В Белоруссии есть силы, дискредитирующие партизанское движение
Однажды Геббельс сказал: «Чем больше ложь, тем легче в неё поверят». В этом, к сожалению, я убедился в очередной раз. Казалось бы, всему бывшему Советскому Союзу хорошо известна история партизанских сражений в Белоруссии, история издевательств и зверств фашистов на белорусской земле, история поистине всенародного восстания и всенародной борьбы с фашистами, в которой приняли участие и дети, и женщины, и старики. Кстати, именно партизанскому движению и обязан своим появлением термин «батька» в Белоруссии. Дословно «батька» - «отец», но в смысловом плане это слово означает скорее «атаман», «командир», «вождь». Так что первым «батькой» был легендарный партизанский командир батька Минай (М.Ф.Шмырёв), а вовсе не А.Г.Лукашенко. Уже потом, в девяностых, на волне борьбы белорусского народа за воссоединении в той или иной форме с Россией, А.Г.Лукашенко, возглавивший в тот период эту борьбу, и получил меткое народное прозвище «батька», что было безусловным народным признанием его заслуг по восстановлению русско-белорусского единства.
Пока были живы партизанские командиры и большинство людей, переживших ужасы оккупации, своими глазами видевшие концентрационные лагеря, расстрелы и пытки своих соотечественников, помнившие героику и трудности партизанского периода, не могло быть и речи о ревизии или очернении партизанского прошлого Белоруссии. Власти регулярно проводили громкие мероприятия, бывшие партизаны награждались орденами и медалями, организовывались их встречи со школьниками и молодежью. Но, делалось это как-то чересчур помпезно, казённо и, самое грустное, в том же духе и в череде мероприятий в стиле «Выполним и перевыполним решения очередного съезда!». Люди в Белоруссии жили своей личной жизнью, а партизанское прошлое и его герои – своей. Уже тогда стал чувствоваться какой-то цинизм и отрешённость людей от прошлого. Помню, в школе, где я учился ещё в советский период, была популярна глупая шутка – когда нужно было выбрать одно решение из двух возможных, мы иногда говорили: «Куда пойдём – в партизаны или в полицию?». Тогда же я впервые услышал и столь же дурацкий анекдот о временах оккупации. Приезжает немецкий офицер в белорусскую деревню и говорит местному населению: «Кто будет работать на немецкий власть, получит са…, как это по-русски… сало, а кто будет идти партизанен – получит са..., как это по-русски… са… (дальше шло нецензурное слово, связанное с игрой по замене «с» на «з»). Нам тогда казалось, что это очень смешно. А ведь цинизм и забвение начинаются именно с таких, вроде бы, неприметных моментов. Думаю, что эти анекдоты возникли не сами по себе. Помню я и наши походы по местам партизанской славы, встречи с партизанами. Нет-нет, да и забудется бывший партизан и, вопреки официозу, расскажет под хмурые замечания наших учителей «детям, это, наверное, не интересно» о том, как варили самогон или же бегали к девушкам в соседние деревни. И мы понимали, что нам рассказывают далеко не всё, хотя и знали, конечно, о миллионах убитых и замученных фашистами, о партизанских бригадах, о тысячах сожжённых белорусских деревень. Но во всех этих мероприятиях не хватало какой-то бытовой правды и обыкновенных жизненных мелочей. Мы старались разговорить ветеранов, и это у нас зачастую получалось.
Затем пришли девяностые. Партизаны стали умирать, встречи с ними стали проводиться реже. Определённый ренессанс партизанской темы возник при приходе А.Г.Лукашенко к власти – партизанское прошлое Белоруссии как нельзя лучше подошло в тот период в качестве идеологической основы новой белорусской власти. Вновь стали награждать ветеранов партизанского движения, стали проводится массовые мероприятия. Но, как и в советский период, всё свелось к формальным лозунгам: «Слава нашим партизанам-победиттелям!». Ситуация стала напоминать мои школьные годы – люди сами по себе, а оставшиеся в живых партизаны – сами по себе. Но со временем партизан становилось всё меньше, и уже почти некому было рассказывать школьникам о том, как всё было на самом деле. В начале нынешнего века как-то, если и не исчезла, то отошла на второй план и сама партизанская тема – о партизанах (как и о подпольщиках) стали вспоминать лишь в общем русле событий Великой Отечественной войны.
Но природа, как известно, не терпит вакуума. Это только на первый взгляд казалось, что в Белоруссии невозможен прибалтийский или западноукраинский вариант развития оценок итогов Великой отечественной войны. Уже несколько лет назад я, общаясь с различными людьми в Белоруссии, стал обращать внимание на то, что всё чаще зазвучали мысли о том, что партизанское движение было привнесено в Белоруссию извне, что основная вина на гибели белорусов лежит на партизанах. Поначалу я посчитал это «умничанием» нашей интеллигенции и не отнёсся к этому серьёзно – мало ли чего не говорят сейчас самые разные люди. Но потом во всём этом стала чувствоваться система. И я понял, что на уровне официоза всё остаётся прежним – почести ветеранам, возложение венков, мероприятия в школах. А за рамками официоза уже начала распространяться ядовитая ложь о войне и партизанах. Делалось это сознательно, с использованием ошибки властей, которые не хотели и не хотят замечать эту проблему.
Надо сказать, что значительная часть белорусских предателей и фашистских прислужников во время освобождения Белоруссии бежали с немцами и рассеялись по всему миру, сохранив в душе ненависть и к победившему фашизм Советскому Союзу, и к отравлявшим им жизнь партизанам. Многие выжившие представители этого отребья уже после распада СССР активно подключились к работе различных белорусских националистических организаций, участвовали в конгрессах белорусов мира и схожих мероприятиях, проходивших и в самой Белоруссии, и за рубежом, где в том числе обсуждались и проблемы «справедливой исторической оценки партизанского вопроса в Белоруссии и пересмотра итогов Великой Отечественной войны для Белоруссии».
И вот, наконец, в год 65-летия Великой Победы, недобитые полицаи и коллаборационисты и их нынешние идейные последователи в лице белорусских националистов перешли в открытую атаку, используя «опыт» Прибалтики и Западной Украины. В феврале-марте 2010 года в газете «Народная воля» была организована дикая компания по дискредитации и партизанского движения, и подпольщиков, и действий советской армии на территории Белоруссии во время Великой Отечественной войны. В течение всего последнего времени газета печатала книгу И.Копыла «Небышино. Война». Не случайно выбрана и дата – в преддверии 9 мая 2010 года.
