Иван Мартынов: Вызывал огонь на себя.

Иван Мартынов: Вызывал огонь на себя. 20.03.2022 00:00

Константин Михайлович Симонов настолько масштабная и многогранная яркая личность, что до сих пор  нет достаточно полного научного исследования  не только его литературного наследия, но главное, общественной деятельности. Во всех СМИ, в том числе и Википедии, сообщается, что он советский прозаик, поэт, драматург и киносценарист, общественный деятель, журналист, военный корреспондент, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и шести Сталинских премий, участник боёв на Халхин-Голе и Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, полковник Советской Армии, заместитель генерального секретаря Союза писателей СССР. В дополнение его объявляют ярым сталинистом, что он купался в лучах славы и т.д. и т.п. Но  атмосферу жизни Симонова в послевоенное время, особенно после смерти Сталина, хорошо характеризовал Э.Хемингуэй: «Писать правду о войне очень опасно, и очень опасно доискиваться правды».

Прискорбно, что в числе очернителей певца Обороны Могилёва оказался бывший директор Музея истории Могилева А.Батюков, который в № 3 за 2019 оппозиционного журнала «Наша гісторыя» опубликовал клеветническую статью «Не плакаў по жонцы, плакаў па Сталіну». К сожалению, государственные структуры не посчитали необходимым среагировать на протест ветеранов, опубликованный в газете «Вечерний Могилев». Среагируй тогда власти - не пришлось бы делать оргвыводы по Батюкову в августе 2020 года.

Батюков не единственный, когда пришлось проводить оргвыводы с опозданием после трагических событий в Беларуси.

Чтобы разобраться в обстоятельствах физического отравления Сталина и моральной травли Симонова на протяжении многих десятилетий, приведём некоторые малоизвестные факты.

Сталин своё отношение к написанию истинной истории Великой Отечественной войны выразил в речи на предвыборным собрании Сталинского избирательного округа г. Москвы 9 февраля 1946 г.: «Говорят, что победителей не судят, что их не следует кри¬тиковать, не следует проверять. Это неверно. Победителей можно и нужно судить, можно и нужно критиковать и проверять. Это полезно не только для дела, но и для самих победителей: меньше будет зазнайства, больше будет скромности».

Это была не просто болтовня, а программные слова, последовавшие уже конкретные дела. Сталин и главный идеолог Жданов хотели разобраться во многих вопросах. Главный из них: почему не был выполнен отданный по указанию Сталина Генштабом РККА ещё за четыре дня до роковой даты приказ о приведении в полную боевую готовность приграничных военных округов? В России уже вяло оспаривается существование данного приказа. У меня имеются многочисленные воспоминания прибалтийских узников, что их отцы были подняты по тревоге и не возвратились уже домой за несколько дней до войны. Командующий Прибалтийским военным округом уроженец Горецкого района генерал-полковник Ф.И.Кузнецов по личной инициативе стал скрытно и в ночное время приводить округ в боевое положение с 17 июня. Именно ночью в этот день мой отец, командир роты прикрытия границы, был поднят по тревоге.

Бумаги, касающиеся Великой Отечественной, стали изымать вскоре после Победы. Из Генштаба, Совета народных комиссаров, различных наркоматов и прочих ведомств они перекочевывали в секретариат вождя. Назначенная комиссия, которая подчинялась только Сталину, приступила к работе.

Симонов в это время призывал писателей рассматривать прошедшую войну с более широких позиций. Как военный историк, он понимал и отстаивал в своих выступлениях, статьях, произведениях,  что не существует войны в представлении одного человека. Война — это сумма всех представлений о ней, у каждого оно свое. Симонов мечтал написать истории войну глазами солдата на основании материалов их писем, которых у него скопилось более трех тысяч. Эту мечту Симонова  в настоящее время отстаивает  академик РАН научный руковолитель Института  всеобщей истории РАН  Чубарьян Александр Оганович.

Свои критерии оценки партийной и армейской верхушки Симонов четко определил в стихотворении:

Зима сорок первого года...

Зима сорок первого года - 
Тебе ли нам цену не знать!
И зря у нас вышло из моды
Об этой цене вспоминать.
А все же, когда непогода
Забыть не дает о войне,
Зима сорок первого года,
Как совесть, заходит ко мне.
Хоть шоры на память наденьте!
А все же поделишь порой
Друзей - на залегших в Ташкенте
И в снежных полях под Москвой.
Что самое главное - выжить
На этой смертельной войне, - 
Той шутки бесстыжей не выжечь,
Как видно, из памяти мне.
Кто жил с ней и выжил, не буду
За давностью лет называть...
Но шутки самой не забуду,
Не стоит ее забывать.
Не чтобы ославить кого-то,
А чтобы изведать до дна,
Зима сорок первого года
Нам верною меркой дана.
Пожалуй, и нынче полезно,
Не выпустив память из рук,
Той меркой, прямой и железной,
Проверить кого-нибудь вдруг!
 (« Стихи и поэмы.». М. Худ.лит, 1956, с -278. Автограф хранится в личном
архиве поэта).

