Юрий Рубцов: Как много в этом звуке для сердца русского слилось!

Юрий Рубцов: Как много в этом звуке для сердца русского слилось! 11.12.2016 19:47

75 лет битве под Москвой

Ровно полвека назад, 3 декабря 1966 г. из братского захоронения на 41-м километре Ленинградского шоссе был взят прах неизвестного защитника Москвы. На артиллерийском лафете, в сопровождении почетного караула гроб, увитый оранжево-черной лентой, был доставлен в центр города и предан земле в Александровском саду. Торжественно-траурная церемония знаменовала собой открытие у стен седого Кремля Могилы Неизвестного солдата – мемориала, ставшего с того дня точкой притяжения для наших соотечественников и искренних друзей из-за рубежа.

Подвиг советского народа, подвиг солдата, собой заслонившего Москву, запечатлен в темно красных, цвета запекшейся крови, полированных гранитных плитах, в бронзовом знамени, тяжелыми складками сбегающем к подножию памятника, в отдыхающей на знамени солдатской каске, в не знающем ни минуты покоя языке Вечного огня, вырывающемся из рельефной пятиконечной звезды. Негасимое пламя озаряет бронзовую надпись: «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен».

У русского народа перед лицом вражеского нашествия в судьбе столицы всегда отражалась судьба всей страны. Сами собой приходят на память удивительные пушкинские строки: «Москва… как много в этом звуке // Для сердца русского слилось! // Как много в нем отозвалось!»

Нацистские стратеги вряд ли читали «Евгения Онегина», но сакральное значение советской столицы определяли верно. Когда в конце августа 1941 г. Гитлер принял решение снять танковую группу генерал-полковника Г. Гудериана с московского направления, чтобы захватить Украину, военачальник так аргументировал необходимость первым делом взять именно Москву: «Я обрисовал ему географическое положение столицы России, которая в значительной степени отличается от других столиц, например, Парижа, и является центром путей сообщения и связи, политическим и важнейшим промышленным центром страны; захват Москвы очень сильно повлияет на моральный дух русского народа, а также на весь мир…».

Ровно 75 лет назад вермахт обломал зубы о стойкую советскую оборону в «белоснежных полях под Москвой». Выдержав невиданный натиск врага, войска Западного фронта, которым командовал генерал армии Г.К. Жуков, а вместе с ним войска Калининского (генерал-полковник И.С. Конев) и правого крыла Юго-Западного (маршал С.К. Тимошенко) фронтов перешли 5-6 декабря 1941 г. перешли в контрнаступление.

В память об этом событии, в память о защитниках Москвы венки и цветы возлагаются сегодня не только к Общенациональному мемориалу воинской славы в Александровском саду, но и к многочисленным памятникам и обелискам столицы и Подмосковья. Колючий ветер нагоняет слезу не только у собирающихся на местах былых боев, увы, оставшихся немногочисленными ветеранов. Глаза увлажняются не только от морозного ветра, но и от нахлынувших чувств. Старому солдату не стыдно всплакнуть над прахом боевых товарищей. Святы те слезы… Свята память о пехотинцах Ивана Панфилова и конниках Льва Доватора, о разведчицах-подругах Зое Космодемьянской и Вере Волошиной и воздушном асе Викторе Талалихине, о командующем фронтом Жукове и рядовом ополченце, о священнике, возносившем молитвы об отражении супостата, и подростке с ЗИЛа, сутками напролет точившим снаряды для фронта.

Те, кто не имеет или не желает помнить своих корней, кому и по сей день наша победа, словно кость в горле, немало потрудились над тем, чтобы затмить подвиг наших отцов и дедов, лишить народ его героев. 

Именно Московскую битву – символ первой стратегической победы отечественного оружия в Великой Отечественной войне – люди с психологией власовцев вознамерились сделать первым поражением нашей исторической памяти. Как раз такой заголовок – «Поражение советских войск под Москвой» – предпослал Андрей Мальгин своему опусу, опубликованному в 1990 г. в перестроечном журнале «Столица». В одном из позднейших интервью Мальгин сказал о мотивах своих действий просто и цинично: надо было побольнее ударить уходящий в историю советский режим. Повод подсказала приближавшаяся 50-летняя годовщина Московской битвы. В выборе средств «правдолюбец» не стеснялся: делая вид, что целит в «режим», бил по защитникам Москвы, ставил в описании событий декабря 1941-го все с ног на голову. Мадмуазель Новодворская позднее жеманно назовет его за это «веселым и дерзким мальчишкой, который любит разорять тоталитарные птичьи гнезда».

Надо ли сегодня помнить о том грязном пасквиле в давно и благополучно скончавшемся журнале, как и о другой, подобной публицистической пачкотне? Надо, потому что последующие четверть века показали: то были не случайные эпизоды, а пристрелка к крупным целям – всему святому, что вынес народ из Отечественной войны. «Власовцами» был дан сигнал к фронтальному наступлению на память народа о войне – в соответствии с задачей, сформулированной единомышленником Мальгина и Новодворской предателем Резуном: разрушить в сознании россиян всех поколений святую для них память о Великой Победе.

А потом, как сор из худого мешка, посыпались одна «сенсация» за другой. Перестройщики били по Московской битве, били по защитникам столицы. Зоя Космодемьянская – первая женщина, ставшая Героем Советского Союза военного времени, вчерашняя школьница, без колебаний пошедшая на смерть за Родину, проявившая редкое мужество перед лицом пытавших ее гитлеровцев. Это для нас. А для «них» – зомбированная большевистским режимом террористка из числа тех, кто по указке «сверху» жег крестьянские избы (и шел на виселицу), делая это, оказывается, не для уничтожения врага, а чтобы возбудить в народе ненависть к захватчикам, иначе, мол, русские принимали гитлеровцев как своих гостей.