Целиком пересказывать сей весьма объёмный труд нет смысла – постараюсь сделать это кратко. Главный смысл книги и газетных публикаций в следующем: война для Белоруссии началась 1 сентября 1939 года, когда два союзника – Фашистская Германия и Советский Союза напали на Польшу. Белорусы оказались между молотом и наковальней. Немцы, оккупировав Белоруссию и быстро изгнав трусливую и бездарную Красную армию, были настроены к белорусам лояльно и даже на первых порах (по словам автора – до осени 1942 года) помогали населению – организовывали школы, налаживали жизнь. Люди вздохнули свободно, не испытывая гнёта большевизма, но коварный Сталин, ненавидивший белорусский народ, в конце 1942 – начале 1943 годов стал засылать в немецкий тыл регулярные войска, которые под видом сельских жителей и партизан обстреливали немцев и вызывали карательные немецкие экспедиции. Люди бежали в партизаны, и всё повторялось заново. Причём партизаны в своей массе грабили население, часто были пьяницами и неуравновешенными садистами, боялись немцев, занимались массовыми приписками своих подвигов. Порой сами сжигали деревни (из «стратегических соображений»). Повезло тем деревням, где находились «власовцы» или отряды местной самообороны - они, дескать, защищали белорусов от партизан и немцев. Освобождение от немецкой оккупации тоже описывается в книге, как не самое радостное событие – вновь вернулись колхозы и красный деспотизм. Фашистская оккупация сменилась советской. Люди встречали советских солдат молча – не было ни цветов, ни радости.
Не верится, что такое могут писать в Белоруссии? Тогда приведу несколько цитат из упомянутой книги и её газетного варианта. О начале войны – «Нашу деревню не бомбили, не обстреливали из пушек, немцы не врывались в наши дома, никого не убивали, не грабили, не насиловали. И когда, будучи взрослым, я читал произведения о войне, видел киноленты, моё сознание вступало с этим в противоречие». О первой встрече белорусских детей с немцами – «Немцы не ругались на нас, с интересом нас рассматривали и стали угощать шоколадом, который мы также видели впервые. Я был менее боевой, оказался в хвосте и мне шоколада не досталось. Было обидно, в глазах появились слёзы. Увидев это, один немец достал из кармана губную гармошку и подарил мне». Об учёбе в школе – «1 сентября 1941 года я пошёл в первый класс. Никакой нацистской пропаганды в школе не велось. Учительница ни разу не называла вслух имена фашистских вождей Гитлера, Геббельса, Геринга. Она нас просто учила читать, писать и считать». Однако, согласно И.Копылу, всё испортили русские – «Но учится нам довелось недолго. В ноябре (земля уже была подморожена, однако снег ещё не выпал) к школе подошла группа вооружённых людей. Школа стояла отдельно, немного сбоку от деревни, и подойти к ней можно было незаметно со стороны кладбища. Это были красноармейцы, отставшие от фронта. Их много болталось в окрестных лесах. Они были грязные, ободранные, небритые, навели на нас ужас. Возможно, искали еду. В класс вошли трое, остальные остались на улице. Они были очень удивлены – идёт война, немцы под Москвой, а тут, как ни в чём не бывало, в школе идут занятия! Такое допустить нельзя. Один из них, возможно, старший, схватил учительницу за плечи и закричал ей в лицо: «Ты – фашистская прислужница, предательница» - и что-то ещё. Потом он вспомнил про нас и хищно закричал: «А вы, фашистские ублюдки, марш домой и чтобы вашего духу здесь больше не было!». Они разговаривали по-русски. Можно сказать, что это был для нас первый урок русского языка и последний урок занятий в школе». Не забывает автор похвалить и немцев за размер установленных ими налогов, которые были меньше сталинских: «Немцы обложили все дворы твёрдым налогом в виде сдачи зерна, скота, фуража. …хорошо помню, что для себя оставалось значительно больше, налоги нельзя было назвать разбойничьими. Ещё мы сдавали немцам по кабану в год, однако кроме этого была возможность и для себя выращивать по одному-два кабана в год». Автор подчёркивает на этих примерах, что «Так мы относительно спокойно прожили до конца 1941 года, весь 1942 год и почти всю первую половину 1943 года. Уже с конца 1942 года стали распространятся тревожные слухи про партизан». Вот как И.Копыл описывает свою первую встречу с партизанами: «В дом вошло 10-12 человек, их вид был бандитским. Я испугался и начал сильно плакать. «Заткните ему рот», - сказал один из них. …Отец упрашивал не забирать тулуп и валенки, крестьянину без них зимой очень трудно прожить. Старший со злостью сказал: «Сейчас я тебя пристрелю, и не нужны тебе будут ни тулуп, ни валенки». Настроение у партизан испортилось. «Где харчи?», - обратился к маме один из партизан. «Так я же вас покормила», - ответила она. Услышав этот, как им показалось, наивный ответ, партизаны разъярились. Они потребовали открыть кладовку, забрали сало, колбасы, окорока – всё, что можно было нести и сколько можно было унести. Это было обыкновенное ограбление». Куда цивилизованнее, согласно «воспоминаниям» И.Копыла, вели себя немцы: «Для сравнения хочу сказать, что за всё время оккупации в наш дом всего один раз вошёл немец. Это было в январе 1942 года. Он переступил порог и сказал: «Матка, яйка», - и ожидал, стоя на половике у дверей. От страха мама схватила корзинку с яйцами и поднесла немцу. «Найн, найн», - сказал он и показал пять пальцев. Мама положила на его ладонь 5 яиц, он сказал: «Данке», - и вышел из дома». Далее автор описывает, как партизаны сожгли никем не охраняемый, нужный жителям мост, который не использовался немцами и делает далеко идущие выводы – «А в главный партизанский штаб партизаны, видимо, отправляли донесения, что на оккупированной немцами территории уничтожен «стратегический» мост, прекращено движение немецкой техники на Восток – движение, которого не было. Я думаю, что так в основном провоевали партизаны всю войну». Далее автор приводит ещё несколько примеров из партизанского быта: «В их доме на постое был какой-то партизанский чин, по фамилии Аксючиц. Он всегда был пьян, ко всем цеплялся, угрожал пистолетом. Все жители дома жили в страхе и опасности». И вновь на эту же тему: «Вечерами партизаны устраивали танцы. Однажды один из этих партизан, будучи пьяным, пригласил на танец девушку Фаню Пашевич. Она отказала ему, сказала: «Я с пьяными - не танцую». «Сука, - закричал он, - а с пьяными немцами ты танцуешь?!». «Я их никогда не видела, немцы у нас танцы никогда не устраивали», - спокойно ответила Фаня. Озверевший партизан выхватил пистолет и два раза выстрелил в Фаню».
