Гибель «Максима Горького»

Гибель «Максима Горького» 09.07.2018 09:02

85 лет назад, 4 июля 1933 года в СССР началось строительство суперсамолета «Максим Горький». Менее чем через год крылатая громадина появилась на летном поле Ходынского аэродрома, а в июне 1934 года она впервые взмыла в воздух. Это была настоящая сенсация – такой машины не было ни у кого в мире!

В 1932 году в журнале «За рулем» появилась небольшая заметка под заголовком «40-летие литературной деятельности великого пролетарского писателя ознаменуем постройкой самолет «Максим Горький». Далее следовала ошеломляющая информация (орфография сохранена): «На борту самолета должны быть сосредоточены все средства массовой агитации, включая редакцию газеты, типографию, фотолабораторию, широковещательную радио-установку, звуковую кино-передвижку, аппарат для световых надписей на облаках и усовершенствованную установку для разбрасывания агит-литературы...»

Впрочем, есть версия, что Горький тут ни при чем. Воздушный гигант АНТ-20 собирались назвать именем Сталина, но тот, поблагодарив за честь, отказался. Прозорлив был Иосиф Виссарионович. Нетрудно представить, какова бы была реакция в стране и во всем мире, если бы с самолетом «Иосиф Сталин» случилось несчастье.

Деньги на самолет собирали среди работников идеологического фронта – был создан Всесоюзный комитет для сбора средств и открыт счет в банке, куда немедленно – партия приказала! – стали поступать необходимые средства.

Самые крупные пожертвования поступили из редакций «Правды», «Известия» и ТАСС – по 50 тысяч рублей. «Красная звезда» внесла 20 тысяч. За короткий срок было собрано 6 миллионов рублей.

Разумеется, не остались в стороне известные люди. К примеру, журналист Михаил Кольцов внес 1000 рублей. Кстати, ему принадлежала идея создания самолета. Раскошелился и драматург Всеволод Вишневский, отдавший на «Максима Горького» такую же сумму. Среди жертвователей были и рядовые товарищи. Так, «ударник работник печати тов. Дрекслер внес сдельный заработок – 186 рублей».

Над созданием универсального самолета работали конструкторы Центрального аэрогидродинамического института имени Н.Е. Жуковского (ЦАГИ) во главе с Андреем Туполевым. В проекте машины было то, что скрывалось от рядовых граждан СССР и иностранных специалистов. Самолет можно было использовать не только как пассажирский, но и транспортный. В случае необходимости он превращался в бомбовоз, мог служить передвижным политическим и военным штабом.

Нужен ли был этот самолет? Вопрос дискуссионный. Но факт, что 30-е годы были временем рекордов – спортивных, производственных, научных – остается фактом . Кремль пытался (и часто не без успеха) доказать Западу, что сталинская Россия способна выпускать продукцию лучше, качественнее, чем за границей. Создавать, строить такое, о чем на планете даже не мечтали. Самолет-гигант был частью большевистского плана, должного поразить мир: СССР сказочно, непомерно силен, в нем есть талантливые ученые, кропотливые конструкторы, неустанные строители!  

Вид «Максима Горький» поражал своей мощью. Это была гигантская птица, которую пилотировали 8 (!) летчиков. Самолет был снабжен автопилотом отечественной конструкции. Размах крыльев 42-х тонного гиганта составлял 63 метра. Но главные чудеса были упрятаны в чреве самолета.

В машине, кроме пассажирского салона, находились отдельные каюты с прозрачным полом, электрифицированный буфет, склад для провизии, библиотека, кинотеатр, электростанция, телефон, фотолаборатория и даже типография. На борту самолета выходила своя газета!

Воистину, это была фантастика, ставшая былью! То, о чем грезили Жюль Верн, Герберт Уэллс, Алексей Толстой и другие писатели-мечтатели, стало явью.

О самолете говорили, писали. И, конечно, им восторгались. Вот фрагмент очерка «Максим Горький», опубликованного в журнале «Техника-молодежи» в 1934 году: «Много трудно­стей пришлось преодолеть строителям воздушного великана. Но слишком велико было желание сделать самолет, какого еще не видел мир. И это желание, конденсированная техническая мысль советских конструкторов и энтузиазм строителей создали этот заоб­лачный университет. 

