|
« Назад 14.04.2016 17:03 
Андрей Суздальцев: Расходимся? Я вам посылку принес. Только я вам ее не отдам, потому что у вас документов нет. (М-ф «Каникулы в Простоквашино») В данном случае, как пояснил пару дней назад премьер-министр Республики А. Кобяков, говоря о перспективах приватизации Минского завода колесных тягачей с участием российской стороны, вопрос не в «документах», а в отсутствии у российской стороны "определенности по источникам финансирования». Иными словами Минск считает, что у Москвы сейчас, в условиях кризиса и западных санкций просто нет денег, хотя 3-4 года назад, когда уже шли переговоры о попытках российских компаний инвестировать в развитие и модернизацию некоторых белорусских «флагманов», вопрос о деньгах для российской стороны вообще не стоял, что не помешало белорусскому руководству уклониться от совместной работы с российским бизнесом. Иными словами, в 2012-2014 г. Минску деньги были не нужны (?). Что-то «мутит» господин Кобяков… Москва, между прочим, и сейчас не акцентирует внимание на объеме инвестиций, которые целесообразно вложить в модернизацию белорусских предприятий и сколько российские компании готовы потратить за контрольные пакеты белорусских «флагманов». Проблема в другом: не имеет смысла инвестировать в белорусские государственные предприятия, не получив гарантий в праве собственности на эти предприятия, что вызывает острое непонимание у белорусских партнеров. Это старая проблема и она практически не уходит из переговорного процесса между Москвой и Минском. Вот что говорит по этому поводу А. Кобяков: «По мнению белорусского премьера, у российской стороны свои представления об интеграции и там основной уклон делается на владение той или иной собственностью с дальнейшей перспективой распоряжения. Белорусскую сторону наоборот интересует эффективность использования». (http://naviny.by/rubrics/economic/2016/04/01/ic_news_113_472884/). В общем, в головах представителей белорусского экономического блока нет прямой зависимости между формой собственности и эффективности производства… Но вот что любопытно: инвестировал бы сам белорусский премьер-министр собственные средства, «нажитые непосильным трудом», к примеру, в строительство соседской бани, ориентируясь при этом исключительно в увеличении количества «помывок» и игнорируя возможность посещать данную баню членами семьи А. Кобякова и им самим? Сомнительно, чтобы г-н Кобяков пошел на такую расточительную благотворительность с неясной перспективой будущей эффективности, что, однако, не мешает белорусской стороне продолжать рассчитывать на подобную благотворительность со стороны российского бюджета и российских компаний.
Теория вопроса Необходимо учитывать, что главным белорусским «теоретиком» приватизации и инвестирования в белорусскую экономику остается А. Лукашенко. В понимании главы белорусского государства нет никакой необходимости передавать россиянам контрольные пакеты акций интересующих их предприятий. Во-первых, данные производства выпускают продукцию в основном для российского рынка, т.е. Россия уже этим фактом должна быть счастлива до потери сознания. Во-вторых, при попадании белорусских предприятий в руки российских хозяев, они будут или немедленно «разграблены» и «уничтожены», чтобы не допустить конкуренции с их стороны с российскими аналогичными производствами, или эффективность купленных предприятий будет резко снижена, что повлечет серьезные социально-экономические проблемы для трудовых коллективов, а так же населения республики в целом. Любопытно, что при этом мнение самих россиян в данном случае никого в белорусском руководстве не интересует, так как им уготована роль безмолвных и бесправных спонсоров белорусского экономического «чуда». Классическим примером белорусской тактики по вытягиваю денег от перспективных спонсоров считается попытки модернизации производственного объединения «Гродноазот» за счет внешних инвестиций в 2009 г... Через 4 года, уже в 2013 году А. Лукашенко на опыте данного химического предприятия сформулировал «дорожную карту» по привлечению внешнего (в данном случае, российского) инвестора: «Мне было предложено группой инвесторов приватизировать это предприятие с последующим строительством нового завода и продолжением модернизации, которую начало государство. Я откровенно говорю, что я сразу же, с порога отмел все предложения по приватизации — не потому, что мы против приватизации, а потому что, приватизируя флагман белорусской экономики, надо знать, в чьи руки попадет это предприятие, насколько новый хозяин способен работать лучше, чем работал старый, то есть государство... Познакомившись с Игорем Федоровичем Жилиным (и.