|
« Назад 01.12.2017 10:39 
Восточное партнёрство против ЕАЭС Очередной саммит программы «Восточного партнёрства» (ВП) в Брюсселе 24 ноября с участием глав Европейского совета Дональда Туска и Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера завершился принятием очередной декларации с очередным признанием проевропейских амбиций стран-участниц. Их всего шесть – Азербайджан, Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина. Еврокомиссар по вопросам расширения Йоханнес Хан уточнил, что соответствующие цели и задачи каждой из участниц, обозначенные в итоговой декларации саммита, индивидуально сбалансированы. Оно и понятно: формат и объём амбиций у каждой из участниц – особый. Украине, к примеру, хочется быстрого членства в ЕС. Порошенко надо что-то дать народу, показать успехи своего правления, а успехов-то нет. И саммит в Брюсселе ему не помог. Итоговая декларация лишь признаёт проевропейские устремления участниц, но не гарантирует членства в ЕС ни одной из них. Это очень удобно. Для Брюсселя. Позволяет держать участниц на коротком поводке, как каких-нибудь пекинесов, и при этом влиять на их внешнюю политику. Обещать жениться – ещё не значит действительно жениться. Польская газета Reczpospolita свою статью по итогам саммита так и озаглавила: «Напрасные грёзы восточных соседей ЕС». Брюссель держит шестерых «проевропейских невест» в старых девах уже второй десяток лет. Появление программы ВП в 2009 г. по инициативе Польши и Швеции заставило их поверить в скорую женитьбу, но этого не произошло. Но если этого не случилось в 2009-2013 гг., когда обстановка в выше указанных республиках и возле их границ была гораздо стабильней, тем более маловероятно, что это произойдёт теперь, когда геополитический климат на постсоветском пространстве заметно ухудшился в связи с событиями на Украине, вокруг Приднестровья и т.д. Почему инициаторами программы ВП были именно Польша и Швеция? Потому что они обе заинтересованы в создании геополитической оси Север–Юг от Балтики до Чёрного моря. По их мнению, это позволит сдерживать рост российского влияния в Восточной Европе. В июне сего года премьеры двух стран Беата Шидло и Стефан Лёвен призвали европейское сообщество оставить антироссийские санкции в силе, дабы снизить напряжённость в Балтийском регионе и Восточной Европе. Это был хорошо завуалированный дипломатический ход: сохранить санкции и, пошатнув экономику РФ – главного (!) торгового партнёра стран-участниц ВП, пошатнуть экономику их самих и тем самым сделать их сговорчивее, по максимуму сузив их возможности для экономического манёвра. В более выгодном положении оказались те, кто более активно сотрудничает с Россией (Армения, Белоруссия). Их интеграция в политико-экономические структуры Евразийского экономического союза частично минимизировала ущерб от действий Брюсселя. Хуже пришлось Украине и Молдавии, которые главную ставку сделали на разрыв отношений с Россией и интеграцию в политико-экономические структуры ЕС. Глубоко интегрироваться туда они так и не смогли, их единственным достижением было уменьшение темпов сотрудничества с Москвой и зависимость от Брюсселя. Оказавшись в «серой зоне» между ЕС и Россией, Украина и Молдавия быстро скатились по экономическим показателям вниз. Вместо того чтобы стремиться к восстановлению экономического сотрудничества с Москвой в прежних объёмах, они, как и полагается зависимым странам, во всем подпевают Брюсселю, главному разрушителю их отечественных экономик. С Украиной и Молдавией, как и Грузией, понятно: правительства этих стран в своё время развязали у себя в стране гражданские войны, последствием которых стала утрата ими территориальной целостности. Решить существующие проблемы правящие в этих странах режимы надеются с опорой на внешних игроков. Но что даёт участие в ВП Армении и Белоруссии – членам ЕАЭС? Ведь всем очевидно, что эта программа – откровенный политический проект, и его авторы не скрывают своих целей – заставить шесть постсоветских республик отказаться от участия в евразийской интеграции. Ереван и Минск не могут не