Все в нем новое, все советское. 7 тысяч лошадиных сил, сходящих с 8 винтов «Максима», оторвут его могучее тело от земли. Провожающие еще долго будут любоваться его темно-красными плоскостями огромными буквами «МГ» и пятиконечной звездой. 

Не успеет воздушный гигант скрыться от взоров провожающих, как на его борту закипит рабочая жизнь. И поплывет он над нашей страной, разбрасывая с борта видимые и невидимые зерна социалистической культуры – листовки и музыкальные звуки, смелые большевистские мысли...».

17 июня 1934 года летчик Михаил Громов совершил дебютный полет на «Максиме Горьком», который продолжался более получаса. 8-ми моторный самолет хорошо слушался штурвала и был устойчив в полете.

«Чудесная машина!» – коротко резюмировал Громов. Спустя два дня, во время встречи челюскинцев, «Максим Горький» пролетел над Красной площадью в сопровождении истребителей И-5. Его появление сопровождал гром оваций.

Сохранились кадры, на которых Сталин, стоящий на трибуне мавзолея на Красной площади во время первомайского парада 1935 года, наблюдает за полетом крылатой машины. Всегда невозмутимый вождь с трудом скрывал радость. Он уже знал о планах конструкторов, которые предложили создать десять таких самолетов и назвать их именами руководителей СССР и известных военачальников. Возможно, Сталин уже склонялся к мысли принять это предложение…

Утром 18 мая 1935 года «Максим Горький» должен был совершить небольшой ознакомительный полет над Москвой. На его борт взошли техники, инженеры, конструкторы – люди, имевшие непосредственное отношение к строительству АНТ-20. Многие взяли в воздушное путешествие жен и детей. Желающих увидеть Москву с птичьего полета собралось так много, что на Центральном аэродроме к трапу выстроилась очередь. На сохранившихся кадрах кинохроники летчики и пассажиры улыбаются, весело переговариваются. Жить им оставалось несколько десятков минут…

«Максим Горький» сопровождали еще два самолета. Это – истребитель

И-5, за штурвал которого сел Николай Благин. Он был опытным летчиком и, между прочим, другом Валерия Чкалова. Благин много лет испытывал различные самолеты и системы реактивных ускорителей. На другом аэроплане – Р-5, который пилотировал летчик Рыбушкин, находились операторы, снимавшие полет. Кстати, их кадры сохранились, но упрятаны в тайники секретных архивов.

Самолеты благополучно прошли над Москвой и уже готовились к посадке. И вдруг… Благин начинает совершать фигуры высшего пилотажа вблизи правого крыла самолета-гиганта. Первая фигура – «бочка» проходит благополучно. Но Благин продолжает опасные маневры. По словам автора повести Николая Боброва «Летчик Михеев», вышедшей в 1936 году, летчик «не обращает внимания и на то, что во время выполнения этой фигуры его самолет относит несколько в сторону от «Максима Горького». Прибавив газу, он взмывает вверх, намереваясь сделать «петлю». Но скорость самолета недостаточна, фигура не удается, и самолет Благина со страшной силой врезается в правое крыло «Максима Горького». От чудовищного удара, потрясшего весь корабль, раненый гигант накреняется в правую сторону...»

Пилоты «Максима Горького» Иван Михеев и Николай Журов тщетно пытаются выровнять самолет. Он пролетел еще несколько метров, склоняя подбитое крыло к земле, и начал разрушаться в воздухе. Вот еще одна цитата из книги Боброва: «Уже не весь самолет, а его куски перешли в стремительное, беспорядочное падение вниз. Они падали с подоблачной высоты, ломая сосны, вырывая их с корнем.

Грохот падения и разрыва металла достиг аэродрома. Ужас охватил всех, находившихся там. Одерживая подступающие к горлу рыдания, со всех сторон бежали люди к груде бесформенных обломков, к тому, что осталось от стройного организма, к обломкам самолета, еще несколько минут тому назад парившего высоко в небе красивой птицей в гордом состоянии величавого полета; к трупам тех, кто еще недавно улыбался, разговаривал, жил и работал, был активным участником радостной стройки нашей страны…»

Все пилоты и пассажиры – всего на борту АНТ-20 было около пятидесяти человек – погибли. На место аварии – самолет рухнул на поселок «Сокол» и разрушил несколько домов – были оперативно посланы курсанты военных училищ, милиции, солдаты войск НКВД. 

