ОХ, ГАРМОНЬ МОЯ, ГАРМОНЬ…

– Родился я на Могилевщине, в деревне Чигири Белыничского района. Гармошку полюбил с семи лет. В нашей семье ее не было, зато у соседа Ефрема Исаевича Слизкого, жившего через дорогу, было аж три – хромка, тальянка и тульская. Кроме Ефрема, играли его сын Евгений и дочь Раиса. Я, бывало, приду к ним вечерком, сяду тихо в уголок и с наслаждением слушаю переборы, любуюсь тем, как пальцы бегают по белым кнопочкам.

Мой отец, пастушок, искусно музицировал на скрипке, а у меня, подпаска, была немецкая трофейная блок-флейта. Пасли коров и забавлялись. Девчонки, мои ровесницы, проходя мимо, шутливо пропели: «Пастушок, пастушок, поиграй для нас в рожок». И я старался. Однажды отца и меня Ефрем Исаевич пригласил поиграть вместе с ним. Получилось необычное трио. Моя мать, обладая красивым и сильным голосом, сестры Алла и Софья тоже пели. Можно сказать, что я рос в музыкальной среде.

– А своей гармони так и не было?

– Слушайте дальше. Учеба в школе давалась мне легко. Оценки приносил хорошие и отличные. И как поощрение – летом 1955 года двоюродный брат Григорий из города Можайска в Подмосковье подарил мне новенькую гармонь. Я ликовал от счастья! Трехрядка была голосистая, с цельнолатунными планками, сделанная по заказу лучшими кировскими мастерами. Казалось, растяни меха – сама запоет!

Восьмиклассником я уже неплохо исполнял народные песни и танцы. Перед выпуском из школы мы, повзрослевшие и шумные, собирались в Ильковичском сельском клубе. Сюда приходила молодежь из восьми деревень. Однажды, посмотрев фильм «Прощайте, голуби», всем запомнилась песня со словами: «Вот и стали мы на год взрослее». Ее мелодия в ритме фокстрота настолько мне понравилась, что я в тот вечер проиграл ее на танцах, чем заслужил похвалу математички Зинаиды Леонидовны Грек, которая, кстати, очень хорошо пела. В общем, мой репертуар обогащался по мере моего взросления.

– Слушая вас, я погружаюсь в свою послевоенную юность. Между нами есть что-то общее. И мне нетрудно представить, как Миша Слизкий, любимец девчат, забавляет на вечорках молодежь веселыми наигрышами и озорными ритмами. А задорные припевки и частушки так и слетают с алых уст местных красавиц. Признайтесь, было такое?

– Да, было. Я не расставался с гармошкой до призыва в армию. Она мне снилась в казарме. Помню, как я огорчился, когда сестра написала мне о том, что парни из соседней деревни Баньки уговорили моего отца продать им гармонь. Правда, вскоре нашлась замена: в учебной роте на станции Удельная под Москвой, где я начинал службу после окончания Витебского электротехникума связи, в каптерке оказался никому не нужный баян. Письменное разрешение старшины гласило: «Играй в личное время, но не после отбоя». Так я с гармони «пересел» на баян, все равно, что с «Оки» на «Мерседес».

Я продолжал играть на баяне будучи за границей, в польском г. Легница. Разучил строевые песни и марши, отрепетировал репертуар солдатской художественной самодеятельности. И, представьте, многие не верили, что я самоучка. Правда, еще до армии, в Белыничах, дал мне несколько уроков по нотной грамоте баянист Евгений Пласконный. 

– Чему вы отдаете предпочтение – русским и белорусским народным песням, песням советских композиторов, танцевальной музыке или современным ритмам?

– Как  истинный славянин я обожаю русский и белорусский фольклор, с удовольствием играю песни 50-90-х годов, мне по душе казачий репертуар. С ностальгией вспоминаю популярные радиопередачи: «В обеденный перерыв», «Концерт по заявкам», «Любимые мелодии», народный хор имени Пятницкого. Бурю трепетных чувств вызывают во мне песни в исполнении Лидии Руслановой, Клавдии Шульженко, Людмилы Зыкиной, Владимира Трошина, Бориса Штоколова, Георгия Отса.  С удовольствием слушаю записи Марии Мордасовой и знаменитого Воронежского хора. Это была плеяда ярких талантов.  А современная эстрада не вызывает во мне восторга.

– Не спрашиваю, а утверждаю: сибиряк Геннадий Заволокин – ваш кумир. Я прав?

– Стопроцентно. Я познакомился с Геннадием в 1993 году, когда он с братом Александром и ансамблем «Частушка» выступали в переполненном большом зале Белорусской госфилармонии в Минске. Более того, я вышел тогда на сцену и сыграл на гармошке. Внимательно выслушав, Геннадий сказал: «Хороший наигрыш». Хочу упомянуть другого моего кумира и тоже сибиряка Ивана Ивановича Маланина. Он и семья Заволокиных обогатили народную музыкальную культуру.

