В.Егорычев. Исторической правде вопреки

В.Егорычев. Исторической правде вопреки 25.02.2019 14:14

В поэме «Современники» Н.А. Некрасова читаем: 

Бывали хуже времена,

Но не было подлей. 

Что бы сказал Николай Алексеевич, окажись он в нашем веке? 

Несомненно, что многим нашим читателям, особенно фронтовикам, памятен приказ № 227. О нём много говорят, вспоминают, но мало кто видел его в печати. Действительно, этот приказ был спрятан в тайниках сверхсекретных архивов, несмотря на то, что, как писал известный писатель В. Пикуль, он был «самой яркой и образной страницей изо всех страниц, когда-либо вышедших из-под пера Сталина».

Наши доморощенные фальсификаторы в разного рода измышлениях о Великой Отечественной войне чаще всего связывают этот приказ Сталина, получивший в народе и в армии название «Ни шагу назад!», с введением штрафных рот и батальонов, с заградотрядами, на которых держалась якобы вся оборона: они-де гнали солдат в наступление. Думается, что есть смысл подробнее рассмотреть всё, что связано с этим вошедшим в легенды, чрезвычайной важности для той поры документом.

Официально он назывался – «Приказ наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 года. О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций».

Этот приказ не имел грифа «Секретно», а лишь «Без публикации», впервые полный текст его был опубликован в 1958 году в учебном пособии, вышедшем в Военной академии им. Фрунзе («История военного искусства. Курс лекций в 6 томах», том 5). В открытой же печати этот приказ появился только в 1988 году – в «Военно-историческом журнале». В наше время этот документ полностью уже не раз публиковался в книгах И. Пыхалова, Ю. Рубцова, В. Дайнеса и автора этих строк (Владимир Егорычев. Многоликая Клио или Наедине с исторической правдой. – Гродно, 2005. – С. 447–750) и других публикациях.

Хулители нашего прошлого, не вдумываясь в глубину содержания этого документа, в обстановку того времени, когда он принимался, действительно видят в нём только «штрафбаты» и «заградительные отряды», только «сталинскую жестокость», только «бесчеловечность» по отношению к воинам, которых якобы лишь «пулемёты заградотрядов могли удерживать от отступления».

Скажем сразу: главной целю приказа № 227 было не создание штрафных подразделений и заградотрядов, хотя это и немаловажная составляющая этого документа. Главной побудительной причиной и основной задачей его было добиться морального перелома в войсках, воспитания высокой личной ответственности у каждого воина за судьбу социалистической Родины.

Повторимся: лжеисторики приписывают Сталину некую «дьявольскую бесчеловечную жестокость», проявившуюся, дескать, в известном им приказе. Но ведь во все времена, во всех регулярных армиях предусматривалась строгая ответственность за выполнение боевых задач. Возьмём, к примеру, несколько выдержек времён Петра Великого, касающихся русской армии:

Из приказа Перта Первого воинству своему в день Полтавского сражения, июня 27 дня 1709 года:

«Воины! Вот пришёл час, который решит судьбу Отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое… Не должна вас также смущать слава неприятеля, будто бы непобедимого…».

Не правда ли, очень похоже на этот документ обращение Сталина в приказе «Ни шагу назад!»: «Наша Родина переживает тяжёлые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникёрам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев – это значит обеспечить за нами победу».

Вот несколько фраз из другого документа петровского времени, который называется Собственноручные Петра Первого Великого для военной битвы правила: «…Никто из господ генералов с места баталии прежде уступать не имеет, пока он от своего командира к тому приказ не получит. Кто же место своё без указу оставит, или друга выдаст, или бесчестный бег учинит, то оный будет лишён и чести, и живота. И для того как генералам, так и офицерам повелевается, чтоб крепко то солдатам внушали и оных в том удерживали, а хотя б так и случилось, чтоб рядовых было удержать не можно, то генералам и офицерам остаться при тех, кто устоят, хотя конные при пехоте или пехота при коннице».

К этому следует добавить ещё выдержку из Артикула воинского 1715 года, опубликованного вместе с текстом Устава воинского 1716 года:

«Артикул 97. Полки или роты, которые с неприятелем в бой вступят, побегут, имеют в генеральном военном суде суждены быть. И есть ли найдётся, что начальные причины тому были, оным шпага от начала переломлена и оныя ошельмованы, а потом повешены будут». (Цит. по: Александр Пыльцын. О приказе Сталина № 227 «Ни шагу назад!». – «Правда», 2013. – 26-29 июля).