о. гендиректора ОАО «Гродно Азот», в данном случае представителя инвестора), я ему предложил: иди поработай, покажи, в каком направлении будет идти приватизация, объективно разберись на предприятии с коллективом — и доложишь спустя год… Если я увижу, что вы как руководитель и те люди, которые, возможно, с вами придут, эффективны в управлении и организации дел, — мы рассмотрим вопрос и о продаже какой-то доли акций не только стратегическому инвестору, если он найдется, но и вам лично» (http://naviny.by/rubrics/economic/2010/07/23/ic_news_113_344496/). Понятно, что о деньгах, вложенных в модернизацию на таких условиях, в любом случае можно забыть. Но одновременно, можно забыть и о том, что найдется такой инвестор-идиот, который годами будет швырять в белорусскую «черную дыру» сотни миллионов долларов, рассчитывая, что когда-то потом, возобладает «белорусская справедливость» и ему позволят купить (не передадут, как уже вложившему немало средств, а именно продадут) некое количество акций заинтересовавшего его предприятия. Может быть даже одну акцию продадут, ну, чтобы на стенку в кабинете в рамочке повесить. Что, в принципе и произошло уже через 7 (семь) лет (!), так как 1 апреля 2016 г. (День дураков) все-тот же А. Кобяков говорил о все-той же модернизации «Гродноазота»: «Первоначально потенциальные инвесторы по этому проекту были. Мы определили условия конкурса. Но никто на деле не проявил интереса. Посчитали, что дорого. А мы считаем, что дешево — та цена, которая была обозначена за первоначальный пакет 25% плюс одна акция с последующей перспективой выкупа 50% плюс одна акция. Белорусская сторона готова продолжить переговоры с потенциальным инвестором…». Иными словами, официальный Минск продолжает ждать потенциальных дураков, которые не умеют считать свои деньги.
Российский фактор «Гродноазот» является в определённой степени белорусским вариантом Мажейкяйского НПЗ в Литве. Оба завода всегда работали на дешевом российском сырье – на трубопроводной нефти и российском природном газе. В 2005 – 2006 годах Мажейкяйский НПЗ, где до этого контрольный пакет акций принадлежал голландской дочке российской компании Юкос, был шустро продан польской компании HKN Orlen. К активу не допустили российские компании Лукойл и ТНК – ВР, откровенно дискриминируя их по стране регистрации. При этом никто в Вильнюсе или в Варшаве не вспомнил о российских поставщиках, обеспечивающих НПЗ в Литве столь необходимой для производства сырой нефтью. Фактически НПЗ продали вместе российскими поставщиками, как крепостными, обязанными, по мнению литовцев, качать нефть, как барщину, на любых условиях и помалкивать. Каково же было негодование, как продавцов, так и покупателей НПЗ, когда российские поставщики отказались направлять в Мажейкяй дешевую трубопроводную нефть и предложили полякам завозить российскую нефть уже танкерами из нефтяного терминала в Финском заливе (Приморск). Понятно, что в этом формате поставки нефть обходилась НПЗ значительно дороже. Автору этих строк в те годы прямо в Вильнюсе «посчастливилось», как говориться, «вживую» наблюдать развитие литовской информационной истерии по поводу «русского нефтяного оружия». Понятно, что литовцы просто откровенно «переводили» стрелки на Россию, уходя от ответственности за то, что продавая НПЗ польской компании, не посчитали нужным обсудить условия поставки нефти, но накал информационной кампании против Москвы, как и её весьма грязный формат («бензоколонка еще и разговаривать пытается») поражал. Нефть для литовского НПЗ (единственного в регионе) стали завозить со всего мира, включая Венесуэлу. В итоге, НПЗ в Мяжейкяе уже несколько лет работает в убыток, а в Варшаве и Вильнюсе периодически обсуждаются предложения о демонтаже его оборудования. На самом деле проблемы никакой нет: НПЗ без нефти, как самовар без воды, никому не нужен. А нефть в данной части Европы может быть исключительно российская. Так что при продаже НПЗ литовцам необходимо все-таки было как-то договариваться с Россией, а не кричать о «русской угрозе», т.е. не путать бизнес с этническим национализмом. В свою очередь, «Гродноазот», к примеру, не может эффективно работать без поставки из России дешевого российского газа. МАЗ, МТЗ и Минский завод колесных тягачей вряд ли выживут в буквальном смысле без российского потребителя их продукции и/или российского поставщика сырья и комплектации. Опыт официального Минска пытающегося третье десятилетие подряд вытягивать из России деньги на развитие белорусской промышленности, говорит о том, что попытки белорусской стороны как-то обойтись без российских корпораций, но при этом остаться на российском рынке –бессмысленны. Равно как невозможно ждать каких-то легковерных миллиардеров с Рублевки, готовых, полагаясь только на слово белорусского президента, вкладывать в модернизацию белорусских предприятий огромные средства. Но в Минске продолжают надеяться…причем, упорно и настойчиво фактически ликвидируют белорусскую промышленность.
