|
« Назад 27.07.2016 18:11 
Игорь Томберг: «Турецкий поток» возвращается в повестку дня Москва и Анкара возобновили переговоры по «Турецкому потоку». Как заявил 26 июля турецкий министр экономики Турции Нихат Зейбекчи, его страна готова начать строительство первой нитки газопровода. Он заверил также, что с турецкой стороны устранены все законодательные препятствия для строительства АЭС «Аккую» (станцию планируется построить на южном побережье Турции по российскому проекту). Межправительственное соглашение по строительству первой турецкой атомной электростанции Москва и Анкара подписали ещё в мае 2010 года. Стоимость проекта оценивалась в 20 млрд. долл. Турции нужно «атомное» электричество, российским атомщикам важно закрепить свои позиции на высоко конкурентном мировом атомном рынке. Ещё большее значение для обеих сторон имеет «Турецкий поток». Уже сам факт возвращения к обсуждению этого проекта способен положительно повлиять на Евросоюз, который изо всех сил тормозит другой газопроводный проект - «Северный поток-2». Окончательного решения по конфигурации «Турецкого потока» в новых условиях можно ждать после встречи президентов России и Турции Владимира Путина и Реджепа Эрдогана 9 августа в Санкт-Петербурге. На экспертном уровне обсуждаются детали проекта: количество ниток будущего газопровода, прохождение трассы, цена вопроса. С учётом активной подготовки к строительству «Северного потока-2» (55 млрд. куб. м) вряд ли стоит ждать сохранения прежнего масштаба проекта – 4 нитки общей пропускной способностью в 63 млрд. куб. м. Судя по всему, договорятся о более скромных цифрах – 32 млрд. кубов. Именно о таких объёмах говорил в начале октября 2015 г. глава Газпрома Алексей Миллер. Из них Турция примет, согласно прежним условиям, 14 млрд. куб. м. Не ясно пока, куда пойдут оставшиеся кубометры. Противоречия с Брюсселем также никуда не делись, хотя Болгария и другие страны Южной Европы уже не раз призывали Москву вернуться к идее «Южного потока». Проект в новом виде будет, безусловно, дешевле. Во-первых, очень многие подготовительные работы, в т.ч. закупка труб, уже проделаны. Во-вторых, одна-две нитки, естественно, дешевле прежних четырёх. Если год назад стоимость четырёх ниток «Турецкого потока» оценивалась Газпромом в 11,4 млрд. евро, то сейчас, по оценкам, прокладка трубы мощностью в 14 млрд. кубов до Турции потребует не более 0,8-1 млрд. евро. Хотя одной трубой в Турцию дело вряд ли ограничится. Изначально «Турецкий поток» задумывался для максимального уменьшения транзита через Украину. Даже в урезанном виде «Турецкий поток» сильно сократит украинский транзит. Если мы говорим о 32 млрд. куб. м в год, то сокращение будет наполовину (в 2015 году через украинскую ГТС Россия поставила в Европу 64 млрд. куб. м газа). Вполне очевидно, что запуск ещё и «Северного потока-2» сведёт украинский транзит на нет, чего Брюссель категорически не хочет допустить. Так что проект «Турецкий поток» даже в новой конфигурации может оказаться в отношениях с Европой обоюдоострым, и схватки вокруг украинского транзита обострятся. Стремление сохранить Турцию в качестве крупного потребителя российского газа понятно. Спрос на газ в этой стране растёт примерно на 3% в год, и сейчас Турция - крупнейший рынок Газпрома после Германии. Турция полностью зависит от импорта газа, Газпром обеспечивает почти 60% её потребления (27,4 млрд. куб. м в 2014 году). Газ в Турцию поставляют также Азербайджан (5,3 млрд. куб. м) и Иран (8,9 млрд. куб. м), получает Турция и СПГ (6,9 млрд. куб. м). В стране только одно подземное хранилище, поэтому избыточная мощность импортных газопроводов нужна для сглаживания пиков потребления. В то же время обольщаться преобладающей долей России в турецком газопотреблении не стоит. Политический кризис между Москвой и Анкарой привёл к тому, что Турция ищет альтернативу российскому газу. Анкара пытается ускорить получение новых объёмов газа из Азербайджана, построить газопровод из Иракского Курдистана, рассматривает дополнительные закупки СПГ у Алжира и Катара. К этому надо добавить интенсивные контакты с Израилем по поводу возможных поставок в Турцию газа Восточного Средиземноморья (месторождение «Левиафан»). Источник: Коммерсант Как видно на схеме, поставки газа на турецкий рынок достаточно диверсифицированы, и в перспективе диверсификация может возрасти. Хотя сами же турецкие газовики рассматривают своих азербайджанских, иранских, курдских партнёров как не всегда достаточно надёжных. Газпром исторически выступал балансирующим поставщиком, порой экстренно восполняя дефицит вследствие перебоев в поставках из Ирана, а в последнее время - и из Азербайджана. А чтобы заменить российский газ на СПГ, нужны слишком большие для Турции инвестиции в