К 70-летию снятия блокады Ленинграда. Они защищали великий город.
Блокадный Ленинград – эти слова навсегда стали символом героизма и беззаветного мужества защитников Великого города на Неве: воинов Красной Армии и жителей северной русской столицы. Об одной из драматических страниц ленинградской эпопеи очерк белорусской писательницы и журналистки Нины Михайловны Соколовой.
В Санкт-Петербурге на Пискаревском мемориальном кладбище в 1996 году была установлена стела памяти белорусским ремесленникам, погибшим в блокадном Ленинграде, на которой начертана надпись: «Соотечественникам, погибшим в блокаду. Учащимся ремесленных училищ Ленинграда от белорусского народа». В центре гранитной стелы вмонтировано рельефное изображение из бронзы подростка-ремесленника, а слева и за спиной – его контур – тень ушедшего в бессмертие героя. Автор стелы – скульптор Наталья Евгеньевна Никитина.
С октября 1940 по июнь 1941 года из Минска в Ленинград приехали учиться в ремесленных училищах и школах фабрично-заводского обучения (ФЗО) около 24 тысяч подростков 14–16-летнего возраста. Из них около 12 тысяч погибли в блокаду – каждый второй…
Перед войной в Советском Союзе были приняты грандиозные планы пятилеток. Предполагалось построить много крупных промышленных предприятий. В Белоруссии, например, тракторный, автомобильный и другие заводы. Страна нуждалась в квалифицированных рабочих кадрах – токарях, слесарях, фрезеровщиках и других. Поэтому 2 октября 1940 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О государственных трудовых резервах». В крупных городах были созданы ремесленные училища и школы ФЗО. В райцентрах были организованы мобилизационные пункты, работники которых ходили в школы, беседовали с детьми и приглашали их учиться в такие учебные заведения. По стране был призыв комсомола учиться рабочему делу, на который откликнулась молодежь.
В результате, чтобы получить профтехобразование, в Минск из белорусских сел прибыло около 50 тысяч подростков. Но Минские училища были не в состоянии принять всех желающих, и тогда по распоряжению правительства СССР около 24 тысяч ребят из Белоруссии были направлены на профессиональное обучение в Ленинград, где их тепло приняли крупнейшие предприятия и учебные заведения города: завод им.Кирова, Охтинский химкомбинат, Арсенал, Политехнический институт и другие. Ребят разместили в интернатах, общежитиях, выдали форменную одежду, которая им очень нравилась. «Очень красивая форма у нас была. Строгая, черная. Похожая на морскую. Мы этой формой гордились. Каждому из нас выдали широкий ремень с пряжкой… Идешь, бывало… Ух!» — вспоминал один из бывших учащихся ремесленников А.В.Люцко.
«Когда на завод пришли (Кировский), впечатление было такое, что мы попали на другую планету. Огромные цеха… Везде станки, шум… Нам все хотелось потрогать. Но нам сказали: «Подождите, осматривайтесь, привыкайте, на этих станках вы будете работать!» – вспоминал ещё один из бывших учеников-ремесленников С.А.Скоморох.
И действительно, всю зиму 1940/41 гг. ребята с большой отдачей работали и учились у своих наставников-мастеров. Они их очень уважали и любили, ощущали, что мастера заменяют им родителей.
Ремесленники. Художник Е.О.Мартилла.
Но началась война. 22 июня 1941 года, учеба была остановлена. Кадровые рабочие уходили на фронт. К станкам ставили подростков и женщин. Они выполняли военные заказы для фронта, для победы. Работали по 12–14 часов в сутки у станков, рыли окопы.
В середине августа немцы уже заняли Белоруссию. Работник интерната П.Г.Петухов вспоминает: «Дети очень сильно переживали, когда узнали, что немцы оккупировали Белоруссию. Бывало, дежуришь ночью в интернате, слышишь – плачет. Подсядешь на кровать, успокаиваешь – вроде бы заснул. Это в начале войны. А потом они возмужали и уже не плакали…». Утром вставали и шли на завод к станкам. Голод, болезни, истощение. С.Л.Скоморох вспоминал: «До войны болванку в 1 метр25 сантиметров я ставил на станок один, а через год, во время блокады восемь человек еле-еле справлялись…».
