Ощущается недостаток качественной информации, подготовленной высокими профессионалами. Это касается всех областей знания и всех сфер жизнедеятельности. Он и раньше был, но сейчас это просто катастрофа. Знания, нужные для принятия правильных решений, всё чаще становятся недосягаемы для большинства. Не сформированы центры, генерирующие жизненно важные информационные посылы и уже упоминавшиеся потоки.

Обострение политических, социальных, экономических проблем диктует необходимость качественно нового, более высокого уровня информационного обеспечения. Требуется больше информации, которая позволяла бы разглядеть истинную картину мира.

Большинству населения стали недоступны хорошие полезные издания. В том числе и по причине обнищания. Их заменила политическая агитация и пропаганда сомнительного качества. Издания просветительского характера не могут экономически конкурировать с жёлтой прессой, с откровенной чернухой (в том числе ‒ обильно льющейся с экранов), в которую вбухиваются огромные деньги.

Кое-кому кажется, что выход можно найти в распространении информации через Интернет. Но и там качество материалов зачастую не лучше, а то и хуже, чем в печатных СМИ или в телевизоре. Проблема усугубляется и критическим старением населения, и отсутствием у многих элементарных финансово-технических возможностей, да и большинство людей – вообще в Интернет не ходоки.

Выходом стали бы спутниковые телеканалы. Но чтобы ими пользовалась опора государства ‒ средний класс, оный надо культивировать, лелеять, создавать возможности для становления и обретения им социально-экономической стабильности.

Наконец, остра потребность во множестве разнообразных печатных изданий ‒ газет, журналов, брошюр, книг, которые заменили бы собой те, что по разным причинам ушли из информационной среды. Для их возникновения и развития на местах должно создавать благоприятные условия, в том числе ‒ ресурсы, обеспечивающие создание оригинального контента.

‒ В ноябре пройдут два знаковых события ‒ IX Ассамблея Русского мира и V Всемирный конгресс соотечественников. Какие вопросы участники с Украины поднимут на этих форумах?

‒ Оправданно искать новые формы, возможности, способы, методы работы, в том числе по поддержке русского языка. Вот о чём следует говорить. Но не прикрываться старыми нормами. Правильный выбор ‒ формировать площадки, где лидеры оказались бы готовы воспринять новые условия и действовать в соответствии с ними. И вовсе не ждать от исполнителей подвигов на фоне отсутствия в нашем сообществе организационного единства.

Необходимо преодолеть ошибки прошлых периодов, когда многое делалось почти вслепую, без концептуальных решений, без методологии, без долгосрочного планирования; когда вместо того, чтобы организовывать, болтали о самоорганизации, словно она в современном мире возможна в каких-либо мало-мальски заметных масштабах; вместо вкладывания ресурсов в программы развития ограничивались финансированием одноразовых «проектов»…

Обращения же моих коллег, ожидаемо, будут адресованы той части мирового русскокультурного сообщества, которая готова не причитания выслушать, а взять на себя ответственность за будущее, в том числе самое ближайшее, имея для того необходимые знания, рычаги воздействия, ресурсы и желание их задействовать. Их соучастие важно, чтобы объединениям и группам энтузиастов оказывалась весомая поддержка, а не гуманитарная помощь по остаточному принципу…

Источник

Ответить / Цитировать

Ответить / Цитировать