Очевидно, нет необходимости в переводе этого документа на современный язык, всё предельно ясно. Сравните эти статьи и положения Петровского устава со словами сталинского приказа:

«Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять Родину.

Нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникёров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу. Паникёры и трусы должны истребляться на месте.

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования».

Так что же особенно жестокого «бесчеловечного», как любят говорить современные «правдоискатели», было в приказе № 227?

Надо отметить, что «штрафная» тема достаточно хорошо знакома современному читателю, интересующемуся военной историей. О том, что на самом деле представляли отдельные штрафные роты и штрафные батальоны и в чём принципиальная разница между этими подразделениями, можно узнать из воспоминаний тех, кто сам в них воевал. «Стиратели белых пятен в нашей истории», вероятно, не имеют самого минимального представления о советской литературе, о таких писателях, как Константин Симонов и Юрий Бондарев, Григорий Бакланов и Валентин Пикуль, Анатолий Иванов и Юрий Нагибин, Вячеслав Кондратьев и Владимир Карпов. Есть такой принцип: «чукча не читатель, чукча писатель». Он применяется не только на Чукотке…

В середине семидесятых годов ушедшего века Владимир Карпов опубликовал в «Роман-газете» свою повесть «Взять живым». Там главный герой проходит через штрафное подразделение. О миллионных тиражах «Роман-газеты» нынешние книгоиздатели, наверное, даже не мечтают. Ну а как же иначе – ведь тема штрафников «была закрытой».

А кто и когда вот это написал: «– Ну, значит, и мы не драпали, – сказал Синцов. – Значит, приказ двести двадцать семь не про нас с вами был.

– Да, тяжёлый был приказ, – вздохнул усатый.

Но Синцов в душе не согласился с ним: не приказ двести двадцать сем был тяжёлый, а тяжело было, что в июле прошлого года дожили до такого приказа. Положение на фронте было хуже некуда, и порой уже казалось, что отступлению нет конца. Как раз незадолго до этого приказа Синцов своими глазами видел всю меру нашей беспомощности, видел в ста шагах от себя маршала, командующего фронтом, приехавшего на передовую наводить порядок. Приехал на своей «эмке» в самую гущу отхода, ходил между бегущими, останавливал их, здоровенный, храбрый и беспомощный. Подойдёт, уговорит, люди остановятся, начнут у него на глазах ямки копать, а пройдёт дальше – и опять все постепенно начинают тянуться назад…

Потом прямо между отступавшими выехали на пригорок «катюши» – в первый раз их тогда увидели. Эти – другое дело! Эти дали по немцам два залпа и сразу на несколько часов остановили. Остановили и уехали. Как и не было их! А к вечеру всё опять поползло. Хоть плачь, хоть умирай!

А приказ двести двадцать семь просто-напросто смотрел правде в глаза. Ничего сверх того, что сами видели, он не принёс. Но поставил вопрос ребром: остановиться или погибнуть. Если так и дальше пойдёт, пропала Россия!

Странное дело, но, когда читали тот жестокий приказ, он, Синцов, испытывал радость. Радовался и когда слушал про заградотряды, которые будут расстреливать бегущих, хотя хорошо знал, что это прямо относится к нему, что, если он побежит, ему первому пулю в лоб. И когда про штрафные батальоны слушал, тоже радовался, что они будут, хотя знал: это ему там с сорванными петлицами оправдываться кровью, если отступит без приказа и попадёт под трибунал.

Сами испытывали потребность остановиться и навести порядок. Потому и готовы были одобрить душой любые крутые меры, пусть даже и на собственной крови» (Симонов К.М. Солдатами не рождаются // Живые и мёртвые. Трилогия. Кн. II. – М.: Художественная литература, 1989).

Да кто же это и когда именно это писал? «Прораб перестройки» воспользовался гласностью и наконец-то стёр «белое пятно истории» в «Огоньке» или «Московских новостях» образца 1989 года?