Далее автор плавно переходит к своей главной мысли о том, что именно на партизанах и лежит главная вина за геноцид белорусского народа – «Что интересно, они (партизаны – А.Г.) ни разу не посетили нашу деревню днём, боялись. Обычно они делали это ночью, чтобы поиздеваться над старостой и ограбить 2-3 дома. Скоро нам стало понятно, какую страшную опасность представляют партизаны». Вот как по И.Копылу происходило уничтожение деревень: «Однажды несколько партизан сидели за домом, грелись на солнце (а как же история о том, что они не заходили в деревню днём? – А.Г.), как на дороге со стороны деревни Далёкое появилась группа вооружённых людей. Это могли быть или немцы, или полицаи… Партизаны дали в их сторону несколько автоматных очередей. Мой отец бросился к партизанам с криком: «Что вы наделали, зачем стреляли? Завтра вы оставите деревню на произвол судьбы, а послезавтра немцы сожгут мой дом». Так оно и случилось, наш дом сожгли через 20-25 дней».
Далее И.Копыл приводит подобные «примеры», упрекая партизан в трусости и провокационных действиях: «… партизаны для засады переодевались в крестьянскую одежду. Немцы были уверены, что засада – дело рук жителей деревни... Через полчаса к Шунявке подъехали каратели, оцепили её и уничтожили вместе с жителями». И вновь - «они (партизаны – А.Г.) всё время нас «подставляли». Во всяком случае, так получалось. Это позднее, в послевоенных кинолентах нам стали рассказывать, будто партизаны защищали население от захватчиков». И вновь чуть дальше по тексту: «Когда немцы и полицаи убивали людей в деревнях Шунявка, Витуничи, Небышино, партизаны спокойно наблюдали из своих укрытий, как происходит процесс. Они палец о палец не ударили, чтобы защитить людей. Никто из них не проявил геройства и самоотверженности, не вступил в бой с оружием в защиту сельчан. А знали же, что будет твориться, информированные были. Самой надёжной защитой от оккупантов было бы то, если бы партизан вообще не было. Они создавали опасные условия для жизни местного населения и создавали их сознательно и специально. Партизаны – соучастники преступлений. Однако сами исправно составляли акты, протоколы о зверствах немецко-фашистских захватчиков и отправляли их в Кремль». За неимением иных доказательств того, будто партизаны жгли деревни, И.Копыл высказывает свои личные подозрения по этому поводу: «Кто на этот раз сжёг всю деревню, или немцы, или партизаны, неизвестно. Люди даже спорили, кто из них преступник. Деревня имела стратегическое значение для немцев, им было выгодно, чтобы она оставалась целой. Под прикрытием деревни они могли вплотную приблизиться к реке Проне со стороны Докшиц, переправиться на правый берег и создать прямую угрозу партизанам. Партизаны хорошо знали про эту опасность. Чтобы обезопаситься, им было выгодно сжечь деревню. Этим самым они расширяли обзор до 2 км. Немцы в этом случае уже не могли подойти незаметно к реке».
Единственной защитой от партизан автор считал одну из разновидностей «власовцев»: «Вскоре мы поняли, что родионовцы для нас – самая надёжная защита от всяких неожиданностей. Мы были защищены и от партизан, и от полицаев, и даже от немцев. Родионовцы несколько раз оставляли нашу деревню и возвращались вновь. Даже когда мы знали, что они находятся в соседней деревне, мы чувствовали себя спокойно».
И, как верх лжи и цинизма, И.Копыл обвиняет Кремль и Центральный штаб партизанского движения в… организации массовых убийств белорусского населения: «Для исполнения второй задачи – создать на оккупированной Белоруссии «всенародное» партизанское движение – был разработан очень простой, направленный против населения, бесчеловечный план. Главное – нужно было спровоцировать немцев на начало репрессий. План разрабатывался в Центральном штабе партизанского движения. Вначале был определён и создан список деревень, которые подлежали уничтожению. Эти деревни были равномерно распределены по всей территории Белоруссии, чтобы слухи о зверствах немцев мгновенно распространились во все уголки республики. Нужно было как можно сильнее напугать население». И далее по тексту – «Если проследить, когда погибли деревни, которые покоятся на территории мемориала «Хатынь», то можно увидеть, что их уничтожение началось с 1943 года, что совпадает по времени с переброской промосковских партизан на территорию Белоруссии». И далее следует окончательные выводы автора, для чего и написана вся эта книга – «Хочу отметить, это мои личные выводы, что, если бы на территории оккупированной Белоруссии не было партизан, потери населения были бы значительно меньшими, не было бы сожжённых деревень и мы после войны быстрее бы отстроили свою страну». Поэтому, по мнению И.Копыла, «Германия и СССР являются виновными в разжигании самой кровавой, самой бесчеловечной войны ХХ столетия».
Явно не радует автора и приход Красной армии – «Красная армия наступала очень медленно. Только в начале 1944 года она вступила на территорию Белоруссии. …Жители деревни встречали Красную армию очень сдержанно. Я не видел, чтобы люди кидались к освободителям в объятия с поцелуями, чтобы бросали на броню букеты полевых цветов, чтобы выходили навстречу с чугунком горячей картошки или кувшином молока. Да и чем было встречать. Партизаны выгребли всё до последнего цыплёнка, до последнего зёрнышка. Люди молча смотрели на военную колонну через заборы своих дворов…».
Подводя итог сказанному, И.Копыл отмечает: «На нас было направлено оружие с двух сторон – со стороны немцев и со стороны партизан. Мы лавировали между ними и им назло выжили в невероятных условиях. Возможно, мой отец был прав, что Белоруссия существует в первую очередь благодаря той части населения, которая смогла выжить в условиях оккупации».
В книге можно прочесть ещё много мерзостей и лжи – о том, например, как хорошо жилось угнанным в Германию, о том, что Жуков ради карьеры посылал на смерть десятки тысяч солдат, о том, что Германия на три дня была отдана на разграбление советским солдатам и тогда произошёл почти миллион изнасилований немок, но разговор сейчас не об этом, а о партизанах.
Вроде бы всё выглядит логично… Люди просто хотели выжить, но их заставили партизанить, провоцируя немцев на жестокости. Выглядит логично… Но только для тех, кто родился в девяностые и только для тех, кто ничего не знает о фашизме и человеконенавистнических планах Гитлера. А теперь поговорим о том, как всё было на самом деле.