понимать, что одновременное участие в двух разнонаправленных проектах никак не будет способствовать консолидации евразийского геополитического пространства. Постсоветское пространство отличается от бывшего СССР в том числе и отсутствием идеологического единства. Программа «Восточного партнёрства» как раз рассчитана на то, чтобы закрепить отсутствие этого единства и его институционализировать. Отговорки участниц ВП, будто сотрудничество с ЕС и ЕАЭС есть развитие равноправных и сбалансированных отношений с двумя крупными интеграционными проектами, звучат неубедительно. В чем конкретно проявляется эта сбалансированность? Что конкретно страны-участницы ВП получают от ЕС того, что они не смогли получить в ЕАЭС? И как конкретно это отражается на уровне жизни их граждан? Риторические вопросы! Армения подписала на саммите соглашение о всестороннем сотрудничестве и теперь ожидает выделение средств на решение экологических проблем, развитие научного сотрудничества, борьбу с коррупцией и развитие гражданского общества. Последний пункт наверняка будет предметом особенного внимания Брюсселя. Под обтекаемой формулировкой «развитие гражданского общества» подразумевается создание неправительственных структур, действующих в интересах зарубежных спонсоров. Запад окончательно извратил и дискредитировал само понятие гражданского общества, превратив его в иносказательное обозначение шпионов и агентов влияния. Возьмём для примера Венгрию – члена ЕС и НАТО. Премьер-министр Виктор Орбан прямым текстом назвал агентами влияния западные неправительственные организации, действующие на деньги фонда «Открытое общество» Джорджа Сороса, а самого Сороса – врагом венгерского государства. Распоряжением В. Орбана из Венгрии вышвырнули все соровские общества, комитеты и фонды, остальных заставили проходить процедуру официальной регистрации с точным указанием объёмов и источников финансирования. Неужели ЕС будет развивать гражданское общество в Армении по другим лекалам? Нет, конечно. Развитие гражданского общества в Армении на деньги ЕС означает создание Брюсселем оппозиционных структур, задачей которых будет противодействие росту в армянском обществе пророссийских настроений и способствование усилению прозападного влияния. «Никто не бежит вступать в Европейский союз. Но я убеждён, что новое соглашение у Белоруссии с Евросоюзом будет, рано или поздно», – продекламировал по итогам саммита министр иностранных дел Белоруссии Владимир Макей, добавив, что программа «Восточного партнёрства» не направлена против третьих стран, а участие Белоруссии не означает прекращение членства в ЕАЭС. В. Макей слукавил, если не прямо солгал. Как дипломат, он не может не знать, что запуском программы ВП Евросоюз надеется помешать успешной реализации проекта евразийской интеграции. От участия в ЕАЭС Минск (и Ереван тоже) не отказываются потому, что это единственное интеграционные образование с реальным, а не пропагандистским содержанием. Откажись Белоруссия и Армения от участия в ЕАЭС, и они останутся вне каких бы то ни было интеграционных проектов со всеми вытекающим последствиями для своих экономик. Евроинтеграция постсоветских республик – это нескончаемый сериал с трескучим драматическим эффектом. О ней все говорят, но никто из участниц ВП её так и не завершил. Брюссель мог, если бы хотел, наделить их членством в ЕС хоть завтра. Но дело в том, что еврочиновники никогда и не предполагали реального членства этих республик в ЕС. Все эти приглашения в европейское сообщество - не более чем фраза вежливости, без реального наполнения. Зачем же тогда белорусская, армянская, молдавская и др. политическая элита так сильно хочет участвовать в программе ВП? Наверняка для того, чтобы создать систему противовесов и обеспечить себе «запасной аэродром» на случай, если доведется сделать шаги, противоречащие духу евразийской солидарности и направленные не на укрепление, а на ослабление интеграционных связей внутри ЕАЭС. Брюссель такие шаги всегда поддержит и объявит их проявлением демократических устремлений. Здесь уместно вспомнить печальный