Да нет. Автор этих строк – советский писатель Константин Михайлович Симонов. Писал он это во второй части трилогии «Живые и мёртвые» – романе «Солдатами не рождаются». Писал в самую что ни на есть советскую эпоху о приказе 227, маршале, который не мог остановить бегущие войска, о заградотрядах, о сорванных петлицах и штрафбате, о необходимых крутых мерах на собственной крови. Ну не читал Константин Михайлович откровений Досталя и Гусятинского, не знал, что тема «пятьдесят лет под запретом». Как и другие писатели-фронтовики. Так кто по теме может рассказать не «ужастики», сочинённые лгунами и вралями всех мастей, а истинную правду? Может, злобные ненавистники всего советского, вроде авторов вновь мелькающего на телеэкранах скандально известного 11-серийного «Штрафбата» Володарского-Досталя? Или некоторые актёры, игравшие в нем определённые роли? Или творцы «документального» фильма Льва Данилова«Штрафники (Сюжеты из приказа № 227)».

Для исторических подделок характерна муссируемая идея «первородства» «Советов» в применении спасительных «штрафников» в борьбе с гитлеровским Вермахтом.

Но вот что говорится в приказе № 227: «После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали более 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на ещё более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникёров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели своё действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей Родины, а есть лишь одна грабительская цель – покорить чужую страну, а наши войска, имеющие возвышенную цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.

Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?

Я думаю, что следует». Без комментариев.

Многие, наверное, помнят «художественный» фильм «Гу-га» по сценарию Семашко. Тогда, в 1986 году, в горбачёвское время, это была «проба пера» на неправду о приказе № 227 и о штрафных батальонах и ротах, учреждаемых этим приказом. Некоторые цензурные ограничения публикаций о приказе № 227 и штрафных в частности тоже сыграли определённую роль в распространении всяческих слухов и измышлений о них.

Пожалуй, всё-таки самым «выдающимся» по концентрации искажений правды и по откровенной лжи о штрафбатах, заградотрядах стал тот самый «Штрафбат», заполонивший телевизионные экраны в канун 60-летия Победы, до сих пор упорно и настойчиво демонстрирующийся. К сожалению, это представление о штрафбатах и по сей день неустанно вдалбливается современными СМИ в умы приходящих поколений.

Остановимся на главном. Никогда офицеры, сохранившие по приговору трибунала свои воинские звания, не направлялись в штрафные роты – только в офицерские штрафные батальоны. Никогда уголовники не направлялись для отбытия наказания в офицерские штрафбаты – только в штрафные роты, как и рядовые и сержанты… Никогда политические заключённые не направлялись в штрафные части, хотя многие из них, истинные патриоты, рвались на фронт, защищать Родину. Их уделом оставался лесоповал… Никогда штрафные роты не располагались в населённых пунктах. И вне боевой обстановки они оставались в поле, в траншеях и землянках. Контакт этого непростого контингента с гражданским населением чреват непредсказуемыми последствиями. Никогда, даже после незначительного ранения и независимо он времени нахождения в штрафном подразделении, никто не направлялся в штрафники повторно. Никогда никто из штрафников не обращался к начальству со словом «гражданин», только – «товарищ». И солдатам не тыкали – «штрафник», все были «товарищи», на штрафные части распространялся устав Красной Армии. Никогда командирами штрафных подразделений не назначались штрафники! Это уже не блеф, а безответственное враньё. Командир штрафного батальона, как правило, подполковник, и командиры его пяти рот – трёх стрелковых, пулемётной и миномётной – кадровые офицеры, а не штрафники. Из офицеров-штрафников назначаются только командиры взводов. Благословение штрафников перед боем – чушь собачья, издевательство над правдой и недостойное заигрывание перед Церковью. В Красной Армии этого не было (См.: Максим Кустов. Реальная история штрафников и другие мифы о самых страшных моментах Великой Отечественной войны. – М.: АСТ-Астрель, 2011. – С. 35).

Во главе этого придуманного штрафбата, а также командирами рот поставлены уголовники. Такого просто быть не могло. В соответствии с организационными документами командирами штрафных подразделений назначались только строевые офицеры, причём наиболее опытные и перспективные. Нарушивший этот приказ тут же сам оказался бы в штрафбате. Более того, назначение на штрафную роту или штрафной батальон для офицера считалось удачным, потому что там воинское звание присваивалось на одну ступень выше.

Так что показанный в фильме абсолютно безграмотный в военном отношении генерал-майор непонятно почему сетует на то, что у него не хватает кадров для командных должностей в штрафбате. К тому же штрафбат данному генералу не мог подчиняться, ибо это – формирование фронта. Показанному же генерал-майору, если даже он был командиром дивизии или корпуса (из фильма не понять), штрафной батальон мог быть лишь придан.

