|
« Назад 27.06.2017 23:02 
Андрей Лазуткин: «Атлант» исправил печи Белорусскую систему не получается взять на понт, а потому и либералы, и националисты предпочитают играть вдолгую. Где заканчивается мироощущение белорусских либералов и начинаются пошукі будучыні националистов, и как работает эта змычка города з сялом — читайте в нашем материале. И те, и другие, не имея политических каналов, представлены в обществе в основном через СМИ. Два достаточно ярких полюса — это tut.by и «Наша Нива», которые, несмотря на различие в информационной политике, периодически целуются в десны. Белорусское дно новостного контента — это перепечатки постов из «Фейсбука». Так проявляется нишевая зависимость от собственной аудитории и, как следствие, постоянные мелочные разборки. Напоминает это сельский телеграф, когда у соседа Васи умирает корова, и по этому поводу в «Фейсбуке» спрачаюцца Петя и Гриша на тему можно ли считать корову мертвой, а какой-нибудь Игорек даже пишет административный донос, что корову похоронили досрочно и вообще жестоко обращались с животным. Именно белорусская мова стала очередным поводом для консенсуса националистов и либералов. Вот, к примеру, Юрий Зиссер и Андрей Дынько обсуждают польский «Белсат», который имеет ничтожную аудиторию и влияние, а также неумирающий белорусский язык с подачи американского «Радио Свобода». Короче, полный интернационал. Здесь любопытно отметить, как пражский сотрудник «РС» Юрий Дракохруст с нажимом рассуждает о роли мотивированного меньшинства. Вообще, идея фикс оппозиции аж с кого-нибудь бородатого 1988 года — это как раз навязать большинству свои ценности за счет якобы высокой мотивации, если уж через референдумы не получилось. Что это за ценности, никто толком не знает, потому что на пороге свядомых демократических преобразований сразу же начинаются жуткие коллективные разборки с населением. Например, если кто не помнит, в начале 90-х ситуация была диаметрально противоположная: массово писались жалобы на обязательный белорусский язык из-за сложного делопроизводства, отсутствия технических терминов и т.д. Зато сегодня «белорусскоязычные пишут, требуют, потому что ощущают своё моральное право», — считает Андрей Дынько. Моральное право — это та самая волна доносов, когда скринились даже переписки в ЖЖ. Что касается, например, последней разборки в общепите, то история имеет неверную квалификацию: менеджеру кафе впаяли препятствование пользованию языком, хотя нарушен исключительно закон об обращении граждан. Белорусский язык просто не поняли. Это, конечно, грустненько, но намекает на его распространенность в обществе. «Заслуга Тутбая неоценима в формировании национального сознания, политического сознания. Тутбай своим профессионализмом, своей преданностью профессии творит просто колоссальные вещи», — считает А. Дынько. БССР, например, они не признают за политический субъект, который творил самосознание нации, а вот интернет-портал с большой аудиторией — самое то. Причем в обсуждении звучит постоянная апелляция к некой «комплексной государственной политике». Выглядит ну совсем просто, будто ее уже разработали в подвалах ТБМ, и осталось только достать с полки. А вот и встречное мнение Зиссера: «Наша Нива» — это наше национальное достояние, оно должно развиваться и популяризировать белорусский язык». Короче, налицо взаимное опыление и медонос. Отметим, однако, что «Наша Нива» пока более успешно популяризирует попу Ольги Карач, которая, например, поддержала музыканта Чмыря в его нелюбви к белорусскому языку. Не знаете, кто все эти люди? Можно отвечать долго, а можно кратко — заложники субкультурной «фейсбучной» тусовки. Это когда модные СМИ пишут не про надои… а про что, кстати? «Перевод проблему не решает, белорусскоязычному читателю нужны другие тексты, другие новости, может даже вообще не новости», — считает Зиссер. Само собой, хочуць яны не новостей, а людзьми звацца, это установил еще классик. Здесь главное отличать грань между пропагандой и самолюбованием. Белорусский — это не язык оппозиции, а язык всего общества. На нем писала не только «Наша Нива», но и классики-коммунисты, типа Якуба Коласа. Очевидна попытки приватизировать данную сферу наравне в вышиванками, историей, Куропатами, гуканнем вясны, полицаями и прочими интересными темами. Но пропаганда — палка о двух концах, хотя нам обычно рассказывают, что конец только один, кремлевский, а второго вообще