Да, для белорусов, как и для других жителей Советского Союза и Восточной Европы война началась задолго до 22 июня 1941 года. Началась она разработкой зловещих планов по порабощению и уничтожению «расово неполноценных народов» в ставке бесноватого фюрера. В 1940г. был разработан Генеральный план «Ост» - план, связанный с одной из главных целей германского руководства - захвата необходимого для процветания третьего рейха «жизненного пространства», его колонизации, освобождение «жизненного пространства» от «излишнего» коренного населения. Отсюда и вытекала стратегическая концепция ведения войны на Востоке - войны на уничтожение. Победить на Востоке было недостаточно. Необходимо было уничтожить армию, страну, народ. Гитлер заявлял: «Мы обязаны истребить население - это входит в нашу миссию охраны германского населения. Я имею право уничтожить миллионы людей низшей расы, которые размножаются, как черви». 30 марта 1941 г. на совещании высшего командного состава вермахта Гитлер подчеркнул, что в войне против Советского Союза борьба будет вестись «на уничтожение», что «борьба будет сильно отличаться от борьбы на Западе. На Востоке жестокость мягка для будущего». В соответствии с генеральным планом «Ост» предусматривалось уничтожение на территории СССР и Польши 120-140 млн. человек. Основные направления этой политики были изложены Гиммлером в секретном меморандуме «Некоторые соображения рейхсфюрера СС Гиммлера об обращении с местным населением восточных областей». Среди подготовленных документов плана «Ост» наиболее откровенны замечания и предложения начальника отдела колонизации 1 главного политического управления министерства по делам оккупированных восточных областей Ветцеля, согласно которым 25 % белорусского населения предполагалась онемечить, 75% подлежали уничтожению. Такие документы как генеральный план «Ост», «Инструкция об особых областях к директиве № 21 (план "Барбаросса")», датированная 13 марта 1941 г., «О военной подсудности в районе "Барбаросса" и об особых полномочиях войск» от 13 мая 1941 г., "Двенадцать заповедей поведения немцев на востоке и их обращение с русскими» от 1 июня 1941 г. и др. освобождали фашистских солдат от ответственности за преступления и возводили зверства по отношению к мирному населению в ранг государственной политики.
Иными словами, уничтожение мирного населения Белоруссии было заранее запланированной акцией, никак не связанной с началом партизанского движения. Осуществление нацистами политики геноцида белорусского народа началось с первых дней войны. Расстрелы и массовые экзекуции приобрели огромные размеры. Вот выдержки из сообщений Советского Информбюро о зверских расправах гитлеровцев с мирными советскими гражданами на оккупированной территории Белоруссии в июне—августе 1941 г. от 22 сентября 1941 г.: «Приводим выдержки из дневников, найденных у немецких солдат и офицеров, убитых в боях. Фашистское отродье с хладнокровием профессиональных убийц описывает свою бандитскую расправу с мирным советским населением. Немецкий солдат Эмиль Гольц, член национал-социалистской партии, пишет: «25 июня. Проходя через Слоним, вместе с Вальтером принял участие в очистке лавок и квартир. Кое-какие нужные вещи я захватил в машину. 28 июня. На рассвете мы проехали Барановичи. Город разгромлен. Но еще не все сделано. По дороге от Мира до Столбцов мы разговаривали с населением языком пулеметов. Крики, стоны, кровь, слезы и много трупов. Никакого сострадания мы не ощущали. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки. Хочется пострелять из пистолета по толпе. Надеюсь, что скоро сюда придут отряды СС и сделают то, что не успели сделать мы. 5 июля. В 10 час. мы были в мест. Клецк. Сразу же отправились на поиски добычи. Взламывали двери топорами, ломами. Всех, кого находили в запертых изнутри домах, приканчивали. Кто действовал пистолетом, кто винтовкой, а кое-кто штыком и прикладом. Я предпочитаю пользоваться пистолетом». Другой фашист-людоед обер-ефрейтор Иоганнес Гердер пишет в своем дневнике: «25 августа. Мы бросаем ручные гранаты в жилые дома. Дома очень быстро горят. Огонь перебрасывается на другие избы. Красивое зрелище! Люди плачут, а мы смеемся над слезами. Мы сожгли уже таким образом деревень десять. 29 августа. В одной деревне мы схватили первых попавшихся 12 жителей и отвели на кладбище. Заставили их копать себе просторную и глубокую могилу. Славянам нет и не может быть никакой пощады. Проклятая гуманность нам чужда».
Согласитесь, всё приведённое выше, как-то мало напоминает идиллию И.Копыла о мирных и добрых фашистах, которые кормили детей шоколадом. Как оккупанты относились к детям, мы поговорим чуть позже.
Партизанское движение начинается уже с самых первых дней фашистской агрессии. Уже 22-23 июня 1941 года немецкие источники известили о фактах партизанских вылазок и диверсий против немецких войск в западных районах Беларуси. К концу июня 1941 г. на оккупированной врагом территории Беларуси действовало 4 партизанских отряда (без учета стихийно возникших партизанских групп), в июле их было 35, а в августе - уже 61. Первые партизанские отряды создавались партийными организациями на местах, засылались из-за линии фронта, формировались из числа военнослужащих-окруженцев. В числе первых партизанских отрядов Беларуси были Пинский партизанский отряд (командир - В.3.Корж) и партизанский отряд "Красный Октябрь" (командир - Т.П.Бумажков), которые начали свои операции в конце июня 1941 года. Вслед за ними были созданы отряды легендарного батьки Миная" (командир - М.Ф.Шмырев) и М.И.Жуковского. Начинает свою партизанскую деятельность известный общественный и политический деятель П.М.Машеров. В короткие сроки партизанское движение в Беларуси стало серьезной силой, противостоящей немецко-фашистским войскам, которую пришлось признать официальным лицам "третьего рейха". Уже 20 июля 1941 года немецкое агентство "Трансокеан" сообщило, что белорусские партизаны напали на штаб 121-й пехотной дивизии вермахта, убили многих солдат и офицеров, в том числе командира дивизии генерала Ланселя. Совинформбюро подтвердило это 24 июля 1941 года. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 августа 1941 года Т.П.Бумажков и Ф.И.Павловский первыми в Великой Отечественной войне из партизан были удостоены звания Героя Советского Союза, а М.И.Жуковский награжден орденом Ленина. К этому времени на счету отряда "Красный Октябрь" были сотни убитых и плененных гитлеровцев, несколько десятков уничтоженных танков и бронемашин, 20 взорванных мостов, пущенный под откос бронепоезд и разгромленный в деревне Озерня штаб пехотной дивизии (разгромлен во взаимодействии с особым механизированным отрядом подполковника Л.В.Курмышева). Отряд М.И.Жуковского прославился в конце июля 1941 года дерзким разгромом немецких гарнизонов в райцентрах Слуцк и Красная Слобода. Подавляющее большинство партизанских командиров и самих партизан были местными жителями.