Другой эпизод. Посылают за «языком» группу в семь человек. Их «напутствует» начальник особого отдела – жестокий садист, не доверяющий никому. И вдруг он разрешает штрафникам идти в тыл противника. Штрафникам такое не доверяли, боялись, что кто-то останется у немцев. Не вернутся штрафники, сам пойдёшь на их место. Есть в фильме и прямое оскорбление в адрес фронтовиков. Речь идёт об эпизоде, когда раненного в разведке бойца сослуживцы добивают, чтобы не обременять себя при возвращении. Такого категорически не бывало. Я уж не говорю о феномене фронтового братства.* Но и чисто по дисциплинарным причинам. Если в разведку ушли пятеро, то столько же должны вернуться. Вытаскивали даже убитых, а раненых уж тем более…

Нас действительно посылали на самые тяжёлые направления. Но не было никаких заградотрядов, как показано в фильме…

Были совсем иные заградотряды из войск НКВД и пограничников. Но это в тылу на глубине 60-80 километров от передовой. Они вылавливали шпионов и дезертиров, несли комендантскую службу, стояли на дорогах, останавливали машины, людей, проверяли документы (Там же, С. 37). Ещё одно фронтовое повествование.

– Не последнюю роль играла политическая подготовка. Неправильно полагать (особенно по книгам девяностых годов), что политработники мололи заученные истины и на каждом шагу славили мудрость Сталина.

Без имени Сталина, конечно, не обходилось. У нас в пулемётной роте старший политрук, без преувеличения, был талантливым агитатором. Он успел повоевать, имел ранение, чем сразу располагал к себе. Он читал нам статьи Ильи Эренбурга, которые пользовались успехом из-за нескрываемой ненависти к фашистам. Написанные простым языком, они ударяли в болевую точку. «Убей немца! Об этом просит тебя мать, твоя родная земля. Иначе он убьёт тебя, твою семью!» – примерно так звучали слова. Сейчас Эренбурга редко переиздают. Война стала историей, а с немцами мы дружим. Зачем раздражать их лишними воспоминаниями!

А тогда мы внимательно слушали политрука. Он читал так, что мороз пробегал по коже. Потеряв старшего брата, отца, я, с рождающейся ненавистью к фашистам, был полностью согласен с Ильей Эренбургом. Я должен убить немца. И не одного. Чтобы отомстить за брата, отца и многих погибших земляков.

Ещё политрук читал нам стихи Константина Симонова «Жди меня», «Если дорог тебе твой дом», «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…», которые мало кого оставляли равнодушными (См.: Владимир Першанин. Штрафники, разведчики, пехота. «Окопная правда» Великой Отечественной. – М.: Эксмо: Яуза, 2010. – С. 171).

Не страдающий от ложной скромности сценарист Володарский, чтобы опровергнуть оппонентов, сослался… на Льва Толстого: «Всё это мне напоминает историю «Войны и мира». Когда роман вышел, ещё были живы участники Бородинского сражения. Кое-кто из них (а к ним присоединились и некоторые критики) обвинял Толстого в неправде. Дескать, как это так: Пьер Безухов в цилиндре и белом сюртуке ходит посреди сражения, а вокруг него бомбы рвутся. Не могло такого быть! И батарея Тушина не могла продержаться столько времени, и вообще, – не было в том месте, которое описывает Толстой, никакой батареи…».

Если бы Эдуард Володарский удосужился прочесть «Войну и мир», он бы знал, что ветераны Бородинской битвы ну никак не могли предъявлять претензии Толстому из-за батареи Тушина. Нет в толстовском описании Бородино ни строчки относительно батареи Тушина. У Толстого батарея капитана Тушина в 1805 году в Австрии сражается.

И за цилиндр и белый сюртук Безухова ветераны Бородино Толстого упрекнуть никак не могли. «Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зелёный фрак Пьера», – написано у Льва Николаевича…

Володарский перепутал роман «Война и мир» с фильмом «Война и мир». В фильме Пьер Безухов действительно носит цилиндр. Но предъявлять претензии за это следует не Льву Толстому, а кинорежиссёру Сергею Федоровичу Бондарчуку.

А как штрафники в атаку ходят? Да шеренгами, несчастные:

«А первая шеренга атакующих была уже далеко впереди. Её нагоняла вторая шеренга, следом катилась третья, четвёртая…

– Ур-ра-а-а!! – гремело по полю.

