Александр Аннин, Валерий Чумаков: Забытый гений Михаил Гориккер, герой, спасший СССР.

Александр Аннин, Валерий Чумаков: Забытый гений Михаил Гориккер, герой, спасший СССР. 14.02.2022 00:00

История необычного монумента под Москвой и гениальных «звёздочек» военного инженера Михаила Горрикера, ставших грозой для вражеской брони.

Где ежи - там танки не пройдут

В 1966 году при выезде из Москвы в Химкинском районе, на 23-м километре Ленинградского шоссе (4 км от МКАД), был открыт необычный монумент: три высоченных, объёмных Ж-образных креста, в точности копирующих противотанковые ежи.

Многие проезжающие мимо автомобилисты и пассажиры, спешащие в аэропорт Шереметьево, уверены: там, где высятся «Ежи», как раз и находилась крайняя точка приближения передовых германских соединений к советской столице. Среди специалистов до сих пор нет единого мнения: подходил ли на самом деле враг так близко к Москве. Ведь общеизвестно, что продвижение немецких войск на северо-западном направлении 16-я армия под командованием генерал-лейтенанта Константина Рокоссовского остановила у деревни Крюково. Она находилась в границах современного Зеленограда, а это 20 километров от нынешней МКАД, но никак не 4!

Но вот что пишет известный историк и писатель Владимир Карпов в своей книге «Маршал Жуков»:

«Мне хочется в заключение привести один эпизод, который логически завершает наступление гитлеровцев на Москву. Я имею в виду ближе всего прорвавшихся к нашей столице разведчиков противника… В октябре 1988 года журналист Лев Колодный разыскал тех, кто участвовал в стычке с прорвавшимися к Москве подразделениями немцев. То, видимо, были передовые разведывательные части, которые прорвались, когда был нанесён удар танковыми группами и полевой армией на Москву с севера. Подполковник в отставке А. Мишин рассказал, что он служил тогда в дивизии НКВД им. Дзержинского, задачей которой была борьба с фашистскими авиадесантами. Она была своеобразным маневренным резервом в районе Минского, Волоколамского и Ленинградского шоссе. И вот 16 октября поступила радиограмма о необходимости выдвинуться в район Крюкова и уничтожить противника. Первая рота во главе с лейтенантом И.И. Стрепко, выполняя этот приказ, встретила в районе моста в Химках мотоциклистов. Они сначала подумали, что это наши мотоциклисты, но те вдруг открыли по ним огонь, и тогда стало ясно, что это гитлеровцы. Наши танкисты тоже открыли пулемётный огонь и уничтожили два экипажа мотоциклистов, а три по пешеходной дорожке моста, прикрываясь от огня фермами, прорвались к водной станции «Динамо» и были здесь уничтожены. Как они прорвались – по дороге или по бездорожью, – было непонятно, но факт остаётся фактом. Эти мотоциклисты, прорвавшиеся к водной станции «Динамо», и были самыми первыми и последними из гитлеровцев, кто добрался до самой Москвы».

Получается, место для установки монумента выбрано не случайно. Пусть не передовые германские соединения, а только мотоциклисты-разведчики, но всё же фашисты здесь были.

Символ мира

Почему правительственная комиссия, включавшая, помимо партийных, советских и хозяйственных работников, деятелей культуры и искусства, безоговорочно утвердила в качестве символа победы под Москвой именно противотанковые ежи? Что стало идейной или, вернее, идеологической подоплёкой такого неординарного решения?

Во-первых, подобного рода сооружения к 1966 году уже украшали мемориальные комплексы во Франции и Чехословакии – там в годы Второй мировой также применялись противотанковые ежи. В Европе для создания атмосферы военных лет на территориях мемориалов использовали настоящие, всамделишные стальные и бетонные ежи, сохранившиеся со времён боёв, – небольшие, всего-то метровой высоты, да ещё и опутанные колючей проволокой.

Во-вторых, возможно, идея увековечить на 23-м километре Ленинградки именно противотанковые ежи полностью соответствовала тогдашней политике партии. Брежневская эпоха началась с миролюбивой международной риторики: вместо «кузькиной матери» зазвучали такие дипломатические термины, как «разрядка напряжённости», «обуздание гонки вооружений». В этом смысле противотанковые ежи – образ оборонительной войны, в отличие, скажем, от таких признанных символов Великой Отечественной, как ППШ или «Катюша». Ежи по сути своей лишь останавливают супостата, но непосредственно не убивают военнослужащих противника. И зарубежных гостей, прибывших в международный аэропорт Шереметьево-2, столица нашей Родины встречала «мирными ежами».