нет, потому что СМИ у нас исключительно независимые. Действительно, большой вопрос, на какие шиши делать нерыночный контент и кто за него в таком случае платит. Реклама стройматериалов оплачивается в разы лучше, чем впаривание духовного цемента, скреп и кирпичей. Причем «независимые» сайты даже более зависимы, чем печатные СМИ, поскольку газету хотя бы можно продавать и таким образом отбивать часть средств в оборот. С сайта же можно иметь только рекламу, а уж если брать иностранные средства, то к ним прицепом идет политический заказ. Но, конечно, в этом никто никогда не признается. Про независимость наших СМИ даже есть бородатый анекдот: Сидят три мальчика в песочнице: — А меня мама в капусте нашла. Девочка, не переставая прыгать через скакалку: — Можно подумать, в этом доме никто не е...тся! Однако, бывает, что и в магазине покупают, и аист приносит. Например, друг за дружкой у нас открываются и закрываются некие городские журналы, которые Дмитрий Исаенок метко обозвал органом самолюбования позолоченной минской молодежи. Очевидно, городской журнал — это именно то, чего хотят нормальные пацаны, потому что дает на них деньги зачастую именно внутренний белорусский спонсор. А кто даст денежку на политику? Только tut.by, который зарабатывает даже не столько на рекламе, сколько на регистрации доменных имен, может позволить себе относительно нейтральную информационную линию. Кстати, видна и подчеркнутая дистанция Зиссера от пропаганды, а также брезгливое к ней отношение. Однако в белорусских условиях информирование об оппозиционных группировках — само по себе пропаганда, особенно если их деятельность не попадает в официальный телек. «Милый дедушка, Константин Макарыч! Пишу тебе письмо в фонд Карнеги...» Если в любви к спадчыне либералы и националисты сходятся, то оценки внешней и внутренней политики у них значительно рознятся. Сотрудник tut.by Артём Шрайбман изложил собственное видение белорусских реалий, которое, будучи размещенное на московском сайте фонда Карнеги, напоминает чеховское письмо в/на деревню дедушке о том, как неоднозначно живется лицам со светлыми либеральными взглядами в наших законсервированных Лукашенко краях. Чем ценна такая точка зрения? Во-первых, tut.by ведет постоянный зондаж политического поля, общается с достаточно системными организациями и избегает пиара радикальных группировок, фанатов, анархистов и просто городских сумасшедших. Именно под влиянием последних (а также сознательно) оппозиционные сайты, типа «Хартии», страшно искажают картинку, когда режим у них падает по два раза за день, до обеда и после обеда. С другой стороны — это либеральная картина белорусского мирка, которую тоже достаточно интересно изучить. И, кстати, есть в ней определенные светлые краски, которые нас порадовали. Большая часть статьи вертится вокруг вопроса «взлетит или не взлетит», будут экономические реформы или нет, кто такие белорусские либералы в правительстве и какой либерализации ждать от Батьки на отдаленном излете карьеры. «Лукашенко долгое время опирался на старую номенклатуру, своих дисциплинированных ровесников или людей постарше. Но оказалось, что они неспособны к успешному управлению и не могут возразить президенту… Ключевые посты в Нацбанке, экономическом крыле правительства и администрации президента заняли относительно молодые технократы с рыночными взглядами. Один из них, помощник президента Кирилл Рудый, и вовсе писал книги и статьи с публичной критикой белорусской экономической модели. По сути, он был голосом реформаторов, пока его не перевели на должность посла в Китае. Впрочем, это его не остановило. Уже в дипломатическом статусе он приехал в Минск и выступил на негосударственном экспертном форуме, где снова раскритиковал силовое давление на бизнес и вообще всю экономическую модель и призвал коллег не бояться делать то же самое». Напомним, из Рудого сделали говорящую голову, причем сами СМИ. Форум, о котором идет речь — крайне мутный с непонятными организаторам, и Рудому потом неоднократно припоминали высказанные там оценки и участие в нем. Был у Рудого и коллега Заборовский, у котором Шрайбман скромно умалчивает и которого тоже прочили в авангард реформаторов. Кстати, где он? Уж не за длинный ли язык и связи с МВФ его ушли из министерства? Тем не менее, идеал наших либералов — это «молодой технократ с рыночными взглядами», который волшебным образом нарисуется у руля, потому