И тут взорвалась первая мина. Она провизжала над головами бегущих и взорвалась в середине шеренги. С воющим свистом мины летели в воздухе совсем низко и рвались одна за другой, и с каждой минутой взрывов становилось всё больше и больше. И неподвижно лежащих тел становилось всё больше. И смолкло громогласное «ура!». В коротких перерывах между взрывами слышались только хрипы и стоны, тяжёлое шарканье сотен бегущих ног, приглушенная матерщина» (Володарский Э. Штрафбат. – СПб.: Амфора, 2010. – С. 301–302).

Если вспомнить о том, что шеренга – ряд солдат в прямой линии, плечом к плечу, просто чудная картинка получается. Строем 19 века под миномётным огнем. Немецкие танки тоже не мелочатся, в шеренгах воюют…

«А за батальоном штрафников на расстоянии нескольких километров ехала рота особистов», – пишет Володарский (Там же, С. 82). «Рота особистов» своей нелепостью напоминает сотворённые буйным фантазёром Виктором Резуном (он себя без ложной скромности Суворовым именует) штрафные армии… Вот ни больше ни меньше – штрафные армии. Размаху Резуна писатель-фантаст позавидует: «Хорошо известно, что во время войны Сталин почистил ГУЛАГ, отправив на фронт способных носить оружие. Иногда за недостатком времени и обмундирования зека отправляли на фронт в его одежде. В принципе разница невелика: те же кирзовые сапоги, что и у солдата, зимой – та же шапка на рыбьем меху, в любой сезон – бушлат, которые от солдатского только и отличается что цветом.

Но живёт в нас неизвестно откуда пришедшее мнение, что вот, мол Гитлер напал, Сталин и послал зэков «искупать вину».

А между тем германские войска встретились с «чёрными» дивизиями и корпусами в начале июля 1941 года. А начали эти дивизии и корпуса выдвижение к западным границам 13 июня 1941 года. А армии Второго стратегического эшелона, в состав которых входили все эти «чёрные» дивизии и корпуса, начали формироваться ещё в июне 1940 года, когда Гитлер повернулся к Сталину спиной, убрав с советских границ почти все свои дивизии.

Каждая армия Второго стратегического эшелона создавалась специально в расчёте на внезапное появление на западных границах. Каждая армия – на крупнейшей железнодорожной магистрали. Каждая – в районе концлагерей: мужики там к порядку приучены, в быту неприхотливы и забрать их из лагерей легче, чем из деревень: все уже вместе собраны, в бригады организованы, а главное, если мужиков из деревень забирать, без слухов о мобилизации и войны не обойтись. А Сталину всё надо тихо, без слухов. Для того он и Сообщение ТАСС написал. Для того и мужиков предварительно в лагеря забрали, тут к дисциплине приучили, а теперь – на фронт без шума» (В. Суворов. Ледокол: Кто начал Вторую мировую войну? – М.: 1992).

Вот так – ещё в 1940 году Сталин, точнее Резун, «чёрные», то есть штрафные дивизии, корпуса и армии понасоздавал. А мужиков предварительно в лагеря посажали, дабы неприхотливыми стали, и к дисциплине приучили. В родных колхозах они очень уж избалованными были. А в лагерях, отболев своё дизентерией и дистрофией, стали суперсолдатами. Потом их без шума вооружили и на фронт отправили. О том, как это немцы не заметили, что воюют со штрафными армиями и куда ветераны этих армий подевались, Резун умалчивает.

Можно себе представить, что творилось бы в стране, если бы нашёлся идиот со властными полномочиями, который бы и в самом деле создал армии заключённых, дав им стрелковое и артиллерийское вооружение, бронетехнику. Тут бы такое могло начаться, что никакого гитлеровского вторжения не надо. Впрочем, «штрафной» миф работы Резуна далеко не самое смешное его творение.

Надо отметить, что стремление снять или написать немыслимую ахинею о штрафбатах в наше время характерно не только для Досталя, Володарского и Резуна.

В ряду фальсификаторов исторической правды и «сам» председатель Союза кинематографистов России Никита Михалков. Собственным «шедевром» «Утомлённые солнцем-2», приуроченным специально к 65-летнему юбилею Победы, он превзошёл других по уровню фальсификации истории нашей Великой Отечественной войны. Стержневым содержанием здесь стал опять штрафной батальон, а главным «консультантом» и сценаристом (хотя это по понятным причинам и не афишируется) был привлечён всё тот же уже известный «специалист по штрафбатам» Э. Володарский. Поэтому у них штрафбат, по выражению самого Михалкова, - это «дни», ниже некуда!