Вот так он и возник, этот величественный, смелый с архитектурной и инженерной точки зрения проект. На каменном постаменте – три железобетонные шестиметровые «звёздочки», покрашенные в красный цвет; перед ними размещена каменная плита с выполненной из цветного стекла и керамики картой обороны столицы и сводкой Совинформбюро от декабря 1941 года:

«В последний час. Поражение немецких войск под Москвой. Шестого декабря 1941 года войска нашего Западного фронта, измотав противника в предшествующих боях, перешли в контрнаступление против его фланговых группировок. В результате начатого наступления обе эти группировки разбиты и поспешно отходят, бросая технику, вооружение и неся огромные потери».
Тут же – гранитная стела с изображением солдат и рабочих, входивших в четыре московские и одну иваново-вознесенскую дивизии народного ополчения, которые в осенние дни 1941 года защищали подступы к столице. Здесь же строчка из песни «Моя Москва»: «И врагу никогда не добиться, чтоб склонилась твоя голова…» – и обозначены имена создателей обелиска: архитекторов А.А. Агафонова, И.П. Ермишина, А. Михе и инженера К.М. Михайлова.

В перечень имён, высеченных на гранитной стеле мемориала, на мой взгляд, напрашивается ещё одно. Это имя незаслуженно позабытого генерал-майора технических войск Михаила Львовича Гориккера, изобретателя и усовершенствователя советских противотанковых ежей. Более 37 тысяч подобных конструкций преграждали путь захватчикам в те далёкие и холодные дни 1941-го. Эти нехитрые сооружения сыграли огромную роль в разгроме немецко-фашистских войск под Москвой, а значит, и в нашей окончательной победе над врагом.

Чеснок против Наполеона

Русский человек во все времена был смекалистым на поле брани. Да и за его пределами. Порой безо всяких математических расчётов и чертежей он мог измыслить такое, что никак не могло прийти в голову ни европейскому рыцарю, ни монгольскому кочевнику. Прообраз противотанковых ежей, именуемый в народе «иванов чеснок», появился, скорее всего, как раз в лихую годину Батыева нашествия, то есть в XIII веке. В частности, этим периодом датируют археологи железный «чеснок», найденный на месте сражений с монгольской конницей в Ивановской и Рязанской областях. Это приспособление из четырёх или шести остро заточенных железных зубьев, которые, говоря научным языком, образуют правильный тетраэдр. То есть в любом положении один из зубчиков «чеснока» обязательно остаётся торчащим вверх. Длина каждого шипа – около пяти сантиметров, толщина – чуть меньше одного. Надёжно, безотказно и дёшево в изготовлении! Лошадь вражеского всадника, наступившая копытом на железное остриё, гарантированно выходила из строя.

«Иванов чеснок» широко применялся во всех войнах XIV–XIX столетий, которые вела русская армия. Мало кто сейчас знает, но лишь в одной только Полтавской битве по флангам русской армии было выставлено шесть тысяч пудов (а это почти 100 тонн) стального «чеснока». А в Бородинском сражении наши военные инженеры использовали аж 72 тысячи пудов (около 1200 тонн) этого противоконного заграждения! Это, как принято считать, предопределило отказ Наполеона от намерения послать конницу Понятовского в обход нашего левого фланга: разведка французов донесла Бонапарту о плотном и глубоком «минировании» русского фланга «ивановым чесноком».

Игра в танки

Спустя век, когда на полях сражений Первой мировой появились танки, «чеснок» как простейший вид заграждений перестал быть актуальным. Но в головах военных инженеров, изучавших опыт своих коллег из прошлого, хитроумный тетраэдр засел прочно…

Одним из таких смекалистых инженеров был Михаил Львович Гориккер. Он родился в 1895 году в Херсонской губернии, в 17-летнем возрасте окончил педагогическое училище, преподавал в школе. А в 1914 год ушёл на «германскую войну» – так в России тех лет именовали Первую мировую. Сражался доблестно и отважно, за что и был награждён двумя солдатскими «Георгиями» – 3-й и 4-й степени. Забегая вперёд, скажу, что в Великую Отечественную Гориккер будет удостоен орденов Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды и Отечественной войны 1-й степени.

Михаил Львович с 1918 года примкнул к рядам Красной армии, участвовал в Гражданской войне. После её окончания Гориккера вновь отправился учиться, но уже по военной специальности. Он с успехом окончил Военную академию механизации и моторизации РККА имени Сталина, служил военным инженером мотомехвойск РККА, командовал самыми первыми, «опытными» танковыми частями. Стал начальником Московского танково-технического училища.

Война застала Михаила Львовича и его семью в Киеве. Оставаясь начальником Киевского танково-технического училища, Гориккер также возглавил Киевский гарнизон и оборону столицы Советской Украины.

Михаилу Львовичу ежедневно докладывали о продвижении гитлеровских танковых соединений, рвущихся вглубь нашей Родины. А начальник гарнизона, по воспоминаниям очевидцев, вёл себя странно. Он, оставаясь наедине с собой… играл в детские игрушки!