Приходится повторять вроде бы прописные истины, но, видимо, если появляются такие книги, как книга И.Копыла, это просто необходимо делать. Солдаты и офицеры вермахта повсеместно совершали расправы над белорусским населением. Практическому осуществлению преступлений способствовала идеологическая обработка солдат вермахта и СС, проводимая в ходе подготовки к агрессии против СССР. В изданной для личного состава вермахта «Памятке немецкого солдата» говорилось: «У тебя нет сердца, нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сочувствие - убивай всякого русского, советского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик, - убивай, этим ты спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее своей семье и прославишься навеки». Карательные операции против партизан и населения Белоруссии гитлеровцы проводили с первых дней оккупации. В июле 1941г. полицейский полк «Центр» организовал карательную акцию в Беловежской пуще и прилегающих к ней районах, в ходе которой уничтожил многие населенные пункты. В августе части 221-й и 286-й охранных дивизий провели карательные операции в районе Ивацевичей и близ Лепеля, а подразделения 162-й и 252-й пехотных дивизий - в Богушевском районе. В донесении об итогах операции в районе Богушевска гитлеровцы писали, что ими расстреляно 13 788 человек из числа гражданского населения. Тогда же нацисты сожгли деревни Голощакино, Застенки, Спруги, Навязки, Тесны и др.
Ответом на фашистский геноцид стало усиление партизанской борьбы. Первое партизанское соединение (прообраз бригады) было создано в январе 1942 года в Октябрьской партизанской зоне (Полесская область) и объединяло 14 отрядов (более 1300 бойцов). Общее руководство соединением осуществлял совет командиров (председатель - командир отряда "Красный Октябрь" Ф.И.Павловский). Соединение действовало зимой и весной 1942 года под названием "гарнизон Ф.И.Павловского". Военное руководство партизанским движением в годы войны осуществляли Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) при Ставке ВГК (создан 30 мая 1942 г., расформирован 13 января 1944 г.; начальник - генерал-лейтенант П.К.Пономаренко) и его республиканский орган - Белорусский штаб партизанского движения (БШПД) (создан 9 сентября 1942 г., расформирован 14 ноября 1944 г.; начальники - П.З.Калинин (октябрь 1942 - октябрь 1944 гг.), полковник А.А.Прохоров (октябрь-ноябрь 1944 г.). БШПД имел свои представительства (оперативные группы) на фронтах, а руководство партизанской борьбой осуществлял через 33 территориальных соединения. Сам штаб был создан потому, что партизанское и подпольное антифашистское сопротивление в Белоруссии, на Украине и в других оккупированных местностях СССР набрало такую силу, что дальше могло развиваться только под руководством единого центра. Не штаб создал партизан, как утверждает И.Копыл, а партизанская борьба логично привела к созданию единого центра в Москве.
Между тем фашисты планомерно продолжали реализовывать свои зловещие, человеконенавистнические планы. В ходе войны, опираясь на план «Ост», нацисты разрабатывали краткосрочные конкретные задачи по уничтожению населения. Материалы таких разработок обнаружены в документах рейхскомисариата «Остланд». Согласно карте -схеме, датированной 17 ноября 1942 г. Белоруссию от западной ее границы до линии Гродно-Слоним, южную часть Брестской области, районы Пинска, Мозыря и остальную часть Полесья по линии Пружаны, Ганцевичи, Паричи, Речица предполагалось полностью очистить от местного населения и поселить на ней только немецких колонистов. Во всех крупных городах Белоруссии фашисты намеревались создать поселения для привилегированных слоев немецкого общества. Количество местного населения, которое можно было бы оставить в этих городах определялось точным расчетом: на каждого господина «высшей расы» - два раба «низшей» расы. Так в Минске и области намечалось поселить 50 тысяч немецких колонистов и оставить 100 тысяч местного населения, в Молодечно и его окрестностях - соответственно 7 тысяч немцев и 15 тысяч белорусов, в Барановичах 10 тысяч немцев и 20 тысяч местных жителей, в Гомеле - 30 тысяч немцев и 50 тысяч местных жителей, в Могилеве и Бобруйске - по 20 тысяч немцев и 50 тысяч жителей.
Характерной особенностью политики геноцида и «выжженной земли» стало уничтожение населенных пунктов вместе с жителями. За годы оккупации (1941-1944гг.) гитлеровцы провели в Белоруссии более 140 крупных карательных операций. Тысячи деревень сметались с лица земли, население истреблялось, угонялось в лагеря смерти или в фашистское рабство. Карательные операции проводились службами безопасности вермахта, подразделениями СС и полиции. Особой жестокостью отличался батальон СС, возглавляемый бывшим уголовником эсэсовцем Дирлевангером.
Для 1943 г. характерно проведение крупномасштабных «усмирительных» акций с использованием моторизованных подразделений, танков, авиации. Фашисты зверски расправлялись с гражданским населением, захватывали скот, зерно, грабили имущество, насильно отправляли трудоспособное население на каторжные работы в Германию. Оставшихся сжигали живыми или расстреливали. Все постройки предавали огню, превращая целые районы в «зону пустыни». Во время карательной операции под кодовым названием «Коттбус» в мае-июне 1943 г, в Минской, Вилейской и Витебской областях фашисты сожгли многие десятки деревень, уничтожили около 10 тысяч человек и более 6 тысяч человек вывезли в Германию Они не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков. В июле-августе 1943 г. каратели провели на территории Кореличского, Новогрудского, Ивьевского, Воложинского, Столбцовского и других районов операцию «Герман». Характерной особенностью этой операции явилось то, что наряду с массовым убийством людей и сожжением деревень гитлеровцы в широких масштабах осуществляли захват рабочей силы для германского рейха, в том числе большого количества детей.
В осенне-зимний период 1943/44 годов проведение тактики «выжженной земли» приняло наиболее широкие масштабы. В последний период фашистской оккупации роль гитлеровского вермахта в осуществлении политики тотального опустошения оккупированной территории проявилась в создании специальных команд поджигателей. В их задачу входило при отходе фашистких войск проводить полное опустошение оставляемой территории. Население уничтожалось или угонялось в Германию. Одним из основных приемов и способов осуществления политики тотального опустошения и «выжженной земли», явилось массовое уничтожение населенных пунктов вместе с жителями. Как правило, гитлеровцы сгоняли людей в один дом, сарай или гумно, наглухо его закрывали, а затем поджигали. Так за несколько дней до освобождения Белоруссии была сожжена вместе с жителями деревня Дальва Логойского района. В зоны пустынь превращались целые районы Белоруссии. «Горела» почти вся республика, особенно её центральная и северо-восточная части.
