« Назад
25.05.2017 12:48
125 лет со дня рождения классика белорусской литературы, белоруса с берегов Волги - Максима Богдановича
Мировой общественности он известен как поэт, публицист, критик, переводчик на белорусский язык стихотворных произведений с русского, украинского, польского, французского и других европейских языков. Его вклад в жанровое разнообразие белорусской литературы сравнивают с ролью Пушкина в литературе русской. А короткую яркую жизнь - с трагической судьбой Лермонтова. Правда, погиб Максим Богданович не от пули, его земной путь перечеркнула болезнь, ставшая для его семьи настоящим роком.
Богатое творческое наследие, оставленное Богдановичем, тем не менее, дает его соотечественникам полное право не только ставить его в один ряд с общепризнанными мастерами художественного слова, но и в будущем учредить полномасштабный национальный поэтический праздник - наподобие Пушкинского дня России.
Впрочем, память о Максиме Книжнике (это один из псевдонимов поэта) и без того многогранна. Музеи Богдановича сегодня работают в Минске, Гродно, Ярославле. Его имя носят улицы во всех областных центрах Республики Беларусь, а также многие школы и библиотеки. Ему посвящают оперы и фильмы, о нем рассказывают выставки, с его образа лепят бюсты и пишут картины… И без официально установленной даты каждый год 25 мая сотрудники минского музея отмечают день памяти Максима Богдановича, а в деревне Ракутёвщина Молодечненского района, где находится филиал музея, каждое лето проходит праздник поэзии с участием самодеятельных и профессиональных художественных коллективов.
С 1991 года – 100-летия со дня рождения поэта - имя Максима Богдановича внесено в календарный список ЮНЕСКО «Годовщины выдающихся лиц и событий». Уже его самого, как одного из величайших поэтов современности, переводят сейчас на все языки мира.
«Песняр» белорусской земли
Между тем, до поры до времени Максим Богданович даже не знал своего родного языка. В семье минских педагогов, где он родился, разговаривали на русском. Мать поэта, Мария Афанасьевна, была не совсем обычной барышней: ездила учиться в Петербург, вернулась в Минск с короткой стрижкой, начала курить. Она писала рассказы, печаталась в газете «Гродненские губернские ведомости», играла на фортепиано, пела… Была, одним словом, этакой «эмансипэ». Но умерла в возрасте 27 лет от скоротечной чахотки, которую спровоцировало рождение четвертого ребенка – дочки Ниночки…
Отец поэта, Адам Егорович, помимо службы занимался научной и общественно-политической деятельностью, но, как и жена, говорил и писал исключительно на русском. В доме, однако ж, всегда поддерживался «национальный дух». Всё в основе своей было белорусское - уклад жизни, привычки, вкусы, образ мыслей. Дети слышали белорусские сказки, песни, прибаутки. Прекрасной рассказчицей народных преданий и легенд слыла бабушка по отцовской линии Анэли Осьмак. Настоящей хранительницей белорусской культуры являлась сестра Адама Богдановича, тетка Магдалина. А любовь к чтению в мальчика заронил отец. Максим часто влезал в его обширную библиотеку, которую в одном из своих писем описывал так: «…в ней есть всё существенное, что появляется в литературе всего мира. Мы с детства проходили эту мировую школу…Разумеется, главное внимание обращалось на славянские литературы…».
Почему из всех «славянских литератур» Богданович впоследствии отдаст предпочтение белорусской – в этом некоторые критики до сих пор видят большую загадку. Феномен поэта, по их мнению, заключается в том, что, прожив большую часть своей короткой жизни вдалеке от родных мест, он всей душой стремился туда, болел за свою Беларусь, за сохранение её самобытной культуры.
Нижний Новгород и Ярославль
Право считать Максима Богдановича «своим» - наряду с Минском и Гродно - могут оспорить также Нижний Новгород и Ярославль.
…В конце 1896 года овдовевший и потерявший новорожденную дочь Адам Егорович, получив предложение поработать в Нижнем, в надежде начать новую жизнь перебирается с сыновьями на берега Волги. Отсутствие матери переживали все – Вадим, Максим и совсем ещё маленький Лёва. Отец почти ежедневно брал детей на прогулку по городу. Педагог не столько по образованию, сколько по призванию, он прививал им любовь к природе, обращая внимание на каждое сезонное изменение в ней. Они много ходили пешком, осматривая памятники и достопримечательности старинного купеческого города.
В Нижнем Богданович-старший познакомился с молодым литератором Максимом Горьким, они стали друзьями, а позднее и родственниками, будучи женатыми на сестрах Волжиных. Однако и вторая супруга отца поэта, Александра Павловна, вскоре при родах умерла. Трагичная участь постигла также её маленького сына. Позднее Адам Егорович связал свою жизнь с сестрой своей первой жены – Александрой Афанасьевной Мякотой. В этом браке, поначалу гражданском, родилось ещё пятеро сыновей…
На фоне таких вот семейных драм и перипетий и происходило взросление Максима. Ему исполнилось почти 11 лет, когда он в 1902 году поступил в Нижегородскую мужскую гимназию, где его покровителем стал учитель по фамилии Кабанов, знаток белорусской истории и культуры. Максим учился хорошо, но его увлечение «белорусикой» заметно одерживало верх: по словарям и выписываемым белорусским периодическим изданиям он усиленно изучал родной язык, предпринимал собственные литературные опыты. Летом 1907 года в Нижний Новгород приходит издававшаяся в Вильно газета «Наша нiва» с первой публикацией молодого автора.