пример Украины. Заигравшийся в многовекторную политику президент Янукович в 2013 г. все же понял, что членство в ЕС не даст украинской экономике то, что ей могло бы дать членство в ЕАЭС. Но было поздно: Брюссель и Вашингтон организовали кровавый госпереворот, переросший в ещё более кровавую гражданскую войну. Вскормленное на европейские гранты украинское «гражданское общество» принимало в этом перевороте самое непосредственное участие и ныне оказалось в тисках неонацистского режима. Задумываются ли об этом в столицах республик-участниц «Восточного партнёрства»? Видимо, нет, надеясь на политическое везение и собственную хитрость. Владислав Макаров, Ритм Евразии КомментарииКомментариев пока нет
|
Восточное партнёрство против ЕАЭС
Гений Ленина, его имя и личность навечно вписаны не только в российскую, но и в мировую историю и важно, что мы начинаем это осознавать не только на общественном, но и на государственном уровне. Государственными гимнами России и Белоруссии являются советские прототипы, в Республике Беларусь 7 ноября остаётся выходным праздничным днём, а в России происходит переосмысление антисоветских 90-х. Самим своим существованием Республика Беларусь во много обязана именно Ленину, а не калиновским и богушевичам. Ленин и советский период – органичная часть нашей истории, важная часть общественного и национального самосознания России и Белоруссии, то, что продолжает влиять на умы и сердца и то, что нельзя «вынести и похоронить». Да и не нужно этого делать. Ленин – уже история, но уж чего точно не нужно делать, так это плевать в него и в советский период. Это то же самое, что плевать в самих себя.
В истории идеологической борьбы между капитализмом и социализмом можно выделить такую характерную черту. При всем, казалось бы, массовом производстве буржуазной литературы, тем не менее она в сознании человечества занимает незначительное место. Более того, есть все основания утверждать, что и в плане обоснования и пропаганды собственно буржуазных ценностей такой литературы почти не существует. То, что называется буржуазной теоретической и публицистической литературой, на самом деле является эвфемическим изложением социалистических идеалов под видом идеалов демократических.
Решение вопросов присоединения к США Канады и Гренландии, а также судьбы Шпицбергена превратят арктический вопрос в зону сугубо двусторонних американо-российских интересов. Узость Берингова пролива между Россией и Америкой позволяет обеим странам легко его контролировать, а владение всеми арктическими берегами и территориями – как материковыми, так и островными, позволяет США и России разделить Арктику, превратив её в сугубо территориальные воды и зону монопольных прав двух государств – каждого в своём секторе.
Президент России Владимир Путин в своем выступлении на форуме «Сильные идеи для нового времени» 20 июля 2022 года констатировал: «Модель тотального доминирования так называемого золотого миллиарда несправедлива. Она делит народы на первый и второй сорт, а поэтому является расистской и неоколониальной по своей сути, а лежащая в ее основе глобалистская, якобы либеральная идеология все больше приобретает черты тоталитаризма, сдерживая творческий поиск, свободное историческое созидание. Но как бы западные и наднациональные элиты ни стремились сохранить существующий порядок вещей, наступает все-таки новая эпоха, новый этап в мировой истории».
В настоящее время в Республике Беларусь фактически существует два историко-идеологических направления. Одно из них непосредственно вытекает из «польщизны» (оценка прошлого и настоящего через призму польско-шляхетских интересов), которая доминировала в белорусской историографии до событий 2020 года. Но после того, как Александр Лукашенко определил период Речи Посполитой как время польской оккупации белорусских земель, то приверженцы польщизны в среде белорусских гуманитариев сменили акценты. После упомянутого «Совещания по вопросам реализации исторической политики» эти круги начали продвигать ходульную идейку «литвинизма», которая преследует фальшивые цели.