что все идеологически несогласные сами отвалят. «Технократ, либерал» — это еще и подстройка под активную референтную группу в «Фейсбуке», политизированных лидеров мнений, для которых такая фигура будет приемлема. Дело в том, что «технократы» устраивают уже и националистов; грубо говоря, им проще забивать баки, чем махровым и осторожным старым ватникам, которых Шрайбман мягко называет «номенклатурой, дисциплинированными ровесниками Лукашенко или людьми постарше». Аналогичный идеал националистов — это инфильтрованные в режим, скрытые патрыёты, которые прячут свои взгляды, но в нужное время откопают топор национального самосознания. Мы их назовем проще — конъюнктурщики. «Остальные «либералы» в правительстве [кроме Рудого и его сябров — А.Л.] действуют иначе — они пытаются непублично убедить Лукашенко пойти на нужные стране рыночные реформы или реализовать отдельные меры по-тихому, не привлекая внимания». Между тем, цена вопроса этих тихих убеждений — 3,5 миллиарда кредита, под который и выполняются требования МВФ, названные здесь «отдельными мерами». Т.е. появлению «внутренних либералов» способствует мощнейшая внешняя конъюнктура. И тот, кто принесет баксы на блюдечке, будь то МИД или минэкономики, здорово упрочнит свои номенклатурные позиции. Но светлым силам добра, как обычно, противостоят злые ватники. «Все это проходит не без сопротивления антиреформистского лобби. В либерализации не заинтересованы силовики и контролёры — они могут лишиться полномочий, местные чиновники и директорат госпредприятий — они могут потерять активы». Интересно, какие активы у наших силовиков. Наверное, у каждого по своему заводу, как в Украине. Что касается директоров госпредприятий, то среднестатистический белорусский холдинг, например, создается для того, чтобы перераспределять прибыль и перегонять средства, когда более успешное предприятие тащит убыточные. И борьба директора там ведется не вокруг некой «политики» и «активов», а вокруг того, чтобы перейти в прямое подчинение министерству либо, наоборот, выбить денег из более успешных структур холдинга и спихнуть с борта менее успешные. Поэтому поиск истинного либерала в нашем темном хозяйственном царстве сопоставим с поиском иголки в стогу сена. Этим же поиском заняты, кстати, и националисты — они интерпретируют те или иные действия власти в свою пользу. И ищут, ищут, ищут. Но скамейка для поиска коротковата, поэтому приходиться лепить из того, что есть — впрочем, понимает это и сам автор. «Либералы», как и остальные представители белорусской элиты, сохраняют лояльность президенту и не строят никаких самостоятельных политических планов. Они стараются подлатать систему изнутри, найти аргументы для убеждения Лукашенко, но пока не мыслят вне рамок существующего политического порядка. Белорусская номенклатура остается монолитной. Но появление чиновников, которые мыслят более прогрессивно, говорит о том, что в этом монолите появятся трещины, когда режим начнет слабеть». Если изложить все написанное Шрайбманом кратенько, то можно просто сказать, что окружение Лукашенко неоднородно. А вот как именно оно неоднородно — это уже высший пилотаж белорусской политологии, и в Интернете вы об этом не прочитаете. Но есть и отдельные акценты, за которые мы поставим сотруднику tut.by пятёрку, в частности, анализ российско-белорусских отношений. Вежливые либералы «При сохраняющейся зависимости от Москвы и ориентации большинства на поддержанные Кремлем силы, скорее всего, обретут легитимность в глазах номенклатуры и общества. У Запада не будет ни политической воли, ни ресурсов для того, чтобы всерьез вмешаться в происходящее во все еще далекой от него стране», — пишет Шрайбман. «Журналисты из разных стран, не слишком погружаясь в тему, любят представлять Белоруссию как Украину 2.0. Любые протесты в Минске трактуются как начало Майдана, любая ссора с Россией как предтеча аннексии, любая скромная инициатива властей по развитию идентичности как флирт с белорусскими «бандеровцами». Здесь, очевиден намек на российские СМИ. Но от себя добавим: те же самые события нашей националистической прессой трактуются именно как «победа внутренних бандеровцев в вертикали», «начало номенклатурного майдана», «окончательный развод с Россией» — и, конечно, такие оценки только подливают солярки во взаимный огонь. «Сегодня Кремль хочет большего контроля над соседними странами, чем в середине 1990-х. Но если