Интеграция Беларуси с Россией не ведёт к политической зависимости Аналитика

« Назад

12.11.2018 08:33

Политическая осень 2018 г. привнесла в белорусско-российские отношения динамизм, решение ряда важнейших вопросов и кадровое обновление. О том, какими видятся перспективы строительства Союзного государства, а также что на них может повлиять, в интервью «Евразия.Эксперт» рассказал декан факультета философии и социальных наук Белорусского государственного университета, кандидат исторических наук Вадим Гигин.

— Вадим Францевич, как вы оцениваете звучащие инициативы по модернизации договора о Союзном государстве? С чем вы их связываете?

— На самом деле, эти разговоры были всегда, еще с момента заключения договора в 1999 году стоял вопрос о его имплементации, выдвигались предположения о возможности заключения следующего договора в рамках продвижения интеграции. Но, с моей точки зрения, мы не выполнили до конца все пункты нынешнего договора.

Если говорить о следующем правовом акте, его разработке и заключении, нужно проанализировать, что не было выполнено в текущем договоре, и проанализировать, почему.

Новый документ возможен, но его разработка займет достаточно много времени за счет согласования позиций, я думаю, это вопрос нескольких лет. Кроме того, новый документ должен учитывать те недостатки, которые содержал прошлый, должен быть практичен и реализуем. Последнее — он должен соотноситься с тем уровнем интеграции, который сейчас построены на евразийском пространстве, учитывать реалии ЕАЭС, ОДКБ и других интеграционных проектов, которые существуют.

— В последние годы все чаще звучат оценки аналитиков, что строительство Союзного государства фактически остановилось. В чем вы видите причины этого?

— Эта тема также не нова. На момент заключения договора было множество завышенных ожиданий от Союзного государства. Давайте скажем прямо — когда договор заключался и запустился довольно бурный процесс, многие ожидали создания некоей конфедерации либо же федерации. Хотя и в тот момент перспективы этого были довольно призрачные, учитывая сложную ситуацию внутри России в конце 1990-х гг.

Несмотря на то, что слово «конфедерация» звучало не всегда, с научной точки зрения именно она и предполагалась в итоге.

Этого не случилось. Но на той стадии построения интеграции некоторые республики-субъекты Российской Федерации выступали против. Я хорошо помню позиции Татарстана и Ингушетии, которые говорили, что, если Беларусь объединится с Россией на особых условиях, тогда они бы тоже хотели видеть эти условия. К этому добавлялся целый ряд других условий. Это тоже повлияло на то, что договоренности были выполнены в недостаточной мере.

Нужно учитывать и тот момент, что договоренности по Союзному государству заключали Александр Лукашенко и Борис Ельцин. Приход Владимира Путина к власти в России изменил вектор направления Российского государства при соблюдении преемственности, а также отношение к тем или иным проектам и способам их реализации.

Но я бы так оценил данный факт — мы разучились ценить то, чего достигли. Если посмотреть на то, что выполнено в рамках союзного договора, это отнюдь немало.

И безвизовый режим, свободный режим капитала и товаров. Да, возникают трудности, но где их не было? Даже в Советском Союзе иногда были проблемы с передвижением товаров внутри одной республики, не говоря о передвижениях между несколькими. Поэтому нужно спокойно к этому относиться.

Безвиз, свободное пространство, равноправие культур, социальные гарантии, которые даются гражданам обеих стран, даже возможность избираться в местные советы, механизмы согласования решений на уровне отдельных министерств, взаимодействие парламентов — это уже очень много.

Однако не стоит останавливаться на достигнутом, нужно развивать интеграционные процессы дальше. Как это делать — другой вопрос. Нужны ли для этого новые нормативные акты — я бы относился осторожно к этому вопросу.

«Финляндизация» Беларуси не подходит

— Какие решения или события могли бы придать новый импульс союзному строительству, перезапустить его?

— Однозначно, это военно-политические угрозы. Нестабильная ситуация на мировой арене не оставляет других вариантов, как отбросить разногласия и действовать сообща.

Немалую долю в укрепление отношений вносят и введенные против России санкции Запада. Конечно, мы надеемся на улучшение отношений с Западом в перспективе. Но сейчас мы не видим необходимой экономической отдачи от Европейского союза, условно говоря, мяч на их стороне поля, президент Беларуси неоднократно это подчеркивал.

Второе — это расширение экономического сотрудничества с Китаем. КНР является вторым стратегическим партнером для Республики Беларусь, мы активно участвуем в проекте «Один пояс — один путь».

Максимально близкая интеграция с Россией стоит в интересах Беларуси, но, учитывая последнее стремительное сближение России с Китаем, сотрудничество с китайской стороной занимает немаловажную часть в интересах Российской Федерации.

Союзному государству необходимо закрепление механизма урегулирования противоречий в торговых отношениях, что неизбежно повлечет за собой углубление интеграции.

— Какая конфигурация союзнических отношений с Россией была бы оптимальна для Беларуси в стратегической перспективе?