– Расскажите об Иване Маланине более подробно.

– В большой крестьянской семье он был восемнадцатым ребенком. Родился слепым, но природа, словно в утешение, щедро одарила его абсолютным слухом и музыкальным талантом. Незрячий мальчик с раннего детства выстукивал четкие ритмы. В три года взял в руки семиклавишную гармошку. Под его пальцами она передавала всю гамму человеческих чувств. В поселке Залари ни одна свадьба, ни одни проводы в армию не обходились без малолетнего музыканта.

Однажды выступление Вани Маланина услышал владелец винокуренного завода Потушинский и увез мальчика в Иркутск, где он получил полноценное музыкальное образование и вскоре стал известен всему городу. Маланин мечтал изобрести баян с шестым, приставным «пальцем». Такой инструмент был изготовлен. Виртуозность исполнения на нем народных мелодий и произведений Шопена завораживала публику.

В годы Великой Отечественной войны сибирский самородок работал на городской радиостанции Новосибирска, вел программу «Огонь по врагу», исполнял на баяне любимые мелодии, пел старинные и современные песни. Он часто выезжал с фронтовыми бригадами артистов для выступлений перед бойцами Красной Армии.

Более сорока лет Иван Маланин работал в филармонии Новосибирска. Он стал инициатором проведения в Сибири слетов гармонистов. Благодарный ученик Маланина народный артист России Геннадий Заволокин в одном из интервью сказал: «Невозможно представить Сибирь без Маланина. Я и сам пошел от его «Подгорной». Он влил в меня часть своей души».

– Гармонь на войне… Она поднимала боевой дух солдат, вселяла веру в победу. Вспомним книгу про бойца «Василий Теркин» Александра Твардовского.

Только взял боец трехрядку,

Сразу видно – гармонист.

Для началу, для порядку

Кинул пальцы сверху вниз.

……………………………..

И от той гармони старой,

Что осталась сиротой,

Как-то вдруг теплее стало

На дороге фронтовой…

– Пожалуй, лучше не скажешь. Я сам, когда служил в армии, был занят в постановке знаменитой поэмы на сцене Дома офицеров. Мне тогда предстояло играть за кулисами, а на фоне моей музыки мастер художественного слова четко и выразительно читал отрывок из главы «Гармонь».

–  Михаил Иванович, и я хочу высказаться. В тяжелые годы войн и разрух наш народ спасался от отчаяния не только молитвами, но и былинами, песнями предков, шутками и прибаутками. Они не хуже лекарств успокаивали боль раненым, прибавляли сил вдовам и подросткам в работе на полях.

– Согласен. Фольклор – часть общей культуры.

– Приведу пример из родословной своей семьи. Мой отец Семен Васильевич перед уходом на Гражданскую войну купил младшему брату Григорию гармошку и дал наказ: «Пока я служу – научись играть лучше всех». Слово старшего – закон. Дяде Грише не было равных во всей волости. Старожилы вспоминали: «Соберемся, бывало, летним вечерком на лужку, поем и пляшем до первых петухов под Гришину гармонь».

–  И как сложилась судьба вашего дяди?

–  Погиб в 1942 году на Карельском фронте. Его друг и земляк, вернувшийся домой искалеченным, поведал вдове Марии такую историю. Группа пехотинцев разместилась в тесной землянке. Завтра на рассвете идти в бой. В голове каждого тревожная мысль: выживу или погибну? И вдруг все услышали бодрящую мелодию невесть откуда  взявшейся гармони в руках Григория, отца троих детей. Лица бойцов посветлели, на душе полегчало. И никто не мог представить, что через считанные часы осиротеет гармонь и осиротеют дети гармониста.

Вопреки всем житейским трудностям и невзгодам в таежном поселке Сора Архангельской области  вырос и возмужал сын погибшего солдата Вячеслав. Он, как и отец, с малых лет подружился с гармошкой. Увлечение народной музыкой ничуть не помешало ему стать специалистом, чтобы строить субмарины на всем известном «Севмаше» в Северодвинске. Я горжусь своим братом.

Пожалуй, перейду от монолога к диалогу и задам вам простой вопрос: помните ли вы, Михаил Иванович, первый фестиваль «Мінскі гармонік» в 90-м году?