29 ноября 1941 г. Зоя, схваченная немцами, была казнена в деревне Петрищево. Поскольку немцы согнали на ее казнь многих местных жителей, доподлинно известны ее последние слова, брошенные в лицо палачам: «Вы меня сейчас повесите, но я не одна. Нас двести миллионов. Всех не перевешаете. Вам отомстят за меня!». В последние секунды жизни она подбадривала своих земляков: «Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь…». Ее слова звучат заветом и нам – бороться с оккупантами исторической памяти, которые рвутся вытоптать прошлое России.

Досталось и легендарным воинам дивизии генерала И.В. Панфилова. По причине того, что журналист «Красной звезды» Александр Кривицкий, впопыхах готовивший первую публикацию о героях, искусственно объединил бойцов различных подразделений в одну группу из 28 бойцов, «резуны», не мудрствуя лукаво, объявили факт боев с немецкими танками у разъезда Дубосеково вымыслом. А ведь и люди эти воевали, и подвиг был, причем куда более массовым, недаром 316-я стрелковая дивизия через короткое время стала гвардейской. Этот подвиг не отменят ни журналистская торопливость, легко объяснимая в те дни, ни позднейшие измышления «дегероизаторов».

Борьба за советскую столицу вообще богата подвигами. Многие из них впервые в истории войны были совершены именно тогда. Первый в годы Великой Отечественной войны ночной таран совершил в небе Москвы старший лейтенант П.В. Ермолаев. В районе Истры, израсходовав боеприпасы, он винтом своего самолета МиГ-3 отрубил у бомбардировщика Ю-88 часть стабилизатора и руль поворота, сам же благополучно приземлился на парашюте. Широко известным в стране стал подвиг младшего лейтенанта В.В. Талалихина, долгое время считавшегося автором первого ночного тарана. Свой таран он совершил в районе Подольска 7 августа 1941 г.

Этих героев, их боевых побратимов шельмуют, стремясь вычеркнуть из нашей памяти, сделать ответственными за ложь тех горе-идеологов, которые десятилетиями паразитировали на светлых именах павших. Раздавленные фашистскими танками и повешенные несломленными, они, конечно, не могут за себя вступиться. Тем более должно быть стыдно нам, из ложно понятой деликатности или от душевного равнодушия подчас не желающим возвысить свой голос в защиту павших и отстоять от скверны их имена.

А ведь правдиво освещенный подвиг старших поколений питает здоровые силы российского общества, переживающего переломные времена. В такие моменты особенно велика потребность в обращении к опыту предков, их жертвам и даже их трагическим заблуждениям, в обращении к их подвигу. Подлинная история Великой Отечественной войны помогает найти ответ на чрезвычайно важный сегодня вопрос: что дало нашему народу силы выстоять в годы суровых испытаний, перенести невиданные лишения, сохранив лучшие качества национального характера, выстоять и победить?

В свое время советская официальная пропаганда, говоря о политических целях Германии на Востоке, сильно преувеличивала роль антикоммунизма в гитлеровской стратегии. Сегодня же ни для кого не секрет, что лозунги борьбы с коммунизмом были прикрытием стремления к мировому господству, которого жаждавшие после поражения в Первой мировой войне реванша немцы добивались независимо от того, стояла на их пути большевистская Россия или демократическая Англия. 22 июня 1941 г. смертельная угроза нависла не только над политической системой СССР, но над всем нашим народом.

Причины агрессии Германии против Советского Союза не загнать в рамки классово-идеологической схемы. Война стала проявлением многовекового противостояния германской и славянской цивилизаций, различных по сути своих духовно-религиозных ценностей и образов жизни. Поэтому нацистские лидеры не ограничивали свои задачи оккупацией Советского Союза, порабощением его народов и истощением его материальных ресурсов. «Нам недостаточно просто разбить русскую армию и захватить Ленинград, Москву, Кавказ, – заявлял А. Гитлер на одном из совещаний с командным составом вермахта. – Мы должны стереть с лица земли эту страну и уничтожить ее народ».

Советской столице они готовили страшную участь, о чем Гитлер заявил на совещании в штабе наступавшей на Москву группы армий «Центр»: «Произведены необходимые приготовления, чтобы Москва и ее окрестности с помощью огромных сооружений были затоплены водой. Там, где стоит сегодня Москва, должно возникнуть огромное море, которое навсегда скроет от цивилизованного мира столицу русского народа».

Доморощенные пособники тех, кто в июне 1941-го принес на нашу землю эту чуму, целят не в «коммунистический режим», а в Россию, в нашу историческую память, запрещающую нам быть Иванами, не помнящими родства. А уж наша задача – сбить им прицел.

…Когда маршала Георгия Жукова спрашивали, что больше всего запомнилось ему из минувшей войны, он неизменно отвечал: битва за Москву. Это говорил человек, на плечах которого в разное время лежала неизмеримо большая, чем у других, доля ответственности за исход многих сражений Великой Отечественной. И все ж как самая трудная и самая памятная осталась для него Московская битва.

И не только для него. Маршал выразил чувства миллионов бойцов и командиров Красной армии, всего народа. Ибо отстоять столицу от ненавистного врага означало для советских людей обрести твердую уверенность в том, никакая самая мощная военная машина нацистов не сможет помешать одолеть врага в этой войне. Москва 1941-го стала самой крепкой надеждой, самым ярким символом и самым прочным гарантом грядущей Победы.

Камертон