— В свое время предлагался на рассмотрение ряд концептов из мировой практики. Финляндский проект, который был характерен для Финляндии и Советского Союза, нам явно не подходит. Сейчас говорят о канадизации Беларуси, т.е. вариант построения отношений по аналогии Канады и США (к слову, экономическая зависимость Канады от США гораздо выше, чем Беларуси от России).

Но Союзное государство — более глубокая интеграция, чем отношения между Канадой и Штатами. Сравнивать с Европейским союзом сложно, поскольку там много государств, и они разновеликие. Беларусь же относительно небольшое среднеевропейское государство, а Россия — это огромная страна, с огромным потенциалом и еще большими амбициями. Поэтому можно говорить об особой, белорусской модели интеграции.

Однозначно это должны быть дружественные, союзническо-партнерские отношения, с существующими надгосударственными органами и глубокой военно-политической и экономической интеграцией, свободным перемещением людей, товаров, капитала и услуг. И, безусловно, свободное информационное пространство.

А как это имплементировать в политические органы — нужно договариваться. Да, возможно, некоторые из существующих органов устарели. Нужно создать новые, не увеличив при этом количество бюрократии. Но эти вопросы должны обсуждать политики, а аналитики должны давать соответствующие материалы.

Интеграция с Россией не влечёт политической зависимости

— Как вы оцениваете изменения во взаимоотношениях Беларуси и России за последние 2—3 года и какие видите перспективы?

— Эти годы показали, что тесная интеграция с Российской Федерацией не влечет какую-либо политическую зависимость. Нам постоянно пытаются это голословно предъявить, но жизнь опровергает эти доводы.

Особая позиция Беларуси по украинскому конфликту, в котором Беларусь выступает как миротворческая площадка, наши отношения с Грузией — в России могут по-разному к этому относиться, но сам факт наличия данных отношений свидетельствует о свободе внешней политики Республики Беларусь.

При этом следует отметить и определенные проблемы. Руководству России хотелось бы, чтобы Беларусь более активно выступала на стороне Российской Федерации в том откровенном геополитическом противостоянии, которое существует.

Республика Беларусь, оставаясь на стороне России, о чем свидетельствуют проведенные совместные учения и голосования по так называемым Крымским резолюциям в Организации Объединенных Наций, полностью поддерживает позицию России.

Вместе с тем, вполне уместно и логично, белорусская сторона пытается воспользоваться ситуацией в своих интересах.

Даже с международно-правовой точки зрения, наш уровень отношений с Европейским союзом гораздо хуже, чем у Российской Федерации. У нас нет таких рамочных соглашений, договоров с ЕС, которые существуют у России. Да, санкции их значительно ограничили, но у нас их вообще нет.

Поэтому нам хотелось бы хотя бы достичь уровня Российской Федерации. Это в интересах наших граждан, и с точки зрения визового вопроса, и с точки зрения торговли, организации бизнеса.

Если говорить о так называемых санкционных продуктах, которые якобы поступают с белорусской территории, очевидно, что этот коридор, и это уже доказано, используют различные российские теневые предприниматели. Здесь стороны просто должны разобраться, что происходит и как это решить.

Понятно, что стремительная динамика нарастания геополитической напряженности придает особый характер информационному шуму вокруг достаточно рутинных вещей между союзниками, которые и раньше существовали.

Посмотрите, в 90-е гг. отношения между нашими странами порой были намного хуже. Что показывали в 1996, 1999 гг. некоторые российские каналы про Беларусь, что говорили российское правительство, отдельные депутаты, министры, порой было на порядок хуже, чем в моменты текущих обострений. Тем не менее тогда это не драматизировалось.

Сейчас этому пытаются придать различную окраску, но я убежден, что на данный момент выработан механизм урегулирования возникающих споров, существует тесная внешнеполитическая связка между Россией и Беларусью и, самое главное, существует понимание у политического руководства стран. Там по-разному люди могут друг к другу относиться, да, но понимание ситуации существует, и это залог решения этих проблем.

— Как вы оцениваете назначение Михаила Бабича на пост спецпредставителя Президента РФ в Беларуси?

— То, что у нас в стране есть посол России, — это уже хорошо. Потому что, к примеру, полноценного посла Соединенных Штатов в Беларуси нет. Факт того, что новый посол молодой, энергичный, с большим опытом работы и влиянием внутри России — это тоже неплохо.

Вокруг этого назначения ходят множество инсинуаций, и это делается сознательно. Здесь не нужно идти на поводу у информационных провокаций, различных вбросов, фейков. Они на это и рассчитаны — создать вокруг отдельных фигур и действий особую шумиху, принудить политиков и отдельных граждан принимать неверные решения.

В России назначают очень много послов, но вы слышали столько мнений вокруг других фигур? Нет.

Это говорит о том, что для России Беларусь — это важное направление, одно из ключевых. И особый статус, которым наделен Бабич, показывает, что Россия придает первостепенное значение отношению со своим главным союзником на европейском континенте, а это Республика Беларусь.

Исходя из этого, как мы в Минске можем оценивать это, кроме как положительно? Поэтому то, что посол есть, и это такой опытный человек, даже шумиха вокруг его назначения — это положительные моменты. А будут ли негативные стороны этого назначения — покажет время.