На что надеются? Как ни странно, но белорусская сторона продолжает жить в информационном плену, считая, что сам факт инвестирования в Беларусь должен буквально окрылять российского инвестора, свято веря, что в самой России ничего дельного произвести не могут (космос, ядерный подводный флот, военная авиация мирового уровня, российские новейшие технологии в целом ряде отраслей, естественно, не в счет). Для понимания данного феномена в сознании белорусского истэблишмента, стоит обратить внимание на речь А. Лукашенко, произнесенную им 14 августа 2015 г. во время посещения МЗКТ: «Нас пугают, что Россия, мол, изобретет свои «сороконожки» и будет ядерные боеголовки перевозить на своих -- и на здоровье! Если у них есть мозги и деньги -- а у них их нет -- пускай изобретают» (http://vesti-ukr.com/mir/111236-lukashenko-u-rossii-net-ni-mozgov-ni-deneg). В качестве иллюстрации своих слов А. Лукашенко привел пример с попытками российской стороны возродить свои производства, частично утраченные в 1990-е годы: «Они и МТЗ хотели заменить, где-то на Волгоградском заводе что-то хотели создать. Но до сих пор покупают наши трактора. Точно так покупают и эту продукцию" В этом есть доля правды, так как, если не считать Кировский завод в Санкт-Петербурге, с российским тракторостроением пока не ладится. Но, учитывая объем российского рынка, понятно, что рано или поздно все получится… Поразительно другое: до настоящего времени белорусский истеблишмент с одной стороны демонстрирует уверенность в белорусском интеллектуальном превосходстве («главный ресурс») над россиянами («мозгов нет» ), а с другой буквально молится, чтобы у соседей «ничего не получилось». Понятно, что это все эти сакральные для политического руководства республики и, что не тайна, солидной части белорусского политического класса, идеи не имеют ничего общего как с реальной экономикой, так и кооперацией в производстве военной техники (МЗКТ).
Реплика Автор этих строк не раз касался странных экономических представлений белорусского руководства. Так еще в 2013 году, говоря об их попытках не только вытянуть из Москвы деньги на модернизацию белорусских производств, но и требованиях о резервации для белорусских производителей части российского рынка. Отмечалось: «… вместо того, чтобы проводить структурные реформы своей экономики оно продолжает просто-напросто искать деньги для поддержания экономического статус-кво». Лукашенко считает, что идея модернизации рано или поздно должна привлечь Россию, которой, в понимании нынешнего руководства республики, просто некуда девать деньги. Почему бы не положить российские деньги себе в карман? Это один момент... Второй -- это странное восприятие России не только в глазах и сознании Лукашенко, а вообще в сознании белорусского политического класса. Это иждивенческий подход к России, которая должна или поставить, или обеспечить, или решить еще какие-то жизненные проблемы Беларуси, который проявляется в таких заявлениях как, мол, дайте еще и рынки. Получается, что Россия должна дать деньги на модернизацию белорусских предприятий, продукция которых потом будет душить российские предприятия, компании и фирмы. То есть Россия собственными деньгами должна убить своего производителя, причем еще отрезать от своего рынка гарантированный кусок и отдать его белорусам. А взамен они могут пообещать когда-нибудь, может быть, что-нибудь продать (акции – А.С.). А зачем это продавать(?), если за эти деньги проще построить в России предприятия с нуля» (https://charter97.org/ru/news/2013/11/8/79385). В принципе, так и происходит…
Так, где же деньги? Заявление белорусского премьера А. Кобякова оказалось ответом на слова его российского коллеги Д. Медведева, сказанные 30 марта 2016 года, во время посещения последним знаменитых Мотовилихинских заводов в Перми: «"С этим МЗКТ веселая история. Они три года продавали этот МЗКТ, но мы так ни о чем с ними не договорились... Нужно на "КамАЗ" это все собирать. Раз не хотят продавать - не надо, мы на "КамАЗе" наладим производство". (http://www.interfax.by/news/belarus/1203555). Это, безусловно, знаковое заявление премьера России, которое касается не только перспектив сотрудничества с МЗКТ, который до настоящего времени продолжает выполнять заказы российского ВПК, но и проекты консолидации активов российских производителей с тем же МАЗом и т.