К концу 1943г. окрепшие партизаны стали вытеснять оккупантов не только из отдельных деревень, но и целых районов Белоруссии, 60% территории Белоруссии контролировали партизаны. Вы только вдумайтесь – более половины Белоруссии было освобождено от фашистов. Вот карта партизанских зон.
Партизаны, ведя непрерывные бои, спасли многие тысячи мирного населения от уничтожения и от угона в фашистское рабство. Действия партизан угрожали немецкой обороне на восточном фронте, негативно влияя на поставку воинских резервов, отвлекая вооруженные силы вермахта.
В борьбе с партизанами фашисты широко использовали и карательные отряды, состоящие из тех, кто, изменив Родине, перешел на сторону вооруженного противника, открыто сотрудничая с гитлеровцами. Несмотря на то, что они являлись объектом подкупа, обещаний привилегий и благополучия, их было мизерное количество по сравнению с теми, кто, рискуя жизнью, принимал участие в партизанском движении или помогал ему. Борьба с партизанами велась, как правило, самыми жестокими средствами. Приказы высшего руководства давали санкцию на применение беспощадных методов. А так как военные операции против партизанских отрядов часто проводились впустую, то неудачи выдавали за «успехи», сжигая при этом мирные деревни вместе с населением. Трагическим примером может служить уничтожение деревни Хатынь и ее жителей, которая была уничтожена головорезами 118 полицейского батальона, дислоцировавшегося в г.п. Плещеницы совместно с батальоном СС «Дирлевангер», который дислоцировался в г.Логойске (то есть полицаями и немцами, а не только украинскими полицаями, как сейчас об этом говорят – А.З.). В Логойском районе в годы Великой Отечественной войны фашистами была сожжена вместе с жителями 21 деревня. После войны 11 деревень были возрождены, 10 деревень - не восстановлены.
Чудовищные злодеяния творили фашисты в Белоруссии на протяжении трех лет оккупации. О масштабах уничтожения фашистами населенных пунктов Белоруссии вместе с жителями свидетельствуют следующие цифры. Из 9200 населенных пунктов, разрушенных и сожженных гитлеровцами в Белоруссии во время Великой Отечественной войны, свыше 5295 фашисты уничтожили вместе со всем или частью населения в период карательных операций. В Витебской области 243 деревни сжигались дважды, 83 - трижды, 22 - четыре раза и более. В Минской области сжигались дважды 92 деревни, трижды - 40, четырежды - 9, пять и более раз - 6 деревень. Из общего количества 5295 деревень 3% уничтожено в 1941г., 16% - в 1942 г., 63% - в 1943 г., и 18% - в 1944 г. Итогом нацистской политики геноцида и «выжженной земли» в Белоруссии стали 2 230 000 человек уничтоженных за три года оккупации. Погиб каждый 4-й, а по уточненным данным - каждый 3-й житель Белоруссии.
В своей книге И.Копыл приводит немало примеров «доброго отношения» оккупантов к белорусам. Что ж, приведём и мы несколько таких примеров, от которых у любого нормального человека кровь будет стыть в жилах. Есть тут и об отношении к детям, о чём я тоже обещал сказать выше. Сразу после оккупации органами Чрезвычайных комиссий СССР были запротоколированы многочисленные факты геноцида, которые легли в доказательную базу по обвинению нацистских преступников на Нюрнбергском трибунале. Итак, немного фактов. Я заранее прошу прощения за приведение всех этих зверств, да и как-то это немодно стало, не политкорректно, что ли… Только это и есть та самая правда, о которой так печётся И.Копыл. Из материалов, переданных в Нюрнбергский трибунал: «Немецко-фашистские изверги применяли изощренные приемы истязаний советских граждан. Свидетель Семенов В. сообщил Чрезвычайной комиссии: «В дер. Зачеревье Миорского района немецко-фашистские изверги замучили 10 чел., в числе которых были мои отец и мать. Издеваясь, они отрезали у отца нос и половые органы, а у матери вырезали груди, после чего их обоих застрелили». Свидетельница Пушкарева В., жительница дер. Липковщина, сообщила Чрезвычайной комиссии: «22 марта 1943 г. в деревню прибыла жандармерия под командованием Ваймана и арестовала многих граждан, которых после продолжительных пыток расстреляли. Среди расстрелянных был гражданин Пушкарев С, которому немцы сначала выкололи глаза, а затем застрелили. Грудного ребенка гр-ки Лазуревой Олимпиады немецкий солдат взял за ноги и убил его ударом головой о камень». Аналогичные показания дали свидетели Пискун, Гузенок и др». «Немецко-фашистские захватчики убили в гор. Полоцке свыше 200 чел. советской интеллигенции. Еще до захвата гор. Полоцка немецко-фашистские бандиты имели заранее подготовленные планы по уничтожению представителей советской интеллигенции. Тотчас же после занятия гор. Полоцка начались массовые аресты и расстрелы. Гестаповцы арестовали и расстреляли депутата Витебского областного Совета депутатов трудящихся агронома Матюшкова Дмитрия, врачей Фальковскую Анну, Шалаева, Савицкую, Поликарпова, Плискунова, Кресик и других, учителей Цемахову Геню Исааковну, Зингер Софью Наумовну, Пирогова Дмитрия, Миндалева Георгия и многих др. Расследованием установлено, что немцы замучили и убили в гор. Полоцке свыше 200 чел. советской интеллигенции». «В мае 1944 г. на площади в мест. Городище, якобы за связь с партизанами и антигерманскую деятельность, публично были повешены комсомольцы из дер. Гирмонтовцы Купцевич, Решетник, Шейна, трупы которых висели 3 дня, и родителям их немцы не разрешали хоронить. Несколько позже была повешена в мест. Городище женщина — полька Карнацевич, якобы за самогонокурение. В июле 1944 г. при отступлении на улицах мест. Городище немцы расстреляли женщину-акушерку Андрееву Франю. Летом 1942 г. в