— Насколько сегодня подобны позиции Беларуси и России на международной арене, особенно учитывая разную политику Запада по отношению к нашим странам? Как уменьшить возможные риски непонимания между Беларусью и Россией в связи с этим?

— Если брать конкретные ситуации, давайте рассмотрим яркие примеры Абхазии и Южной Осетии. Россия признала их независимость, Беларусь — нет. Вокруг этого существует множество спекуляций. Во-первых, сама Российская Федерация от Беларуси этого шага никогда не требовала, как и не требовали ни Абхазия, ни Южная Осетия.

Во-вторых, с моей точки зрения, самой Российской Федерации, даже в перспективе, хоть некоторым и кажется это фантастикой, но это вполне реально, союзная Грузия не менее важна, чем вышеупомянутые страны. И особые отношения Беларуси и Грузии, которые отличаются от российских, создают дополнительный коридор для решения этой проблемы.

Это очень важно понимать. Когда все дуют в одну дудку, резко ограничивается политический маневр. Сохранение белорусского коридора, белорусской площадки — это дополнительный путь для российской дипломатии.

Главное преимущество в белорусско-российском союзе — мы сходимся по ключевым вопросам. Стратегия, которую проводит Россия на международной арене — это строительство многополярного мира. Беларусь об этом говорит все время, Александр Лукашенко с этой идеей выступал еще в 90-е гг.

Понятно, что у Беларуси недостаточно ресурсов для полноценной реализации данного проекта. У России их гораздо больше, поэтому мы и должны реализовывать его вместе. Естественно, что это вызывает противодействие у некоторых других стран, но здесь каждое государство играет свою, определенную роль.

Беларусь в этой конфигурации может занимать особую позицию, это дипломатия. А дипломатия — это не искусственный поиск врагов. Это искусство поиска друзей, и здесь различные инструменты хороши.

Наши конкуренты ждут от нас прямолинейных, дуболомных ходов. А мы должны действовать более умно, косвенно. Пусть они на определенном этапе смогут порадоваться, что между нами не все так хорошо, в этой ситуации важно проводить четкую линию поведения. Важно, чтобы эти линии были согласованы, не противоречили друг другу в ключевых моментах и были направлены на достижение конечного результата.

А если абстрагироваться от идеологических посылов, то конечный результат — это создание многополярного мира. Это входит в интересы Российской Федерации, но еще больше отражает интересы Республики Беларусь как относительно небольшого государства.

Ксения Волнистая, imhoclub.by

Известный американский социолог и публицист Ричард Хьюберт Бартон на основе глубокого анализа политико-экономической системы США и американской политологической литературы написал статью «Почему США – не демократия. И почему их нельзя реформировать», где показал, что США это не демократическая, а олигархическая страна.

19.11.24

Андрей Геращенко. Белорусские «Дожинки» и меч Всеслава Чародея

Славяне, а в особенности восточные, имеют давние земледельческие традиции. Возделываемые поля, колосящиеся хлебные нивы хорошо известны нам еще со времён древнерусских были про богатырей, многочисленных сказок. В этом отношении белорусы сохранили в своём жизненном укладе многое из давних времён, имеющее отношение к земледелию, культу осеннего сбора урожая, уважению к простому труду на полях. Даже нынешний герб Республики Беларусь, являясь продолжением герба Белорусской ССР, содержит хлебные колосья и васильки – неизбежные спутники пшеничных, ржаных и ячменных посевов.

18.11.24

Николай Сергеев. Грядёт ли новая Ливонская война? Часть 2

Сейчас США оценивают, насколько реальна возможность организовать прибалтийскую провокацию и при этом избежать ядерной войны. Если в Вашингтоне посчитают, что такая возможность реальна, то можно не сомневаться, Прибалтика незамедлительно взорвётся Второй Ливонской войной. Только Вашингтону и Лондону невдомёк, что это будет не Вторая Ливонская, а Вторая Северная война. В конце концов Эстляндия (ныне север Эстонии), Лифляндия (историческая область на территории современных Латвии и Эстонии) и Курляндия (запад современной Латвии) являются наследием Петра I Великого и, видимо, подходит время для их возврата в родную гавань.

11.11.24

Лев Криштапович, доктор философских наук. Убивать русских – такова сущность западной буржуазной политики

Основная ошибка при анализе политической ситуации на Украине состоит в том, что к ней подходят с точки зрения обыденного сознания, то есть с точки зрения обывателя. Как подчеркивал Чехов, все обыватели мыслят поверхностно и по первому впечатлению. Поверхностная логика мышления в отношении современной Украины такова: раз есть президент, правительство – значит есть самостоятельное украинское государство.

10.11.24

Николай Сергеев. Грядёт ли новая Ливонская война? Часть 1

Год назад, 14 ноября 2023 года, в Минске был открыт величественный памятник Святому Благоверному князю Александру Невскому непобедимому полководцу и мудрому дипломату, символу борьбы за Русь на Балтике. Балтийское море имеет исключительную значимость для цивилизации Русского мира.

Интеграция Беларуси с Россией не ведёт к политической зависимости

Комментарии