А по городам и весям необъятной империи тем временем катились «эксы» Первой русской революции. Подросток волей-неволей был вовлечен в атмосферу политических баталий: по примеру старшего брата-революционера Максим часто бывал на митингах и манифестациях и даже организовал в своем классе кружок анархистов.
Когда по долгу службы отца в 1908 году семья переезжает в Ярославль, Адаму Богдановичу из-за отметки в аттестате среднего сына о неблагонадежности стоило немалых трудов устроить его в старший класс местной гимназии.
...В Ярославле Максим Богданович проведет следующие восемь лет своей жизни, всё сильнее тяготея к гуманитарным наукам и белорусской литературе в особенности.
«Поэтов рождает одиночество…»
Некоторые литературоведы полагают, что поэтом Максим Богданович стал вопреки воле отца. Дескать, Адам Егорович никогда не относился к увлечению сына серьёзно и даже настоял на том, чтобы он вместо филологического факультета Петербургского университета продолжил свое образование в Ярославском юридическом лицее. На самом деле мечта об учёбе в столице не осуществилась из-за отсутствия средств и по причине обострившейся болезни Максима. В этот период семья вновь столкнулась с тяжелыми испытаниями. В 1908 году от туберкулеза умер старший из братьев 18-летний Вадим. А весной 1909 года заболел и Максим. Лишь лечение в Крыму поправило здоровье юноши…
На самом-то деле роль Адама Богдановича как отца в воспитании своих детей трудно переоценить: он всячески поддерживал развитие их природных способностей. Вадим проявлял незаурядное публицистическое дарование, Максим до конца своих дней совершенствовался как поэт, Лев и Павел обладали выдающимися математическими способностями, Алексей стал замечательным художником-пейзажистом… Всем им отец дал в руки «удочку», а озером для «рыбалки» стала замечательная библиотека семьи в 4 тысячи томов, дотла сгоревшая в послереволюционную смуту.
Наверное, Максима, как поэта, действительно воспитали книги, сказки бабушки и «Наша Нiва». Адам Егорович пропадал на службе, а мать ему так по-настоящему никто заменить и не смог. Но в порыве за своей мечтой он, по выражению собственного отца, «слабогрудый, хилый, поднял этот тяжелый, кропотливый, крохоборческий труд и нес его терпеливо, упорно, для всех окружающих незаметно». Он сумел доказать, что белорусский язык может передавать все грани чувств и переживаний человеческой души, а его родной белорусской речи не чужды никакие поэтические формы и выражения. Придавая национальной поэзии новый импульс, стремясь сломать стереотип её восприятия как исключительно крестьянской, с грубым «мужицким» наречием, Богданович первым в белорусской литературе начал осваивать сложные стихотворные формы – сонет, рондо, терцины, октаву, ввел в белорусское стихосложение рубаи, танку, верлибр.
Так одиночество породило гениального поэта.
…А огромная заслуга Адама Егоровича в том, что он спас для благодарных потомков творческое наследие собственного сына. 29 мая 1917 года, на четвертый день после смерти Максима от туберкулеза легких, старший Богданович приезжает в Ялту, где хозяйка квартиры передает ему оставшиеся после постояльца рукописи. Эти бумаги и стали основой обширного архива Максима Богдановича, по крупицам собранного и чудом сохраненного его родственниками в Гражданскую войну.
Вернуться, чтобы уйти навсегда
Осенью 1916 года, в разгар Первой мировой войны, выпускник Ярославского Демидовского юридического лицея Максим Адамович Богданович приехал в прифронтовой Минск. Поступив на службу в губернскую продовольственную комиссию в качестве секретаря, поэт активно включился в деятельность Белорусского комитета помощи жертвам войны. Работал Богданович рука об руку с белорусской писательницей Людвикой Войтик, известной под псевдонимом Зоська Верас. Жил он в то время на квартире Змитрока Бядули, тоже известного белорусского литератора.
Его собственное здоровье неуклонно портилось. Зная об ужасной и неминуемой развязке, Максим трудился не покладая рук, а по вечерам садился писать. Из-под пера ещё очень молодого, но немало пережившего человека рождаются новые удивительные произведения – полные переживаний за свою родину и свой народ, пропитанные христианским спокойствием и ощущением божественного бессмертия.
Весной 1917 года на собранные друзьями средства Богданович отправляется в Ялту на лечение. Отец - в полном неведение о физическом состоянии сына: Максим не считал нужным попусту беспокоить «старого воробья». Но та весна станет последней в жизни поэта. В ночь, когда он умер, в его руках были две бумаги. Одна - адресованная отцу, с запоздалым признанием в том, что «молодому воробью плохо…», в другой – его последнее стихотворение.
Похоронен Максим Богданович в Ялте.
Комментарии
Комментариев пока нет
|