В 2005 году на экранах российского ТВ режиссёр Фуад Шабанов показал документальный фильм «Подвиг по приговору» с участием прошедших «штрафную школу» офицеров. Этот фильм, освещающий основные положения приказа «Ни шагу назад!», в основе своей правдив, так как базируется на истинных свидетельствах того времени, вот только, к сожалению, не был так растиражирован по телеканалам, как «Штрафбат».

Один из персонажей этого фильма, бывший штрафник, полковник в отставке Николай Чернов очень точно выразил мысль, думается, всех фронтовиков: «Чтобы судить о штрафных батальонах, надо пройти самому войну, быть военным человеком… На войне идёт речь о жизни и смерти не только человека, но и всей страны. Штрафбаты были созданы своевременно и принесли большую пользу, укрепив дисциплину в армии вообще и предотвратив многие необдуманные поступки или решения военных разных рангов. Я был офицером-штрафником и считаю, что невиновные там если и были, то единицы. Офицер, командир, всегда ответственен за дела и поступки своих подчинённых. Я понёс наказание за своих подчинённых, это было уроком и для других».

К 65-летию Победы выходили на российские телеэкраны и другие документальные фильмы о штрафбатах. Например, Межгосударственная телерадиокомпания «Мир» откликнулась авторским фильмом Алексея Хохлова «Штрафной удар» на основе телеинтервью.

В фильме с участием известного историка Игоря Пыхалова, доктора философских наук, кандидата исторических наук, профессора Андрея Вассоевича и бывших фронтовиков, воевавших в штрафных формированиях, были убедительно опровергнуты лживые вымыслы о штрафбатах и штрафных ротах, даны сокрушительные оценки многим современным «искателям правды» в нашей военной истории. Но этот фильм увидели только зрители некоторых стран СНГ, по российским каналам он не был показан. Говорят, Путин соответствующее соглашение со странами Содружества подписал, а вот то ли Чубайс, то ли Кудрин денег не дали… Может, это просто слух, поди разберись сегодня, кто фактически правит страной…

На «ТВ Центр» вышел ещё один документальный фильм о штрафниках – «Штрафная душа», также основанном на телеинтервью с фронтовиками. Аннотировался он следующими словами: «На фронте приказ Сталина №227 от 28 июля 1942 года называли «Ни шагу назад!». Историки до сих пор дают этому документу противоречивые оценки. Одни говорят, что он помог укрепить дисциплину, остановить отступление Красной Армии и покончить с пораженческими настроениями на передовой и в тылу. Другие считают, что это была первая попытка политической реабилитации «врагов народа» – им предоставили возможность досрочного освобождения, правда, с условием: вину перед Родиной требовалось искупить кровью…».

Фильм был сделан с исторически точными комментариями доктора исторических наук, профессора Юрия Жукова и кандидата исторических наук Юрия Рубцова, который, кстати, в своих книгах «Штрафники Великой Отечественной» и «Новая книги о штрафбатах» довольно часто приводит ссылки на коллег. И в этом фильме убедительно показана справедливость оценки именно этих историков, а не их антиподов.

Запомнилась и многосерийная документальная киноэпопея «Алтарь Победы». В канун Дня защитника Отечества прошёл на телеэкранах документальный фильм «Штрафбат» режиссёров Алексея Смаглюка и Вячеслава Закий. Авторы этого фильма представляли его как«документальный фильм о Второй мировой войне». Вопреки сложившимся стереотипам, отмечали они, штрафные батальоны отнюдь не были плохо управляемыми сборищами преступников, сбродом уголовников, как их представляют себе непосвящённые. Они были достаточно хорошо организованы. Немецкие солдаты прекрасно знали: бойцы штрафбатов не страшатся ранений и боли. Отличиться в бою – это былоединственным способом стать реабилитированным и освободиться, единственным, помимо смерти. Гитлеровцы прекрасно знали, чтосмертники из штрафбата не боятся ран и увечий. Ранение было для них условием освобождения и реабилитации. Свою вину перед Родиной, независимо от того, провинился штрафник на самом деле или был осужден без вины, он должен был смыть кровью, своей и вражеской…».