Секретарь ЦК А.Жданов был солидарен с симоновским делением людей (особенно из партийного аппарата) на «тех, кто был в окопах под Москвой, и тех, кто окопался под Ташкентом. На февральском 1947 года закрытом пленуме ЦК ВКП(б), стенограмму  которого не вели, рассматривались некоторые вопросы работы комиссии. Уже  4 мая 1946 года был понижен в должности антагонист Жданова Маленков, зашатались кресла и у других лиц. Планировалось созвать XIX съезд ВКП(б) в 1947—1948 годах, на котором должна была утверждаться новая партийная программа, предусматривающая демократизацию общества, и по инициативе Жданова в ней было записано, что «Особо выдающуюся роль в семье советских народов играл и играет великий русский народ», Но, что-то случилось в результате внутрипартийной борьбы в высших эшелонах власти, что вскоре группировка Маленкова одержала победу, он был возвращен на прежние должности. Через две недели неожиданно скоропостижно скончался Жданов – его неправильно лечили. Возникло дело врачей, ленинградское дело, в результате которого был уничтожен цвет русской нации.

Но работа сталинской комиссии продолжалась. И когда на ближайшем пленуме предполагалось по итогам её работы кардинально и окончательно освободиться от пятой колонны, Сталин был отравлен. Это признает уже не только Жириновский. 

Под нож отправили и тех, кто «копал». Был расстрелян начальник следственной части по особо важным делам НКГБ — МГБ Лев Влодзимирский — один из главных собирателей досье на партийно-армейскую верхушку. К высшей мере приговорили многих руководителей бывшего СМЕРШа, сильно проредили и рядовой состав контрразведки.

Хотел бы обратить внимание на удивительный факт, который почему-то не подвергся аналитическому  анализу даже серьезных историков. А именно. Если в 37-ом году существовал заговор военных против партийной элиты, в первую очередь Сталина, то уцелевшая даже в военных условиях  пятая колонна в высших эшелонах власти осуществила заговор против военных, внесших существенный вклад в разгром фашистской Германии. Тактика была разнообразной. Главных Маршалов Победы Жукова и Рокоссовского оговорили. Жукову приписали стремление к занятию высших постов, обогащения трофеями. 4 июня 1946 года в Одессу приехал маршал Жуков. Для него назначение на должность командующего округом было равноценно ссылке. И там Жуков оказался Жуковым. С преступной бандой, которая правила Одессой, он быстро расправился по-жуковски, скрутив её в бараний рог. Уцелевшие преступники сбежали за сотни километров от Одессы. Одесситы до сих пор вспоминают как Жуков с преступностью справился. Это вошло в народный фольклор. Авторитет Жукова среди простого народа не уменьшился. Жукова в феврале 1946 года ссылают командовать Уральским военным округом. Какова там память о нём, свидетельствует такой факт - у памятника Жукову в Свердловске постоянно лежат живые цветы.

То, что это была расправа свидетельствует  такой факт по Беларуси. Пономаренко и его  ближайшие соратники устроили настоящий грабёж для себя и своих родственников прибывающую братскую помощь трудящихся мира, выделенного Беларуси трофейного имущества и финансовых средств для восстановления народного хозяйства. 

В Москву шёл огромный поток писем с перечислением безобразий, творимых в республике, приезжали комиссии, протоколировали. Приведем один из множества зафиксированных фактов.

«Значительная часть купленного имущества на частном рынке и в ко-миссионных магазинах находится на квартирах секретарей ЦК КП(б) Белоруссии: т. Пономаренко — 131 тыс. руб. (рабочему со средней зарплатой следовало бы трудиться 226 годов, чтобы заработать такую сумму –И.М.), Т. Киселева — 265 тыс. руб. (в момент обследования т. Киселев предложил убрать из своей квартиры имущество на 233 тыс. руб.), т. Малина — 97 тыс. руб., т. Авхимовича — 13 тыс. руб. и т. Горбунова — 9,7 тыс. руб. Из 2 млн. руб. всего имущества ЦК КП(б) Белоруссии находится в личном пользовании на 779 тыс. руб. или 38 %, причем на 112 тыс. руб. находится на квартирах лиц, которые не работают в аппарате ЦК КП(б) Белоруссии. Имущество, находя¬щееся в личном пользовании, в течение двух с половиной лет не инвен¬таризировалось, и каково его состояние, никому не известно.

При этом, как выяснила проверка, суммы, сопоставимые с по-траченными на мебель и предметы интерьера, исчезли без всякого следа. (Э.Иоффе «Пантелеймон Пономаренко: «Железный» сталинист», Мн., 2015 г., с. – 194).

Примечание. В цитированной книге на документальной основе показаны ужасающие масштабы и круг лиц партийных, военных  и прочих, прочих , участвовавших  в грабеже направленной всему белорусскому народу братской материальной помощи.

Все полагали, что дни Пономаренко сочтены, а с того, как с гуся вода. У него был высокий покровитель – Маленков, их жёны были сестрами, хоть и носили разные фамилии. В России до сих пор считают Пономаренко сильным государственником, которого Сталин готовил в свои преемники.

Рокоссовского под благовидным предлогом сослали в Польшу.