– Мне посчастливилось участвовать во всех подобных фестивалях. Они проходят  регулярно, с небольшим интервалом. Любители цимбал  и гармони собирались в Поставах, где я стал лауреатом. Более сорока лет успешно работает с народными талантами Дмитрий Дмитриевич Ровенский, Он преподает музыку в 14-й гимназии. Создал всем известный детский ансамбль «Дударики» и ансамбль взрослых «Мінскія музыкі». Не уступает им по популярности семейный ансамбль «Суквецье». В нем дети, внуки, родственники Дмитрия Дмитриевича и почти все носят его фамилию. 

Приятное зрелище состоялось в мае прошлого года – конкурс «Гармонь собирает друзей» во Дворце культуры тракторного завода. Любителей и ценителей народной музыки порадовали гармонисты России, Белоруссии, Украины и Эстонии. 

– Удавалось ли вам участвовать в международных фольклорных фестивалях за пределами Беларуси? 

–  Даже в нескольких. В 96-м году выезжал в Норвежский город Модум в составе хора «Родніца» Белгосуниверситета и ансамбля «Тутэйшая шляхта». А через три года  в качестве переводчика (я владею немецким, итальянским и польским языками) побывал в Бельгии с ансамблем «Крупіцкія музыкі» под руководством Владимира Грома. Были приглашения из России на фестивали в Иваново и Новосибирск. Сожалею, что не удалось поехать.

–  Общаясь с вами, я заметил, что не только музыка, но и поэзия вам не чужда.

–  Вы правы. По своему характеру, по натуре я – лирик. До высокой поэзии не дорос, тем не менее балуюсь стишками. Вышло два сборника моих песен «Голас гармоніка заве», «Калі душа спявае». Иногда исполняю под баян «Нам нельзя расставаться», «Самая красивая, самая желанная», «Золотое веселье», «За победу»…  

–  С кем из белорусских поэтов Вы сотрудничаете?

–  Больше всего с Иваном Титовцом. Вместе мы написали более тридцати песен, в том числе «Нясвіжская балада», «Жыта», «Рэчка Можа» и другие.

–  Кого бы вы особо выделили из числа нынешних минских гармонистов?

–  Прежде всего Михаила Синяка. Он инвалид по зрению, замечательный гармонист и баянист. Его музыка проникнута теплотой, сердечностью, тонким лиризмом. Можно сказать так: Михаил Синяк – наш Иван Маланин. По оригинальной игре и молодецкой задоринке я всегда узнаю Михаила Костюкевича. Он – талант от Бога. Пожалуй, не уступает ему в мастерстве Юлиан Кашевский. А сколько одаренных музыкантов-самоучек в других городах и местечках!

–  Совсем недавно в Большом зале Дворца республики состоялся концерт, посвященный двойному юбилею – 200-летию всемирно известного Кубанского казачьего хора и 75-летию его легендарного художественного руководителя и дирижера, композитора-песенника, народного артиста России и Украины Виктора Гаврииловича Захарченко. Вы, конечно же, знакомы с репертуаром прославленного коллектива. Что можете сказать о песнях кубанских казаков?

–  Для меня они – образец народного творчества. Свое восхищение прослушанным концертом вылилось у меня в такие строки:

Какая ширь! Какой простор!

Когда поет Кубанский хор!

А в нем казачки, казаки

Со всех станиц Кубань-реки.

Поет хор песни вновь и вновь

Про жизнь земную и любовь.

Про честь и верность казаков,

Про славу дедов и отцов.

–  В России славится особо тульская гармонь. У нее чистый голос, без «разлива»… А что есть у нас?

–  Молодечненские умельцы до 2007 года выпускали гармонь «Беларусь». Она по звучанию близка к баяну, у нее более объемные «легкие», состоит из более двух тысяч деталей. Исходный материал – карпатская ель, специальная сталь, особой выделки эластичная козлиная кожа. Главное в гармони – язычковые стальные пластинки, которые во время игры совершают от 32 до 4,5 тысяч колебаний в секунду. Не каждому мастеру дано быть настройщиком гармони. Ему необходимо обладать исключительным музыкальным слухом, который зависит от возраста, настроения и степени усталости настройщика. Лучшим мастером и чародеем настройки на Молодечненской фабрике был Михаил Петрович Гайдукевич.

–  И обо всем этом вы рассказываете студентам?

– Рассказываю и показываю. Они приходят в музей и запланированными экскурсиями, и по одиночке. Особый интерес проявляют студенты музыкального факультета. Я семь лет преподавал гармонь как дополнительный инструмент на кафедре народно-инструментального творчества. Посетителям музея всегда даю совет: «Если у вас плохое настроение – не унывайте и не злитесь, а растяните меха гармони и погрузитесь в чарующий мир звуков и мелодий».

***

Напоследок нашей беседы Михаил Иванович взял в руки трехрядку и полилась лирическая мелодия авторской песни «Ох ты, речка, речка быстротечная»…

Евграф Семенович Прокопьев, журналист, труженик тыла, капитан в отставке.