Как скажет спустя десятилетия сын Михаила Львовича, советский и российский режиссёр Владимир Михайлович Гориккер, отец с первых дней появления на свет первенца дарил ему разновеликие модели танков – советских, немецких, английских, американских... А тут вдруг, в июньские дни 1941-го, отобрал у сына его любимые игрушки. Мальчик, подглядывая по ночам за отцом, видел, как тот возится с модельками, что-то конструирует из спичек. И тут же записывает расчёты в тетрадь (её-то, эту тетрадь, и найдёт на антресоли московской квартиры Владимир Гориккер спустя полвека, в 1990-е годы).

– Я думал тогда, в июне 1941-го, что батя таким вот способом просто-напросто борется с бессонницей, – вспоминал Владимир Михайлович. – Но через несколько дней, в начале июля, он вернулся домой раньше обычного, закричал чуть ли не с порога: «Ура! Мы запороли два танка!» Что за дела? Все в нашей семье знали, с каким пиететом отец относится к военной технике, а тут вдруг восторг из-за поломки…

Лишь позднее Владимир Михайлович понял всю значимость события, которое произошло 3 июля 1941 года на полигоне Сырец под Киевом. При попытке проехать через ряды «звёздочек Гориккера» (такое название получила конструкция) советский лёгкий танк Т-26 повредил масляную систему, и боевая машина встала. На ремонт ушло несколько часов. Переднеприводной танк БТ-5, разогнавшись, смог преодолеть полосу заграждений Гориккера, однако это стоило ему погнутого днища и повреждённой трансмиссии. Снова понадобился ремонт.

А как поведут себя немецкие танки при встрече с нашими ежами? Михаил Львович заранее угадывал ответ на этот вопрос.

Дело в том, что, планируя скоротечную войну и быструю победу, гитлеровцы в первые месяцы войны использовали танки с передним приводом, к тому же их днище бронированным не было и легко протыкалось «лапой» ежа. При этом трансмиссия гарантированно выходила из строя. Генерал-майор Гориккер хорошо разбирался в премудростях немецкого танкового производства… И учёл конструктивные особенности вражеских машин при разработке параметров своего изобретения.

Было и никем не учтённое обстоятельство, которое сделало оборонительные линии непроходимыми для немецких танков. Это лютые морозы, пришедшие поздней осенью 41-го в Центральную Россию. Окаменевшая поверхность земли не позволяла фашистской технике вдавливать ёж в грунт.

Что для русского хорошо…

«Цены этому изобретению нет!» – восклицали на советских заводах, получая приказ о запуске в производство «звёздочек Гориккера». Новое противотанковое средство изготавливалось в течение полутора-двух часов! Из чего? Из трёх обрезков металлических балок (для большей прочности – двутавровых). Всё это хозяйство весило около трёхсот кило.

Но чаще использовались рельсы, запасы которых были тогда в СССР велики: в третьей пятилетке, прерванной нападением Германии, в Советском Союзе планировалось построить сотни километров железных дорог.

Сначала рельсы нарезали по типоразмеру, сваривали, ориентируя в разных плоскостях, а затем крепили между собой стальными «косынками». Высота ежа – строго в пределах 0,6–0,8 метра, то есть больше высоты пространства под танком (дорожного просвета), но меньше расстояния от земли до лобовой брони. При большем размере конструкция просто сдвигалась бы танком в сторону. А правильный ёж при наезде на него бронемашины перекатывался, одна из его лап оказывалась вертикально под днищем, поднимала танк и пропарывала тонкое днище.

С виду очень грозный вражеский танк зависал над землёй и превращался в неподвижную мишень. Его незащищённая нижняя часть была открыта для советских орудий. Если же экипаж пытался покинуть башню, он расстреливался и забрасывался гранатами.

Конечно, при изготовлении ежей случались и печальные курьёзы: стремясь как можно лучше выполнить возложенную на них задачу, советские металлисты подчас нарезали балки или рельсы подлиннее, «с походом», мол, так оно надёжнее будет. Преграды из таких «улучшенных» заграждений немецкие танки преодолевали с лёгкостью, отбрасывая неуклюжую конструкцию с дороги.

Немцы отправляли советские противотанковые ежи в Германию, нет, не на переплавку, а для возведения собственных оборонительных сооружений. Сначала на Западном фронте, против танковых соединений англо-американской коалиции.

А в апреле 1945-го, во время битвы за Берлин, наши танкисты вновь лоб в лоб столкнулись с «родными русскими ежами», спасшими осенью 41-го нашу столицу. Теперь они стояли на подступах к логову Третьего рейха…

Только гитлеровцев эта гениальная конструкция генерал-майора Гориккера от поражения не спасла.

Михаил Гориккер прошёл всю войну. Победу встретил на должности начальника автомобильного управления Ленинградского фронта в звании генерал-майора. В 1946—1950 годах руководил Рязанского военно-автомобильного училища. В 1951 году вышел в отставку. Скончался в октябре 1955 года в Москве.

За создание противотанкового ежа генерал-майору Гориккеру был вручён фотоаппарат марки ФЭД.

Александр АННИН, Валерий ЧУМАКОВ, Москва

© "Союзное государство", № 11, 2022