Здесь, видимо, под напором свидетельств фронтовиков авторы вынуждены были признать, что штрафбаты – не «сборища преступников, не сброд уголовников, но главной линией фильма у них всё-таки осталось то, что штрафники – это «смертники», кроме смерти, у них, мол, был единственный выход – ранение. Ради этого постулата учредители фильма «убрали» из воспоминаний фронтовиков многочисленные факты досрочного освобождения из штрафбатов за совершение подвигов и другие боевые заслуги без ранений, без «пролития крови».

Ох и любят наши издатели и киношники бравировать этим якобы незыблемым правилом в штрафбатах и отдельных штрафротах. При этом они опираются на фразу их того самого приказа « 227, в котором дословно записано следующее: «…поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины». Однако любители приводить эту цитату почему-то не приводят специальный пункт из «Положения о штрафных батальонах действующей армии», который гласит: «За боевое отличие штрафник может быть освобождён досрочно по представлению командования штрафного батальона, утверждённому военным советом фронта. За особо выдающееся боевое отличие штрафник, кроме того, представляется к правительственной награде».

Это официально было самым первым условием отбытия наказания в штрафбате. И только тремя пунктами ниже в этом документе говорится:«Штрафники, получившие ранение в бою, считаются отбывшими наказание, восстанавливаются в звании и во всех правах и по выздоровлении направляются для дальнейшего прохождения службы…».

История говорит о том, что редкая боевая задача, выполненная штрафниками, обходилась без награждения орденами или медалями особо отличившихся.

Резонно заметить также, что слова «искупить кровью» в сталинском приказе не более чем эмоциональное выражение, призванное обострить у человека чувство ответственности за свою вину на войне. А то, что некоторые военачальники посылали штрафников в атаки и через необезвреженные минные поля (это тоже бывало!), говорит больше об уровне их порядочности, чем о необходимости или целесообразности таких решений. Тем более эти решения никаким образом не проистекали из самого смысла приказа «Ни шагу назад!».

Итак, совершенно очевидно, что главным условием досрочного освобождения от наказания штрафбатом являлось не «пролитие крови», абоевые заслуги. Официальная статистика оперирует такими цифрами: потери в штрафных подразделениях были в 3, а иногда в 6 раз выше, чем в обычных стрелковых частях. Однако в масштабе фронта или армии штрафбат всё-таки был только батальоном. Да и на каждый фронт их проходилось всего-навсего один-два (См.: Александр Пыльцын. Указ. соч.).

Ну а как быть тем «историкам-всезнайкам», которые уверяют, будто именно штрафбаты, рождённые приказом Сталина, выиграли Великую Отечественную войну? Вот они и фантазируют. Например, Володарский с Досталем к концу своего «Штрафбата» превратили его в «штрафную бригаду», не ведая, наверное, что бригада как армейское соединение состоит из большего числа батальонов, чем полк…

Однако фальсификаторы продолжали говорить о «тысяче» штрафников, о том, что из штрафников собирали не только штрафные батальоны, но и штрафные полки, дивизии и даже целые армии.[1] Были даже утверждения, будто «штрафная армия» была у Рокоссовского. Не иначе как такая идея в мозгах авторов этих бредовых фальсификаций могла родиться лишь потому, что, по их мнению, созданной в их воображении «штрафной армией» кому и командовать, как не бывшему «зеку»-генералу.

В народе всё это принято называть бредом сивой кобылы. Доведём до читателя высказывание по этому поводу президента Академии военных наук, весьма авторитетного военного историка генерала армии Махмута Гареева: «В одной из телепередач, посвящённых обсуждению фильма(имелся в виду именно «Штрафбат»), Володарский лихо ссылается на мемуары маршала Рокоссовского, который будто бы писал, что в состав Брянского фронта, ещё до подписания приказа «№ 227, прибыла «штрафная бригада». Но у Рокоссовского речь идёт совсем о другом. Он пишет (цитирую по мемуарам полководца «Солдатский долг»): «В августе к нам на пополнение прибыла стрелковая бригада, сформированная из людей, осуждённых за различные уголовные преступления. Вчерашние заключённые добровольно вызвались идти на фронт, чтобы ратными делами искупить свою вину». Маршал ведёт речь об обычной стрелковой бригаде, укомплектованной бывшими осужденными, а автор сценария «Штрафбата» превращает её в «штрафную бригаду», что отнюдь не одно и то же. У меня сложилось впечатление, что организаторы теледебатов вообще не были заинтересованы хотя бы в относительной объективности. Главным «историком» и «военным экспертом» выступал… филолог Борис Соколов. В то же время в студию не пригласили ни одного участника Великой Отечественной, которые всю войну прослужили в штрафных подразделениях. Могли бы позвать хотя бы писателя Владимира Карпова, вышедшего из штрафной роты, в которой воевал, Героем Советского Союза, или автора этих строк, который был начальником штаба штрафбата и написал книгу «Штрафной удар».Меткое замечание!