базовые интересы России при смене власти в Белоруссии будут обеспечены, вряд ли стоит ждать, что она вмешается напрямую или станет продавливать кандидатуру, у которой не будет поддержки белорусской элиты и общества. А у тех политиков, которые хотят порвать связи с Москвой, в обозримой перспективе нет шансов получить такую внутреннюю поддержку». Понятно, что у оппозиции нет людских и материальных ресурсов. Но интересно и то, что Шрайбман постулирует ценность гражданского согласия и наглядно показывает его хрупкость. Этой штуки у нас в СМИ днем с огнем не сыщешь, и стоит только о нем заикнуться, как тебя называют ватником, слепо подвывающим утюгу. Но чтобы соблюсти хороший тон, есть и оценка реальности военной угрозы. Это, так сказать, уже реверанс в сторону националистов. «Считается, что белорусские силовики пророссийски настроены, хотя таких исследований никто не проводил. Но для того, чтобы быть готовым в момент истины сменить знамя, недостаточно просто симпатизировать России. Нужно еще, чтобы твоя преданность присяге оказалась слабее этой симпатии. Это возможно, когда ты — житель региона или представитель меньшинства (социальной группы), которые чувствуют себя отвергнутыми столичными элитами или остальной страной». Можно представить себе какого-нибудь могилевского милиционера, который закапывает пушку на огороде из личной неприязни к министру Шуневичу, а потом как в кино — танки, пыль, чужая форма, рус, выходи, сдавайс, поступление на службу и пр. Между тем, отвергнутая социальная группа у нас есть, и это — как раз оппозиция, т.е. так называемые профессиональные активисты, которые заодно и журналисты, и блогеры, и аналитики, и грантовые подрядчики, которым при любом раскладе не светит ни формальный статус, не признание в обществе. Отсюда призывы к санкциям, западное финансирование и прочее пиление сука, которые рядовые граждане не могут понять и простить. Именно с этой группой у государства могут быть проблемы, а не с какими-то воображаемыми военными и милиционерами. «Лукашенко чутко относится к угрозам своей власти, и нельзя сказать, что он вообще ничего не предпринял, увидев происходящее на Украине. В 2016 году в Белоруссии приняли новую военную доктрину, при разработке которой были учтены риски гибридной войны и сделан акцент на спецоперациях». Белорусская армия, которая либералам ранее была до лампы (мол, хватит кормить), теперь оценивается с точки зрения эффективности отражения гибридной войны. То есть мы имеем общую группировку войск, членство в ОДКБ, и при этом еще бронепоезд на запасном пути, в который упорно лезет «Молодой фронт», «атрад Пагоня», Николай Статкевич со своими общественными военкоматами и всякая журналистская братия, готовая воевать с расейским агрессором. Хотя пресса уже второй год занимается интерпретациями и война с Россией оценивается как некая данность, Шрайбман до такого не опускается: «Возвращаясь в пространство реального, отметим, что все нынешние ссоры Александра Лукашенко с российским руководством и близко не подходят к черте, после которой в Кремле начинают задумываться о военном решении. Даже на пике эмоциональных конфликтов Белоруссия остается самой близкой военно-политической союзницей Москвы, одной из самых экономически зависимых от России постсоветских стран». Ну что ж, приветствуем здравые оценки. В прессе они редкость, а если и попадаются, то автора клеймят ватником, пропагандистом режима и т.д. Тем не менее, в таких рассуждениях как либералов, так и националистов просматривается некоторый системный изъян, когда по аналогии с маленькой и управляемой Беларусью постулируется некий единый интерес и линия России. Ну, например, горячее желание оккупировать нас, о чем сладко-тревожно пишут и либералы, и националисты, ежемесячно закупая соль, спички и городейский сахар. Есть, однако, принципиальная разница двух систем. Беларусь — простая, как табуретка, это три педали, восток (газ), запад (тормоз) и Лукашенко (сцепление). Россия же — это сотня педалей и сотня центров силы, заточенных прежде всего на те или иные экономические интересы. Поэтому большой вопрос, есть ли вообще единая линия по Беларуси, или же есть несколько десятков субъектов хозяйствования, каждый из которых втихую (или громко) решает собственные задачи. Причем анонсирует все эти газовые-молочные-нефтяные-грузовые войны телевизор (который обычно молчит) и хаотично стреляющий балаган электронных