Городище около церкви была расстреляна женщина-еврейка, проживавшая в мест. Городище, по фамилии Мордух, с двумя детьми, которая по пути к месту расстрела сошла с ума. В мае и июне 1944 г. немецким 57-м карательным батальоном в Городище было арестовано 150 советских граждан польской национальности. Все они направлены в концлагерь в Колдычево и там зверски истреблены. Вскрытием могил убитых в Колдычевском лагере установлено, что большинство трупов имеет на себе следы жестоких пыток, нанесенных жертвам до их умерщвления. Руки трупов связаны колючей проволокой. Всего по мест. Городище истреблено граждан всех возрастов и разных национальностей 4 006 чел. 2 мая 1943 г. дер. Застаринье была окружена 57-м карательным батальоном, прибывшим из Городища. Над мирными жителями дер. Застаринье была учинена жестокая расправа. Население, независимо от пола и возраста, немцами сгонялось по 15—20 чел., где принуждали население ложиться вниз лицом и расстреливали из автоматов, после чего дома с трупами сжигались. В итоге сожжено и убито 382 чел. От пожара сгорела вся деревня — 96 домов. Вот что рассказывает случайно оставшаяся в живых очевидец Ленько Пелагея Иосифовна 70 лет, уроженка дер. Ялуцевичи, проживавшая в Застаринье: «Когда немцы наехали из Городища в Застаринье, я находилась на улице. С улицы была загнана немцами в дом Фурсы. В доме оказалось человек 18—20, в том числе и дети разного возраста. Нас заставили лечь на пол вниз лицом и после этого начали расстреливать. Когда все закончилось, я, раненая, увидела тут же в доме ребенка Данилевича Василия 2 месяцев, голова которого была разбита, как видно, ударом об стену, а туловище разодрано наполовину». «В июле 1941 г. немецкие изверги под предлогом вывоза на работу собрали в еврейскую школу гор. Вилейка около 250 чел., которых погнали за р. Вилию к заранее приготовленным ямам в 500 м от дер. Стайки на опушке леса, и там всех расстреляли. Свидетели-очевидцы Казанович Вера Игнатьевна и Альфер Нина Васильевна показывают, что, когда вышеуказанные граждане были сконцентрированы в указанном месте, то немецкие изверги открыли сплошной пулеметный огонь. Увидя неизбежную смерть, граждане бросились бежать, но их всех поражали вражеские пули. Некоторые оказались ранеными. Их стаскивали в ямы и зарывали живьем. По ул. Партизанской гор. Вилейка в бане собрали около 300 чел. стариков, женщин и детей. Баню заперли и подожгли, и все, находящиеся в бане, были сожжены. Остатки обгоревших трупов зарыли в яму, что подтверждается раскопками ямы, откуда извлечено большое количество человеческих обгоревших костей. Установить фамилии, имена и отчества всех уничтоженных граждан в гор. Вилейка и его окрестностях невозможно, так как погибшие граждане являлись не только жителями гор. Вилейка, но были завезены и из других местностей. На основании показаний опрошенных свидетелей установлено, что до 700 чел. жителей гор. Мозыря — женщин, детей и стариков — было истреблено немцами путем потопления в р. Припяти. По данному поводу опрошенная в качестве свидетельницы гр-ка Козловская Александра Филаретовна показала: «Кроме расстрелов, я была свидетельницей того, как немцы на р. Припяти сделали во льду проруби, подгоняли к ним обреченных и заставляли прыгать под лед. Не желавших прыгать немцы сталкивали в проруби прикладами винтовок». «В ноябре 1942 г. фашистскими войсками СС за день замучено, расстреляно и сожжено живьем в дер. Скородное 309 чел., которых на протяжении нескольких дней запрещали хоронить. Летом 1943 г. в дер. Кочищи группа немецких солдат и офицеров в количестве 10 чел. поймали гр-на Копача Алексея Кузьмича, которого выстрелом ранили. В это время на крик отца подбежала 15-летняя дочь Копача — Степанида. Немецкие изверги на глазах у дочери раненого Копача сожгли на костре, а 15-летнюю Степаниду изнасиловали, а затем пристрелили и труп бросили в болото». «В марте 1942 г. по Санюковскому шоссе немецкие солдаты гнали 5 партий граждан по 25 чел. наголо раздетых советских людей, собранных из окружающих деревень, которых тут же на шоссе расстреляли. Трупы были оставлены не зарытыми. Жестоким пыткам и истязаниям подвергли немецкие палачи 68-летнего гр-на гор. поселка Ельск Бикмана Иосифа Шмерковича и [гр-ку] Бикман Тамару Ароновну. Они отрубили Бикману Иосифу левую руку, а Бикман Тамаре вырезали левую грудь и погнали их под конвоем по направлению гор. Овруч. Когда они, истекая кровью, потеряли сознание, немцы их закололи штыками и оставили около дер. Добрынь. (Из акта комиссии по Ельскому району). В феврале 1943 г. во время блокировки партизанских зон немцы ворвались в дер. Дяковичи Житковичского района и объявили всему населению, чтобы они подготовились для переезда на Украину, обещая им, что они там получат хорошие земельные участки. Когда население под нажимом собралось, тогда немецко-фашистские изверги и их сообщники отобрали у граждан все имущество, а все население в количестве 336 чел. было согнано в один большой, заранее подготовленный сарай, где все были заживо сожжены. (Из акта комиссии по Житковичско-му району). Свидетельница Шаповалова Мария Поликарповна показала: «23 сентября 1941 г., находясь около железнодорожного переезда стн. Калинковичи, я видела, как к железнодорожному тупику прибыли 4 грузовые машины полные людей. Среди них были старики, женщины и дети. Немецкие солдаты вытаскивали из машин детей, волокли к яме, ложили вниз лицом и очередью из автоматов расстреливали. Среди привезенных поднялся крик, плач и стоны. Одна женщина, схватив 3 детей, кричала: «Скорее стреляйте, не пугайте детей». Ее тут же немец застрелил вместе с детьми».