С военными рангом пониже поступили иначе. 

Чтобы накалить атмосферу в их среде стали присваивать высокие звания, звания Героя определённым лицам, нарушая статут звания. Так, например, за время войны пять человек стали Маршалами Советского Союза, а в послевоенное – девять. Среди них начальник разведывательного управления Генштаба Голиков(8.05.1961), который не справился со своими обязанностями, да и командарм был посредственный. А генерала армии стали присваивать уже не только за заслуги, но и за занимаемую должность.  Так генерал- майор А.Епишев стал сразу генералом армии (11 мая 1962) и Героем Советского Союза (1978 год). Это единственный случай в СССР когда человек с младшего генеральского звания получает высшее.

Мы привели эти две фамилии, как начальников Главного политуправления Армии и Военно-морского флота, которые имели полную власть в армии, поскольку не подчинялись даже Министру обороны СССР (ГлавПУР являлось одновременно и отделом ЦК КПСС, все назначения в нём производились исключительно по линии ЦК КПСС). Епишев - сторонник самых догматических и ортодоксальных взглядов, категорический противник упоминания о репрессиях, о культе личности, о неудачных операциях периода Великой Отечественной войны. Он говорил: «Кому нужна ваша правда, если она мешает нам жить?».

Но когда, к примеру, капитан становится генералом, все равно это генерал с капитанским кругозором. И своё назначение он готов оправдать своими действиями «слона в посудной лавке» - выполнить любое приказания своих покровителей. Как это отразилось на судьбе Симонова, приведем один из многочисленных примеров.

В СМИ, в том числе и зарубежных было проафишировано, что с августа месяца 1966 года будут публиковаться дневниковые записи военной поры Константина Симонова в журнале «Новый мир», в котором он до этого в течение восьми лет был редактором, но был снят с работы и отправлен корреспондентом в Узбекистан -за отказ присоединится к публичной травле мертвого Сталина. Но ничто не смогло поколебать Симонова. Он по-прежнему оставался рупором окопной истории войны.

Появился девятый номер журнала, но обещанной публикации не оказалось.  На многочисленные возмущенные письма читателей со всех уголков земного шара отвечали, что публикация появится в следующем номере журнала. – Не появилась. 

А в это время редактору журнала А.Твардовскому было приказано пустить под нож отпечатанный номер журнала и рассыпать подготовленные к печати  другие номера с дневниковыми записями Симонова. Убытки журнала составили  сто тысяч рублей.

Из Симонова доблестные идеологи Советского Союза во главе с Сусловым хотели сделать второго Пастарнака, когда появилась информация что кто-то его военные дневники переправил на Запад и их там хотят издать. И только протест Симонова, что он не даёт согласие на публикацию раньше, чем они будут опубликованы в Советском Союзе, да решительная поддержка Твардовского и Шолохова за скорейшую публикацию военных дневников остудила пыл Суслова и иже с ним. Разрешили печатать не в главных журналах Союза писателей и под другим названием, а военная цензура устроила очередное издевательство, что Симонов    в своём  дневнике записал: «Мне с каждым днём всё тяжелей жить и работать…». Так Симонов выражал отчаянье от собственного бессилия в борьбе за правду о войне, борьбе с анонимной силой, именуемой цензура. («Родина», № 11, 2015г., с. 46-53).

Вначале появились записи за март-май 1945 года в 1973 году в журнале «Дружба народов» (№ 1;2), затем после длительного перерыва опубликованы дневники за 1942 и 1943 годы в 1974 году (№ 4;5). Было предупреждение, что «Окончание следует», т.е. дневники за 1941 год с описанием драматических событий первых дней войны и героической обороны Могилёва не предполагалось публиковать. Но затем через полгода в трёх номерах подряд появились остальные дневниковые записи военных лет, причём за 1941 год в последнюю очередь.

Симонов никогда не забывал оборону Могилева. Удивительный факт его последних дней жизни. По пути в госпиталь, из которого он уже не вернулся,  встретился с группой слушателей редакторского отделения Военно-политической академии имени В. И. Ленина. В своей беседе со слушателями он часто вспоминал оборону Могилёва, полагая что оборона Москвы началась с обороны Могилёва.

«Мне никогда не забыть поле под Могилевом, которое в июле 1941 года в самом прямом смысле было пропитано кровью наших солдат. И в тоже время там впервые я воочию увидел триумф солдатского мужества — 39 сгоревших немецких танков!».

Умирая, Симонов совершил последний свой жертвенный подвиг. По статусу его должны были хоронить на Новодевичьем кладбище, о чём было сообщено в газете «Правда». Но родственники сумели выполнить его волю – развеять его прах над Буйничским полем, четвёртым Полем русской воинской славы. Но пока это колхозное поле, каждая горсть земли которого пропитано воинской славой и кровью. Упавшее с рук Симонова знамя некому поднять и понести дальше. Желающие прославиться на фоне Симонова не в счёт.    

Иван Мартынов,
проректор МГУ им. А.А.Кулешова в 1988- 2004 годах, член Центрального совета Международного Союза бывших малолетних узников, курирую вопросы патриотического воспитания.