К сожалению, ни мнения видных военных историков, оперирующих неопровержимыми документами, ни мнения фронтовиков, прошедших суровую «штрафную школу», таким киноагрессорам вовсе не нужны. Тот же автор «Штрафбата» высказался однажды, прямо скажем, даже кощунственно по отношению к ветеранам войны. Дескать, «всю правду о войне мы расскажем, когда не останется её участников, которые пока ещё мешают это сделать». Как это перекликается с западным: «Правда – это то, что мы вам говорим, а не то, что было на самом деле!». Не льстите себя надеждой, злопыхатели. Несмотря на ваши «молитвы» и старания ваших покровителей, ветераны не сказали ещё своего последнего слова. Во-вторых, набирает силу движение молодых, честных исследователей нашей истории, приверженцев правды, а не вымысла. Как гласит известный афоризм: «Можно обманывать длительное время некоторых людей, короткое время – всех, но всё время обманывать всех не получится». «Сегодня всё более очевидно, что в основе антисталинской пропагандистской кампании лежала и лежит грубейшая ложь и фальсификация», – считает известный историк и публицист Игорь Пыхалов (Пыхалов И.В. Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы. – М.: Яуза-пресс, 2013. – С. 568). Трудно не согласиться с подобным утверждением здравомыслящему человеку. И это не обычная неблагодарность потомков.

Начиная с предательского и лживого доклада Хрущёва о «культе личности» на ХХ съезде, миф о сталинских репрессиях исподволь разъедал устои советского общества. С приходом же к власти Горбачёва невиданная по силе и размаху антисталинская истерия была использована как таран для разрушения СССР и демонтажа социалистического строя.

В самом деле, миф о репрессиях даёт моральное оправдание любым проходимцам и карьеристам, предавшим Родину ради личной выгоды, делая их в собственных глазах идейными борцами с большевизмом. Ведь если СССР – «империя зла», то оправдано всё, что делается для его разрушения, все самые гнусные их поступки, будь то служба немцам во времена Власова или сотрудничество с американским ЦРУ сегодня(Там же).

Однако ни одна ложь не может жить вечно. Популярность Сталина неуклонно растет. Что же касается значения приказа № 227, приходит на память то ли притча, то ли легенда о том, как нерешительность или непринятие нужных, иногда жёстких мер в критической ситуации может привести к непоправимому. Эта притча-легенда о том, как во время крушения поезда между двумя вагонами зажало ступню молодому человеку, и он не мог освободиться от этих тисков, а вагон уже горел, и пламя приближалось. Собравшиеся охали, ахали, но помочь бедолаге никто не мог. Вдруг рядом оказался военный с саблей, он выхватил её из ножен и хотел отрубить зажатую и уже разможжённую ступню. Присутствовавшие бурно запротестовали и не дали военному «сделать больно» человеку. Так и сгорел он заживо вместе с вагоном.

Не похоже ли это на то, что, если бы не были приняты жёсткие меры в нужный момент, о которых так злословят ныне «любители правды», сгорела бы и наша Родина в огне навязанной нам войны?

Полагаю, что правдивые книги, публикации помогают новым поколениям правильнее ориентироваться в значении многих событий Великой Отечественной войны, особенно роли в ней Верховного Главнокомандующего Иосифа Виссарионовича Сталина и того очень нужного и очень своевременного в июле 1942 года приказа «Ни шагу назад!».

* См.: Турченко С. Писатель, Герой Советского Союза, бывший штрафник Владимир Карпов: батальон, которого быть не могло. – «Труд», 2004. – 14 октября.

[1] Неопровержимые документы по многим поднятым вопросам приводятся в сборнике «Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР. 22 июня 1941 г. – 1945 г.». Т. 13 (2-2; 2-3). В книге М. Кустова «Реальная история штрафбатов» – Спец. раздел.

Владимир ЕГОРЫЧЕВ