Ремесленники жили в комнатах по 20 человек. В.Павлюкевич вспоминал: «Каждое утро просыпаешься и смотришь: Миша живой – хорошо. Петя живой – хорошо… того, кто умер, вместе с кроватью перетаскивали в другую холодную комнату». Днем по улицам Ленинграда ходили машины и собирали умерших, вывозили их на Пискаревское и другие кладбища.
П.Г.Петухов: «Наступил самый тяжелый период для жителей блокадного Ленинграда, особенно для детей. Это зима 1941/42 годов. Тяжело вспоминать и говорить об этом. Голод достиг своей людоедской вершины. Те, кто был сильнее физически, ходили на разрушенные Бадаевские склады[1] за сахаром или, если правильнее сказать, за тем, что осталось от него после пожара. В то же время можно было наблюдать такую картину: между обломками конструкций ходили, ползали на коленях одинокие фигуры. У каждого через плечо висела сумка от противогаза. Это ремесленники. Небольшим ломиком они откалывали куски земли, смоченные сахаром, набивали ею сумки и тянули в интернат. Затем кидали кусок земли в котелок, заливали водой, подогревали. Когда жижа оседала на дно, осторожно сливали сладко-горькую субстанцию в кастрюлю и по полмиски делили между больными товарищами. Так было».
А.В.Люцко: «Когда совсем было нечего есть – питались ремнями. Резали их на кусочки, варили, причем строго вели учет, сколько кусочков положить в котелок… Вывозили ремесленников из блокадного Ленинграда в тяжелом состоянии. «Дорога жизни» контролировалась немцами, часто подвергалась обстрелам, бомбежке с воздуха. Вывозили нас под прикрытием ночи. Клали на дно кузова «полуторки», сидеть мы не могли, накрывали шинелями, и таким образом, эвакуировали из осажденного города. Я помню, как, проехав 15 километров по льду Ладожского озера, мы попали под налет вражеской авиации. На наших глазах две машины с детьми-ремесленниками, которые были впереди ушли под лед. Шофер выбрался из кабины и просит: «Ребята, помогите! Утонем!» А мы лежим и головы поднять не можем…».
Всем было тяжело в блокаду, но подросткам из Белоруссии было во много раз труднее. Отрезанные войной от родного края, от родных и близких, одни в общежитиях… Около 12 тысяч детей из Белоруссии погибли в мучениях от голода, ран, под обстрелами и в провалах подо льдом.
Судьба же Володи Павлюкевича, Арсения Люцко и Стёпы Скомороха сложилась счастливо. После эвакуации из осаждённого города и трёхмесячного госпитального лечения они вернулись к жизни.
Арсений Васильевич Люцко был призван в армию и дошёл до Вены. За храбрость и мужество был удостоен правительственных наград. После войны успешно трудился и дошел до заместителя министра социального обеспечения Белорусской ССР. Работал в штаб-квартире ООН в Вене – представлял Белоруссию.
Степан Антонович Скоморох окончил индустриально-педагогический техникум и более 40 лет проработал старшим мастером ГПТУ № 117 металлистов, в Минске. Сбылась его мечта – быть наставником. Владимир Лаврентьевич Павлюкевич работал в комсомольских и партийных органах.
Большую работу по сохранению и увековечиванию памяти о подвиге выпускников ремесленных училищ Ленинграда во время блокады проводит петербургский Музей профтехобразования (ул.Марата, 64), основанный в 1978 году Семёном Яковлевичем Цимрингом, который был его директором в течение 20 лет. Сведения же о белорусских подростках-ремесленниках, учившихся в Ленинграде в 1940—1941 годах, и о числе погибших во время блокады были получены С.Я.Цимрингом из «Архива народного образования», составленного на основе документов Ленинградской прокуратуры блокадного времени.
Каждый год в дни памяти защитников и жителей блокадного Ленинграда (8 мая, 8 сентября и 27 января) на Пискаревское кладбище приходят представители Петербургского отделения Посольства Республики Беларусь в Российской Федерации, правительства Санкт-Петербурга, общественности города, чтобы почтить память белорусских подростков-ремесленников.
[1] Бадаевские склады — обширный комплекс деревянных складских помещений в Ленинграде, использовались для хранения продовольствия. В результате налётов германской авиации 8 и 10 сентября 1941 г. склады сгорели, и город лишился значительной части продовольственных запасов.
"Вместе с Россией, №1, январь 2014 года