инфраструктуру. В начале 2020-х годов часть контрактов на поставку российского газа в Турцию истекает, их нужно будет продлевать и расширять, учитывая рост спроса. Однако подтвердить этот рост турецкая сторона должна уже сейчас, до начала строительства «Турецкого потока». Очевидно, все важнейшие детали, касающиеся строительства этого газопровода, будут проработаны в ходе подготовки встречи Путина и Эрдогана 9 августа. Самый непростой вопрос – проблема транзита. Было бы странно, избавляясь от украинского транзита, попасть в зависимость от турецкого. Здесь также возможны новые варианты, например изменение направления одной из двух труб, скажем, в сторону Болгарии или Греции. Тем более что воссоединение Крыма с Россией существенно изменило конфигурацию российских территориальных вод, и теперь для прокладки труб по дну Чёрного моря согласия Украины или Турции не требуется. Обо всех плюсах и минусах возвращения к российско-турецкому энергетическому сотрудничеству и строительству «Турецкого потока» пока говорить рано. Не случайно российские эксперты часто употребляют выражение «окно возможностей». Скорая встреча президентов двух стран должна будет показать, сколь долго это «окно» будет оставаться открытым. КомментарииКомментариев пока нет
|
Игорь Томберг: «Турецкий поток» возвращается в повестку дня
Начиная с 2024 года в Республике Беларусь проходит масштабная подготовка к празднованию 80-летия Победы в Великой Отечественной войне, которая носит общегосударственный, общенародный характер. Ситуация в этом отношении в Белоруссии разительно отличается не только от постсоветских государств, где взяли верх откровенные реваншисты, идейные наследники колаборантов, участвовавших в войне на стороне фашистской Германии – на Украине, в Прибалтике, но и в других странах, сохраняющих память о войне, но не проводящих торжества такого масштаба.
Когда Ленин умер, то Священный Синод Русской православной церкви принял заявление, в котором выражалось «искреннее сожаление по случаю смерти великого освободителя нашего народа из царства великого насилия и гнета на пути полной свободы и самоустроения. Да живет же непрерывно в сердцах оставшихся светлый образ великого борца и страдальца за свободу угнетенных, за идею всеобщего подлинного братства и ярко светит всем в борьбе за достижение полного счастья людей на земле. Мы знаем, что его крепко любил народ… Грядущие века да не загладят в памяти народной дорогу к его могиле, колыбели свободы всего человечества. Великие покойники часто в течение веков говорят уму и сердцу оставшихся больше живых. Да будет же и эта отныне безмолвная могила неумолкаемой трибуной из рода в род для тех, кто желает себе счастья. Вечная память и вечный покой твоей многострадальной, доброй и христианской душе».
Фактически позиция Топонимической комиссии при Совете министров РБ направлена на формирование нерусского (пропольского) топонимического ландшафта в Белоруссии, что не только грубо искажает белорусскую историю, но и способствует отдалению Белоруссии от России, торможению интеграционных процессов в рамках Союзного государства и ЕАЭС.
Украина и украинцы – часть нашего Русского мира, часть нашего большого русского народа. Сейчас Украина во мгле нацизма и бандеровщины, захвачена и управляется нашими врагами. Однако это часть нашего цивилизационного пространства наряду с нынешней Российской Федерацией и Республикой Беларусь и отказаться от части своей истории, части своего народа Россия не сможет по определению, тем более допустить, чтобы недра и богатства Украины навсегда перешли под контроль иноземцев. Но сейчас придётся делать непростой выбор. Думаю, мы в этой ситуации должны поддержать Владимира Путина и принимаемые им решения. Они не всегда представляются очевидными и тем более популярными в ситуации СВО, но и В.Путин, и руководство России делают всё возможное в сложившейся тяжелейшей геополитической ситуации. Тем более важно сохранить единство общества, чтобы быть готовыми к дальнейшей защите своей свободы и независимости.
24 февраля 2022 года Россия начала Специальную военную операцию на Украине, введя войска по всей линии государственной границы. Первоначально ВСУ не смогли оказать должного сопротивления и начали стремительно откатываться по обе стороны от давно укреплённых и прочно удерживаемых украинскими силами позиций под Донецком. Через несколько недель фронт встал – ВСУ заняли боевые позиции, а в боевые подразделения потёк поток мобилизованных украинцев. Мне это напомнило ситуацию с началом освобождения Белорусской ССР. Первые серьёзные бои за белорусские территории Красная Армия начала в конце 1943 года, но наше наступление фактически захлебнулось, перейдя в стадию затяжных тяжёлых боёв при практически замершем фронте.