д. Попутно выяснилось, что вопрос не закрыт по причине отсутствия у российской стороны "определенности по источникам финансирования», как объявил белорусский премьер А. Кобяков. Ведь на запуск производства аналогичной продукции на КАМАЗе средства нашлись. Стоит напомнить, что кое-что КАМАЗ по данной теме уже сделал, но не запустил, так как были претензии у заказчиков. Сейчас деньги, которые могли бы прийти на МЗКТ, пойдут на запуск производства на КАМАЗе под аккомпанемент заявлений белорусских экспертов, что у россиян «опять ничего не получится». Между прочим, у Китая, которому в свое время продали все технологии МЗКТ, все получилось…Сейчас, А. Лукашенко не против продать МЗКТ еще раз, но уже России за пару-тройку миллиардов долларов (вообще-то белорусский президент вошел во вкус жонглировать миллиардами) . Но этими выводами проблема не исчерпывается… Дело в том, что Д. Медведев подвел определенный итог переговорному процессу с официальным Минском. Фактически Москва ставит под сомнение перспективы дальнейшего развития кооперации с белорусским ВПК. С одной стороны, никто не отменял поручение президента России о переносе 100% оборонных производств на территорию России. С другой -- в корпоративном формате можно было бы уберечь белорусский ВПК от участи украинского, если бы можно было говорить о создании совместных холдингов или обмене акциями, что, как выяснилось, оказалось невозможным. Однако трудно представить, что Кремль и российский Белый Дом будут и дальше соглашаться с существованием нынешней схемы военно-технического сотрудничества между партнерами по бесконечному строительству Союзного государства, где российское ВПК частично зависит от капризов А. Лукашенко. В итоге, можно с высокой степенью уверенности утверждать, что белорусские предприятия, работающие на российского потребителя, включая и белорусскую «оборонку», обречены на медленное умирание, что не исключает своеобразное «перетекание» небольшой части квалифицированных кадров РБ, а с ними и технологий, на новые российские производства.
КомментарииКомментариев пока нет
|
Андрей Суздальцев: Расходимся?
Последние новости
21.10.24
Мне, как и многим, хотелось решить всё ещё в 2022 году, но ситуация оказалась гораздо сложнее. На это я хотел бы сказать, что Россия за свою многовековую историю вела самые разные войны, в которых далеко не всегда удавалось «решить всё сразу» - поэтапные свержение монголо-татарского ига, выход к Балтийскому и Чёрному морям, освобождение Белоруссии и Украины из польской неволи. Всё это шло долго и сложно. Не будет просто и сейчас. Тем важнее сохранять единство в самой России, в Союзном государстве и оказывать на уровне всего социума поддержку усилиям руководства России и президента Владимира Путина по проведению СВО на Украине.
21.10.24
Выступление Александра Солженицына в Государственной Думе России 28 октября 1994 года, несомненно, имело важное политическое значение. Политическое значение этой речи было обусловлено не рассуждениями и обличениями автора, а его именем, символизировавшим собой некоего пророка, якобы открывшему нашим людям правду о советской действительности. Там, в заокеанской дали, Александр Солженицын разросся до идеологического вождя всего диссидентского движения как внутри нашей страны, так и за рубежом. Но вот «пророк» оказался за трибуной Государственной Думы, и что же мы увидели и услышали?
18.10.24
16 октября 2024 года в Исламабаде (Пакистан) прошла 23-я встреча глав правительств Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Основной темой стало наращивание торгово-экономического сотрудничества и, в частности, необходимости устранения препятствий, мешающих взаимодействию в рамках ШОС, создание и отладка механизмов финансирования и реализации совместных проектов: учреждение специального счёта, а также уже давно обсуждаемая перспектива учреждения Банка развития и Фонда развития ШОС.
17.10.24
XX век стал веком русской трагедии. И та кровь, что льётся с 2014 года на южных землях исторической России, есть прямое следствие злосчастного 1917 года. Необходимо понимать, что Специальная военная операция – это не только демилитаризация и денацификация Украины, это великий освободительный поход Русской армии за возврат Малой Руси её истинного русского имени, за собирание Русской Земли в единое цивилизационное целое.
15.10.24
После отречения Николая II от престола, обстоятельства которого до сих до конца не выяснены, власть в стране формально перешла к Временному правительству, которое оказалось абсолютно не способным управлять такой державой как Россия, тем более в условиях тяжёлой мировой войны.