В Советском Союзе не принято было сообщать о катастрофах и бедствиях. Но эту – потрясшую своим трагизмом – скрыть было невозможно. К тому же, о ней тут же заговорила вся Москва.

Страна погрузилась в глубокий траур. По слухам, сам Максим Горький, отдыхавший в Крыму, узнав о крушении самолета, названного его именем, впал в депрессию. Возможно, писатель ощутил дыхание собственной смерти. Действительно, жить ему оставалось чуть больше года…

Виновником катастрофы был объявлен летчик Благин. Об этом говорилось в сообщении ТАСС: «18 мая 1935 года в 12 часов 45 минут в городе Москве, в районе Центрального аэродрома, произошла катастрофа. Самолет «Максим Горький» совершал полет под управлением летчика ЦАГИ т. Журова. В этом полете «Максим Горький» сопровождал тренировочный самолет ЦАГИ под управлением летчика Благина. Несмотря на категорическое запрещение делать фигуры высшего пилотажа во время сопровождения, Благин нарушил этот приказ…»

«Правда» возмущалась: «Только воздушное ухарство, ненужная удаль, преступное озорство явились причиной гибели замечательных людей, замечательного корабля. Летчик Благин нарушил дисциплину. Он забыл закон авиации: «за штурвалом - как в бою». В этой же газете были опубликованы стихи Арона Копштейна: «Тихо реют траурные флаги, / Вся страна склоняется, как мать, / Очень нелегко, товарищ Благин, / О твоей кончине горевать».

Неужели опытный и искусный пилот и впрямь самовольно нарушил дисциплину, став, по сути, воздушным разбойником? Но тогда почему он был торжественно похоронен со всеми жертвами трагедии на Новодевичьем кладбище?

Есть версия, что его уговорили совершить фигуры высшего пилотажа хроникеры, чтобы сделать потом эффектный фильм для Сталина. В этом случае можно было рассчитывать на благосклонность вождя и солидное денежное вознаграждение. Но не очень-то верится, что Благин, профессионал высокого класса, поддался на уговоры хроникеров.

Скорее всего, Благину откуда-то «сверху» приказали устроить «цирк» в воздухе. Однако, когда все закончилось печально, на него свалили все. Мертвый же не расскажет…

Вдова летчика Клавдия Васильевна Благина в свое время рассказывала, что муж, накануне полета выглядел озабоченным: «Завтра опять лечу сопровождать эту «бандуру». Начальство приказало...» И добавляла: «Ему что-то не нравилось в ходе испытаний «Максима Горького», кажется, неполадки в работе двигателей». Но о деталях полета, Николай Павлович, естественно, умолчал.

Знал ли о них Сталин, которого информировали обо всем, что происходит в стране? Очень может быть. Ведь когда ему позвонили и спросили, где хоронить тело Благина, он после небольшой паузы ответил: «Вместе со всеми». Вряд ли так поступили бы с истинным виновником трагедии. К слову, семью Николая Павловича, как семьи других погибших, обеспечили денежным пособием. Кроме того, вдове и дочери дали новую квартиру. Это тоже красноречивый знак…

Спустя несколько месяцев после трагедии имя Благина снова всплыло. Но не в советской прессе, а в польской газете «Меч». На ее страницах появилось письмо летчика, в котором он представал этаким яростным борцом со сталинским режимом. Накануне полета он якобы оставил письмо, в котором были такие слова: «…Завтра я поведу свою крылатую машину и протараню самолет, который носит имя негодяя Максима Горького! Таким способом я убью десяток коммунистов-бездельников, «ударников» (коммунистических гвардейцев), как они любят себя называть...»

Письмо было признано фальшивкой. В такой манере Благин никогда не выражался. Да и трудно было заподозрить в нем врага Советской власти, ненавистника Сталина. Он был добросовестным летчиком, отличным специалистом, И очень доброжелательным человеком. Это подтверждали люди, которые лично знали пилота.

Не настало ли время разобраться во всех деталях этой таинственной истории? Возможно, пришла пора реабилитировать и летчика Николая Благина…

Валерий Бурт, Столетие