В августе 1945 года странами антигитлеровской коалиции СССР, США, Великобританией и Францией в Лондоне было подписано Соглашение по вопросу судебного преследования и наказания главных военных преступников. 20 ноября 1945 года высшие государственные и военные деятели фашистской Германии предстали перед Международным Военным трибуналом в Нюрнберге. Трибунал признал преступными руководящий состав национал-социалистической партии Германии, охранные отряды (СС) этой партии, государственную тайную полицию (гестапо). Нюрнбергский процесс разоблачил сущность германского фашизма, его планы завоевания мирового господства, уничтожения целых государств и народов, опасность возрождения фашизма в любой форме». Процесс вошел в историю как подлинный Суд Народов. Генеральная Ассамблея ООН 11 декабря 1946 года подтвердила принципы международного права, признанные Уставом Трибунала. ООН, полноправным членом которой является Республика Беларусь, признала, что агрессивная война, военные преступления и преступления против человечности являются тягчайшими международными преступлениями. Значительное место в обвинении фашизма занимали материалы и документы о преступлениях, совершенных фашистами на территории Белоруссии. «Геноцид - один из тягчайших видов преступления против человечества, направленный на уничтожение полностью или частично какой-либо национальной, этнической, расовой или религиозной группы». В массовых масштабах преступления геноцида гитлеровцы осуществляли в период второй мировой войны в оккупированных странах особенно против славянского (русского, белорусского, украинского, чешского, польского, сербского) и еврейского населения. Миллионы людей разных национальностей были уничтожены нацистами в лагерях смерти, тюрьмах, во время проведения карательных операций. Расправы над населением являлись частью планомерного выполнения программы нацистов по уничтожению славянского населения и сокращению его биологического потенциала. В соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 3 декабря 1973 года все военные преступники подлежат розыску, аресту, судебной ответственности и наказанию в случае признания их виновными. На военных преступников не распространяются сроки давности, им не предоставляется право убежища.
А теперь о том, как воевали партизаны. На протяжении всего периода оккупации в Белоруссии действовали 199 партизанских бригад и 14 партизанских полков (997 отрядов) и 258 отдельных партизанских отрядов, в которых насчитывалось 374 тысячи бойцов; скрытые партизанские резервы достигали 400 тысяч человек. Наряду с этим, в подпольных организациях и группах насчитывалось свыше 70 тысяч человек, в том числе 10 тысяч сотрудников агентурной разведки. С июня 1941 по июль 1944 года партизаны Белоруссии вывели из строя около 500 тысяч военнослужащих оккупационных войск и марионеточных формирований, чиновников оккупационной администрации, вооруженных колонистов и пособников (из них 125 тыс. человек - безвозвратные потери), подорвали и пустили под откос 11 128 вражеских эшелонов и 34 бронепоезда, разгромили 29 железнодорожных станций и 948 вражеских штабов и гарнизонов, взорвали, сожгли и разрушили 819 железнодорожных и 4 710 других мостов, перебили более 300 тыс. рельсов, разрушили свыше 7 300 км телефонно-телеграфной линии связи, сбили и сожгли на аэродромах 305 самолетов, подбили 1 355 танков и бронемашин, уничтожили 438 орудий разного калибра, подорвали и уничтожили 18 700 автомашин, уничтожили 939 военных складов. За тот же период партизаны Белоруссии взяли следующие трофеи: орудий - 85, минометов - 278, пулеметов - 1 874, винтовок и автоматов - 20 917. Общие безвозвратные потери белорусских партизан в 1941-1944 гг., по неполным данным, составили 45 тысяч человек. После освобождения Беларуси 180 тысяч бывших партизан продолжили войну в рядах действующей армии.
16 июля 1944 г. на минском ипподроме (в конце ул. Красноармейской) состоялся парад 30 тысяч белорусских партизан. Парад принимал командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии И.Д.Черняховский. Символично, что на другой день - 17 июля - в Москве по ул. Горького прошли колонны немецких военнопленных, захваченных в Беларуси (так называемый "парад фаталистов"). Всего за годы войны 87 партизан и подпольщиков Белоруссии стали Героями Советского Союза, свыше 140 тысяч награждены орденами и медалями.
Книга И.Копыла «Небышино. Война» – типичный пример геббельсовской лжи и передёргивания фактов, когда берутся отдельные, вроде бы реальные события, но, поданные в извращённой, искажённой форме, они выстраиваются в логическую цепь, на основании которой делаются абсолютно ложные и провокационные выводы. По сути, автор подвергает ревизии решения Нюрнбергского трибунала и обвиняет в развязывании геноцида белорусского народа не фашистов, а правительство СССР и партизан. В таком случае генеральная прокуратура Республики Беларусь должна была бы проверить все эти факты и дать им соответствующую оценку. А в случае не подтверждения, мягко говоря, «предположений и гипотез» И.Копыла рассмотреть вопрос о том, не является ли текст его книги прямым нарушением решений Нюрнбергского трибунала, где названы и определены истинные виновники геноцида нашего народа? Решения Нюрнбергского трибунала, как известно, не имеют срока давности.
Во всей этой истории для меня есть и личный момент. Буквально за сутки до освобождения моих бабушку и малолетнюю мать фашисты в составе огромной колонны вели на расстрел к заранее выкопанным ямам. Узнав об этом, армейские разведчики вступили в бой и освободили уже обречённых на смерть людей. А ведь, как профессионалы, могли отсидеться – кому, как не разведчикам, известны приёмы маскировки. Среди них, наверное, были убитые – бой был сложным. Благодаря мужеству неизвестных мне людей спаслись моя мать и бабушка, а в итоге родился и живу и я. Возможно, что у погибших тогда в том числе и за меня даже не было детей и уже никогда не будет. Поэтому все эти рассуждения И.Копыла вызывают у меня глубочайшее возмущение. Да, наверное, были пьющие партизаны, да, наверное иногда, доведённые до отчаяния холодом и голодом, они могли что-то и взять больше, чем предлагали из своих запасов «колбас и окороков» некоторые прижимистые хозяева. Да ведь только партизаны воевали и жили в лесу, а не растили кабанов для немцев, как в семье И.Копыла. Я не осуждаю их за кабанов, но и гордится здесь особо нечем. А насчёт того, что они выжили… У батьки Миная (М.Ф.Шмырёва) фашисты убили всех детей. Он жил с этим горем всю свою жизнь. Но, уверен, тысячи других детей обязаны ему своими жизнями.
Удивляет меня во всей этой истории другое. Не слышно протестующих голосов писателей, ветеранов, общественности. Молчание. О книге И.Копыла, по сути, являющейся идеологической диверсией - ни слова. Где наше министерство информации и печати? Где наши идеологи? Или молчание – знак согласия? Равнодушия? Где же наши историки, архивисты? Кому, как не им опровергать всю ту мерзость, что вышла из-под пера И.Копыла?!
Однажды Юлиус Фучик сказал: «Не забудьте ни добрых, ни злых! Люди, будьте бдительны!». Неужели так быстро забудем или уже всё позабыли?!
Андрей Геращенко
При написании данной работы были использованы материалы сайтов Министерства обороны Республики Беларусь и государственного мемориального комплекса «Хатынь», сборника «Преступления немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии 1941-1944», материалы газеты «Народная воля», книги И.Копыла «Небышино. Война»», архивные и иные документы.