СМИ, разобраться в которых — где чей владелец — практически невозможно. Соответственно, наша пресса разбираться и не торопится, и уверенно пишет, что за каждым российским наездом стоит Кремль, а за каждым забором прячутся танки Путина. Ну и немножко пафоса про потомков, для завершения. Обратной стороной устойчивости белорусского режима, его монолитности и управляемости стала зависимость этой системы от характера и мировоззрения Лукашенко. А именно — его тяги к власти, консерватизма, страха перемен, ностальгии по СССР и левых взглядов». Конечно же, виновато хреновое общество, которое допустило такой хреновой авторитаризм. По поводу «вынужденной» интеграции с Россией, напомним, был даже вопрос на референдуме в 1995 году. Кстати, на соседних сайтах пишут, что российская оккупация у нас состоится этой осенью во время военных учений, поэтому для белорусской государственности уже заканчивается последнее лето детства. Обратите внимание, что автор в оценках напирает на «прагматизм», «политический реализм», при этом как бы заискивая перед аудиторией, мол, хлопцы, поймите правильно. В общем, мы видим, как Лукашенко вынужденно начали хвалить и оппозиционные сайты, и белорусские либералы, и националисты как некое «меньшее зло». Причем и первые, и вторые, и третьи сосредоточились на поиске шестой колонны, который видят то в пророссийских организациях, то в эшелонах власти, где «кэдэбэшники и ваенныя прадалися Маскве» заодно с экономическим блоком, завязанным на Россию. Конечно, писать про расейскую агрессию по-прежнему модно и актуально, и в этом либералы с националистами тоже стыкуются — поэтому будущее у них так или иначе привязывается к стране на букву «Р». Роднит их также поверхностная информированность и незнание раскладов сил, из-за чего слухи возводятся в ранг доказанных утверждений. Причем вся политизированная тусовка достаточно узкая, и мы неоднократно наблюдали, как в ней хайпятся и циркулируют одни и те же сплетни. Ну и в целом, касаясь провидческой тональности любых публикаций, процитирую Пелевина: КомментарииКомментариев пока нет
|
Андрей Лазуткин: «Атлант» исправил печи
Последние новости
22.11.24
Известный американский социолог и публицист Ричард Хьюберт Бартон на основе глубокого анализа политико-экономической системы США и американской политологической литературы написал статью «Почему США – не демократия. И почему их нельзя реформировать», где показал, что США это не демократическая, а олигархическая страна.
19.11.24
Славяне, а в особенности восточные, имеют давние земледельческие традиции. Возделываемые поля, колосящиеся хлебные нивы хорошо известны нам еще со времён древнерусских были про богатырей, многочисленных сказок. В этом отношении белорусы сохранили в своём жизненном укладе многое из давних времён, имеющее отношение к земледелию, культу осеннего сбора урожая, уважению к простому труду на полях. Даже нынешний герб Республики Беларусь, являясь продолжением герба Белорусской ССР, содержит хлебные колосья и васильки – неизбежные спутники пшеничных, ржаных и ячменных посевов.
18.11.24
Сейчас США оценивают, насколько реальна возможность организовать прибалтийскую провокацию и при этом избежать ядерной войны. Если в Вашингтоне посчитают, что такая возможность реальна, то можно не сомневаться, Прибалтика незамедлительно взорвётся Второй Ливонской войной. Только Вашингтону и Лондону невдомёк, что это будет не Вторая Ливонская, а Вторая Северная война. В конце концов Эстляндия (ныне север Эстонии), Лифляндия (историческая область на территории современных Латвии и Эстонии) и Курляндия (запад современной Латвии) являются наследием Петра I Великого и, видимо, подходит время для их возврата в родную гавань.
11.11.24
Основная ошибка при анализе политической ситуации на Украине состоит в том, что к ней подходят с точки зрения обыденного сознания, то есть с точки зрения обывателя. Как подчеркивал Чехов, все обыватели мыслят поверхностно и по первому впечатлению. Поверхностная логика мышления в отношении современной Украины такова: раз есть президент, правительство – значит есть самостоятельное украинское государство.
10.11.24
Год назад, 14 ноября 2023 года, в Минске был открыт величественный памятник Святому Благоверному князю Александру Невскому непобедимому полководцу и мудрому дипломату, символу борьбы за Русь на Балтике. Балтийское море имеет исключительную значимость для цивилизации Русского мира.